верх¬него палеолита») на большие расстояния племена, вероятно, по большей части, утрачивали всякую связь с землёй исхода. На это, в частно-сти, может указывать тот факт, что в культурах «белбаши» и «кебара» не встречены орудия из обсидиана, издревле добываемого, в частности, в окрестностях вулкана Хасан (Анатолийское плато).
2.2 Натуф.
В период Х-VI тыс. до н.э. Земля Ханаанейская являлась (70-3.с2; 104.с54) частью ареала распростране¬ния натуфийской культуры (наимено¬вана по находкам Д. Гэррод в пещере Шукба(х) на берегу вади Эн-Натуф в 1928-1932 гг.). Основание для датировки «натуфа» даёт дата (9551 г. до н.э.; С14), полученная для «святи-лища», построенного в Иерихоне на материковом слое (орудия из этого слоя относят к раннему натуфу). Согласно данным Natalie D. Munro («Small game, the Younger Dryas, and the transition to agriculture in the southern Levant», Mitteilungen der Gesellschaft für Urgeschichte 12: 47-71, p48. 2003), натуфийская культура на территории Леванта возникла в период 12 500-9 500 гг. до н.э..
Существует предположение (основанное на артефактах Дж. Мелларта), что предшественни¬ком или даже прямым предком натуфий¬ской археологической культуры Ханаана является кебаран¬ская культура восточ¬ного Средиземноморья (такие памятники, как Цофит, Кфар-Виткин, Яффа, Ашкелон, Бат-Ям и Ум-Халид).
Однако выясни¬лось, что искусство раннего натуфа во многом напоминает искусство периодов ориньяка и мадлена (Всемирная История. «Период расцвета перво¬бытно-общинного строя. Средний и новый каменный век»). Так, рукоять одного костяного орудия была оформлена натуфийцами точно так же, как это делали люди в палеолите Европы (из рукояти серпа (серпы делались из рёбер животных - в паз, проделанный в кости, вставлялись каменные лезвия) как бы вырастает фигура козленка, поднявшего вверх голову). Уместно отметить и то что натуфийцы владели техникой изготовления микролитов (считается, что переход к микролитам произошёл в «мадлен»). Поскольку искусство в древности носило сакральный харак¬тер, а его специфика обычно сохраняла устойчи¬вось (в основном, по причине разобщённости этносов), то не исключено, что носители ран¬него натуфа (его предтеча) могли быть мигрантами из Европы, достаточно быстро адап-тировавши¬мися в новых условиях. Поскольку этим мигрантам были присущи определённые черты культуры европейского ориньяка (и мадлена), то не исключено, что приход их первой волны в Сирию (ок. XVII тыс. лет до н.э. или несколько ранее) вполне мог способствовать становлению левантийского ориньяка. На возможное место исхода (либо транзита) этих мигрантов указывает тот факт, что на землях, на которых позднее процве-тали подунавские культуры, с XVIII тыс. до н.э. обитал этнос, который принято ассоциировать с грацильным антрополо¬гическим типом (подобным натуфийскому, см. ниже), мигрировавшим из ориньякской Южной Европы, по всей вероятности, в период оледенения «вюрм III» (28-18 тыс. лет до н.э.), когда, как предполагается, чрезвычайно похолодало.
Согласно принятой классификации, натуфийская археологическая культура разделена на три временных интервала: ранний натуф, средний и поздний периоды (этапы).
Так, плавный переход между культурами первого (ранний натуф) и второго (средний натуф) периодов был зафиксирован, к примеру, в ханаанском поселении Бейда, расположенном у вади Арава (занесённом двух-метровым слоем стерильного песка). Поселение Эйнан (Айн Маллахи), стоявшее неподалёку от озера Хуле, также было покинуто, предположи¬тельно, на начальной стадии второго периода. При его раскопках (площадь ок. 2000 кв. м) были тщательно изучены три сменивших друг друга поселе¬ния с многочисленными полами и перестройками (относятся к раннему и, возможно, частично к среднему натуфу). Установлено, что поселение состояло приблизительно из 50 округ¬лых домов, диаметром ок. 7 м каждый, располагавших¬ся вокруг площади с большим количеством обмазанных глиной ям колоколообразной (круглой в плане) формы (вероятно, для хра¬нения припасов). Дома были построены из камня, их стены сохрани¬лись на высоту до 1 м и были обмазаны глиной. Некоторые полы были углублены ниже уровня поверхности земли. Центральный столб поддер¬живал, вероятно, коническую кровлю дома. Каменный очаг располагался в центре комнаты либо с краю. Ступки, пестики и зернотерки, найденные при раскопках, были изго¬товлены из местного базальта. Достоверные сведения о планировке и расположении натуфийских жилищ получены и из материалов поселения Нетив Ха-Гдуд (Bar-Yosef, Gopher 1997), раскопанного на территории 250 кв. м (заметим, что в Иерихоне «А» известно только одно полностью сохранившееся основание дома, остальные - фрагментарно). Здесь (Нетив Ха-Гдуд) дома (круглые или овальные) размером 3-9 кв. м, имели каменные фундаменты, врытые в землю. Предварительные раскопки показали, что некоторые отдельные строения были соединены вместе и образовывали «смежные» комнаты жилищ, площадь которых варьировала от 6-10 до 20-30 кв. м.
В результате раскопок различных поселений выявлено, что дома эпохи раннего натуфа наиболее часто являли собой полуземлянки (полы в домах, как правило, были заметно ниже уровня земли), часто с каменным основанием, облицованным смесью глины и песка. Над поверхностью земли сооружалась конструкция из столбов или камней, обмазанных глиной, поддерживающая камышовую (или из ветвей) кровлю (подобные дома еще очень напоминали охотничьи шалаши и временные жилища эпохи палеолита). Характерно, что подобной формы дома (круглые или овальные в плане, заглублённые в землю) постоянно возводились в Леванте на этапах суще¬ствования как кебаранской, так и натуфийской мезолитиче¬ских культур, а также в период докерамического не¬олита «А» Иерихона (отдельные строительные обычаи эпохи верхнего палеолита, связанные с религиозными представлениями, устойчиво сохранялись). В центре жилища (по большей части) помещался круглый или четырёхугольный открытый очаг. Средняя площадь поселений составляла 1000-3000 кв. м, где располагалось до 100-150 домов. Застройка велась хаотически, но компактно.
По-видимому, в натуфийскую эпоху и были заложены начатки домостроитель¬ной техники (с открытыми очагами внутри построек), а также основы строительства больших поселений (до 300 жителей (104.с56)) - «заро¬дышевая форма деревни». Самые ранние из таких натуфийских «деревень» Ханаана (в эпоху мезолита они существовали подолгу) открыты в долине Иордана, в прибрежной полосе (район горы Кармель), в Северном Негеве и в Заиорданье. Однако в то же время относительно небольшая часть натуфийцев, подобно кебаранцам, про¬должала использовать для жилья пещеры и террасы, расположенные перед ними (поселения Мугарет Кабара; Мугарет эль-Вад, гора Кармель).
Материалы различных натуфийских памятников X-VIII тыс. до н.э. дают основание говорить и о заметных сдвигах в социальной структуре человеческих коллекти¬вов. Представляется, что жители крупных поселений были сплочены близкородствен¬ными отноше¬ниями, существовавшими в большесемей¬ных общинах (предтеча рода), а внутри этих общин возникала и проявлялась определенная социальная (половозрастная) дифференциа¬ция, что подчеркивается и спецификой планировки селений - тесно стоя¬щими и даже сочлененными домами («нуклеарная» семья»), а также строительством обособленных общественных хранилищ и культовых сооружений (могли проводиться коллективные моления и определённые празднества), особенностями похоронной практики.
Нежелание семьи расставаться с родными даже после их смерти демонстрируют погребения натуфийцев, ибо устраивались они в самих поселениях и, чаще всего, под полами жилищ (или рядом с ними), реже - в пе-щерах (Кармель, Иудейские горы). В Эйнане, в частности, на территории поселения, обнаружены погребения трех видов: индивидуальные; коллективные в ямах (в том числе и в ямах для хранения зерна), часто содержащие три костяка; коллективные вторичные (погребальная практика эпохи раннего натуфа в Ханаане ещё весьма архаична и, несомненно, аналогична древней анатолийской).
Выявлено, что натуфийцы (первоначально охотники, рыбаки и собиратели) изготовляли такие мелкие каменные орудия, как наконечники стрел, а также лезвия, размещаемые на деревянной или костяной основе серпов и жатвенных ножей. Зафиксированы попытки шлифования камня. Для растирания зерна применялись каменные ступы (высотой до 80 см и весом до 100-150 кг) и песты (к примеру, базальтовый пест в форме оленьего копыта), иногда - просто углубления, выдолбленные прямо в скале вблизи пещеры (Г. Чайлд «Древнейший Восток в свете новых раскопок». 1956). Большое распространение получили наконечники гарпунов и рыболовные крючки, изготовленные из кости. В натуфийских слоях пещеры Эль-Вад обнаружены костяные мотыжки (для выкапывании корнеплодов). В Эйнане, Кебаре и Вади Фалла найдены базальто¬вые кубки и фрагменты орнаментированных снаружи чаш и мисок.
Найдены также и натуфийские украшения из раковин и зубов животных: ожерелья, браслет. нашивки на одежде и головных уборах, пояса из просверлённых раковин и костяных подвесок (некоторые из которых послужили прообразами т.н. «бусин с крыловидными выступами», широко распространённых в позднепалео-литической Европе (Гордон Чайлд)). При этом отмечается, что между украшениями из разных поселений заметны стилевые различия, видимо, отражающие общинную обособленность, замкнутость. Орудия обычно покрывались геометриче¬ским орнамен¬том (сеть (рещётка), зигзаги, волны), а на рукоятках костяных орудий встречаются резные изображения животных. Обнаружены и образцы круглой скульптуры. Так (Дороти Геррод), натуфий¬ский «скульптор» уверенной рукой вырезал из куска кальцита голову человека (низкий лоб, резко очерченный рот и большие, миндалевидные глаза). Каменная натуфий¬ская скульптура представлена и обнимающейся парой из Айн Сахри (IX тыс. до н.э.; Британ¬ский музей). Чаще всего изображены газели, гораздо реже - фигуры людей, найдены статуэтки сов, собак, черепах и др.
Так, Джеймс Мелларт высоко оценивал художественный вкус натуфийцев: «Есть в ранней натуфийской культуре какая-то любовь к искусству - иногда натурали¬стическому, иногда - более схематичному. Крадущаяся известняковая фигурка из пещеры Умм эз-Зувейтина (Сирия), или ручка серпа из Эль-Вада, изображающая оленя [Д. Геррод], - роскошные примеры натуралистического искусства, достойного Фран¬ции верхнего палеолита» («Earliest Civilizations of the Near East». 1965). Такие изображения, как, например, звериная голова на ручке серпа из Кебары, или человеческие головки из Эйнана, либо газели из могильника в Вади Фалла демонстрируют яркую и выразительную манеру передачи черт животных или человека, хотя и не-сколько схематизированную. Представители натуфийской культуры той эпохи (ранний натуф) ваяли из камня полные экспрессии го¬ловы и фигурки людей и животных, искусно резали из кости фи¬гурные бусы и рыболовные крючки. Харак¬терно (следует подчеркнуть), что подобные замечательные произведения искус-ства присущи лишь ранненатуфийскому периоду (т.е. определённому эт¬носу).
Подмечено, что натуфийцы любили украшать себя цепочками, ожерельями, браслетами и поясами из про-сверлённых раковин и костяных подвесок, вырезанных в форме
