без какого-либо обновления)» (Большой папирус Гарриса, молитва Рамсеса III). Следует отметить, что с некоторых пор Эхнатон полагал, что всё живое на земле сотворено и существует ради него - Эхнатона, и его любимой жены Нефертити: " Когда Ты восходишь… даёшь расти… для царя. Ты поднимаешь их для сына твоего, вышедшего из твоей плоти… единственного для Ра [Эхнатон отождествил себя с Шу]… (и для) великой жены царёвой, возлюбленной… Нефертити" (Большой гимн).
Примечательно, что в текстах, прославляющих бога Атона (или так или иначе касающихся фа-раона Аменхотепа IV), совершенно не упоминаются ни смерть, ни воскресение, вообще какие-либо феномены, относящиеся к сфере Осириса, как владыки загробного мира. Заметим, что эхнатонизм не содержит никаких положений, переосмысливающих древнюю концепцию о пяти душах египтянина. Показательно и то, что в искусстве амарнского периода не выявлено изображений осирических симво¬лов или культов.
Проф. египтологии Вейнгаль ("The Life and Times of Ikhnaton".1923, p.121) высказал на этот счёт такое предположение: Аменхотеп IV, будучи болезненным и суеверным, ничего не хотел знать (и вспоминать) о преисподней Аменти. По всей вероятности, часто болея, Эхнатон всё же должен был размышлять о посмертном "вечном существовании там" (в царстве Осириса), о своих душах, об ужасном чудовище Аммат. Можно предположить, что несмотря на то, что традиционно считалось, что души фараона пребывали в обители небесной Страны Света бога Ра (в небесном царстве мёртвых Оси¬риса звёздном Дуате)), Эхнатон всё же опасался решения посмертного суда богов (перед 42 богами умерший произносил 42 "заповеди"), существование которых он отрицал и поэтому лишил слуг, "домов" и приношений.
Как известно, всевозможные формулы и гимны, заупокойные ритуалы (к примеру, ритуал "возложения урея") и представления, связанные с культом Осириса (осирическим циклом), сложились в результате слияния заупокойного культа Осириса с ранее существовавшим Гелиопольским заупокойным культом солярного бога Ра-Атума (Blackman, 1920, с. 44-78). По-видимому, заупокойные ритуалы этих двух культов имели значительные принципиальные различия и поэтому долгое время бытовали параллельно с объединённым культом, поскольку загробная участь фараона, описанная в "Текстах пирамид", - неоднозначна (96.).
Так, в соответствии с Гелиопольским заупокойным культом солярного бога Ра-Атума "соединишься ты (умерший фараон) с (богом) Ра в вечерней ладье, будешь плыть ты с ним в ладье (в качестве гребца) тысячи тысяч (лет)»; либо (начало "Повести о Синухе") «Поднялся (фараон Аменемхет I) на небо и соединился с Солнцем [с изначальным светом], и божественная плоть (царя) смешалась с породившим её (божественным отцом» ); либо он (умерший фараон) становился одной из ярких звезд (в звёздах ночного неба, в богине Неба Нут, заключены тысячи душ). В текстах из пирамиды Неферкара, в частности, говорится, что оживший для инобытия фараон (три его души), испросив разрешение у «Крылатого диска» ("тела" бога Ра): «Атон, позволь царю (фараону) подняться к тебе», идет на встречу к своему небесному отцу, богу Ра, и затем, в царском облачении, всходит на «Ладью миллионов лет» (одна из версий посмертного бытия). Очевидно, что функционирование бога Ра в «Текстах пирамид» в тех обрядовых ситуациях, в которых в гробницах фараонов Нового царства уже фигурирует Осирис, указывает, на состоявшееся отождествление их соответствующих (в части обители "Небесный Свет") культов (при этом основное содержание обрядов сохранено). На одной из росписей гробницы Неферкара показано, что фараон встречается со своим, приветствующему его, небесным отцом Ра, и при встрече участвует "Ка" фараона. Так, в сцене из росписи гробницы Тутанхамона, его (фараона) обнимает Осирис. При этом (М.Э. Матье «Исследования по фольклору и мифологии Востока» 1996) также изображено, что позади Тутанхамона стоит его "Ка" (т.е. Осирис, по-видимому, заключал, в объятия душу "Ка" Тутанхамона).
В соответствии с заупокойным культом Осириса бытовало представление о том, что бога-фараона посмертно ждала судьба бога Осириса, с которым фараон сливался (в небесном царстве Осириса в Стране Света). Заметим, что во времена Среднего царства с Осирисом отождествлялся уже не только фараон, но и всякий умерший, повелителем и защитником которого являлся не бог Ра, как в период Древнего царства, а бог Осирис.
В объединённом заупокойном культе умерший фараон отождествлялся не только с богом Осирисом, повелителем усопших, но и с Атумом, видимо, как с закатившимся, «умершим», Солнцем ("Тексты пирамид"): «Ты сидишь на троне Осириса... Твои руки - руки Атума, твое чрево - чрево Атума, твоя спина - спина Атума... но голова твоя - голова Анубиса» (шакалоголового бога-покрови-теля мёртвых). Так, на канопы, а также на иные атрибуты погребального инвентаря, приготовленного для Семнех-Ка-Ра, но использованного для фараона Тутанхамона, нанесены длинные надписи («целые главы») из «Книги мертвых», где поименовано и изображено множество традиционных египетских божеств и всевозможных демонов, населявших, по давним верованиям, потусторонний мир; а усоп¬ший фараон постоянно величается как «Осирис» (Ю.Я. Перепёлкин). Характерно, что в гробнице Тутанхамона найдены и четыре золотых канопа, на которых «надписи, первоначально выполненные для Семнех-Ка-Ра (Анх-шепер-ра)... состоят из гимна Ра (Ра-Горахте) и содержат фигурки антропо¬морфных божеств» (R.Engelbach. The so-called coffin of Akhenaten. 1931).
Заметим, что в сформировавшемся (в результате слияния) заупокойном культе бог Ра считался весьма влиятельным членом "обеих палат" посмертного суда, однако окончательное решение выносил Осирис.
Представляется, что фараон-реформатор стремился «интегрировать» образы Атона и Осириса, поскольку (помимо прочего) и образ, и «таинства (Осириса тоже) никто не может видеть, никто не может объяснить, ибо никто не знает его (Осириса) формы, образа» (48.с301). О том, что Эхнатону, по всей вероятности на время его правления, удалось это сделать (заметим, что К. Жак так не считает), свидетельствует текст стелы Хетиу (К. Жак): «Приветствие тебе, Осирис, оправданный [видимо, оправдывающий] на суде! Ты восходишь как Ра в Стране Света; его Диск - это твой Диск; его образ - это твой образ; его могущество - это твое могущество»; а также и одно из царских имён Эхнатона: «Осирис-нефер-хепру-Ра». В тексте из гробницы вельможи Рехмира (визиря Тутмоса III (Н. Ривз)) сказано (Virey, 1889, табл. 36): «Твой отец Осирис принял тебя в свои объятия в имени своем Ра-Горахти» (т.е. налицо отождествление и до эпохи Эхнатона). Весьма показательно, что в Ахет-Атоне (рядом с восточными воротами главного храма Атона) в святилище, которое Эхнатон устроил как место поклонения себе, при раскопках обнаружено изваяние, на котором фараон Эхнатон изображен в виде Осириса с типичными крюком и посохом в перекрещенных руках (М. Мюррей «Египетские храмы»).
На то, что вера в загробную жизнь и ритуалы, сопутствующие похоронному обряду, в основном, оставались без изменений, помимо практики мумификации, могут указывать такие традиционные предметы погребального инвентаря, как ящик с канопами или статуэтки "ушебти" (гробница для Эхна¬тона), а также последняя фраза посвятительной надписи фараона Эхнатона на посмертной скульптуре царицы Нефертити: "Пусть живёт вечно".
Поскольку Ра-Горахти - "бог живой" всегда, а бог Осирис и был убит, и возрождённый Исидой, оставался в царстве мёртвых (и в небе, и на земле), можно предположить, что фараон Эхнатон, как религиозный теоретик испытывал затруднения с включением образа Осириса («бога мёртвого») в своё учение, и бог Осирис, весьма популярный среди древних египтян, "функционировал по умолчанию", ибо люди смертны, а ключевые аспекты традиционной похоронной практики соблюдались всегда.
И, тем неменее, некоторые, не принципиальные, нововведения в суждения о загробном мире всё же проявились. Так, приверженцы учения Эхнатона молились о том, чтобы посмертно у их душ была бы возможность «утром выбираться из подземного мира, чтобы увидеть восходящего Атона»; дабы бог Атон сделал их счастливыми и после смерти (А. Вейгалл), ибо (К. Жак) «всякий раз, когда (вечером) Солнце исчезает на Западе, души приверженцев Атона впадают в своего рода... сон, который есть подобие смерти», и лишь утреннее появление Атона возрождает царя (текст из гробницы царедворца Туту): «Воссияешь ты (бог Атон) в нем (в утреннем небе) повседневно, чтобы рождать сына твоего (фараона Эхнатона), вышедшего из плоти твоей», а заодно и всех прочих.
Как подметил Кристиан Жак, даже оформление гробниц в эпоху Амарны претерпевает «глубокие изменения». Главной темой росписей в «декоративной программе» становятся Эхнатон и члены его семьи, поскольку изображение образов традиционных божеств запрещено. В сценах и текстах, укра-ша¬ющих гробницы вельмож, повествуется, в основном, об «их социальных и духовных связях» с царём, эпизодами из их повседневной жизни, отмеченными личным присутствием фараона.
На сохранившихся амарнских скарабеях, которые возлагались на мумию (солнечная символика), написаны не соответствующие отрывки из «Книги Мёртвых», как обычно было принято, но молитва богу Атону. В гробнице, подготовленной для Эхнатона, найдены куски статуэток "ушебти" (слуг, обслуживающих умершего в загробном мире); на которых, вместо цитат из магической Главы 6 «Книги мёртвых», начертана (94.с305) обращённая к Атону заупокойная формула; на ушебти старшего офицера Хат (Каирский музей) моление также обращено к «Живому Диску» (заметим, что Осирис и сам молил Атона о достойном посмертном существовании, - см. диалог Осириса и Атона). Обычно по углам ящика с канопами (там хранились внутренности умершего) ставились четыре фигурки богинь-охранительниц, которые для Эхнатона заменяются четырьмя соколами - образами бога Ра-Горахте (К. Жак. «Нефертити и Эхнатон»). На ложе из гробницы Тутанхамона, вместо традиционного изображе- ния старого божества-охранительного Бэса, нанесён чисто растительный узор.
Как известно (14.с416), в одной из своих публичных проповедей, Эхнатон произнес: "Пусть будем все мы едины перед смертью, которая одинакова для всех". По-видимому, интернациональное эхна-тоновское воззрение: «существует только один бог, который стоит над всеми» народами мира, независимо от их национальной принадлежности, - повлияло на представления египтян о загробном мире. По мнению К. Зете, изучившему ряд свитков "Книги мертвых", относящихся к постамарнскому периоду (рамессидовское время), есть все основания полагать, что в египетское царство мёртвых (в преисподней - Аменти, на небе - Дуат) "стали попадать" не только египтяне, но и другие народы (в царстве мертвых появились и «перевозчики»-иностранцы, а не только египтяне). Характерно, что в дальнейшем подобный «космополитизм» в религиозных египетских текстах более не обнаружен (69.).
Можно предположить, что тезис "смерть одинакова для всех", обусловил и интернациональность ветхозаветной преисподней. Так, Шеол «собирает к себе все народы и захватывает себе все
