жизни, которые надо изживать». И потом, все. Как ножом отрезало. Те же самые люди, что еще вчера пугливо отворачивались от меня как от прокаженного, стали названивать и просить эту книгу с автографом. Так и говорили: «Натик, я сейчас пришлю шофера за книгой, ты можешь надписать ее?» Я никому не отказывал.
Но вернемся к вопросу о чтиве и литературе. Сказать, что сейчас вообще не читают, я не могу. Читают, возможно, меньше, и далеко не ту литературу, на которой мы выросли, но ведь это всегда так было. У каждого времени свои герои, свои бытописатели. Было время, когда писали гусиными перьями при свете свечей, потом появились пишущие машинки, сейчас, компьютер. Все изменяется, но огульно говорить, что сейчас не читают нельзя. Мы привыкли читать книги, уютно устроившись на диване, сейчас предпочитают читать электронные книги в ноутбуках и на планшетах. В этом есть свои плюсы, удобство, например.
Л.Б.: Вот-вот! Моя дочь тоже резонно мне возражает, когда я упрекаю ее в том, что она читает мало. «Мама, я читаю, но, может быть, не то, к чему ты привыкла, и чего бы тебе хотелось. Но читаю».
Н.Р.: Ну, вот, видите. Это естественно.
Л.Б.: Вы сейчас сказали о том, что многие, отворачивавшиеся от Вас, мгновенно изменили свое отношение после заступничества Гейдара Алиева. А как Вы относитесь к проблемам совести, максимализма, если хотите?
Н.Р.: Вы знаете, с возрастом становишься более терпимым к людям. Если в молодости я безоговорочно считал, что если человек подлец, негодяй и т.д., - то это так и будет всегда, то сейчас - нет. Скорее всего,- нет. Я могу понять людей, которые могут совершить низкий поступок, пойти на подлость, даже на предательство, потому что они иногда совершают это по слабости духа, по обстоятельствам.
Л.Б.: Ведь сказано, что «трусость – самый главный из пороков».
Н.Р.: Да, но не казнить же человека из-за того, что он чего-то боится. Да, и страхи бывают разными. Человек боится в основном не из-за себя, из-за близких, особенно детей. Как его можно осуждать и не понять? А совесть… Иногда человек совершает что-то неблаговидное, неважно - случайно или намеренно, и потом может мучиться угрызениями совести всю жизнь. Счастлив тот, кто свободен от мук совести.
Л.Б.: «И… тяжелым сном спит твоя совесть, не хочешь разбудить? А? Попробуй, а вдруг вовсе умерла? Ведь Бог создает человека, а не профессию, это уже потом все дела и ремесла, многое от лукавого, а человек – от Бога…». Мне кажется, что эта цитата из Вашего рассказа «Спаси и помилуй» как нельзя лучше определяет Ваше отношение к проблеме совести.
Н.Р.: Пожалуй, так. Спасибо за цитату.
Л.Б.: Натик Расулович, в последнее время в прессе муссируется известие о том, что Вы стали миллионером.
Н.Р. (с жаром): Ничего подобного я не говорил! Не надо искажать мои слова! Я сказал о том, что каждый азербайджанский писатель, выставляя свои произведения на интернет-сайте, может стать миллионером. Я говорил о деятельности Пен-клуба, вице-президентом которого я являюсь. При Пен-клубе мы создаем свой электронный проект, чтобы наши азербайджанские писатели по примеру американских, европейских и российских писателей могли выставляться по всему миру и зарабатывать своим трудом. «Таким образом, - сказал я, - американские, европейские и российские писатели,- если на их произведения выходит достаточное количество пользователей, могут стать миллионерами в течение недели». Автору почему-то захотелось переиначить мои слова и выдать желаемое за действительное.
Л.Б.: Понятно. Натик Расулович, я понимаю, что Ваше время ограниченно. Вы позволите провести своеобразный блиц-опрос, где я буду задавать вопросы, а Вы отвечать строками из своих произведений?
Н.Р.: Ну, что ж, попробуйте, только дайте книгу, я свои произведения наизусть не помню (улыбается)
Л.Б.: Ваше отношение к дружбе? Не устаревает ли это понятие?
Н.Р.: «… И обо всех этих людях он думал тепло и немножко с грустью. Ослик думал, что все они его друзья, хоть они этого и не знают. А потом наступила зима… » («Про ослика, ослика…»)
Л.Б.: Что Вы думаете о молодости и старости?
Н.Р.: «… Наденьте кольцо на палец, - повторила она мягче, - Красивые вещи должны украшать молодость, а не старость… Которую уже ничем не украсишь, - прибавила старуха, - Ничем, кроме глупости». («Маешка»)
Л.Б.: И напоследок?..
Н.Р.: «Все когда-нибудь кончается, и хорошее, и плохое. Ну, прощайте, нам уже пора, нет, именно, прощайте, никто не знает, когда и как оборвется, и никто не считает, что жизнь его завершена и можно умирать, у каждого всегда найдется что-то важное, ради чего стоит еще немного пожить… Так пусть и этот наш разговор оборвется, как может оборваться любая жизнь». («Этапы неправедной жизни»)
Л.Б.: Грустно, но красиво. Спасибо Вам.
Н.Р.: Такова жизнь! Но надо верить в лучшее. Всегда.
Беседовала Ляман Багирова
P.S. Вот, и закончилось мое первое в жизни интервью. Каким оно получилось, судить не мне. Но, правда, я очень старалась, и собеседник мой был чрезвычайно любезен и предупредителен. А это не так уж и мало. Я так думаю!
