возможно, стоит подумать о создании нового, четвёртого, самого низшего уровня государственного бюджета, который будет представлять собой бюджет отдельных муниципальных образований (сельских поселений, небольших городов), которые сейчас собственных бюджетов не имеют. В настоящее время в России действует трёхуровневая бюджетная система, включающая в себя федеральный, региональные и местные бюджеты (крупных областных городов и областных районов). В крупных городах выделять ещё один уровень бюджета, думаю, не стоит, а вот в сельской местности можно выделить ещё более низший уровень бюджета. Его доходами могут стать часть поступлений от подоходного налога, или как он правильно называется, налога на доходы физических лиц (НДФЛ), может быть какая-то небольшая часть налога на прибыль или единого сельхозналога. Такие бюджеты должны быть до предела упрощёнными. Расходы обязательно должны осуществляться исключительно на основании народных сходов – народ сам, путём голосования, должен определять свои первоочередные нужды, на которые и будут тратиться деньги. Управлять денежными средствами (расходами) должен глава местного поселения на основании решений народных сходов и собраний. Такая практика максимально стимулирует народную инициативу, местное самоуправление, гражданскую ответственность и сознательность людей, ускорит выдавливание из нас рабского менталитета и патернализма, будет способствовать укреплению народовластия, прав и свобод граждан в масштабах всей страны.
Для осуществления предлагаемых мной преобразований, для фундаментальной переориентации государства с элементарного регулирования жизни граждан и общества, как это происходило ещё во времена египетских фараонов, на максимальное приложение усилий государства по уменьшению человеческих страданий, необходимы значительные финансовые средства. Повторюсь, что поставленные задачи имеют такое важное значение, что в случае острой нехватки средств для осуществления данных преобразований допустима даже продажа некоторых отдалённых территорий России, например, на Дальнем Востоке, хотя разумеется, это крайняя и в общем-то нежелательная мера, поскольку в нашем быстрорастущем по численности населения мире и столь же стремительно уменьшающемся количестве свободных земель, приходящихся на одного жителя Земли, может возникнуть опасная для нас ситуация, когда от России на основании созданного прецедента будут уже требовать дальнейшей продажи территорий. Впрочем, такая ситуация в любом случае возникнет уже в ближайшие двадцать-тридцать лет и мы должны быть к этому абсолютно готовы. Что касается необходимых для преобразований финансовых ресурсов, то для увеличения доходов государства и увеличения материального достатка общества необходимо максимальное ускорение экономического развития страны. К слову, полная ликвидация бедности и повышение материального благополучия наших граждан является одним из путей для борьбы с безнравственностью общества, поскольку бедность, помимо того, что сама по себе приносит страдания, ещё и способствует нравственной деградации всего общества.
Хотим мы того или нет, но российская экономика в любом случае пройдёт все этапы развития от состояния «дикого» капитализма, как во время Перестройки, до современной постиндустриальной экономики (если до этого всё же, как я надеюсь, она дойдёт). Это естественный путь развития, причём не столько экономики как таковой, как части общественной жизни, сколько развития экономического мышления, менталитета людей – предпринимателей, государственных чиновников, осуществляющих регулирование экономики и граждан, являющихся наёмными работниками, то есть большинства населения страны. Иное просто невозможно, как невозможно даже ребёнку-вундеркинду из первого класса попасть сразу в одиннадцатый. Нет, есть такие уникальные дети, которые способны сделать подобный скачок, но дело не в нумерации класса, который они посещают в школе, а в том, что им всё равно придётся так или иначе, пусть необычайно быстро, но пройти программу обучения за все промежуточные классы. Наша экономика за двадцать пять лет с начала свободных рыночных отношений уже прошла путь, на который развитым западным странам пришлось потратить в несколько раз больше времени, возможно даже целые века. В ближайшие годы России предстоит пройти остальной путь. Если государство будет задерживать, тормозить этот процесс, то мы так и не сможем догнать наиболее развитые страны по уровню развития экономических отношений, то есть отношений между предпринимателями между собой, между предпринимателями и государством, между предпринимателями и наёмными работниками, мы никогда не сможем создать постиндустриальную структуру экономики, когда наибольший доход и самую высокую добавочную стоимость даёт производство и продажа технологий, а самую низкую имеет что производство и продажа бананов, что экспорт сырой нефти и газа – без разницы.
Для ускорения экономического развития страны необходима дальнейшая либерализация экономики, но здесь непреодолимой преградой встают личные приоритеты Владимира Путина во внутренней политике по неприкосновенности государственных социальных льгот, с помощью системы которых Путин решает другую, и справедливости ради надо сказать, более важную сегодня для России задачу по народосбережению, что лично я считаю правильным. По сути это именно те самые споры между так называемыми либеральным и консервативным крыльями правительства, о которых периодически сообщают в средствах массовой информации. Кроме того, Путин действительно боится принимать кардинальные, а также непопулярные меры в любой области, которые могли бы привести к снижению его рейтинга и популярности и контролируемых им карманных партий.
В 2005 году в России была осуществлена попытка проведения замены части социальных льгот в натуральном выражении денежной компенсацией, так называемая монетизация льгот. Реформа был в целом крайне важной, полезной для государства и экономики и справедливой для народа, во многом она была направлена на уменьшение коррупции, воровства государственных средств, а также на уменьшение расходов государства на администрирование социальных расходов в натуральном выражении. Суть монетизации заключалась в том, что, условно говоря, государству проще и выгоднее выплатить нуждающемуся в дорогостоящих лекарствах человеку стоимость этих лекарств, просто перечислив деньги на его счёт или включив выплату в состав пенсии, если он её получает, чем содержать целый штат сотрудников, которые бы занимались непосредственной организацией выдачи необходимых лекарств как этому человеку, так и другим нуждающимся в лекарствах льготниках. Во втором случае государство за счёт налогоплательщиков содержит дополнительный штат государственных служащих, без которых можно было бы и обойтись, не только выплачивая им заработную плату, все необходимые социальные отчисления, но и обеспечивая их рабочие места от компьютеров и дорогостоящего программного обеспечения до канцелярских скрепок. При этом почти всегда при закупке лекарств происходят злоупотребления и воровство государственных средств этими самыми госслужащими. Более того, монетизация льгот была бы выгоднее и данному человеку-льготнику, поскольку, получив необходимую сумму денег, он просто идёт в аптеку и покупает или заказывает лекарства сам, имея ещё и возможность сэкономить, выбрав ту аптеку, где эти лекарства стоят хоть ненамного, но дешевле, вместо того, чтобы тратить кучу времени, сил и нервов, хлопоча о получении необходимых ему лекарств. Мы все прекрасно знаем, как безобразно в России осуществляется процесс организации любой деятельности, что на коммерческих предприятиях, что в государственных учреждениях, поскольку организовывать свою деятельность наш народ совершенно отучен ещё коммунистами.
Не доведя до народа всю необходимую информацию о сути реформы по монетизации льгот, если хотите, не прорекламировав её должным образом, не очень продумав нюансы и детали проведения реформы и, наконец, о чём я только что писал, не сумев по-хорошему организовав реформу, власти и лично Путин неожиданно натолкнулись на акции протеста не понявших суть монетизации пенсионеров, поддержанных популистами-коммунистами. Кроме того, реформа была саботирована на местах теми чиновниками, кто терял в результате монетизации льгот дополнительные возможности для хищения государственных средств. В результате в государстве продолжается полная неразбериха с социальными расходами, и только на этом государство, а в конечном итоге все мы, ежегодно теряет десятки миллиардов рублей.
Монетизация льгот 2005 года показала, как не надо осуществлять социальные реформы в России. Однако, как известно, за одного битого двух небитых дают, и очень надеюсь, что власть учла все свои ошибки.
Что касается противоречия между стремлением Путина сохранить социальные льготы, в первую очередь в целях народосбережения, и необходимостью их сокращения для ускорения развития экономики, то, как я думаю, есть компромиссные пути для решения этой проблемы. Надеюсь, что президент Путин хотя бы после того, как его изберут (кто бы сомневался!) в президенты на его последний президентский срок в 2018 году, всё же найдёт в себе мужество и волю частично пересмотреть свои взгляды на структуру государственных расходов, прежде всего социальных. Хотя с точки зрения закона в 2018 году наступит вовсе не последний президентский срок Путина, чисто теоретически он может пропустить ещё один президентский срок и потом снова стать президентом, но это ему уже не позволить сделать возраст, так что в 2024 году в России появится новый, полноценный президент. Такими компромиссными экономическими преобразованиями, не влияющими на сбережение народа России, я бы предложил следующее.
Необходимо провести инвентаризацию всех социальных льгот в стране, особенно осуществляемых государством в натуральной форме, и наконец закончить монетизацию социальных расходов, заменив часть льгот денежными выплатами, часть социальных расходов сократить или ликвидировать. При этом в любом случае «неприкосновенными» должны оставаться такие категории населения, как дети, инвалиды и престарелые граждане, чей возраст превышает восемьдесят лет, а также выплата материнского капитала. Конечная цель реформы – создание максимально эффективной системы социальных расходов, сокращение величины социальных расходов и сокращение числа государственных служащих, занимающихся администрированием социальных расходов, а значит и средств на их содержание.
Как можно скорее нужно повысить пенсионный возраст в стране для мужчин и женщин до 65 лет, причём это нужно сделать одномоментно, а не растягивать на некоторый период времени, ибо это подобно тому, что если уж собаке рубить хвост, то делать это нужно один раз, а не ежегодно по нескольку. Государственные служащие, за исключением некоторых категорий, например,
