Ты с Земли

хочется поговорить с тобой, но надо же – сейчас это так! Хочется поговорить хоть с кем-то, хоть с самым тупым диспетчером во Вселенной. Безо всяких намеков, ясно? Прошли уже сутки, а я так и не получил вашей шифровки. Поневоле соскучишься по болтовне, чёрт возьми.

Я достиг хребта высокого каньона, который является бортом той гигантской задницы, в которой я нахожусь. Надо сказать, идти было не так-то сложно – если сравнить с земными расстояниями, разумеется. Мне пришлось пройти с десяток миль по густо расчленённым оврагам и огромным каменным плато. Дома бы устал жутко, а тут, с такой гравитацией ноги сами тебя несут. Не оторваться бы им вовсе. Сейчас отдыхаю на симпатичном утёсе – здесь легче наблюдать рассветную звезду. Она тут светит ещё ярче из-за горизонта, и краски вокруг – получше, чем в каком-нибудь крутейшем ночном клубе, это я тебе гарантирую. Когда прибудет команда, обязательно свожу их сюда.

Поднимаясь по пустынным террасам, я с любопытством разглядывал песок. Породы здесь твёрдые, это точно, но и бурению поддаются неплохо. Тут можно было бы отстроить шикарные города, на этом песке. Я уже вижу, как роскошные дворцы и многоэтажные обсерватории сочетаются с ним.  Песок очень блестящий и искрится не хуже неба. Наверное, это было бы похоже на что-то арабское или вроде того. Хотя нет, скорее, это будет, как нечто, чего не существует на Земле – знаешь, как в этих компьютерных играх, где взяты элементы из разных культур. Ты ведь играл в компьютерные игры, Хатчинсон? Нет? Тогда пусти к микрофону полковника Дэвидса – он точно играл. Что-то я бы взял из Персии, что-то – из Китая. Высоченные фронтоны из греческих мифов, обвитые барельефными зверями, белоснежные стены православных храмов с лепниной в стиле барокко, узорчатые купола, как у мечетей. А жилые здания – их можно было бы сделать в стиле Гауди, такими несимметричными, будто растущими друг на друге. Знаешь, я всегда хотел жить в доме в стиле Гауди. Вообще, хотелось бы, чтобы вся наша архитектура на этой планете была похожа на что-то природное, выросшее само собой. Ох уж, если тут найти полезные ископаемые, то это будет возможно. Я постараюсь их найти. Взял уже несколько пород. Представляешь, в некоторых местах песок на глубине вскопа уже имеет красный оттенок. Может, он богат железом тут?

Я израсходовал два контейнера с едой и половину запаса кислорода в баллонах скафандра. Вообще-то, там чуть больше половины, но можно ещё долго без подзарядки. В фюзеляже остались ещё два баллона – запасные. Остальные не годятся – повредились при крушении, там воздух уже радиоактивен. Поторапливайтесь скорее. Я пока побуду тут, но как только спасательный лайнер будет в зоне эфира – радируйте мне, чтобы я возвращался к эскуадру.

Интересно, какие они могли бы быть – здешние жители? Можно предположить, что они довольно-таки легки на вес, чтобы соответствовать гравитации. Вряд ли это что-то большое – уже хорошо, огромное пугает всегда. Повезёт, если наткнусь на гуманоидов – а может, и не повезёт, как знать? Но, скорее всего, выглядят они как-то совсем непохоже на нас. Может, это длинные жёлтые слизни с семью щупальцами и оранжевым глазом в заднице. Боровы на муравьиных ногах... А может, просто какие-то светящиеся треугольники, перемещающиеся со скоростью света, как в тех фильмах про УФО. Может, они уже не раз пролетали мимо, а я просто их не заметил? Наблюдают за мной, анализируют речь? (в записи смешок) Клянусь вам, парни, я пришёл с миром сюда!

Всё думаю о том теле, которое нас сбило. Это явно было тело – сгусток энергии не мог иметь такую плотность.  Оно двигалось, как ракеты с протонным автонаведением – те, что мы использовали в Мьянме. Я сам такие пускал, пока не завербовали в астронавты. Ну и мерзко же их пускать! Обычно не думаю об этом, мы ведь просто выполняем приказы.  И значит, за гибель населения Янгона отвечаем не мы, а то, кто это приказал. И всё же, сейчас как-то тошно вспоминать об этом. Мне нужны ваши приказания, Хатчинсон. Именно Вы должны отдать их мне. Вернее, ты-то не отдашь их, ты должен только передать.

Если они сбили нас умышленно – о таком сценарии я даже не хочу рассуждать. Даже если они преднамеренно сбили нас, разумеется, это должно остаться недоразумением. Если я найду контакт, я сразу предупрежу их о наших мирных намерениях. Ещё один враг – да ещё и внеземной – Международной Федерации не нужен, хватает континенталов. Тем более, в первом же контакте с инопланетянами. Если что, я уверен, что такой же точки зрения придерживались и погибшие члены экипажа. Но вообще, большей частью разума я стараюсь верить, что иные цивилизации тут не при чём, просто мы столкнулись с какой-то кометой или редким магнитным явлением.

Не удержусь и скажу, что я использовал те мето-образцы атмосферы, которые тащил с собой доктор Кротов. Да, над ним все смеялись, упрекая за этот бесполезный груз, а он запрещал исключать свои баллончики из списков. Знаешь, он мне тут все уши прожжужал во время полёта своими идеями. Дескать, этот уплотнённый до атомарных пределов воздух способен поставлять достаточное количество атомов водорода, метана, кислорода, чтобы на теле с гравитацией начались атмосферные процессы. Верил, что атмосферу сможет на астероидах создавать. А другие эти его шары – очищают от радиации, в короткие сроки нормализуют на планете температуру. Очень увлечённо рассказывал, аж слюна брызгала. Мне он понравился – добродушный был  человек, жаль, что любимое дело и его забрало. Видно, не такие все эти евразийцы и злобные, как рисуют в наших фильмах, хотя его мнение о Средиземноморской проблеме мне вообще не понравилось. Чёрт возьми, уже три года с ними воюём, а в научно-исследовательские экспедиции русских пускать не запретили. Видимо, они тоже знают, чем мы на самом деле тут занимаемся, и им тоже нужны американцы на своей доле эскуадров.

Он просил меня выпустить наружу то, что в этих «капсулах», как он их называл. Это случилось в последние секунды перед смертью – он лежал со сломанным хребтом, тянул ко мне руку. У него  ещё была такая улыбка – как у идиота, ей-богу, и глаза будто набухли. Конечно, мне сейчас смешно тратить на это время – наверняка вызову у спасателей приступ.  Но я исполню его последнюю волю – уже распылил газы, а скоро настанет время для капсул, из которых, по его словам, должны произойти примитивные формы жизни. Он говорил, они хорошо закрепятся, если атмосфера будет в порядке. Со временем деятельность облаков создаст океан, будут и геологические процессы – для этого он наставил облучать твердь какими-то зондами, похожими на спутниковые тарелки. Знал бы ты, Хатчинсон, как смешно было смотреть, как отъезжают створки капсулы и во все стороны разлетается эта пыль. Зависает ненадолго над песком, а потом развеивается, незримая и бесполезная. Мы все – пыль в этой Вселенной, Хатчинсон - напомни, кто это сказал? Высшие существа наверняка смеются над нами. Я надеюсь, найду не более высших, чем мы.

До рассвета, похоже, ещё далеко – зарево на левой части небосвода почти не стало ярче. Тут рассвет размазывается на долгие двое суток. Вы бы поспешили, Центр, шутки со Вселенной плохи. А вам ведь так нужна эта медь, правда? Я уже вижу злобно улыбающихся китайцев, которые загребают её, чтобы передать русским, чтобы те сделали ракеты, которые посыплются на вашу голову. Из своей меди им уже этого не сделать – хватит только на провод к пусковому устройству. Может, и правда вы там уже все мертвы? Да, обстановка на фронте была тяжёлой, когда мы отлетали, но разве за месяц до этого она не была тяжелее? В последних эфирах мы с Тапинским слышали, что стороны нашли компромисс. Ядерное оружие никто не собирался применять. В общем, до связи, Хатчинсон, я думаю, мы с вами ещё увидимся. Батарея у приёмника, кстати, тоже не к чёрту, надо её беречь.

Диск 4.

Центр, мать вашу, что с вами такое? Я понял, в чём неполадка с П-приёмником – у него подводящие концы на процессоре полетели. Я заменил их, и вроде всё работало в полную силу, хоть и с обрывами. Прошарил все каналы, и ничего кроме помех. Вот слышите? (в записи доносится громкий шипячий звук, прерываемый щелчками) Ничего, кроме помех! Тут либо совсем с эфиром всё плохо, либо у вас что-то сломалось. Но не могло же сломаться только в центре – я бы хотя бы на межгалактическую станцию вышел.    Вместо этого - тишина.

Мне пришлось вернуться к эскуадру, потому что запасы еды и кислорода подходили к концу. А рассвета я так и не дождался – он только начинался в этих горах. Уже было совсем светло за коричнево-серыми вершинами, я мог бы книжку читать. И вместо этого мне приходится спускаться опять вниз, в темноту. Ну ладно, что я разнылся? Лучше доложу обстановку с места события.

Я выполнил ещё одно указание доктора Кротова – пролоцировал литосферу. Может, волны достали и до ядра, если оно там есть. Не знаю, можно ли этой смешной штукой заставить его вертеться. А было бы здорово, если можно было бы – тогда со временем планета приобрела бы шарообразную форму сама. Может, она её когда-то имела, но по какой-то причине раскололась на куски. Вокруг неё закрутились бы мелкие астероиды, которые бы потом слиплись в спутник. Вот вам и Луна, а значит – ночной свет, жизнь ночью. Может, через миллион лет этот кусок камня и выплющит, как это подобает приличной планете.

Если то, что я сделал, так же значимо, как говорил Кротов, то вскоре начнутся землетрясения, вещество в глубинах планеты нагреется и размякнет, начнётся вулканическая деятельность. Вкупе с газами, синтезирующими друг друга под энергией звезды, это создаст дожди, которые покроют всю эту пустыню. Образуется океан, и тогда настанет время для аминокислот – их я выпущу напоследок, когда поднимусь обратно. Кротов говорил, именно так надо делать. Не знаю, по-моему, он, конечно, просто старый псих.

Ну а если здесь уже есть жизнь? Тогда я могу послужить причиной её исчезновения. Не хотелось бы, чтобы так было, даже думать страшно. Но, объективно говоря, вряд ли на этом чёртовом астероиды способны появиться хотя бы бактерии – всё-таки эта хилая атмосфера, и перепады температуры на сотни градусов, что можно выдержать только в скафандре – так в пособии сказано про все тела данной системы. Ничего здесь нет. Равно как и нет шансов на то, что эти баночки доктора Кротова будут работать, не нужно в это верить. Нужно просто ждать, когда меня спасут.

А знаете, вы, в Центре, наверняка рассматриваете инопланетян как угрозу, после моего-то отчёта. Вы сравниваете их с пришельцами из наших фильмов, которые приходят с мыслью захватить мир. Нельзя нам позволять такого, когда на земле итак мировая война – иные миры ведь даже не сплотят нас против общей угрозы, лишь ускорят гибель планеты. Это потому, что они  – другие. А я понял, что я их не боюсь. Не знаю, почему, но почему-то не испытываю перед ними никакого страха. Хотя должен бы бояться, ведь они – другие, мы не знаем, что они хотят от нас и поймут ли, что хотим от них мы. Я всегда так думал, а сейчас мне плевать, другие они или нет. Если я их увижу, то даже если успею только протянуть руку дружбы перед тем, как меня испепелят – протяну. И они такие, жёлтые, летающие, со множеством ног и