Дорога в Сад (продолжение 1)

Смоленск. 5 июля.
Проспал я недолго. За окном стемнело, и я спросил у соседа, к какому месту мы подъезжаем. Поезд явно останавливался, сбавляя ход. Он сообщил, что к Смоленску и что стоянка будет минут двадцать. Наверно, он собирался выйти и погулять. Я напрягся от этой мысли, прикидывая, кто вернется в вагон после – он или тот господин. Чувство неуютности снова меня посетило, на этот раз особенно остро. Я решил, что раз мне не спиться, стоит тоже немного пройтись, заодно понаблюдать за двуликим попутчиком, да и вообще подышать вечерним воздухом, жара уже спала. Я плеснул себе немного воды на руки из бутылки и протер лицо. Посвежело. Сосед тоже что-то искал в карманах и собирался уходить. Только теперь я заметил, что этот тип путешествует без какой-либо поклажи. У него вообще не было ничего, даже пакета или барсетки. Я вспомнил, что вещи кладут под сиденье и немного расслабился. Но идея не давала покоя. Мужчина поднялся и вышел в коридор, поезд к тому времени полностью остановился и проводник загремел дверьми и выкидной лестницей на платформу. Аккуратно прослышав его шаги в сторону выхода из вагона, я метнулся к его кровати и поднял лежак. Там было так же пусто, как и в моей голове на тот момент. Вернув все в изначальное состояние, я сел на свою кровать. Вот это да. Документы можно носить и в жилетке. А насчет его одежды, я не сомневался давно. Она ему не очень-то и нужна. Все равно интересно, и я почему-то опять заулыбался. Тут в памяти всплыл мой билет! Ведь я сам отдал его ему на случай проводников. И деньги на пиво, которого не было ни на столике, ни на полу, ни на полках. Я их тщательно пошарил. Надо было все узнать, и я быстро вышел из купе вслед за ним. Человек этот стоял недалеко от вагона, у фонарного столба и разглядывал окрестности, видимо, решая куда пройтись. Я подошел к нему сзади, изрядно его испугав. Он дернулся и я извинился, что подкрался незаметно.
- Я хотел бы вернуть свой билет. Он ведь у вас?
Мужчина сунул руку в карман брюк и достал два билета. Протянув мне мой, он посмотрел на меня с каким-то недоверием.
Талончик был оторван, значит, проводник уже проверил билеты. Я спросил, не покупал ли он пива, и он отрицательно замотал головой.
- Ваши деньги в жжжурнале. Я испппользовал купюру как зззакладку.
Он выдавил кислую улыбку или ее подобие. Я улыбнулся в ответ такой же миной. Оригинал, однако. Постояв еще немного рядом, я сказал, что пройдусь, заприметив недалеко магазин. Хотелось мороженого или ледяной газировки.
- Если вы ввв магазззин, я составлю вам кккампанию…
Это никак не входило в мои планы, но отступать было некуда. Я уступчиво кивнул, и мы двинулись в сторону павильончика. Вечер стоял волшебный. Легкий ветерок, никакой духоты. Настроение улучшалось, если бы не сосед, который еле тащился за мной, словно забыв о поезде, и прогуливаясь по парку. Толп не было, перрон был относительно свободен, кучка такси устроилась на спуске к площади вокзала и шоферы стояли около своих авто без единого слова зазываний. В Москве таксисты атаковали посерьезней. Напротив вокзала красовалась церковь, очень древняя, но изучать ее у меня не было времени. Она очень мистично смотрелась в ночи, возвышаясь над всеми остальными постройками рядом. За ней темнота скрывала очертания самого города, кое где в вдали виднелись дорожные фонари и свет нескольких малоэтажных домов. Надо было бы узнать имя моего странного спутника, но повод как-то не находился. Можно было просто протянуть ему руку и представиться, но желания по-прежнему не возникло.
Мы вошли в старенький павильон, побитый временем, и взглянули на прилавки. Бакалея, колбасы и алкоголь – больше магазинчик удивить вас ничем не смог бы. Впрочем, минеральная вода была, и я потянулся за кошельком, заодно присмотрев пару  сливочных стаканчиков в напольном морозильнике. Мой спутник уставился на витрину с колбасами и сосисками зеленоватого оттенка.  В магазине были мы одни, и я подошел к продавцу – полной женщине с усиками и мясистыми руками. Она поправляла свой козырек и рылась на полке с конфетами, повернувшись ко мне спиной. Усики бросились в глаза еще при входе.  Я кашлянул и она повернулась. Пока я оформлял покупку, сосед нагнулся к стеклу витрины, как будто плохо видел, и вглядывался в груду сарделек. Заплатив и получив все необходимое, я свалил все в один пакет и подошел к любителю некачественного мяса. Он отошел от витрины, глянул на меня, усмехнулся и направился к продавщице. Я следил за ним. Мне было интересно, что он приобретет. Заикаясь, он попросил четыре сардельки и полкило копченой колбасы. Подумав, взял еще батон хлеба и расплатился.
Мы вышли в ночь. Поезд стоял как космический корабль перед стартом. Огромный и величественный. Проводницы и проводники вывалились на перрон и охраняли доступ к вагонам. Несколько пассажиров садились в поезд. Диктор объявлял о скором отправлении, я нес пакет, безымянный мужчина плелся за мной, что-то опять бормоча. Я уже не прислушивался.
В купе я достал один стаканчик мороженого и принялся его есть. Сосед мой откусил кусок сырой сардельки, закусывая батоном хлеба, который он не удосужился порезать, а ел прямо так, с куска. Я так привык к его чудачествам, что не обращал на него никакого внимания. И в этот момент дверь купе распахнулась и на пороге показалась женщина лет сорока в длинном зеленом платье и шляпкой с перьями, а-ля девятнадцатый век. Она как будто сошла с картины художника-портретиста или позировала, и  не успела переодеться. Надо сказать, этот наряд ей очень шел. Она напомнила мне господина в ресторане. Господи, подумал я, да он же и так тут, вот он. Но что-то подсказывало мне, что это не так. Не совпадали образы, как ни крути. Глядя на даму, я поздоровался. Она приятно улыбнулась и ответила мне довольно уверенным голосом. Она все еще стояла в дверях, давая какие-то указания проводнику. Ее чемодан на колесиках, зеленый, как и ее платье, въехал в купе перед ней. Голос опять мне напомнил господина в ресторане, и я невольно перевел взгляд на мужчину с сарделькой в руке. Он не поздоровался и не перестал есть, он продолжал с воодушевлением идиота поглощать свою добычу. О воспитании говорить не приходилось. И какой абсурдной была мысль сравнить его с тем человеком. Женщина закончила инструктировать персонал вагона и вошла, оставив дверь слегка приоткрытой.
- Анастасия Дмитриевна – представилась она и села на мою кушетку справа от меня. На человека напротив она даже ни разу не посмотрела, ни когда входила, ни сейчас, словно не видела его в упор.
- Дмитрий – ответил я, и она улыбнулась, сказав:
- Здравствуй, папа.
Я засмеялся вместе с ней. Она элегантно сняла шляпку и проворно, не глядя, забросила ее на верхнюю полку. Слегка поправив золотистые волосы, собранные в широкий пучок сзади, она попросила положить чемодан под сиденье моей кровати, предварительно вытащив из него маленькую сумочку с дамскими принадлежностями. Когда я все сделал, мы уселись обратно. В этот момент дверь купе распахнулась, и показался поднос, который нес проводник. Наша попутчица взяла стакан с кофе и поставила его на столик. Он был горячий и она не решилась его сразу пить. Сосед напротив вообще нас не замечал. А она его. Это было странное зрелище. Со стороны можно было подумать, что они давно знакомы и находятся в состоянии ссоры или вражды. Я решил разрядить обстановку:
- Далеко едете?
- В Минск, там у него конечная, верно? – и она посмотрела на меня вопросительно.
- Да. Поезд Москва-Минск. Все правильно.
Тут до меня дошло, что я ни разу не поинтересовался, куда едет мужчина, навестивший со мной магазин. Я даже не знаю его имени. Интересно, оно у него вообще есть?! За пять минут с женщиной я сказал больше, чем за несколько часов пути с этим чудаком. Наверно, он все-таки стесняется своего заикания, но хотя бы мог поприветствовать даму кивком головы.
- А вы? – спросила она неожиданно.
- А?... А я тоже в Минск. К родне.
Она кивнула и о чем-то задумалась, глядя на дверь. Я собрался с мыслями.
- Если хотите, я могу вам уступить нижнюю полку, мне не сложно.
- Спасибо, я с удовольствием – ответила она и заулыбалась. Она тоже не вписывалась в общий ракурс этого поезда и его обитателей, как и тот человек в ресторане. Чем-то они были похожи, может своей статностью и манерой разговаривать. А может чем-то более глубоким. Я встал и перекинул свою сумку наверх, а ее шляпку отдал ей.
- Мерси – и она снова заулыбалась.
Я пропустил ее к окну, а сам сел справа от нее. Она пила кофе и молча смотрела в темноту за окном.
- Дрянь.
Я резко повернулся в ее сторону с изумлением. Из ее уст это звучало особенно ругательно.
- Кофе дрянь – и усмехнулась. Я издал какой-то звук и чуть сам себя не испугался. Она засмеялась и произнесла:
- Вот-вот.
Теперь рассмеялся я. Мужчина напротив давно перестал чавкать сарделькой, что меня крайне порадовало, потому что теперь его физиономия находилась прямо напротив женщины. Хотя, маловероятно, что это бы его смутило. Он снова погрузился в джунгли Амазонки, и я решил последовать его примеру, достав сверху сумку и выудив оттуда небольшой сборник рассказов Чехова. Минуту спустя я ушел с головой в чтение. Через какое-то время, я залез наверх, оставив наедине мужчину и Анастасию Дмитриевну, несколько минут прислушивался, не заговорят ли они между собой хоть о чем-нибудь, но так ничего не дождался и уснул.

Орша. 6 июля.
Поезд тряхнуло и он остановился. Это разбудило меня и я открыл глаза. В купе было темно, все спали. Привыкнув к темноте, я начал сползать вниз. Нащупал ступеньку и скользнул на пол. Проводники опять загрохотали лестницами и дверьми, пока я ощупывал купе, чтобы ничего не задеть и ни на кого не брякнуться впотьмах. На корточках я надел ботинки и осторожно приоткрыл дверь купе. Коридорный свет ударил в глаза, пришлось зажмуриться. Раскрыв дверь чуть шире, я впустил его в проем нашего маленького бунгало. Он молнией проник внутрь, рассеяв тьму и я увидел все четыре кушетки со столиком посередине. Очень хотелось в туалет, но как только я внимательно осмотрелся, желание как рукой сняло. На кроватях никого не было. Ни одной живой души. Мало того, они были безупречно заправлены, словно на них никто не спал. Я потер виски и попытался осознать, что могло произойти за пару часов моего сна. Включив свет внутри, я сел. Если мужчина ехал из Москвы, а вышел где-то между Смоленском и Оршей, понять можно. На каком-то полустанке между ними остановка была. Но дама… Она же вошла в Смоленске, глупо ехать такое мизерное расстояние в купе на таком поезде. К тому же она упомянула, что едет до Минска. Я вспомнил о вагоне-ресторане и догадался, что они, возможно, разговорились и направились перекусить или выпить в баре. Надо было умыться и примкнуть к их кампании.
Краем глаза я заметил на кушетке безымянного соседа журнал. Приглядевшись, я чуть не подпрыгнул. Там лежал журнал с Юпитером и драконом. Схватив его, пролистав несколько страниц, стало понятно, что дело не в обложках, это действительно был журнал об астрономии, мифологии и о каких-то математических формулах. Кстати, карандашом на полях были сделаны пометки, но понять я их не смог. Ребусы, цифры, параболы… Положив журнал на место, я взял