только силы взялись? В какой-то момент мне показалось, что раненый открыл глаза, я наклонилась, присмотрелась, поняла, что ошиблась.
Я смогла запихнуть его на заднее сидение. Еще одна пуля ударила в асфальт рядом со мной, когда я уже садилась.
Развернулась и, нажав педаль акселератора до пола, помчалась назад в город.
Мой принц был без сознания, но он стонал, значит, был жив.
В голове проносился калейдоскоп разных мыслей:
«Что случилось?
Надо вспомнить кратчайшую дорогу к больнице.
Я опоздаю домой и стану изгоем.
За нами гонятся?
Андре ждет страшное наказание, когда все выяснится.
Нельзя его подводить!
Насколько тяжелое ранение?
Даже если успею, в больнице меня узнают».
Я не могла ни на чем сосредоточиться.
Во время остановки у очередного светофора я оглянулась и увидела в салоне стоявшей в соседнем ряду машины Милу. Мы вместе с ней занимались в Клубе верховой езды и часто там же обедали после тренировок.
Я нажала на клаксон и жестами объяснила подруге, что надо припарковаться за перекрестком.
Это был мой шанс, я очень боялась подвести Андре.
Я сумбурно и быстро объяснила ей, где и при каких обстоятельствах нашла своего принца, упросила ее отвезти его в больницу. Мы с трудом перегрузили раненого в машину Милы и разъехались.
Я успела в замок за полчаса до возвращения бабушки и отца.
Уже в спальне на меня напал тот страх, который все это время таился где-то глубоко, было не до него. Меня трясло.
Но это чувство быстро прошло и сменилось мыслями, как мне попасть в больницу? Какой повод найти?
Как назло, сестра уехала на два дня на Беллу, где праздник должен был продолжиться карнавалом.
Никто не мог узнать, что с моим принцем? Как он?
Телефона Милы я не знала. Клуб верховой езды был закрыт на праздники.
Весь следующий день после праздника я мучилась, не находя себе места, а на второй день, выйдя к завтраку, объявила:
- Я ухожу!
Прислуга замерла.
Отец выронил вилку.
Бабушка даже бровью не повела, спокойно дожевала, выпила несколько глотков кофе, не поворачивая голову в мою строну, обронила:
- Ты правила знаешь. Ворота тебе откроют, но обратного пути у тебя не будет. Прощай, - и опять занялась едой.
Я развернулась и направилась к двери.
Отец вскочил, хотел броситься за мной, но, услышав:
- Сядь, не вмешивайся, это ее решение, - опустился на стул.
У гаража я встретила Андре.
- Открой мне, пожалуйста, ворота и прощай. Я всегда буду тебя помнить, - голос у меня дрогнул и я, шмыгнув носом, обняла дворецкого, почувствовав его слезу на своей шее.
В больнице меня ждало разочарование.
Принца не было.
Врач объяснил, что, действительно, в праздник девушка привезла раненого, оставила его, ему оказали необходимую помощь, рана оказалась несерьезной, хотя была вероятность сотрясения мозга, утром раненый много звонил по телефону, потом примчалась та же девушка, что привезла его, и они уехали.
Я поехала в Клуб верховой езды. Там я узнала адрес Милы и направилась к ней.
Она жила в многоквартирном доме на окраине города.
Поднявшись на лифте на ее этаж, я увидела, что дверь в квартиру не заперта, а только прикрыта.
Вошла.
Никого, но все перевернуто вверх дном, книги и какие-то листки разбросаны по полу, записные книжки навалены около телефона в прихожей.
След оборвался.
На выходе из квартиры я столкнулась с Адель – внучкой Андре.
- Адель? Что ты тут делаешь?
Она замялась, но потом все же ответила:
- Мила просила забрать кое-какие вещи?
- Где она?
- Зачем тебе?
- С ней раненый?
- Да, ты его знаешь?
- Да. Где он?
- Они у меня, им нужна помощь. Они в опасности.
- Едем.
- Ты на машине?
- Да.
- Тогда подожди, я захвачу то, что просили.
Она скрылась за дверью и вскоре вернулась с сумкой в руках.
По дороге она рассказала то, что знала.
Реве, так звали моего принца, работал курьером на одну из группировок Центрального, перевозил с двумя помощниками крупные суммы денег. Один из напарников решился на ограбление. Он со своими друзьями устроили нападение на трассе. Реве ранили, хотя должны были убить, но не успели, потому что второй помощник вырвался и пытался сбежать. Все бросились за ним в погоню, решив, что мой принц никуда не денется в таком состоянии. Потом хотели подстроить все так, что это он украл деньги и скрылся. Поэтому он должен был исчезнуть навсегда.
Второго помощника убили, а Рене исчез.
Теперь его ищут и грабители, и хозяева денег.
- Откуда это все известно? – спросила я.
- Вчера утром Реве позвонил его друг, работающий на группировку, объяснил ситуацию. Часть информации знал и сам Реве. Он вызвонил Милу, потому что это она привезла его в больницу. Она забрала его, когда они отъезжали от больницы, во двор въехали люди группировки. Они, наверное, в больнице узнали адрес Милы, там же регистрируют тех, кто привозит пострадавших. Эти люди приехали к Миле раньше, чем Мила с Реве. Тогда Мила позвонила мне и попросила их спрятать. Но откуда ты знаешь про Милу и Реве?
- Это я помогла доставить его в больницу.
- Тебе же нельзя выходить?
- Я ушла из дома.
- Вот это да! Но ты поможешь нам? Надо их отправить куда-то с Островов, но у нас нет денег. Билеты стоят очень дорого. Их надо срочно отправить.
- Помогу.
Мы вошли в квартиру Адель. Хозяйка ушла на кухню, где кто-то уже звенел посудой, а я вошла в комнату.
Мой принц сидел на диване, голова перебинтована, тот же мечтательный взгляд и завораживающая улыбка.
Ноги не слушались, я села на стул у дверей и смотрела на него, не имея сил сказать ни слова, силы покинули меня.
- Девушка, вы сделаете во мне дырку своим взглядом! - рассмеялся он. – Мы знакомы?
- Нет.
- У меня такое впечатление, что я вас где-то видел, но не могу вспомнить, где и когда? Меня зовут Реве.
- Ондине.
- Какое интересное имя. Оно соответствует действительности? – опять засмеялся он. – Или все же вы живете среди людей?
В этот момент в комнату вошла Мила, и взгляд моего принца наполнился такой нежностью, что и слов уже не надо было, чтобы все понять.
- Привет, Ондине. Адель сказала, ты можешь помочь?
- Да.
- Нужны билеты на ближайший корабль. Сейчас, я принесу наши документы.
Она вышла.
Мой принц смотрел ей вслед.
- Это божественное создание еще и жизнь мне спасла, из такой передряги вытащила! – глаза Реве увлажнились.
Мне хотелось кричать, но я молчала, мне хотелось броситься к нему, но я сидела, как каменное изваяние, мне хотелось закрыть глаза, но я не могла не видеть его. Моя жизнь заканчивалась, только что начавшись. И неожиданно я поняла, что, если бы я всего этого не чувствовала, то и не жила бы, в чем бы был ее смысл?
В комнату вбежали Мила и Адель, говорили наперебой, совали мне какие-то расписания и бумаги с копиями паспортов.
Я была абсолютно спокойна, теперь четко зная, что надо делать, что я должна сделать - я должна спасти свою любовь.
- Я выкуплю билеты на ближайший рейс – это вечером. У вас несколько часов. Билеты будут на ресепшене в здании порта. Я попытаюсь найти деньги, чтобы дать вам в дорогу. Если я не успею к отплытию, то сообщите Адель ваш адрес в Европе, я вышлю позже, - мой голос звучал ровно и спокойно, я знала, что я должна делать
Наверное, я в тот момент выглядела, как моя бабушка, казалось мне.
Мила обняла меня:
- Спасибо, ты настоящий друг!
- Адель, закажи такси заранее, чтобы не опаздывать, но и в порт раньше времени не заходите. Вдруг они там ждут.
Реве встал, подошел ко мне, взял за плечи и поцеловал в щеку:
- Все же я где-то вас видел, - и улыбнулся.
Вы не поверите, но и теперь, когда я вспоминаю этот единственный поцелуй, щека начинает гореть.
Я все сделала в порту, у меня хватило денег на билеты, но на большее не было. Единственная надежда была на сестру. Она уже должна была вернуться на Центральный.
До отправления было много времени.
Я ей позвонила и договорилась, что сейчас подъеду.
Когда подходила к своей машине, меня чем-то ударили по голове, и я потеряла сознание.
Очнулась я, когда на меня выплеснули ведро ледяной воды.
Я была в незнакомой комнате с незнакомыми мужчинами.
Дальше я без подробностей.
Меня били. Я должна была рассказать, где прячется мой принц. Эти люди вычислили меня по машине, которую видели там, на дороге, ночью.
Они объяснили, что единственный для меня шанс спасти свою жизнь, это обречь на мучительную смерть свою любовь.
Когда уже боялась не выдержать, я, воспользовавшись тем, что они отошли в угол, посовещаться, несмотря на связанные руки, выпрыгнула в окно, выбив плечом стекла.
Этаж оказался третий, хотя, когда я смотрела в окно, мне казалось, что мы выше.
Пришла в себя я уже в больнице. Меня увидели случайные прохожие, вызвали полицию и медиков. Они спасли меня, но не спасли мои ноги, я повредила позвоночник при падении.
Отец тогда впервые в жизни пошел наперекор бабушке и традициям. Меня приняли в замок.
Адель узнала адрес Реве и Милы. Деньги я им перевела».
Мы сидели молча.
Закурив, я допил остывший кофе.
Ветер шуршал оберткой горького шоколада мадмуазель Роше, рядом ходили люди, с пляжа раздавались веселые крики, где-то играла музыка, шуршали колеса автомобилей.
- Видите, Вадим, порой не только писатели подглядывают сюжеты в жизни, но и жизнь не стесняется заимствовать свои сюжеты из книг. Неужели, не читали.
- Конечно, читал, но так давно. Тогда, когда еще верил в сказки.
- Теперь я провожу свои дни здесь, на берегу. Смотрю в далекий горизонт, смотрю и…. Но это уже другая история. Я тут почти, как памятник, на этом берегу, все время на одном месте.
Она опустила взгляд на свои безжизненные ноги, плотно обернутые в тонкий плед, углы которого топорщились на ступнях, напоминая плоский раздвоенный хвост.
09-11 февраля 2016 года
