подавляя в человеческих душах всё самое лучшее и нравственное. Никогда в старой, дореволюционной России власть денег над людьми не была настолько сильной, как сейчас, никогда деньги не занимали первого места в шкале нравственных ценностей.
Новая российская номенклатура не была привезена Ельциным с Марса, это были те же самые советские функционеры, вместе со всем народом заснувшие в 1991 году в одной стране, а проснувшиеся в другой, соответственно никуда не делась и коррумпированность этой новой старой номенклатуры. Наоборот, советская коррупция, воспользовавшись новыми возможностями, в первую очередь связанными с разрешением частной собственности, за кратчайшие сроки раздулась до невиданных размеров, ещё более глубоко проникнув во все органы государственной власти, тем самым усугубляя разложение и развращение государства. Бывшая советская номенклатура первой кинулась грабить и расхищать государственную собственность с удесятерёнными силами. Возникшие из уголовного мира отношения «по понятиям» мгновенно перешли и в сферу предпринимательства, вместе с коррупцией, коммерческим подкупом, рейдерскими захватами и воровством всех у всех. О какой там культуре предпринимательства можно говорить, если она была уничтожена коммунистами ещё в 1917 году! По уровню культуры предпринимательства Россия отброшена большевиками на столетия назад.
Из коммунистической эпохи ведёт своё происхождение и наше рабское сознание. Чехов как-то сказал, что всю жизнь по капле выдавливал из себя раба. Просто невероятно, Антон Павлович Чехов, великий мировой писатель, говоривший в своих произведениях о самых острых проблемах общества, и вдруг такое признание. Но ведь он не сидел в ГУЛАГе, не был раскулачен, не умирал от голода, не испытывал всю жизнь подспудно давящий страх быть арестованным. И четыре поколения его предков не испытывали ничего даже близко похожего на то, что пришлось пережить нашему народу во время коммунизма. Но если уж даже Чехов всю жизнь боролся с рабским, как он считал, сознанием внутри себя, то через сколько поколений российских граждан всё наше общество сможет избавиться от рабского сознания – через четыре, шесть, десять? Или, может быть, уже никогда?
Демократия, все права и свободы были нам даны, как обычно, сверху, как и, в своё время, освобождение от крепостного права. Мы, в отличие от народов развитых западных стран, не добивались их веками в борьбе с правящими классами, завоёвывая и власть, и права со свободами буквально по крохам, не строили веками, по кирпичику здание гражданского общества. Поэтому мы и не ценим всё это, хуже того, мы, с нашим рабским менталитетом не знаем даже, что со всем этим делать – и с демократией, и с правами и свободами, и плюём на эти величайшие ценности с высокой колокольни. Стало давно избитой фразой, что наше общество не готово ни к демократии, ни к гражданскому обществу. Это действительно так, но разве могут вчерашние рабы мигом избавиться от своего рабского мировоззрения, сбросить с себя это ярмо, и сразу организовать гражданское общество, демократию, оценить значимость прав и свобод и принять их? Это физически невозможно, для этого нужны годы и десятилетия постепенного, как говорил Чехов, выдавливания из себя рабов нескольким поколениям россиян. Так что вполне естественно нынешнее отторжение обществом идей демократии и либерализма. Не мы в это виноваты, а коммунистическая система, десятилетиями формировавшая homo soveticus, советских рабов.
Данная нашему народу Ельциным и его сторонниками демократия, закреплённая в главном законе страны – конституции, едва не превратилась в анархию, ибо демократия, то есть народовластие, должна происходить снизу, от самого народа, и им же постоянно поддерживаться и подкрепляться, нам же в девяностые до демократии было как до лампочки – есть она у нас по конституции, и ладно. Неудивительно, что впоследствии наследник Ельцина Владимир Путин, чтобы не допустить анархии и хаоса, в процессе укрепления государственной власти вынужденно, причём вынужденно ни чем и ни кем иным, как исключительно самим российским народом, заменил демократическое правление на мягкую форму авторитаризма – на мой взгляд, наиболее оптимальную в современных условиях России форму государственного правления.
Наше рабское сознание, вбитое коммунистами в самое нутро нескольким поколениям наших предков в виде инстинкта самосохранения, не даёт нам воспользоваться возможностями, предоставленными российским законодательством по управлению государством и по контролю за властью. А если народ не контролирует власть, то в такой стране не может быть никакого правосудия, верховенства законов, справедливости, власть не будет выполнять государственных законов, да и с какой стати власти их выполнять, если само общество живёт не по законам, а по понятиям, а власть, между прочим, неотъемлемая часть общества. Мы не умеем ни пользоваться, ни защищать свои права и свободы, нам только предстоит этому учиться на протяжении ближайших десятилетий. Поэтому бессмысленно сегодня ожидать соблюдения властью прав и свобод граждан, бесполезно бороться с коррупцией, ожидать правосудия и социальной справедливости, хотя это абсолютно не значит, что мы не должны этого делать, то есть бороться с коррупцией и беззаконием в обществе, требовать от власти соблюдения законов, осуществлять её гражданский контроль – ведь мы имеем на это полное право.
Это коммунисты в течение всего времени своего правления намеренно взращивали в нашем народе чувство стадности, всячески подавляя индивидуальность – естественно, ведь стадом рабов несоизмеримо легче управлять, чем коллективом личностей. Они успешно достигли своей цели, теперь само общество, воспитанное на протяжении жизни нескольких поколений, уже само подавляет индивидуальность человека, выделяющуюся из толпы. Коммунистический режим давно рухнул, а привитая нам безнравственность, рабское сознание, стадность общества остались.
Коммунистическая система, основанная на несправедливых, безнравственных, бесчеловечных законах сформировала укоренившееся уже у нескольких поколений россиян мировоззрение, позволяющее не выполнять такие законы. Но коммунистическая власть исчезла, а менталитет общества, в котором закрепилось превосходство над государственными законами нравственных, или, точнее сказать, безнравственных норм, по которым мы и живём, по инерции остался. Поэтому и живём мы не по законам, а по собственным, весьма сомнительным и очень похожим на лагерные понятиям.
Правоохранительные органы как при коммунизме были нацелены на осуществление контроля над личностью, то есть, по сути, на насилие над людьми, так и продолжают по инерции осуществлять насилие и беззаконие, будучи почти полностью коррумпированными, тесно связанными с криминалитетом и заботящимися исключительно о личном материальном достатке. Разумеется, и здесь, как всегда и везде есть исключения, но, к сожалению, в основном всё так и происходит. А ведь не народ должен бояться правоохранительных органов, это полиция, прокуратура и суды должны бояться общества, бояться контроля общества за ними, и только подобный общественный контроль сможет оздоровить правоохранительную систему. Но как можно оздоровить правоохранительные органы, часть общества, коли само общества смертельно больно и только-только, даже двадцать лет спустя после отмены коммунистической диктатуры, начало приходить в чувство и сознание.
Отсюда и наша слабая политическая активность – нет, я имею ввиду вовсе не посещение выборов, на выборы нас приучили строем ходить ещё при Сталине, чтобы голосовать за указанных нам кандидатов в «народные» депутаты. Я говорю о создании настоящих, народных партий, которые бы как раз и могли отражать интересы той или иной части населения, отстаивать права и свободы граждан и осуществлять контроль за властью. Впрочем, партии «Единая Россия», «Справедливая Россия», КПРФ и ЛДПР довольно успешно защищают права российской власти, новых богатых и олигархов, щедро их финансирующих. Хотя наверное, здесь уместнее употребить слово «интересы». Отсутствие настоящих, народных, созданных «снизу», а не «сверху» партий связано с отсутствием в обществе внятных и принимаемых людьми идеологий. Президент пытается найти идеологию, которая могла бы способствовать движению общества и страны вперёд, или как они называют это, сформулировать национальную идею, но пока что ему удалось, за счёт колоссальных усилий наших западных врагов, воспользоваться ситуацией и сплотить вокруг себя народ на основе патриотизма. Американцы, похоже, такие же большие любители постоянно наступать на одни и те же грабли, как и мы, поскольку не понимают то, что ясно как божий как день – чем большему внешнему давлению подвергается Россия, тем сплочённее наш народ и выше уровень национального патриотизма. Но, как я уже отмечал, очень важно понимать, что патриотизм, конечно, это хорошо, но это всего лишь естественное чувство любви к Родине, а не идеология развития. Кстати, усилия власти по поиску национальной идеи или общественной идеологии вообще-то выглядят довольно странно, ибо не власть должна формулировать идеологию, а наоборот, идеология должна формировать власть – идеология, родившаяся в обществе. Усилия же власти по поиску национальной идеи или идеологии просто бессмысленны. С другой стороны, что остаётся делать президенту Путину, если общество просто физически не в состоянии сформировать идеологию, хоть кто-то же должен взяться за эту проблему. Что касается общества, то пока, в условиях преобладания безнравственных норм жизни над государственными законами и рабском сознании народа, формирование идеологии просто не представляется возможным.
Именно по вине коммунистов, а не Горбачёва, Ельцина или Егора Гайдара, возник глубокий экономический кризис девяностых годов, связанный с падением производства и ВВП, высокой инфляцией, появлением безработицы и резким снижением уровня жизни населения. Дело в том, что экономический кризис начался вовсе не в 1992 году, когда в соответствии с реформами Егор Гайдар был вынужден ввести по всей стране свободные цены, а гораздо раньше, ещё в конце семидесятых годов. Падение производства началось уже в 1990 году, а затем произошло полное крушение советской экономики. Михаил Горбачёв, начавший свои реформы и Перестройку в целях как раз борьбы с системным кризисом советского государства, включавшего в себя и экономический кризис, просто в принципе, как и любой другой на его месте, не мог с ним справиться, поскольку в основе экономического кризиса лежала сама форма советской экономики – абсолютно неэффективный государственно-монополистический капитализм вкупе с тотальным государственным планированием экономики. Горбачёву некоторыми административными мерами удалось отстрочить этот системный кризис экономики и даже в начале своего правления несколько увеличить рост ВВП, но крах нежизнеспособной по
