впереди себя, я решительно захлопнул за собой дверь.
ГЛАВА ПЯТАЯ
- Какого…, - начал «мясо-молочный король», подняв голову над столом, заваленным бумагами, и демонстрируя выпученные глаза с кровавыми прожилками. Резко оборвал себя, поняв, кто вошёл, и продолжил гораздо ниже тоном:
- Александра, я занят. Ты меня огорчила, даю две минуты на объяснение твоего поведения. Время пошло.
- Простите, говорить буду я и не с вами, а с господином Исяловичем. Лев Борисович, давайте говорить, как два культурных человека. То, что у вас кроме диплома торгового техникума есть ещё два - купленных - о высшем образовании, меня нисколько не беспокоит, и даже три года пребывания в местах не столь отдалённых по статье о валютных операциях - не волнуют. Таки да. Будучи человеком широких взглядов, на многие вещи смотрю спокойно. Но поймите и меня тоже: бедное детство, голодная юность, и только мы с мамой немножко начали кушать курицу с моей работы, приходите вы, всё портите. Пожалуйста, делайте ваш бизнес, где хотите, - вся область под вами, но устраивать «кидалово» нашей фирме мне не позволяет сыновья любовь. Короче, пошёл вон и крыс своих жирных забери. Сколько, когда и куда ушло из «общака» в Швейцарию на твои личные счета, имей в виду, скажу и после смерти: бумаги в надёжном месте…. Уже уходите?
- Далеко пойдёте, молодой человек, - ответил Исялович, - если не остановят. До свидания.
Они быстро покинули кабинет. Господин Силантьев, внимательно слушавший мой монолог, и, как ни странно, уже успокоившийся, спросил: «Кто мне объяснит происходящее?».
- Папа, Игорь сказал, что тебе угрожает опасность. Мы с середины представления побежали сюда. Его гипнотизировали, и у него появились необычные способности. Всё. Нет, не всё. Ой, как тяжело: ещё, я его люблю, - Шурочка глубоко вздохнула и замолчала.
- Спасибо, дочь, - сказал Евгений Иванович и продолжил, - ждал, когда ты станешь взрослой, но не ожидал, что так скоро. Давайте вместе думать, что нам делать дальше. Эти волки так просто не уходят. Можно победить каждого отдельного человека, но систему победить невозможно. Хорошо продуманная организация выстоит даже при потере восьмидесяти процентов состава. Возможно, мы проиграли войну, не начав её. Садись поближе и ты, зятёк с необычными способностями. Буду рад выслушать любые предложения по существу.
- Всегда поражался вашей реакции и способности вычленить главное в данный момент. Мы можем, во-первых, всё продать и бежать за границу; во-вторых, так дать по носу, чтобы никто и никогда больше на нас «не наехал» - все эти пути реальны. Давайте спросим Шурочку - чего ей больше хочется.
Александра, переводя взгляд с меня на отца и обратно, ответила: «Я доверяю вам обоим одинаково, что бы вы ни решили… ».
- Уезжайте, дети. Мне с вами нельзя - не могу. Столько души вложено во всё, столько пережито. Я себя уважать перестану, если убегу без боя…. Ты сказал, что победа реальна - это не слова?
- Документы и график их использования в течение года нашего отсутствия у вас будут, точнее, уже есть. Они лежат в правом верхнем ящике вашего стола. Не пренебрегайте рекомендациями по безопасности. Самое главное: не сумев победить, они постараются Вас купить, и предложенная цена будет огромной - вспомните тогда о нас. Мой номер - десять раз по семь. На телефоне набирать привычней, но можно и просто проговорить вслух цифру семь десять раз подряд - я буду в курсе происходящего. Пора прощаться. Шурочка, целуй папу - мы едем в свадебное путешествие.
- Постой, а деньги? - Евгений Иванович, целуя дочь, осторожно посмотрел на меня.
- Деньги - это самое простое в этой жизни. Сувенир на память отцу и обещанные цветы для невесты, - сказал я, прикасаясь к настольной лампе и превращая её в чистое золото; следующим движением достав из воздуха букет свежих кремовых роз…
- Пришло время чудес, - блестя глазами, произнесла Александра, - хочу: много солнца, тёплого моря, белого песка, роскошное бунгало на необитаемом острове с тобой....
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Мы стояли на берегу маленького залива. Песок под ногами был неестественной белизны. Море и небо сливались в единую необъятность аквамарина. Тишина пугала нирваной. Воздух начинал немного болезненную очистку лёгких мягкими коктейлями из морской соли, влаги, тропической зелени, которая сама по себе была собрана из рождения, цветения и смерти растений, а также тысяч оттенков этого. Красиво уложенные мраморные плитки начинались от зоны наибольшего прилива и уходили в глубь острова.
- Искупаемся? - спросил я.
- Нет, - Шурочка взяла меня за руку, - Давай пойдём домой....
- Скажи, ты читаешь мои мысли сейчас? Мне показалось, что нечестно быть настолько счастливой. Может быть, ты просто исполняешь мои желания, а сам хочешь что-то другое, или, ещё хуже, просто играешь со мной? Не сердись, объясни немножко.
- Могу, но не хочу. Судя по внутренним ощущениям, я тот же. Сила просыпается внутри меня для восстановления равновесия, а с тобой у нас полное единение. Знаешь, он прав, тот гипнотизёр: только страх мешает людям жить и чувствовать счастье. Я люблю тебя. И сейчас, и завтра, и всегда мы будем вместе. Пока ты этого хочешь….
Губы её, нежные и сладкие, пьянили меня, унося к радости и страсти. Домик показался из-за поворота неожиданно. Два этажа и большая ровная площадка перед ним. Огромные тонированные окна. Большие комнаты, роскошная мебель, две спальни с ваннами на втором и одна гостевая на первом. Гостиная и огромная библиотека внизу. Наверху рабочий кабинет, с балкона которого можно было прыгнуть прямо в бассейн, находящийся на противоположной стороне дома. Столовая, бар, и музыкальный салон на первом этаже, ещё несколько комнат неопределённого назначения но, несомненно, необходимых, о чём вам скажет любая женщина. Если учесть, что несколько дней готовить пищу нам будет некогда, то предусмотрительно было бы наделить столовую функцией автоповара и компьютеризировать весь дом. Наш лозунг: «Молодожёны - выше быта».
Уже на следующий день мы ходили по дому, не озабочиваясь одеждой, откровенно изучая друг друга. Волшебным было открытие, что она чувствует так же, как и я. Привлекает её то же, что и меня: желания наши были одинаковы, а близость беззащитно- слитной. Мы выпали из времени, не замечая его течения, день или ночь - всё равно. Рядом она, и зачем солнце?! Ночью вода в лагуне не холоднее дневной. Любовь оставляла нас, утомлённых в объятиях сна, на два-три часа и вновь возвращалась, чтобы кинуть в нас обострённую чувственность проникновения и слияния. Представьте, что всю прежнюю жизнь вы не пользовались зрением, осязанием, и вдруг неожиданно получили такую возможность - насколько богаче и красочнее станет ваш мир. Половинки, соединяясь, создают гармоничное единое существо: как будто старый расстроенный рояль вдруг стал новым и волшебно зазвучал под талантливыми пальцами.… Прошло семь дней…
- Милая, ты хочешь посмотреть мир? - спросил я, ласково поглаживая любимую спинку.
- Ты устал от меня? Можно я заведу себе гарем: из роскошных нубийцев, огромных белых потомков викингов и мексикано-итальяно-французов? Там мне будет гораздо проще скучать в твоё отсутствие. Поезжай, поезжай, милый, ах, ты так много работаешь, но ничего не поделаешь, мне будет ужасно скучно без тебя в моём гареме. Ты ещё здесь?
- Шурка-Мурка, укушу попку. Не балавайся. Мир велик, и в нём много чудес. Неужели у тебя нет желания потрогать пирамиды или подняться на башню Эйфеля, наконец, просто пройтись по магазинам, лучшим магазинам мира?
- Нет, ты - непроходимый тупица. Я - женщина, если успел заметить, да, успел: ты же меня ею сделал, чем я горжусь, и буду продолжать гордиться до конца моих дней. О чём мы? Ах, да. И, как настоящая женщина, - засмеёшься – получишь, я люблю шопинг. Но в мире, полном людей, присутствует опасность: страшная, страшнее не бывает - другие женщины. Я готова пожертвовать всем на свете, кроме тебя. Пойми, как только твои глаза оторвутся от созерцания моей красоты, я их выцарапаю. Ту, несчастную, что посмеет тебе строить глазки, порежу на дольки, как этот ананас. Меня арестуют за нарушение общественного порядка, и тебе опять придётся творить чудеса, - она, явно довольная собой, перекатилась ко мне и ласково куснула за мочку левого уха…. Через полчаса я продолжил.
- Видимо, во мне говорит атавистическое чувство собственника. Хочу покрасоваться перед всем миром своей добычей. Расписку писать?
- Какую расписку?
- Сия расписка дана моей жене в том, что я принимаю на себя обязательство любить только её и не вступать в интимные отношения с другими женщинами навечно.
- Хорошо придумал. Пиши - документ всё-таки. Поехали, а куда и на чём? Только без лишних чудес: не надо привлекать к себе внимание различных служб - двое молодожёнов, очень обеспеченных людей, путешествуют для своего удовольствия. Знание языка страны пребывания и внутренних реалий - твоя забота. О такой мелочи, как паспорта, - я вообще молчу. Пошли в душ. Кстати, вспомнила Маршака: «Где ты была сегодня, киска?»….
- Твои желания - закон. Значит в Англию? Прямо к королеве?
- Подожди, мне нечего на себя одеть. У меня вообще ничего нет. Там, кажется, всегда дождь?
- Думаю, остановимся в лучшем отеле, и дальнейшее по настроению….
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
- В отель «Lowndes», пожалуйста, сказал я водителю прокатного лимузина, заказанного ко времени прибытия московского авиарейса в аэропорт «Хитроу» на имя мистера и миссис Орловых. Говорящий по-русски водитель, контролируя укладку нашего багажа, ответил: «Разумеется, господин Орлов».
Первый прокол. Это – грушник. Отслеживает прибытие русских. Общая информация - нас на борту не было (не хотелось терять время в полёте). Он радуется, но рапорт наверх ещё не передал. Действия: вносим факты приобретения билетов и полёта в память компьютеров и людей, стираем несоответствия из памяти господина разведчика. Всё. Мы - самые обычные дети олигархов, прожигатели жизни и родительских денег.
Портье, после того как мы назвались, вел себя безукоризненно. Да и можно ли вести себя иначе с людьми, бронирующими места в президентском номере. Не вызвало удивления и желание миссис Орловой об исключительно мужской обслуге. Цветы
Разумеется и Добро и Зло присутствует в человеке изначально, но именно человек - Выбирает! С теплом и нежностью 
