Марсианские огурцы

готовился махнуть рукой: поехали!
Подвох подкрался откуда не ждали. Чёртиком из табакерки выскочил лётчик и заявил, что не сможет заставить самолёт падать вверх. Представь, каков прохвост! Всё, разумеется, было шито белыми нитками и ясно как божий день. Мне так и шепнули: это интриги, старик. Лётчик - казачок засланный. Оппозиция не желает нашего триумфа и саботирует научный прогресс.
Но невесомость, тем не менее, накрылась медным тазом.
Ты знаешь, мальчик, дедушка не умеет унывать. Если нам хотят помешать - значит, мы на правильном пути. Вот то единственное, что я понял. Ещё древние говорили, что дорога к звёздам усеяна терниями. Главное, не опускать руки.
И я не опустил. Я хлопнул ими по лбу. И - словно щёлкнул выключатель. Идеи брызнули, будто тараканы из залитой светом кухни.
Фантастические я отмёл сразу. Мало того, что они несбыточны, так ещё и чрезвычайно дороги. Какое там „из пушки на Луну“?! Кто-нибудь подсчитывал, во сколько обойдётся порох? Только военные могут позволить себе пульнуть в космос бюджетом Малайзии. Но военные, ты помнишь, врубили заднюю.
Моё орудие не будет огнестрельным, решил я.
Я взвесил варианты. Первый был суров как правда жизни и прям как стрела. Второй изящен и не без нотки ностальгии. Я расскажу про оба, чтоб ты осознал, малыш, насколько непросто дался мне выбор.
Всё, что требовалось для первого варианта - камень. Никакой не лунный, но… Незнайка был прав в одном: камень - вот самый подходящий двигатель, когда хочешь уложиться в скромный бюджет. Ты бросал когда-нибудь камень в колодец, малыш? Тогда ты меня понимаешь. Мы найдём гигантский валун, решил я, и скинем его в колодец. Зачем? Объясню. Если прокопать колодец достаточно глубоко, он превратится в тоннель, малыш, и выйдет с другой стороны Земли. Мы бросаем туда камень, он разгоняется и, как поршень в пневматическом ружье, гонит перед собой воздух. Воздух сжимается и под огромным давлением выталкивает... - нет, не пулю, малыш. С другого конца тоннеля мы положим нашу ракету. Ты понял, мой мальчик?!  Самое гениальное то, что нам даже не нужно тащить камень к тоннелю. Достаточно прокопать тоннель рядом с камнем, а затем легонько подтолкнуть камень пальцем. Конечно, как только камень пройдёт половину пути, сила тяжести перестанет его разгонять и будет, наоборот, тормозить. Но своё дело он уже сделает: сжатый воздух вытолкнет нашу ракету к Луне. Дело за малым - подогнать диаметр тоннеля к размеру камня да хорошенько прицелиться в Луну. Работа же не будет стоить нам ни копейки! Помню, давным-давно мы продали японцам всего-то лишь наши свалки. И что ж ты думаешь, малыш: через каких-то пять лет они насыпали из наших отходов новый остров, а на деньги от продажи драгоценных металлов, извлечённых из мусора, выстроили на  острове самый современный город Земли. Дураку понятно: нам требовалось лишь посулить японцам всё, что они выкопают из тоннеля и - дело в шляпе. Дёшево и сердито! Поверь мне, малыш, это был самый экономичный вариант. Именно поэтому я назвал его первым.
Второй способ был так же умопомрачительно прост, хотя и требовал небольших вложений. Я подсмотрел его в одном историческом фильме. И, по удивительному совпадению, секрет тоже заключался в камне. Древний воин метал булыжник во врага из пращи, раскручивая над головой.
На этот раз камнем послужит сама наша ракета. И мы метнём её в Луну. Я прыгал до потолка, когда оценил изящество своего решения. Само собой, мускульной силы будет недостаточно. Мы закажем мощный и быстрый электромотор, он хорошенько раскрутит нашу пращу и - здравствуй, космос! Надо лишь вовремя нажать на кнопку, а остальное доделает центробежная сила. Чтобы сэкономить, крутить всю эту карусель затеяли на Эвересте. С его вершины, как тебе, малыш, наверняка известно, ближе всего к небесам.
Представь себе, малыш, моё состояние, когда не сработали оба варианта. Я был на волосок от отчаяния. Наш первый камень, воспользовавшись кромешной тьмой и чьим-то ротозейством, на глубине двух километров сожрала большая зелёная камнеедка. А для раскрутки второго на горе Эверест не оказалось электричества. Мы обшарили все закоулки, заглянули за каждый выступ, в каждую трещинку. Не было  даже намёка на розетку. И это в век технического прогресса! Что это: обычная бюрократия или мерзкий чиновничий беспредел? А может, просто не дотумкали коммунальщики? Исключать козни оппозиции или даже происки мировой закулисы тоже, впрочем, было бы неразумно. Как бы то ни было, мы прикинули, во сколько обойдётся постройка электростанции на этакой высотище, вывернули карманы, переглянулись и - отказались от нашей затеи.
Я как в воду глядел: нанотехнологии опять мне пригодились. И, конечно, неунывающая светлая голова. Моя, само собой, чья же ещё! В ней снова забрезжил рассвет. А что, если - задумалась моя голова - ракету выпихнет на орбиту исполинская пружина?
Я припустил в Осколково. Туда частенько сметали осколки всяческих наук и там, стало быть, жила моя последняя надежда. Не вопрос, ответили мне корифеи. Запасов железа в нашей стране никто не считал, но, надеемся, хватит. А если исхитриться и втюхать использованную пружину тем же японцам на металлолом, получим даже немаленькую прибыль. Вопрос в другом: кто такую махину сожмёт? Это ж бог знает какая силища!  Мы, дескать, рады подсобить, да мы ели мало каши. А если привлечь гастарбайтеров, то они вытопчут сельхозугодья на сто километров окрест, что не лучшим образом отразится на импортозамещении.
Это ж надо! - присвистнул я. - Учёные, казалось бы, граждане! И не от мира сего! А найдись среди вас хоть один опытный автомобилист, он бы тотчас вспомнил про сухозаряженный аккумулятор. Почему? Идиоты! Его не надо заряжать. В него ещё на заводе напихивают сразу те, нужные, вещества, которые тут же делают его готовым к работе. Суёшь ключ зажигания и поехал! А мы изготовим „сухозаряженную“ пружину. Поняли? Пружину, которая заранее будет сжата. От вас требуется самая малость: вырастить железные кристаллы с загодя напряжённой кристаллической решёткой. Мы словно сплетём большую пружину из миллионов маленьких взведённых пружин. Как веник из прутьев, что легко сломать по одному, но - попробуй переломить их все вместе!
Так мы и сделали. Вырастили пружину - и она уже в сжатом состоянии превосходила размерами небоскрёб, сверху поставили нашу ракету, в нужный момент я дёрнул за верёвочку. Всё - вуаля! Ракета свистнула и... сгорела в плотных слоях атмосферы. Будто специально кто-то подстроил, чтобы эти злосчастные слои собрались над головой именно в момент моего, казалось, неминуемого триумфа! Подкупили синоптиков или нет, знать не могу, а врать не буду, но я своими ушами слышал: прогноз  обещал чистое небо. Такое вот трагическое нелепое совпадение, малыш. Пришлось начинать сначала.
Вторая ракета получилась ещё просторнее, зеркало - шире, пружина - сильнее. Но главное, я придумал как сделать, чтобы ракета не тёрлась об атмосферу. Проклятое трение - от него вечно всё горит! А потери второй ракеты я бы так просто не пережил.
Впрочем,  ответ  лежал, как обычно, на поверхности.  Надо убрать атмосферу - только и всего! Ведь атмосфера - всего лишь обычный воздух, а обычный воздух легко отсосать обычным пылесосом. Нам даже не нужен большой пылесос. Смешно - ведь мы не собираемся отсасывать всё небо! Достаточно только на самую малость расчистить коридор для ракеты. Вот почему я сделал ракету побольше: в передний отсек засунули пылесос. Пораскинув мозгами, я впихнул туда же и шланг с разными насадками. Мало ли что: вдруг пылесос пригодится когда-нибудь на Луне по прямому назначению. Вдруг по Луне, думал я, и шагу не ступить от космической пыли? Тогда будущие лунные колонисты должны оценить мой подарок по достоинству.
Запуск прошёл как по маслу. Ракета проткнула небо и без запинки помчалась к Луне. Я едва успел поужинать и прилип к телескопу. То же самое сделали тысячи астрономов по всей Земле. Никто пока не знал, что лишь голодные обмороки заставят меня и астрономов оторваться от окуляров. Развернувшейся перед нами драмы не сумел бы предугадать сам Шекспир.
Сначала всё шло по графику. В нужной точке ракета остановилась и выгрузила свёрнутое зеркало. Зеркало вспомнило заданную нами форму и принялось разворачиваться. Я ликовал и накручивал телескопу резкость, предвкушая лунные пейзажи. Как вдруг…
Ты же слышал о солнечном ветре, малыш? О, то был не ветер. Фурия - вот подходящее имя для той напасти! Откуда ни возьмись налетел настоящий солнечный вихрь - нет, солнечный смерч, солнечный тайфун, солнечный ураган! Рванул и - вздувшимся парусом понёс наше едва оперившееся зеркало прочь. Ни полувзглядом, ни даже полунамёком не приоткрыв нам оборотную сущность. Правда о Луне снова отвернула от нас лицо.
Был скандал. Букмекерским конторам пришлось вернуть людям все ставки. Ведь никто так и не узнал, что выиграло - колонна или труба. Или, быть может, дрожащий мокрый котёнок.
А зеркало улетало вдаль. Если бы не подвернувшийся на его пути Марс, кто знает, какие  неприятности причинило бы оно мирозданию, загони его ветер куда-нибудь не туда. Зацепится, глядишь, за важную шестерёнку и - привет всей  небесной механике. Или - как в городе, бывает, забивает осенними листьями люки - засорит межгалактический канал, отчего Млечный Путь выйдет из берегов. Не всякому, скажем прямо, по вкусу всемирный потоп, пускай даже из отменного молока.
Но случилось то, что случилось. Зеркало укутало добрую треть Марса вместе с его полярными льдами. Ты не представляешь, малыш, насколько моё сравнение со скатертью-самобранкой оказалось пророческим. Впрочем, пока Марс не подёрнулся голубой дымкой, никто ни о чём даже не догадывался. О зеркале почти забыли, и чёрная заплатка на поверхности соседней планеты воспринималась как нечто естественное и само собой разумеющееся.
Что же происходило на самом деле, потом опишут во всех учебниках истории.
Чёрная сторона нагревалась солнечными лучами, а зеркальная - внутренняя - не выпускала тепло наружу. Как в гигантском парнике, льды под зеркалом таяли и орошали почву. Из почвы один за другим полезли зелёные листочки.
Осталось невыясненным, почему это оказались именно огурцы. То ли на Марсе когда-то разбился инопланетный сухогруз какой-то агрофирмы, то ли семена принесла одна из бесчисленных комет, то ли от погибшей марсианской цивилизации чудом сохранился сельскохозяйственный склад. Хотя, конечно, не кажется лишённой смысла и гипотеза о некоем просчёте северокорейских секретных селекционеров. С каждым сезоном урожай становился богаче, огуречные плети разрастались всё шире, но на Земле по-прежнему не замечали странностей.
Странности, между тем, начались. Сперва зеркало приподнялось. Слегка. Затем больше. Потом, вздутое выдыхаемым листьями кислородом, стало напоминать огромный волдырь на марсианской „коже“. Тут уже не заметить перемен мог разве что слепой. Зрячие, напротив, один за другим покупали телескопы. А когда воздуху под зеркалом стало тесно и весь Марс начал обрастать атмосферой, к телескопам прильнуло всё прогрессивное человечество. Кому не хватило телескопов - вооружились театральными биноклями.
Тем временем из-под