Костя. Знают, что русские любят чёрный хлеб.
Игорь Божко тут же, не испросив разрешения, откупорил банку пива и одним махом влил в себя её содержимое. На его лице появилось просветленное выражение.
Ну вот, подумал Костя, низкое соседствует с высоким. С него бы сейчас иконы писать, а он всего лишь заправился под завязку.
Лейтенант сел в центре стола и, достав из вещмешка бутылку виски «Джек Дэниэлс», вопросительно уставился на Костю.
– А полковник? – иронично спроси Костя.
– Полковник тоже на войне, – ни дрогнув ни одной мышцей на лице, сообщил Билл Реброфф.
В устах русского это прозвучало бы кощунством или, как минимум, насмешкой, а в устах американца – всего лишь констатацией факта. Чёрт их поймёт, подумал Костя. Говорят одно, думают другое, делают третье, подразумевают четвертое. Ну очень хитрющая нация, пиндосы, одним словом.
Даже отсюда было слышно, как гремит форт «Петрополь». Большаков старался во всю мощь всех своих орудий. Правда, эта мысль совершенно не согревала душу. Форт был далеко и ничем не мог им помочь. И вообще, у каждого появилось чувство безысходности. Кому мы теперь нужны?! – думали они в сумраке палатки.
– Есть, есть! – приказал Костя, заметив, что Завета отодвинула поднос. – Выпей вначале пива!
– Нет, я лучше водки, – ответила она.
– Это не водка, а виски.
– Рюмочку виски, и я приду в себя.
Зачем она с нами связалась?! – в очередной раз тяжело подумал он. Сидела бы сейчас у себя дома в тепле и уюте, правда, мы бы с ней тогда не встретились и не узнали бы друг друга, и вообще… фатализм какой-то сплошной, от которого веет нафталином.
Лейтенант разливал виски по маленьким металлическим стаканчикам, приговаривая:
– Утро вечера мудренее, отдохнете, выспитесь, – он кивнул на койки в палатке. – А там глядишь, что-нибудь и изменится.
Все поглядели на него тяжело и недвусмысленно. Ночью и сбежим, подумал каждый из них.
– За тех, кто не вернулся с задания, – добавил Билл Реброфф и сжал скулы.
– Может, кто-нибудь всё-таки выплыл? – предположил Сашка таким тоном, будто только и мечтал, чтобы все американцы утонули в реке Кальмиус.
По этой реке ещё Петр ходил и баржи свои таскал, подумал Костя, а теперь америкосы плавают и тонут. Все молча, как на похоронах, выпили и принялись за еду.
– А тебе нравится это всё? – спросил Костя у лейтенанта, после того, как первое чувство голода прошло.
– Что ты имеешь ввиду?
– Ну вот я твой враг и с тобой обедаю и пью твой алкоголь?
– Ну и что? – удивился Билл. – У нас всё цивилизовано.
– А у нас тебя бы посадили в холодный подвал и кормили бы кашей без масла, – громко сказал Игорь, набивая рот едой.
Видно было, что он, как бывалый солдат, делает это с большим удовольствием.
– Понимаете, в чем дело, – ответил лейтенант, разливая виски, – наши политики и военные руководствуются высшей целесообразностью, которая сродни Божьему промыслу. Поэтому я в это не суюсь. Не моего ума дело.
– Божий промысел – это непрестанное действие всемогущества, премудрости и благости Бога, – как по шпаргалке процитировала Завета.
Все с удивлением посмотрели на Завету, а Костя подумал, что она не перестает его удивлять. Где она такого нахваталась?
– Что-то вроде того, – подумав, согласился Билл Реброфф.
– То есть ты хочешь сказать, что ты сегодня с нами пьешь, а завтра на рассвете нас расстреляешь? – удивился Костя.
– Я думаю, что до такого исхода не дойдёт… – признался Билл Реброфф и отчаянно улыбнулся.
Несомненно, он старался сохранить лицо, но ничего не понимал в тонкостях русской речи.
– А как же Гуантанамо? – напористо спросила Завета.
Лицо от виски у неё раскраснелось, и Костя невольно залюбовался ею.
– Но вы же не террористы? – удивился Билл Реброфф. – Вы наш противник. А противника надо уважать.
– Ничего не понял! – воскликнул Игорь. – В общем, вы будете делать своё дело при любом раскладе.
– Да, у нас есть военная этика, да, мы с вами воюем, да, мы вас покорим и заставим жить по меркам цивилизованного мира. Вы чуть-чуть похожи на варваров. Но ваши идеалы изменятся. Никто уже так не живет, как вы. И заметьте полмира уже лежит у наших ног. Это ли не триумф американского стиля жизни, его идеалов, бизнеса. Покоритесь, и у вас тоже будет такое же пиво и такое же мясо.
– Идиот… – пробормотал Сашка за спиной у Кости. – У нас давно точно такое же пиво и такое же мясо.
– Это метафора, – объяснил Билл Реброфф.
– Очень точная, – по-прежнему иронично заметила Завета.
– Многие так начинали! – вдруг отодвинул от себя поднос Божко. Одна из бутылок в соком упала на пол и разбилась. – Но известно, чем они кончили. И вы кончите точно так же!
– Это кто же? – очень спокойно осведомился Билл Реброфф.
– Да хотя бы Александр Македонский или Гитлер!
– Гитлер тебе нравится? – непосредственно, как у первоклассника, спросила Завета.
– Нет, не нравится, – согласился Билл Реброфф. – Но сейчас другая ситуация. Демократия наступает на всех фронтах. Ничего с этим не поделаешь.
– Да что ты заладил, демократия, демократия! – наконец закричал Бажко, и Костя подумал: «Долго же он крепился». – Демократия нужна только вам. Но вы давно забыли, что это такое! Или напомнить?!
– Нет, не надо, – всё так же спокойно ответил лейтенант.
Здорово его выдрессировали. Настолько здорово, что он не понимал очевидные вещи. И сама очевидная из них та – самая простая, которая заключается в навязывании человеку чужого мнения в масштабах всего мира.
Виски допили одним махом. Билл достал ещё бутылку. Игорь Божко произнёс довольным тоном:
– Вот это по-нашему, по-русски!
Лейтенант достал откуда-то ещё и эмалированные кружки. Сашка сказал:
– Ох! – выразив тем самым восторг юной души.
Глаза у Заветы сделались веселее.
– Мне немножко, – сказала она.
Чокнулись, выпили и с жадностью закусили. Теперь виски не казались такими вонючими.
Вдруг лейтенанту позвонили. Он вскочил:
– К сожалению, вызывают. Я быстро вернусь.
– Надо бежать! – встрепенулся Игорь, когда за лейтенантом стихли шаги. – Немцы нам танковую дивизию так и так не простят. А бандеровцы выпустят кишки, стоит попасть им в руки.
– Я сейчас… – вдруг пробормотал Сашка Тулупов и, пошатываясь, ушёл на разведку.
Было слышно, как он освобождает желудок возле палатки. Через минуту он вернулся с красной физиономией:
– Трое перед входом, двое за палаткой…
– Если кинуться всем разом… – предложил Игорь и вопросительно посмотрел на Костю.
Костя потрогал под мышкой «глок», который у него так и не отобрали, и кивнул Божко. Игорь тоже пошёл на разведку, он не облегчался возле палатки, а вернувшись, сев на место и потянулся к бутылке.
– Это всё из-за меня!.. – горестно воскликнула Завета.
– Ничего не из-за тебя! – сказал Игорь. – Просто так сложились обстоятельства. Будем ждать момента.
– Чёрт! – выругался Сашка и от нечего делать стал крутить ручку настройки приёмника, который, вероятно, принадлежал Биллу.
Приёмник свистел, кряхтел и что-то важное сообщал по-английски. Сашка, воровато оглянулся на вход палатки и ещё покрутил ручку настройки. Голос диктора хоть и был паническим, но стал громче и разборчивее. Костя уловил целую фразу и насторожился. Речь, несомненно, шла о ядерной бомбе в сто мегатонн, хотя ему показалось, что он ослышался. Бомба в сто мегатонн никогда ещё не взрывалась на Земле. Это сообщение было из области абсурдов. Однако всё то же нервный голос сообщил что-то такое, связанное с Нью-Йорком. Костя попросил:
– Найти нашу станцию.
А потом они услышали:
– Город Нью-Йорк практически сметен с лица Земли. Погибли, по меньшей мере, пять миллионов людей…
– Что, что случилось?! – встрепенулся Игорь и мотнул косичкой.
Сашка вращал ручку настройки.
– Восьмидесятиметровая волна движется в сторону Европы… Мировая катастрофа… Америка в смертельной опасности…
– Над городом жуткий радиоактивный гриб, достигающий стратосферы… кажется, что горит и плавится сам воздух. По предварительным данным разрушены все ближайшие города: Ньюарк, Клифтон, Джерси-Сити… Болота Нью-Дженси превратились в бескрайнее море. Залив Гудзон переполнен телами мёртвых и умирающих. Люди спасаются в реке, их выносит в море. На землю рухнуло сто сорок самолётов. Потонуло две тысячи катеров и лодок. Пыль, сажа, радиоактивные осадки… В Йелоустонской долине проснулся древний вулкан. Штаты Айдахо, Монтана и Вайоминг уничтожены. То, что творится там, похоже на ядерную войну.
Сашка повернул ручку дальше и нашёл следующую станцию.
– Море бушующего огня. Горит всё восточное побережье Коннектикут. Горят нефтеперерабатывающие заводы и газопроводы. Порваны нефтепроводы на Аляске и в штате Иллинойс. Из-за землетрясения в Мексиканском заливе вспыхнули все нефтегазовые вышки. Горят и взрываются военные базы на западном побережье. Не менее пяти стратегических подводных лодок США выброшены на берег или пришли в негодность. Повреждены три авианосца, включая современнейший из них «Джордж Буш» и самый огромный в мире – «Энтерпрайз». Стратегическая авиация США поднята в воздух. В стране объявлена высшая степень готовности. Населению приказано прятаться в бомбоубежищах. Массовая паника. Американцы бегут в Мексику и Канаду, на арктическое побережье. В Торонто рухнули все небоскребы.
Игорь восторженно хихикнул:
– Видать, наши всё-таки их замочили.
– Странно как-то… – пробормотал Костя. Только один взрыв. Если бы мочили, то всех сразу же и в Европе тоже. Мы бы здесь в первую очередь услышали. Ракеты бы всех мастей летали бы над нашими головами.
Сашка снова перевел на вашингтонскую волну и стал быстро и очень своеобразно переводить:
– США были застигнуты врасплох. Истребители в панике сбили десяток-другой другой гражданских самолётов, решив, что они несут в себе ядерные бомбы.
– А-а-а… – только и произнесла Завета своим прекрасным голосом.
– На помощь идет шестой американский флот, – быстро, как пулемет, сообщал диктор. – Атлантическое побережье объявлено закрытой зоной. Подводный флот США готов запустить ядерные ракеты!
– Хм-м-м… – снова произнесла Завета.
– Америка объявила ультиматум! – кричали на следующей волне. – Любая ракета или самолёт, летящие к её границам, приведут в третьей мировой войне на уничтожение. Для России достаточно десятка американских сверхмощных бомб.
– Ха-ха-ха… – хихикнула она таинственно.
– Система ПРО на Аляске приведена в боевую готовность!
– Так, всё и ежу понятно! – вдруг сказала Завета.
– Что понятно? – удивился Костя, поглядев на Завету. – Понятно, что американцам подбросили свинью. Но кто и как?
– А ты обратил внимание, – спросила Завета, – что взрыв-то произошел в порту?
– Ну?..
– Баранки гну. Взрыв был в порту, а не в глубине территории. Значит, что?
– Что?! – нетерпеливо спросил Игорь, туповато глядя на Завету.
– Значит, он был в порту, в гавани, в заливе Гудзон, а не где-нибудь ещё.
– Точно! – воскликнул Костя. – Я бы не додумался сразу. Я всё время жду сообщений о новых взрывах, а их нет. Значит, взорвалась база?
– Слушать надо уметь, – весело сказала Завета, и глаза её заискрились смехом. – Нет там базы. Кто делает базу в центре мировой столицы?
– Теперь же они грохнут по нам, – простодушно заметил Игорь.
– Не грохнут, – уверенно заявила
