ВОЗВРАЩЕНИЕ

подарит, - потеплевшим голосом сказал Лёня, - Она мне все подарит, сам увидишь, как она меня любит. Ты не обращай внимания, когда приедешь - она немного странная, но очень добрая.
            -Все мы странные, каждый по-своему...
            Так, разговаривая, они незаметно дошли до конца леса, и за стволами деревьев показались городские огни.
            -Ну вот, - сказал Виктор, - пришли в Ясенево. Обратно?
            -Веди, я все равно тут ничего не знаю.
            -Обратную дорогу не запомнил?
            -Через лес по дорожке все время прямо, чего тут запоминать?
            -Вот заведу тебя сейчас в лес и изнасилую...
            -Кто кого? - засмеялся Лёня.
            Они затеяли возню посреди дороги, благо вокруг никого не было, а потом, отбежав на полянку, стали гоняться друг за другом по колено в снегу, резвясь, как дети, и пуляя друг в друга снежками. Виктор, наконец, догнал Лёню, и они со смехом повалились в снег, тяжело дыша.
            -Классно, - восторженно сказал Лёня, лежа на спине и смотря в звездное зимнее небо, - С раннего детства такого не было...
Виктор не выдержал и припал к его губам. Он ласкал своего Малыша леденеющими от растаявшего на них снега руками, ощущал под собой его тело, чувствуя сквозь джинсы возбужденную плоть.
            -Вил, - тихонько сказал Лёня, - А давай, сейчас...
            -Что? - не понял он.
            -Сейчас, здесь, в снегу...
            -Очумел? Задница отмерзнет...
            -Зато как классно! Это запомнится на всю жизнь. Россия, ночь, черные деревья, белый снег, это звездное небо и ты...
            -Эх ты, цивильный человек. Без чистого белья, без душа...
            -Это еще будет много раз. Я хочу сейчас.
            -Озорник, - нежно проговорил Виктор, расстегивая ему и себе ремни на джинсах.
            Твердая живая плоть под материей так манила его, что, добравшись до трусиков, он не выдержал и прижался к ним щекой, вдыхая на морозном воздухе сквозь аромат свежего белья слабый специфически мужской запах.
Виктор зарывался головой все глубже и уже не замечал ни холода, ни растаявшего на руках снега. Он приспустил трусики, и его губы ощутили эту желанную плоть. Виктор буквально впился в нее, стремясь насладиться до тошноты. Леня блаженно постанывал и гладил его холодными пальцами по голове, по шее, забираясь под одежду, но это только усугубляло ощущения.
            Они повалились в снег и в упоении целовались. Потом Леня устремился головой к его промежности, и Виктор почувствовал его губы там, где все окаменело от желания. Он застонал, и перекатившись на бок, обхватил  тело Лени. Он затащил его на себя, и спустив джинсы до колен, припал губами к его попке, яичкам, члену. Теперь они делали это друг другу одновременно. Одновременно произошло и то, что  бывает в конце. И ни снег, ни легкий морозец не смогли охладить их страсти…
            Обнявшись, они медленно брели по дорожке через заснеженный лес.                                                       
            -У меня, между прочим, в этом году отпуск летом, - вспомнил Виктор.
            -Как - в этом году? - не понял Лёня.
            -Там, где я работаю, это бывает раз в три года.
            -Поедем путешествовать, - загорелся Лёня, - Поедем в Америку... Хотя нет, туда еще успеем в любой момент. Поедем в Европу. Я еще не был в Италии, в Париже, в Испании...
            -Я вообще ни разу за границей не был.
            -Так поехали! Денег заработаем.
            -А кем ты собираешься работать?
            -Кем угодно. У нас это в порядке вещей. Папа, я говорил, кем работает, а мама ухаживает за престарелыми. Это государственная работа, ей платят сто долларов в день. А я, когда учился, работал на бензоколонке.
            -На кого ты учился?
            -У нас не на кого-то учатся, а каждый сам выбирает, что он хочет изучать для будущей карьеры. Я, например, взял язык и информационные технологии. Это очень перспективно. До вас еще не дошло, но поверь - будущее за компьютерами. От этого никуда не денешься, век требует.
            -Начинает доходить, - возразил Виктор, - Кое у кого компьютеры уже дома есть. Даже в школах основы информатики преподавать начали.
            -Это же прекрасно. Значит, я смогу найти работу...- начал Лёня, но взглянув в лицо Виктора, осекся, - Конечно, я не знаю всего, что знаешь ты... Но, в конце концов, у вас там, в трамвайном парке, наверное, тоже можно кем-то работать. Мыл же я машины...
            -Не сможешь ты здесь работать ни в трамвайном парке, ни на заправке, - мягко, но уверенно сказал Виктор, - Но, в конце концов, я работаю, и пока еще неплохо зарабатываю, если не сравнивать с кооператорами. Ты сможешь учиться...
            -Прости, я не стану жить за твой счет.
            -Не будешь ты жить за мой счет, не переживай, - улыбнулся Виктор.
            Вернувшись домой, они приняли горячий душ, попили чаю и занялись разборкой вещей, которых оказалось немало. Это затянулось до поздней ночи еще и потому, что многие из них Лёня просил Виктора примерять. Дело закончилось тем, что Лёня подарил Виктору больше половины, требуя, чтобы он их непременно носил постоянно. Особенно такие же, как у него, белые трусы и носки. Он собственноручно надел их на Виктора, и они долго гляделись в зеркало, стоя в обнимку.
            -Теперь мы с тобой голубые братья, - улыбнулся Лёня.
            -Я не такой красивый и стройный, как ты. И лицо, и повадки грубее...
            -Для меня ты самый красивый и самый желанный.
            -Чтобы ты так говорил всегда, - с надеждой проговорил Виктор.
            Когда он на следующий день шел на работу, ему казалось, что прошла целая вечность. Он как бы видел все впервые - депо, коллег по работе, улицы, прохожих. Последний раз отсюда уходил не он, а какой-то другой человек...
            -Ты что, наследство получил? - спросила Нинка Коровина с их маршрута.
            -С чего ты взяла?
            -Светишься весь...
            -И лыбится постоянно, прям так и хочется в морду дать, - добавила Верка Пантюхина с чертановской линии, - Погулял, наверное, хорошо - отойти не может. Его позавчера Славка Верещагин среди ночи с каким-то пьяным парнем  посреди Чертановской видел. Небось, кошачью свадьбу устроили.
            -Один живет во всей квартире, - недобро взглянув исподлобья, проговорила пожилая Савчукова из подвижного состава, - Пусть веселится. Потом локти кусать будет, когда на старости лет воды подать будет некому.
            -Тебе, я смотрю, хорошо подают, коль стрелки долбишь на восьмом десятке, - бросил через плечо Виктор, выходя из  диспетчерской.
            Слухи о том, что его видели позапрошлой ночью на улице, очевидно, уже обошли все депо, поскольку на путевке синел свежий, поставленный диспетчером, штамп "На медосмотр". И в медсанчасти не ограничились измерением давления, а предложили подуть в трубку.
            Но ни это, ничто другое не имело для Виктора никакого значения. Его мысли были с Лёней, который отправился навещать тетку, и он не видел недобрых взглядов пассажиров, не слышал грубости, не замечал ничего того, что всегда раздражало. Он только лишь с удвоенной энергией фарил в ответ на приветствия встречных водителей, и лицо его само собой расплывалось в блаженной улыбке.
 
 
 7.
 
 
 
            Рассказывая о визите к тетке, Лёня сиял от радости.
            Когда Виктор вернулся с работы, он уже крепко спал, и Виктор тихонько, чтобы не потревожить, принял душ и скользнул под одеяло, ощутив приятно волнующее тепло любимого тела.
            "Сколько лет я ложился в холодную постель?" – с горечью подумалось ему при этом.
            И вот теперь они сидели за столом, завтракая и обедая одновременно.
            -Ты не представляешь, как она обрадовалась. Кинулась звонить матери, но я остановил ее, потому что в Лос-Анджелесе еще было слишком рано, - рассказывал Лёня.
            -А сам позвонил потом?
            -Позвонил. Мама тоже обрадовалась. Ну, понятно, почему. И еще наказала не бросать Таню. Тетю Тату, как я называл ее в детстве.
            -Сколько ей лет?
            -Она старше мамы на шесть лет. В позапрошлом году на пенсию вышла.
            -Тогда еще рано говорить об этом. Хотя, как знать?
            -Но квартиру она приватизировала и хочет завещать мне. Мы сегодня идем с ней насчет прописки.
            -Вот и хорошо. Приду – расскажешь.
            -Ты придешь опять так поздно?
            -Скорее, рано.
            -Я тебя вчера ждал, ждал, но не выдержал и уснул.
            -Не мучь себя, ложись вовремя. Я тебя не потревожил, когда вернулся?
            -Я даже не почувствовал. Ложился один, просыпаюсь - мой darling рядом...
            Они вместе вышли из дома и вместе доехали на автобусе до метро. 
            -Мог бы довезти тебя до твоей тети Таты, - сказал Виктор, когда они спускались по эскалатору, - Мой маршрут проходит в тех краях.
            -Поехали, - охотно согласился Лёня, - Посмотрю, как ты рулишь.
            -Долго. Мне еще на конечную приехать надо, дождаться смены...
            -А тебе кондуктор не требуется? - улыбнулся Лёня, - Я бы пошел к тебе кондуктором.
            -В самом деле, пошел бы? - улыбнулся в ответ Виктор.
            -Да кем угодно пошел бы, лишь бы с тобой все время быть.
            Лёня сказал это в шутку, но было в этот момент в его интонациях и в глазах что-то такое, что неожиданно заставило Виктора подумать: "За что мне такое счастье?"
            -Удачи, Малыш, - прошептал он, слегка наклоняясь к Лёне, когда выходил из вагона на Нахимовском проспекте.
            -И тебе, - отозвался тот, -Ровной дороги и чтобы никто тебе не испортил настроения.
            Когда Виктор вернулся домой после работы и хотел, как вчера, осторожно прокрасться в ванную, в комнате неожиданно вспыхнул свет.
            -Чего ты? Спи, - прошептал Виктор, заглянув в комнату, но Лёня уже вставал, - Как сходил?
            -Ты понимаешь, я не знаю, что мне делать? - заговорил Лёня, стоя взъерошенный посреди комнаты  в одних трусах.
            Его вид выражал полную растерянность.
            -Мы пришли, отстояли очередь, тетка написала заявление, я подал паспорт, сказал, что мне нужно его поменять, а мне учинили такой допрос, что жутко стало. У нас тоже страшный бюрократизм, но чтобы так... Тетка заплакала, когда мы вышли на улицу.
            -Ну и что, в конечном счете, тебе сказали?
            -Да ничего. Наговорили столько всего, что... Подожди...
            Лёня взял в руки лежащие на стуле аккуратно сложенные джинсы и вытащил из кармана листок бумаги:
            -Вот, я записал. Так не запомнить. Тут столько всего требуется...
            Не раздеваясь, Виктор взял листок и пробежал глазами.
            -Ну, это ладно, - говорил Лёня, стоя рядом и тыкая в него пальцем, - А вот это где взять? В Америку лететь?
            Виктор сложил листок пополам и задумался.
            После того, как он покинул родительский дом, прошло четыре года. Их прежнего дома, как такового, уже не существовало. Сестра настояла на размене и обживала теперь новую квартиру. Виктор не стремился поддерживать с ней отношения, но та недавно