Оставили за кадром

         Киногруппу направили на окраину городка Хейнола, находящегося вблизи живописных озер Руотсалайнен и Конневеси. Здесь были расквартированы наиболее отличившиеся во вчерашнем бою местные ополченцы.
Из бело-синего деревянного домика, стоявшего по левую сторону от большого дома пресвитера, доносились подозрительные звуки. Осторожно проникнув в темное, затхлое помещение, журналисты выявили источник этих звуков. Им оказался маленький человечек свернувшийся калачиком на досках пола. Подле него валялась овечья шапка с суконным малиновым верхом. Он лежал в расстегнутой камуфляжной куртке. Его голые ноги торчали из коротких кальсон. Несмотря на хилый вид, спящий издавал оглушительный надрывный храп. Рядом стоял недопитый штоф сизой жидкости распространяющей кислый дрожжевой запах. Журналисты попытались человечка разбудить. Но, сколько его не трясли и не шлепали по щекам, привести его в чувство им не удавалось. Наконец, бросили это занятие. Тогда, человечек сам, открыв глаза, вскочил и, неожиданно, вытянулся по швам. Обведя комнату испуганным взглядом, он принялся громко и отчетливо произносить удивительные фразы: «Принуждение к подчинению. Сетецентрическое пространство. Глобальный удар. Геоцентрический театр синтетических воздействий. Ответный инструмент. Инклюзивное подавление информационного сопротивления. Инфокоммуникационное превосходство».
         С произнесением каждого нового слова глаза человечка становились шире, а зрачки, наоборот, сужались. В один момент, разглядев присутствующих, он перестал говорить и задумался, после чего, с облегчением, выдохнул.  
         - Тьфу-ты, мать твою… - Сказал человечек, сплюнув тягучей коричневой слюной.
         Затем он свернул перед камерой кукиш, кряхтя, согнулся и выставил для обозрения свой тощий зад. Возможно, он еще как то хотел выразить свое отношение к окружающему миру, но силы окончательно покинули его. Обладатель овчинной шапки с суконной тульей рухнул под стену и, зарыв в лохмотья мохнатую голову, продолжил издавать мученический храп.
         - Что это? – Растерянно спросил оператор Мурад Измайлов.
         - День Святого Великомученика Пантелеймона. – Зло ответил есаул Уткин. - Завтра будем публично сечь шельмеца.