Мужчины увлечённо беседовали и не замечали его. Это хорошо! Он обрушится на них внезапно… Вдруг в одном из мужчин монстр признал своего избавителя - человека откопавшего Люк. Второй, который помоложе, был ему незнаком…
«Ты поклялся не трогать спасителя!» - пронеслось в зверином мозгу. Монстр на секунду растерялся, но тут же сам себе возразил:
«Да! Но я обещал не трогать его там, на поверхности! Сейчас же он незваным гостем вторгся в мой дом, нарушил неприкосновенность моего жилища. Явно с недобрыми целями. Он и его напарник – вооружены! Они пришли как враги. Я - единственный хозяин Подземелья и имею право поступить с ними как хочу. Они оба - моя пища и ничего более!»
Монстр решил применить свою обычную тактику и напасть на людей вне запно, со спины. Для этого он присмотрел трещину в кладке, где можно было укрыться от вражеских глаз и дождаться, когда они пройдут мимо. Мужчины приблизились настолько, что можно было просканировать их мозг, что он и сделал, по-прежнему оставаясь на своём месте за углом.
Прочитав мысли потенциальных жертв, он вдруг с удивлением узнал, что ему придётся иметь дело не с пассивным “гражданским контингентом”, а с сильными, хорошо обученными бойцами, владеющими уникальными навыками рукопашного боя и умеющими за себя постоять при любых обстоятельствах!
Этот факт менял всё дело!
«С такими воинами фактор внезапности может и не сработать! - подумал монстр, медленно отступая вглубь зала за разрушенные киоски, - Эти двое, несмотря на внешнюю раскованность, внутренне напряжены. Они держат себя в посто янной боевой готовности. К ним нужен другой подход. Слава Создателям, наделившим меня тактическим мышлением и способностью к мимикрии. Враги и охнуть не успеют, как я выпью из них всю кровь!»
Он развернулся и быстро забился в ближайшее небольшое строение из пластика, носившее следы древнего пожара…
ГЛАВА 26. Схватка с чудовищем.
- Что это было, Степаныч? Будто зверь какой выл? - спросил Игнатов, смахивая со лба липкие капли выступившего пота ладонью.
Симаков не успел ответить, тишину подземелья вновь разодрал протяжный вопль. На этот раз кричал человек. Он по-русски звал на помощь:
- А-а-а! По-мо-ги-те! А-а-а!
И следом снова жуткий вой! Создавалось впечатление, что какого-то бедалагу терзает дикое животное. Симаков выхватил штык-нож, а Игнатов вооружился пистолетом. Переглянувшись, оба молча бросились бежать в конец тоннеля, который хорошо просматривался впереди.
Неожиданно, метров через тридцать, тоннель слегка повернул и влился в огромный зал со сводчатым потолком. В его центре возвышалась шести метрового диаметра труба. Сделанная из прозрачного материала, она соединяла пол с потолком и сверкала полированной поверхностью покатых боков. Внутри трубы, на уровне пола, завис прозрачный шар-кабина, стены которого матово поблёскивали в полумраке зала. В кабине в кружок стояли удобные кресла, а в центре возвышался столбик пульта управления…
Симаков, придержав Костю за рукав, приложил палец к губам. Игнатов согласно кивнул в ответ. Оба в полном молчании принялись методично обыскивать зал. Они делали это по всем правилам военной науки: пока один выдвигался вперёд, другой прикрывал его и контролировал окружающую обстановку. В зале повисла напряжённая тишина. Ни зверь, ни человек больше не кричали!
Путешественники решили обойти зал кругом. Его округлые стены и мазаичный пол носили следы сильных разрушений. То тут, то там темнели овальные проёмы выбитых или взломанных дверей. Повсюду резали глаз следы взрывов и выстрелов, выбоины, щербины и жирные ожоги. Разноцветную мозаику под нога-ми устилали осколки стекла и пластика, куски обрушившегося пластобетона со скрученной арматурой и спирали оборванных проводов.
Симакову живо припомнились развед рейды по горам и ущельям объято- го огнём Афгана. Ни один осколок не хрустнул под его ногой. Игнатов тенью скользил сбоку и чуть сзади. Перед ними выросла труба Главного Лифта. Они стали обходить её с двух сторон одновременно, попутно заглядывая во все тёмные углы и в выбитые двери. Но никого не обнаружили. Завершив обход, сошлись снова.
- Похоже, что труба - шахта лифта, а шар - его кабина! - прошептал Игнатов. Си маков с ним согласился и добавил:
- Лифт не разрушен, должен работать.
- Угу! Хоть в этом нам повезло…
В отличии от Симакова, ни разу не воевавший и видевший войну только на телеэкранах, Игнатов откровенно удивлялся многочисленным бессмыслен-ным разрушениям.
- Чокнулись они тут все, что ли? - возмущался он шёпотом, - Ты только глянь, Степаныч, крушили всё подряд!
Симаков в ответ равнодушно пожимал плечами.
Поиски привели их к широкой нише, в которой разместилась скульптурная груп-па из мрамора. Композиция состояла из двух атлантов - мужчины и женщины. Оба неописуемой красоты! Они стояли бок о бок и запускали в небо с протянутых, соединённых рук, маленьких пернатых тварей с длинными зубастыми клювами. Видно скульптура кому-то очень не понравилась, потому что мрамор был буквально иссечён глубокими закопчёнными бороздами.
- И тут не прошли мимо! Скульптура им, видите ли, помешала!
- Это война, шуряк! Самая безжалостная и непредсказуемая штука на земле.
- Чем это они лупили? Похоже на лазерное оружие.
- Лучевое!
- А в чём разница, знаешь? - заинтересовался Игнатов.
- Знаю, как-нибудь потом объясню… Не отвлекайся…
Они двинулись дальше. Большая часть зала осталась позади. Неужели попавший в беду человек не отыщется? Кто он? Почему звал на помощь? Кто угрожал ему? Кто выл и рычал?
Такие и подобные им вопросы задавали себе путешественники. Они снова разделились: Симаков взялся за осмотр правой стороны зала, Игнатов - левой. Но не сделали они и двух шагов, как впереди вновь прозвучал протяжный стон. Симаков замер, так стонать мог только тяжело раненный человек. Уж он-то знал, наслушался в госпитале в Кандагаре.
Переглянувшись, оба бегом бросились на стон. Шагов через шесть-семь наткнулись на темнеющий овал входа с выбитой взрывом дверью. Стон явно доносился из его глубины погружённого во мрак помещения. Симаков предостерегающе поднял руку и первым переступил порог небольшой комнаты, чья обстановка оказалась полностью разрушена взрывной волной. Только благодаря своим сверхспособностям он увидел раскинувшегося на полу человека…
Это был мужчина, одетый в потёртые джинсы и байковую рубаху в клеточку. Он лежал головой к выходу и лицом вниз. Симаков приблизился к нему и замер, пытаясь определить, есть ли тут ещё кто-нибудь, помимо них троих. Кажется, больше никого. Рядом бесшумно возник Игнатов. Он тронул склонившегося над мужчиной Симакова за плечо и указал на ноги незнакомца.
- Смотри-ка: разутый!
Голые ступни неизвестного и впрямь белели в темноте словно две пойманные рыбы на берегу. Правая рука незнакомца вытянулась вперёд, а левая неловко заломилась за спину. Мужика, похоже, кто-то недавно волочил по полу, но его спугнули и он убежал, бросив жертву на произвол судьбы.
Симаков сходу определил, что незнакомец жив, но находится без созна-ния. Его спина едва приметно поднималась и опускалась при каждом вдохе и выдохе. Наверное, он был ранен, хотя крови нигде не было видно.
- Давай-ка вытащим его на свет, Степаныч, а то тут ни черта не видно! - предложил Игнатов.
Они подхватили потерпевшего под руки, легко выволокли в зал и перевернули на спину, что бы привести в чувство.
Симаков замешкался, шаря на поясе фляжку с водой. Игнатов первым заглянул незнакомцу в лицо и… громко вскрикнув, отпрянул в ужасе!
- Ты чего? - удивился Симаков.
Костя, бледный как полотно, трясущимся пальцем ткнул в раненого:
- Смотри сам!
Симаков нагнулся над незнакомцем и ахнул! Он увидел… своё собственное лицо!!!
…Пока путешественники ошалело пялились на двойника Симакова, тот внезапно открыл нечеловеческие, малиново полыхающие глаза, резко развернулся, вскочил на ноги и попытался схватить людей. Его руки при этом неестественно удлинились. Поскольку Игнатов стоял за спиной зятя, то успел увернуться от крепкого захвата и отскочить в сторону. Симаков же наоборот, к тому моменту склонился пониже, что бы лучше рассмотреть черты лица своего двойника. Поэтому обортню и удалось зацепить его за грудки.
В его глазах промелькнуло торжество. В следующее мгновение он начал расти ввысь и вширь. Одежда двойника потеряла свои цвета и форму и словно кисель расплывшись по фигуре, стала прорастать густой грязно-бурой шерстью!
Секунда - и человека не стало!
Вместо него появилась ужасная крылатая обезьяна с сильно вытянутой клыкастой пастью. Теперь не рука, а мохнатая мускулистая лапа продолжала цепко держать Симакова.
Монстр издал победный рёв и подтащил «спасителя» поближе к оскаленной, дышащей смрадом пасти. Симаков не сопротивлялся. Игнатов, стоя в стороне тупо смотрел на это, словно заторможённый. Он не в силах был справиться с охватившими его невидимыми путами; руки и ноги отказывались повиноваться ему, а сознание застлал туман липкого ужаса.
Крылатая обезьяна, подтащив зятя вплотную, нацелилась на его горло… Симаков вдруг мгновенно развернулся к ней спиной, перехватил лапу на правое плечо и резко с силой рванул вниз с наклоном корпуса вперёд. Получился классический бросок через спину. Монстр не был готов к сопротивлению, поэтому бросок пропустил. Он мешком с картошкой взмыл в воздух и кувыркаясь отлетел к шахте лифта.
Его падение казалось неизбежным! Он непременно приложился бы к полу всей своей массой, если бы не крылья. Вовремя расправив их за спиной, монстр вместо падения мягко спланировал на пол. Он уже пришёл в себя и изготовился к продолжению схватки. Что-то подсказывало ему, что она будет долгой и кровопролитной…
Первый проигранный чудовищем раунд помог Игнатову справиться с наваждением. В голове у него прояснилось, руки-ноги заработали с прежней силой и ловкостью. Симаков не успел и глазом моргнуть, как Константин выхватил оружие и открыл по монстру прицельный огонь короткими очередями. Разрывные пули с керамическими головками настигли чудовище и раздробили его правое плечо. Монстр заревел, больше от ярости, чем от боли. Следующая очередь пришлась по крыльям. Перепонки с треском полопались, в коже остались огромные рваные дыры величиной с арбуз.
Вообще-то, полученные монстром раны были не слишком тяжёлыми. Даже средними их нельзя было назвать. Так, лёгкие травмы , только и всего… Ни какой опасности они не несли. Бывало и хуже! Да и боль он испытывал затухающе – проходящую. Создатели всё предусмотрели, когда выращивали их!
А вот дикой ярости ему было не занимать. Он не будет ждать, атакует противника сам и разорвёт его в клочья. И плевать ему на разрывные пули…
Но тут в схватку вновь вступил Симаков!
Пока обезьяна уклонялась от пуль Игнатова, он вспомнил наконец, что является как-никак Стражем Врат; задействовал свой уникальный потенциал и нанёс по подсознанию чудовища мощнейший пси-удар, внушая монстру первобытный ужас, который некогда испытывали оба его прародителя предка - обезьяна и птеродактиль - при виде своих смертельных врагов.
Приём сработал безотказно!
Засевший в генах страх
