я первым делом спросил:
- Вы хотите сказать, что и Александр Степанович бывал в вашем городе?
- А вы сомневались? - Виторио смотрел на меня, как на человека сморозившего несусветную глупость. – Конечно, месье Гриневский был здесь. Не один раз. Вы внимательно почитайте его произведения, вы же увидите, что часть городов, которые он описывает – это города Островов. Если вы спрашиваете об этом, - он кивнул на макет шхуны, - то месье Гриневский был здесь в начале тысяча девятьсот двадцать первого года, за месяц до того, как сделать предложение своей Нине. Как раз тогда капитан пришел в наш порт на этой шхуне за Ассоль. Эту девчушку все любили в городе, говорят, на пристань вышли почти все жители. Каждому хотелось посмотреть, как сбываются мечты. Вот мы и к моей аптеке подошли.
У здания аптеки росло оливковое дерево, его ветви были увешены свернутыми бумажками.
- Что это? – спросил я.
- Как же, Вадим, это письмо Джулии. Неужели вы никогда не были во дворе дома Джульетты в Вероне? Там тоже переняли нашу традицию оставлять любовные записки на дереве. Ничто в этом мире неново. Родившаяся у нас традиция перекочевала и в Италию. Извините, Вадим, мне надо позвонить.
Он скрылся за дверями аптеки.
Не прошло и пары минут, как Виторио опять появился:
- Все! Сбылось! У меня внук! Вадим, вы приносите удачу! Я ваш должник. Идемте на берег, я буду вас угощать!
Мы двинулись вниз по улице. Я по вековым, неровным камням мощения, а Витоиио по сделанному для каблуков туристок узкому асфальтовому тротуару вдоль стен, помнящих не дающие покоя уже скольким поколениям любовные страсти двух юных сердец.
Прибрежная зона – скопище кафе и магазинов - встретила нас свежим ветерком.
У края набережной, на самом солнцепеке, устремив задумчивый взгляд в морскую даль, в инвалидном кресле сидела женщина лет сорока. Прекрасно уложенные волосы, ухоженная, разглаженная заботливыми руками совершенных косметологов кожа, легкий макияж, уютно упакованные в тонкий хлопковый плед ноги. Она производила впечатление памятника. Как символ ожидания.
- Ондине, добрый день! Не сомневался, что вы здесь, - приветствовал женщину Виторио.
- Здравствуй, Виторио. Как дела у твоей маленькой?
- Спасибо, Ондине. Все прекрасно, у меня внук. Я думаю, что этот молодой человек, - он кивнул на меня, - принес мне удачу. Познакомься, это Вадим.
Она приподняла руку и протянула ее мне. Изумительный маникюр.
Я наклонился и поцеловал ее пальцы.
- Вадим, в некотором роде собирает истории Островов, - объяснил Виторио, - если ты не спешишь, может, расскажешь ему свою.
- Виторио, ты пытаешься сделать из меня достопримечательность De Livre?
- Нет, но, я думаю, Вадиму она будет интересна. Те, которые кто-то уже знал раньше и написал о них, он читал.
- Ты считаешь, что моя еще не описана?
- Ондине, не упрямься. Я схожу, принесу кофе. Тебе какой?
- Капучино. Ладно, у меня сегодня подходящее настроение. Присаживайтесь, - она кивнула на каменный парапет, тянувшийся у ее ног вдоль воды.
Виторио сходил в соседнее кафе и вскоре вернулся с подносом, на котором стояли три чашки.
- А это я прихватил, зная, что вы любите горький шоколад, - он протянул мне плитку в обертке с логотипом заведения Виан.
Теперь, зная, что Виан потомок Роше, я не сомневался, что потрясающий вкус шоколаду придает то, что приготовлен он по древним рецептам индейцев, если мне не изменяет память.
Я осторожно, чтобы не шуршать упаковкой, отломил кусочек…
История Ондине
«Я из очень знатной и богатой семьи. Пожалуй, самой знатной на всем Центральном. Наш замок расположен недалеко от De Livre, в горах.
Воспитывали меня и мою старшую сестру отец и бабушка. Мама умерла очень давно, я еще была младенцем.
Самым строгим воспитателем была, конечно, бабушка. Она строго соблюдала вековые традиции семьи. Отец был более мягким человеком.
У нас с сестрой в детстве почти не было свободного времени. Кроме изучения предметов, принятых в обычных школах, мы занимались и бальными, и современными танцами. Мы изучали европейские языки. Мы занимались фехтованием и экстремальным вождением автомобиля, и плаванием. Нас учили и стрельбе из лука, и верховой езде. Скучать было некогда.
Но…. Но по традиции девочки нашей семьи не могли до достижения двадцатилетия выходить за пределы замка без сопровождения. Если к нам приходили гости, то мы не имели права общаться с мальчиками - детьми гостей – вне присутствия кого-либо из взрослых.
Нарушение этих правил должно было привести к отлучению от дома и изгнанию. Так говорила бабушка, рассказывая примеры несчастных судеб некоторых из наших предков женского пола, кто осмелился преступить семейные законы.
Эти ограничения стали особенно тяжелы, когда мы уже подросли. Нам казалось, что там за стенами замка мимо нас проходит настоящая жизнь. Там в свободном мире живут те прекрасные принцы, которых мы должны были встретить. Нам казалось, что пока мы достигнем двадцатилетия, всех принцев уже приручат другие принцессы.
Не улыбайтесь, эти мысли, действительно, нас мучили. Вам, Вадим, этого не понять.
Первой право на свободное перемещение вне замка получила сестра. Она на год старше меня. Ее закружил мир общения. Я же о нем тогда знала только по ее рассказам.
Но так случилось, что своего принца я нашла еще за несколько месяцев до двадцатого дня рождения.
Меня везли на занятие по фехтованию.
Машина остановилось перед красным светофором.
Я выглянула в окно и увидела его.
Он стоял, прислонившись плечом к дереву на краю тротуара.
Загорелый, стройный, в белых брюках и черной майке. Как прекрасно он был сложен, а лицо!
Он смотрел поверх голов прохожих, взгляд мечтательный, по лицу блуждала легкая улыбка.
Пара минут, и машина тронулась, видение исчезло, а вместе с ним исчез и мой душевный покой.
Он снился мне каждую ночь, а днем сердце замирало, когда перед глазами неожиданно вставал его образ. Я отвечала невпопад на вопросы, я почти не ела, забывая о еде, я не могла читать, буквы не складывались в слова, а фразы не имели смысла. Мои мысли были заняты только им и мечтами о побеге, чтобы найти его.
Когда меня возили на занятия, я просила водителя ехать самой длинной дорогой, придумывая какие-то немыслимые поводы, хотела, чтобы машина, как можно дольше, блуждала по улицам. Я верила, что так я смогу снова его увидеть, хоть на секундочку.
Но все было тщетно.
Я была в смятение.
Я поделилась своей тайной с сестрой, у нас не было друг от друга тайн.
- Если бы я тогда была с тобой в машине и видела его, то могла бы сейчас броситься на поиски. Но твое восторженное описание не позволяет найти этого парня, оно слишком расплывчато, - сочувствовала сестра.
Приближался национальный праздник – День Островов.
Отец и бабушка должны были уехать до ночи в Город на прием к губернатору. Так бывало каждый год.
Накануне вечером сестра мне возбужденно шептала:
- В Большом Танц-холле будет грандиозная вечеринка. Там соберется вся молодежь De Livre. Он, наверняка, там будет. Для тебя это отличный шанс. Надо только придумать, как тебе туда попасть.
Я понимала, что мне нужен сообщник. А им мог стать только старина Андре – наш дворецкий.
Он служил в замке уже далеко не первое десятилетие. Был очень добрый и ласковый. Когда я была совсем маленькая, он придумывал для меня многие увлекательные игры, заменяя порой сверстников, общения с которыми я была лишена. Кроме того, к нему частенько приходила в гости его внучка – моя ровесница, мы с ней подружились. У каждой из нас было то, чего была лишена вторая. Она завидовала моему богатству, а я – ее свободе. Я заслушивалась ее рассказами о том, как они с ребятами бегают купаться на побережье. Не в специально оборудованные купальни, к которым привыкла я, а на дикие пляжи. Как они ныряют со скал, как они лазают в горы. В конце концов, как мальчишки дергают их за косы. Для меня это звучало, как сказка. Я же любила дарить ей свои игрушки, которые ей особенно понравятся.
Дружба с его внучкой еще больше сблизила меня с Андре.
Я понимала, что без его помощи мне не сбежать из замка. В отсутствие взрослых хозяев он становился главным стражем традиций.
После ужина я зашла в его квартиру над гаражами у ворот замка.
Он сидел в кресле перед камином и читал.
Я опустилась на ковер перед ним, обняла его колени, заглянула в улыбающиеся глаза.
- Что, моя крошка? Что тебе тревожит? Я же вижу, что ты в последние дни сама не своя.
- Мне нужна твоя помощь.
- Проси, с удовольствием помогу.
- Андре, мне надо завтра вечером сбежать из замка на несколько часов.
- Деточка, но еще несколько месяцев и ты сможешь это делать, никого не спрашивая.
- Пойми, для меня это вопрос жизни! – на моих глазах выступили слезы.
Он положил мне руку на затылок, поглаживая, склонил мою голову на свои колени.
- Крошка, ты так юна, вопросы жизни еще не раз появятся на твоем пути. Неужели тот вопрос, который есть сейчас, стоит риска потерять все? Ты уверена, что твой вопрос того стоит?
- Да, Андре, я не могу иначе!
Он несколько минут молчал, потом склонился, чмокнул меня в макушку и тихо сказал:
- Хозяева вернутся в начале ночи. Ты должна к этому времени уже быть дома. Ты возьми свою машину, я отошлю охранника по какому-нибудь делу и открою ворота. Когда будешь возвращаться, позвони мне, я открою. Надеюсь, тебе повезет с твоим вопросом. У тебя чуткое сердце, ты не должна ошибиться.
Да, Вадим, вы не ослышались.
У нас с сестрой были свои машины, хотя мы и не могли на них выехать без инструктора или иного сопровождающего до получения свободы. Автомобили нам дарили на шестнадцатилетие, именно на них мы учились вождению.
На следующий вечер я неслась в город, как на крыльях.
Сестра ждала меня на парковке около Танц-холла. Она, как мы договаривались, купила парик и очки. Мне надо было изменить внешность, чтобы никто меня не узнал. Иначе о побеге могли узнать бабушка и отец.
Я металась по залам и барам, я заглядывала в лица, я была в отчаяние – его не было на вечеринке. Побег был напрасен.
Когда стало смеркаться, я уехала. После возбужденных поисков наступила апатия, сердце ныло, слезы сами собой бежали по щекам.
Когда я уже выехала из города, меня на бешенной скорости обогнали два автомобиля, я еле успела прижаться к обочине, что бы не зацепиться за второй из них.
А за очередным поворотом я их опять увидела.
Они стояли брошенные на дороге, дверцы распахнуты, на асфальте лежал человек.
Вокруг ни души.
Я остановилась. Мне было страшно, но не помочь я не могла, скорее всего, случилась авария, нельзя же на такой скорости нестись по извилистой дороге.
Я не глушила мотор, осторожно вышла, оглядываясь, направилась к лежавшему.
Я узнала его еще издалека, фары моей машины освещали его лицо, по которому струилась кровь.
В этот момент со стороны луга, тянувшегося справа от дороги, раздались крики, а потом выстрел, я обернулась и увидела в свете взошедшей луны несколько фигур бежавших по траве в сторону расположенной вдали рощи. Прозвучал еще один выстрел. Недалеко от моих ног из асфальта полетела мелкая крошка. Я пригляделась и увидела, что одна из фигур развернулась и направилась назад, к шоссе.
Я не думала, мне было очень страшно, я действовала, как автомат. Подхватила под мышки своего принца и потащила его к своей машине, откуда
