довести начатое до конца, но не хотел брать Оливию силой. Она воспротивилась его ласкам, и он отступил, обиженный, отвергнутый. Нелюбимый. Маркус признался Оливии в своих чувствах, а она сказала, что между ними ничего, кроме дружбы, быть не может. Просто друг. Эти слова жгли его, как пламя, причиняя невыносимую боль даже сейчас, спустя столько времени. Его любовь не нужна Оливии, как пустая, никчемная безделушка.
А ведь Маркус любил ее больше жизни. Он впервые увидел ее в школе, в первом классе, когда она, немного смущаясь, вошла в двери учебного кабинета. Маркус сразу взял Оливию под свою опеку, позволил сесть рядом за одну парту, носил портфель, защищал от мальчишек, обижавших ее, и навещал, когда она болела. То, что это любовь, он понял не сразу, спустя несколько лет. Маркус все делал для любимой девушки, всегда был рядом, и во время звездопада загадывал одно-единственное, но такое важное желание – жениться на Оливии.
Однако она жестоко разбила его сердце. Он на День рождения подарил ей сережки с опалами, все ювелирные магазины обошел, выбирая лучшее украшение, а она прогнала его. Маркус даже телефон разбил, чтобы Оливия не смогла позвонить ему, и купил новый.
Он знал, что девушка на Венере. В институте выпускников ее курса посылали только на эту планету. Может быть, Оливия уже замужем. Она еще в школе крутила роман со Стивеном Андерсоном, наверняка и сейчас с кем-нибудь встречается.
Одиночество и тоска по любимой терзали его душу. Однажды, не выдержав, Маркус напился (не на работе, конечно, а в выходной день). Но образ Оливии, который он всеми способами пытался изгнать из сознания, стал вдруг ярче и четче, и ему стало казаться, что она находится рядом.
- Оливия! – отчаянно стонал Маркус. – Оливия!
Пьяный, он звал ее долго, лежа на полу в пустой квартире. Утром, мучимый головной болью, пил таблетки и ругал себя.
Маркус встречался со многими женщинами. Сколько их у него было, он не помнил, давно сбился со счета. С одной он мог встречаться два – три месяца, с другой – всего одну ночь. Пытаясь утолить пылающую в нем страсть, Маркус у большинства девушек не спрашивал имени, да это было неважно. Но все, как одна, были стройными голубоглазыми шатенками. Он выбирал их неосознанно, инстинктивно стремясь к тем, кто наиболее походил на светлый и недосягаемый образ любви. Тень Оливии Майер всегда будет с ним.
Свет во всей квартире был выключен. Маркус курил, распахнув окно и глядя на холодные неоновые огни марсианского города. Свежий ветер залетел в комнату, всколыхнул занавески, но парень, погруженный в свои мысли, ничего не замечал.
На постели заворочалась девушка, потирая рукой сонные голубые глаза. Волосы цвета молочного шоколада рассыпались по плечам и груди.
- Маркус…
Он повернулся на звук ее голоса, закрыл окно. Ее звали Линда, и он встречался с ней уже больше недели.
- Что, милая?
Затушив сигарету в пепельнице, Маркус сел рядом с ней, притянул к себе.
- Ты любишь другую. – Линда не спрашивала, а констатировала факт. – Я чувствую это.
Он молчал, поглаживая ее плечо.
- В твоих глазах я вижу безграничную тоску. – продолжала девушка тихим голосом. – Я знаю тебя совсем немного, но все эти дни ты отрешен и задумчив. Так ведут себя люди, потерявшие возлюбленных. Мне кажется, что на моем месте ты представляешь другую…
Маркус не хотел ничего отвечать, он по-прежнему молчал, опустив голову ей на грудь. Пальцы Линды нежно коснулись его черных волос.
- Найди ее…ту, которую любишь…
Маркус обхватил руками ее талию и заглушил остальные слова поцелуями.
***
Свой отпуск Оливия решила провести на Луне, у матери. Все-таки она дала обещание часто видеться с ней, но так ни разу и не навестила ее, занимаясь лишь работой и попытками устроить свою личную жизнь.
На Луне люди жили под поверхностью. Оливия оказалась в метро, абсолютно аналогичном земному. Прошла через турникеты и рамки металлоискателей, и спустилась на эскалаторе вниз. Девушка заранее позвонила матери, попросив, чтобы она ее встретила, и теперь ехала в поезде, высматривая в окно нужную станцию.
Стефания стояла на платформе, встречая дочь. Оливия увидела ее сразу и радостно, бегом, бросилась к ней.
- Мама! Как я по тебе соскучилась!
- И я по тебе, доченька! – женщина не скрывала слез после долгой разлуки.
Стефания жила в маленькой, но очень чистой и уютной квартирке. Она порхала вокруг дочери, как бабочка, и эта легкость была обусловлена не только слабой лунной гравитацией. Стефания всегда выглядела молодо, и никто не давал ей больше тридцати лет, хотя на самом деле женщине было уже сорок пять.
- Ну как вы с Маркусом, встречаетесь? Или нет? – будничным тоном поинтересовалась Стефания.
Оливия закусила губу. Этот простой вопрос потревожил уснувшую было боль. Накопившиеся глубоко в душе чувства кипели, как вода при стоградусной температуре, и требовали выхода. Оливия разрыдалась, мать засуетилась, принесла стакан воды и принялась поглаживать по волосам, утешая взрослую дочь, как маленькую девочку.
- Доченька, что случилось? Почему ты плачешь?
И Оливия начала рассказывать обо всем, что с ней произошло за эти годы. Стефания внимательно слушала, не перебивая. Наконец, поток слов и слез иссяк, Оливия выпила очередной стакан воды и замолчала.
- Эх, дочь. – Стефания вздохнула медленно и глубоко. – Как же ты все усложнила.
Оливия вопросительно посмотрела на мать, вытирая заплаканное лицо.
- Твоя проблема в том, - продолжала Стефания. – что ты не хочешь понимать очевидного. Ты любишь Маркуса, но зациклилась только на дружбе с ним. Не отрицай, я вижу, что ты хочешь возразить мне. Как ты думаешь, Оливия, почему я не переехала на Луну раньше, когда тебе было пятнадцать лет? Почему я так легко согласилась остаться на Земле? Ты знала о моей мечте, но ехать со мной не захотела, и я уступила. И дело было вовсе не в школе, учиться ты могла, где угодно. Я видела, каким огнем горели твои глаза, когда ты говорила о Маркусе, и поняла, что ты влюблена, поэтому и не стала разлучать вас.
- Но мы столько лет дружили… - снова всхлипнула девушка.
- Доченька, в жизни есть много примеров, когда дружба между мужчиной и женщиной переходит в любовь. – растолковывала мать вечные истины. – Честно говоря, я надеялась, что после института вы поженитесь…Так что не глупи! Ты отвергаешь свою судьбу, и поэтому тебе так не везет!
Все дни, что она гостила у Стефании, девушка обдумывала чувства, завладевшие ее сердцем. Мать и подруга правы. Маркус любит ее с начальной школы, а она столько лет отвергала его, считая свое хорошее отношение к нему обычной товарищеской благодарностью, а не любовью. А Маркус даже дрался из-за нее…Да, богиня любви сделала ей прекрасный подарок, но Оливия отказалась от него, и за это была наказана неудачными романами в студенчестве и распавшимся браком с Эриком Кейном. Из своих размышлений девушка сделала вывод, что ее давнишняя дружба с Маркусом именно переросла в любовь, а не заменилась ею, и что нельзя любить кого-то другого, когда сердце уже занято одним.
Оставалась только одна проблема. Оливия понятия не имела, по какому адресу искать Маркуса. Он мог жить на Земле, на Луне или на Марсе, но поиски одного человека на просторах этих планет были делом безнадежным. С этими безрадостными мыслями Оливия отправилась домой, обратно на Венеру.
***
Жизнь вдали от любимой стала для Маркуса совершенно невыносимой. Ему надоело каждое утро просыпаться рядом с чужими девушками и следить за собой, чтобы не назвать их именем Оливии. Маркус приобрел легкий фрегат, на покупку которого он взял часть отцовских денег. Он мечтал летать на нем вместе со своей будущей женой, но сейчас корабль, забытый, стоял в ангаре.
Прошлой ночью Оливия явилась Маркусу во сне. Она бежала по зеленой траве в длинном, небесно-голубом платье, и манила его за собой, а солнце золотило ей волосы. После этого он решил, что все, хватит губить свою жизнь. Пора действовать. Если в ближайшее время он не увидит Оливию, то сойдет с ума и покончит с собой, разбив фрегат на какой-нибудь из планет!
Расстояние между Марсом и Венерой было огромным, но Маркус верил, что древние боги, в честь которых были названы эти планеты, помогут им с Оливией встретиться и больше никогда не расставаться.
Маркус Эриксон взял на работе отпуск за свой счет и отправился в путь. Подлетая к Венере, он не думал о том, что скрывает коварная плотность ее облаков, а включить радиорадар он попросту забыл, настолько мысли об Оливии затмили все остальное.
***
Оливии Майер весь день было тревожно. В утреннем выпуске новостей показали репортаж о столкновении венерианского грузового крейсера и марсианского фрегата. Авария произошла в небе над городом, в котором жила Оливия. Пилоты крейсера заметили на радиорадаре приближающийся корабль, и изменили курс, отклонившись в сторону, однако предельная скорость фрегата не позволила марсианскому летчику сделать ответный маневр. Столкновение прошло по касательной. Пилот фрегата спасен и отправлен в больницу. Оливия, отгоняя дурные предчувствия, приняла успокоительное и сосредоточилась на работе, отключив телефон.
Сара Миллер склонилась над пострадавшим, оказывая ему первую помощь. Парень сильно обгорел, но был жив. Его лицо было знакомо девушке, ведь она видела его фотографии в альбомах у подруги.
- Оливия…- прохрипел он, ненадолго придя в себя.
Сара не сомневалась, что это именно тот парень, которого любила Оливия. Как он рвется к любимой, даже в беспамятстве зовет ее по имени…
Передав его в руки врачей ожогового центра, Сара решила сообщить обо все Оливии. Подруге она не дозвонилась, и потому поехала к ней на работу.
Оливия занималась перекрестным искусственным опылением растений, когда в кабинет к ней вбежала Сара.
- Оливия, собирайся! Сейчас к жениху твоему поедем!
Девушка непонимающе посмотрела на подругу.
- Это ведь его вещь? И зовут его так, как здесь указано, да? – Сара протянула Оливии бейджик.
На испачканном и поцарапанном пластиковом прямоугольнике стояла надпись: «Маркус Эриксон, первый пилот».
- Где он? – голос Оливии сорвался, девушка вскочила со стула.
- Здесь, на Венере. – Сара смотрела ей в глаза. – В госпитале.
- Что с ним?..
- Корабль Маркуса столкнулся с крейсером. Поврежденный двигатель взорвался. Твой парень сильно пострадал…
Оливия заметно дрожала, ее лицо было бледно, но она держалась.
- Не падай в обморок! – велела Сара, придерживая подругу за плечи. – Он жив. Поехали со мной.
Белые стены госпиталя и белый потолок, казалось, давили на Оливию. Девушка подождала, когда из палаты Маркуса выйдет медсестра, делающая ему перевязки и обрабатывающая раны, и лишь тогда вошла сама. Маркус лежал на кровати, весь перебинтованный. Оказывается, это о нем говорили в новостях…Оливия на негнущихся ногах подошла к нему, бессильно опустилась на больничный стул. Он летел к ней, едва не погиб…Вот откуда в ее душе была тревога.
Маркус пришел в сознание и услышал женские всхлипывания. Рядом с ним сидела Оливия, она тихо плакала, держа его неповрежденную руку, и вытирала
