Труд, сделавший из мартышки лошадь.

Однажды одна мартышка сказала другой:
– Гляди-ка какие крупные плоды у мартышек с соседнего дерева!!!!!!!
Вторая мартышка как увидела – тоже охуела. Сидят, значит, они, две горемыки, пальцем в жопе ковыряют, а зависть, знаете ли, это вам не чувство вины… Долго думали они, как бы плодов крупных заиметь – хотели похожее дерево найти, да все без толку. Нет во всей новой Гвинее крупнее и зажористее плодов, чем с дерева соседских мартышек – весь лес обыскали, хуй там. Сидят они в тени и курят. Тут одна мартышка, что поумнее говорит:
- А чем их дерево лучше, чем наше? Они же все одной породы – что у них растут, что у нас, только у них покрупнее почему-то.
И громко так, натужно сглотнула подступившие к самым губам горькие и липкие от обиды прозрачные слюни.
- Мне кажется, нас кто-то наебал. – Подумала вслух вторая.
- Да нет же! – Ответила ей первая. – Сама подумай –кто?
- Тоже правда.
И тут одна из соседских мартышек спустилась с самой кромки вонючего дерева и аккурат под корни начала справлять самую легкую из обезьяньих нужд. Еще одна мартышка последовала ее примеру.
- Ах, ты мать. – С горечью прохрипели отчаявшиеся мартышки.  
- Они поливают дерево!!!!!! Мы-то с тобой прямиком где прижмет, там и ссым, а эти…
С тех самых пор две отчаянные мартышки каждый день регулярно ссали на ствол и корни своего родного дерева. Ссали самоотверженно, до боли в мочевом пузыре, ссали пока ноги не затекут и в глазах не потемнеет, да все без толку.  
Мартышки искали справедливости, в своих приторных молитвах пытались развести Ахуру Мазду на конкретный тропический ливень: чтобы бах! И на месяц зарядил. Чтоб потом плоды росли как заговоренные – не получилось, слишком жирно для африканского бюджета ливень, да еще и чтоб на месяц…
Тогда приматы ночью тайком хотели похитить несколько самых крупных плодов с соседского дерева. Несколько сожрать, а несколько на рассаду. Тоже не получилось – та, что быстрее, успела убежать в самую глубь леса, а вот другой были нанесены телесные повреждения в области головы, туловища и малой берцовой.
Ровно через месяц расстроенные мартышки встретились вновь и уселись в тени своего любимого дерева. И снова затянули беседу:
- Ты теперь хромаешь?
- Да, немного так.
- Хуево.
- Дык.
- Слушай, а если почву не просто увлажнять, а сначала как следует почву возле корней разрыхлить – так и вода к самым корням подступиться и плоды порезче прорастут. Кто знает, может они от этого и крупнеть начнут, а что? А еще рассадим – вон парочку сорвем сейчас, выпотрошим семена, да посадим себе еще деревьев, лет через двадцать наши дети с них будут рвать плоды. А хуле?
Так и сделали. Не щадили себя. Почву разрыхлили, а потом смастерили первый обезьяний плуг. Одна мартышка впряглась в плуг, а другая всем своим волосатым телом налегла на деревянные ручки. Не покладая рук до позднего вечера под палящим африканским солнцем они нарезали борозду и сеяли свои противные семечки. А когда устали и вернулись к своему дереву, то от удивления обе разом сели на жопу. Пока они ковырялись в земле, на их дереве проросли крупные плоды, которые временами трескались от обилия сладкого сока, кожура уже совсем мягких фруктов лоснилась под солнцем, от обилия плодов на дереве образовалась эротичная тень, в которую так хотелось после жаркого трудового дня. Однако, мартышки с соседнего дерева, обнаглели. Пока две несчастные мартышки копошились с плугом, соседские заметили крупные плоды и, ободрав до сучков свое дерево, перебрались на это.
Увидев внизу двух растерянных мартышек с плугом, они покатились со смеху:
- АБАРЖАЦЦА! Вы чё там, плугом землю ворошите? Лошади!!!! Хе-хе-хе.
- Это наше дерево! - В один голос завопили обиженные труженицы.
- Пошли на хуй! – Ответили им сверху.
А потом, та, что побыстрее, та убежала в самую глубь леса, ну а та, что хромает – вы уже сами догадываетесь. С тех пор одни мартышки гнут спину, а другие пожинают их плоды. Ну и ГДЕ тут нахуй, справедливость?!