Новогоднее

Я плёлся по заснеженной обочине, атакованный мыслями. Отбиваться не хватало сил. Отринутые в лоб, мысли охватывали с флангов. Наседали, давили, колошматили чохом и вразнобой. В прошлом, - вспоминали мысли слова  учителей, - у меня не было будущего. Настоящее же убеждало: в будущем не останется прошлого. Надо что-то менять в этой жизни. Непременно. Но что?
Отдел подарков ближайшего супермаркета не подсказал решения, наоборот, сдав меня мыслям с потрохами. В бессилии и обиде я продолжал пинать снег на обочине. Глупец, я пытался избавиться от мыслей бегством.
Едва не расквасив с разбегу нос о стену «Intoxicated by Kilian»*, я стал как вкопанный. На девушку за стеной обратил внимание не сразу, но, едва заметив, тут же влюбился. Ничего не могу с собой поделать: наверное, мне написано на роду - влюбляться в симпатичных девушек, меняющих пробитое колесо автомобиля. Есть в этом что-то материнское.
Я решил: - вот он, шанс! - и подошёл ближе. Конечно, на такой случай у меня имелся коронный приём. Но спрашивать который час, когда девушка держит одной рукой запаску, другой - домкрат, наверное, глупо. А иначе я знакомиться не умею. Я промолчал. Без лишних слов открыл багажник и протянул ей баллонник.  Робкий книксен добил моё сердце.
Когда девушка закончила работу, я вновь обрёл дар речи. Может, это судьба пыталась подтолкнуть меня. Сам не знаю почему - я забыл домашнюю заготовку и ляпнул экспромтом:
- Садись, подвезу, - и галантно распахнул пассажирскую дверцу. В смущении я теребил не пригодившийся молоток, судорожно соображая, куда бы его деть. Просто выкинуть в снег мешала природная бережливость.
Я не верил внезапному счастью: она согласилась!
Перед тем как наконец задать заветный вопрос, я внимательно посмотрел девушке в глаза. Это стало моей первой ошибкой.
- Ключи? - по-своему истолковала она моё замешательство.
Переворошив сумочку, вручила мне связку с изящной трёхлучевой звёздочкой на брелке. Я, дурак, тут же повернул ключ в замке. О, боже - вторая ошибка! Мой вопрос опять потерял смысл: в самом центре приборной панели зажглись огромные часы. Я бы снова выглядел идиотом.
Доехали почти в полной тишине. Лишь волшебные, оттенка светлой грусти аккорды радио «Ностальжи» взлохмачивали воображение.
- Вот. Всё что есть, - слегка заикаясь, поблагодарила девушка, едва я домчал её к подъезду, и шлёпнула по торпеде пятитысячной купюрой. Птичкой выпорхнула из машины и скрылась в дверном проёме. Огорошенный, я сидел в темноте салона не в силах уехать, потерянно мял в руках деньги и старался свыкнуться с утратой. Больше, наверное, я её никогда не увижу.
Но что это? Фортуна сегодня как никогда щедра ко мне. Чёрный силуэт, рванув из-за дерева, прошмыгнул в подъезд за девушкой. Маньяк - сразу догадался я. Вот когда я пригожусь! Выскочив вслед, я прилип ухом к металлу входной двери. Неприлично вмешиваться сразу, - подумал я, - ещё, чего доброго, девушка решит, что я за ней шпионю. Надо дождаться криков о помощи - и тогда уже…
Пока я медлил, мимо меня, зловеще кося глазом, в подъезд вбежал второй маньяк.
Вот попёрло так попёрло! - ликовало всё внутри меня. - Теперь уж наверняка.
Я стоял и слушал, но на помощь не звали. Опять сорвалось, - уже решил было я, и тут, слава богу, до меня долетели звуки отчаяния. Презрев черепаший лифт, я стремглав бросился вверх по лестнице. Я успел вовремя. Втроём нам удалось сломить сопротивление девушки.
На площадке выше скрипнула дверь. Чёрная щель сперва недобро щурилась какое-то время, затем сомкнулась - видимо, по ту сторону снимали цепочку - и, наконец, раздалась во всю ширь, явив миру сухонькую головку в седых кудряшках.
- А-а, вы вона чего, - дрогнули  кудряшки. - А я сослепу решила, опять сатанисты кошку мутузят. Вы только это, ребята, приберите потом за собой, ладненько?
И чёрная щель, увлекая в темноту кудряшки, исчезла - видимо, уже бесповоротно.
-Кошку?! Вот кочерга! - в сердцах засучила  ножками девушка, срывая с раскрасневшегося лица скрывавший её глаза шарф. - Чуть что, бывало, полицию зовёт, а тут... Ребя-а-ата, - умильно передразнила старушенцию девушка.
- Оно понятно, - заступился за старушку первый маньяк, глянув на часы, - там её уже, небось, президент поздравляет. Недосуг ей.
- Ой, а ведь и правда! - всплеснула руками девушка. - Новый Год ведь вот-вот! Ой-ой, мамочки мои, как же я с вами тут замешкалась. - Она, не деликатничая, оттолкнула второго маньяка, который сунулся ещё раз завязать ей глаза. - И вы-то, вы-то хороши! Тоже мне, свинтусы: знали и молчали!
Девушка принялась торопливо собирать с пола просыпанные из сумочки дамские безделушки. Потом повернулась и, гордо задрав подбородок, зацокала каблучками по ступенькам. - Вот и стойте теперь тут столбом, - бросила она напоследок через плечо, - раз такие противные.
- А знаете что? - продолжила вдруг она без всякой паузы, внезапно обернувшись. Капризные нотки сменились журчанием ручейка. - А пойдёмте все ко мне? У меня бутылка шампанского в холодильнике и «Оливье» - целый тазик. Одной мне и за неделю не съесть.
Маньяки недоверчиво переглянулись. А я уже раскрыл было рот, приняв решение за всех, но тут мы услышали грозное:
- Не двигаться! Стреляю!
Мужичок с пузом навыкате и с одышкой завзятого астматика, поспешая как мог, карабкался по ступенькам и целил мне в глаз пистолетом. Плечи мужичка венчали треугольные созвездия в серых рамках погонов, над взопревшим лбом топорщилась фуражка.
- Накаркали, - недовольно, будто старый холодильник, зафырчал второй маньяк. - Подсуетилась-таки бабка.
- Да нет же! Что вы! - улыбнулась девушка, ободряюще коснувшись руки маньяка, - скажете тоже. Ну какая же это полиция! Это ж папа мой, он тут участковым на полставки.
- Сигаретку... стрельну… молодёжь? - в три приёма, с паузами на глубокие вдохи поинтересовался мужичок, добравшись до нашего этажа. Затянулся подношением, помягчев сразу одутловатым лицом, спрятал пистолет в кобуру, попытался отечески улыбнуться. Не получилось. Физиономия  вдруг заиграла подозрением, мужичок обвёл испытующим взглядом присутствующих и  выдал:
- Э-э-э... А что, собственно? - ладонь его снова, будто невзначай, легла на кобуру.
Глаза девушки увлажнились.
- На меня маньяки напали, - всхлипнув, запричитала она речитативом. - Окрутили, склонили, не сгубили едва!
- На моём участке?! Совсем обнаглели! - вмиг забыв и об остальных присутствующих и о подозрениях, обнял девушку участковый и долго, долго гладил по голове. Плечо форменной куртки тем временем наливалось, темнело и, верно, становилось солонее на вкус.
- И заявление писать будешь? - вдруг встревожился он, мягко, но решительно отстранив девушку.
- Вот ещё! - фыркнула та сквозь слёзы. - В прошлом году писала и что? Кого-то нашли?! Три месяца только зазря промурыжили.
- А они никогда не находят, - встрял первый маньяк.
- Вот именно, - поддакнул второй, - оно им не надо.
- Ага, - взвился участковый, - сам попробуй поймай! Они, брат, хитрые. А за такую зарплату… - участковый вздохнул. - Кстати, - спохватился он, - когда допьёте, бутылочку не выбрасывайте, а?
- Какую бутылочку? - удивился я.
- А шампанское в холодильнике? Меня не проведёшь! - Он кивнул на девушку. - Только, чур, дочурку мою не обижать! Ей уже и так досталось, слышали ведь? А бутылочку я после прихвачу. У меня вызов в пять утра на... - он открыл кожаную папку и перелистнул блокнот, - на бытовую ссору на почве неприязненных отношений. Вот на обратном пути и загляну.
- С ножевыми? - встрепенулся первый маньяк.
- Нет, думаю, обойдётся. Пару тарелок разобьют. Обычный пьяный дебош, - махнул рукой участковый и сплюнул через левое плечо.
- У-у-у, - протянули первый и второй маньяки хором.
На этом и распрощались.
Мы побежали навёрстывать праздник. Боя курантов уже не застали, но всё равно - я чувствовал, что все мои желания в новом году обязательно сбудутся. Звон бокалов с экрана телевизора быстро вернул нашей гостеприимной хозяйке улыбку. Девушка готовила на стол, а мы втроём, словно сговорившись, старались ничем, даже какой-нибудь пустяковиной, не напоминать ей о пережитом потрясении. Мало ли какие отморозки встречаются в жизни. А время - лечит.
Наконец, наполнили бокалы и мы. Вино играло бриллиантовыми пузырьками, а мы стояли вокруг стола, кидая друг на друга выразительные взгляды: никто не решался блеснуть тостом.
Первой не выдержала девушка.
- Вы что же, и пить собираетесь сквозь маски? - прыснула она. Я заржал вслед за ней: - Правда, парни, вы прям как Ниф-Ниф и Наф-Наф.
- На себя посмотри! Нуф-Нуф! - хихикнула девушка громче прежнего.
Ба-а! Я вспомнил, что так и не снял с лица маску весёлого поросёнка, покидая подарочный отдел. Вон оно как! Выходит, зря я поминал добрым словом своё обаяние.
Парни, кстати, оказались вполне симпатичными ребятами. Честно, без этих озорных поросячьих масок я бы нипочём не признал в них маньяков.
Я коснулся своего пятачка. Руки дрожали. Крайнее волнение опутало волю: как-то она посмотрит на меня теперь, в моем истинном обличии.
Разоблачение остановил звонок в дверь. Участковый на пороге мял в руках фуражку, но старался держаться молодцом.
- С Новым Годиком. Вы, извиняюсь, бутылочку обещали, - напомнил он. Глаза косили взглядом побитой собаки.
Беспредел, - подумал я, взглянув в сторону едва ли на треть опорожнённой бутылки, а вслух буркнул:
- С новым счастьицем. Вы ж не раньше пяти собирались!
- А-а-а, - обречённо махнул рукой участковый. Глаза подёрнулись туманом. - Непросто всё. Неймётся им, нехристям. Решили мужу намекнуть об изменах его ненаглядной.
Он помолчал.
- Тройное убийство, наверное. С отягчающими. - Глаза опустели. - Я, на всякий случай, пораньше сегодня отпросился. Только вы это, - глаза кольнули льдинками и тут же оттаяли, - никому ни гу-гу. Служебная тайна.
Глаза засуетились, забегали по сторонам, он придвинулся поближе и зашептал: - А то и вообще уволюсь на хрен. На пенсию. Или фристайлом займусь. Мне эти гогулы-могулы ночами снятся! Артрит бы только, проклятый, малость подлечить.
- А давай лучше к нам, папуль? - предложила девушка.
Глаза поплыли в романтическую даль, но вдруг опомнились: - А удобно?
- Удобно, удобно! - маньяки подхватили под руки участкового и потащили по коридору. За первым маньяком волочился незаметно прихваченный с вешалки шарф.
Мы с девушкой остались наедине. Она притушила свет; щекотнув тёплыми ладошками, сняла мою маску.
- Три... - голос её стал удивительно нежен.
- Поросёнка? - немного опешил я.
- Часа, дурачок. Ты хотел узнать время, помнишь?
- Ты догадалась?!
- Сердце подсказало.
И мы умерли в один день. Но не сейчас - позже, в будущем. В котором, кстати, у меня отныне появилось замечательное прошлое. А на бриллиантовую свадьбу мы пригласили наших маньяков и вспоминали этот день. Парни на всю жизнь так и остались для нас маньяками. Ведь только настоящие фанатики способны уговорить незнакомую девушку три часа кряду играть с ними в жмурки на лестничной клетке в самый канун Нового Года.


*«Intoxicated by Kilian» - парфюм не из дешёвых. Но, зараза, он того стоит.