К 25-летию со дня прощания с Виктором Цоем!

https://youtu.be/1tvrXUn3Du4 - Мы устали ждать тебя, Цой!

В первом альбоме 1990г. т.н. «Новый день» обработал 3 песни В.Цоя. Причём  выбраны были самые понятные для народа и опасные для «перестройщиков».  

«Стрелки стоят, а время идёт»- эту песню обработали дважды, один раз с голосом Цоя и с тупой и нелепой шипящей и свистящей аранжировкой, а второй раз с бьющими по ушам стуками и длиннотами, но ближе к оригиналу в музыке.
Это , конечно же,  не случайно, ведь там идёт речь о новом дне, в котором неизвестно, кем станут советские люди в результате «демократических» событий - рабами или героями… (Песня у Цоя так и называлась «Раб или герой?»). Как показало время - рабами. Эта песня и сейчас ещё актуальнее, чем раньше.  Пророчество сбылось, но надо скрыть Истину от досужих рабских глаз…

Кстати, именно из этой песни группа «Новый день» украла своё название, а теперь, когда необходимость в краже отпала /когда  кража  закреплена  законом/, прячется за именем «Солнце»  / «греется» под  именем «Солнце»/  («Звезда по имени Солнце»… налицо последовательный  плагиат).

Вторая песня «Пир во время чумы» призывает народ участвовать в событиях 1991года:  

Не идти на крик, не подумав о защите своей спины, за которой пустота, не бежать как «собака поджавшая хвост» в спящем городе под «гул машин и треск битых стёкол»  (разбитое стекло символизирует ущербное, отражающее внешние образы сознание обывателя)…

Не идти тупо за «флагами на флаге» и к «лицу на лице». Но, «видя за стеной лет свой труд» предыдущих поколений, не бояться Страшного Суда, но  и  не ждать покорно будущего, как страшного суда, вместо которого народ в реальной жизни получит лишь сухую корку хлеба, ставшего на вес золота.

И не на что надеяться, «пирующим во время чумы», отсиживающимся за праздничными столами посреди тотального беззакония.

Третья песня- это гениальная, сияющая светом утреннего солнца молитва Отцу Небесному – «Верить и ждать», которую уж очень хотелось осквернить и унизить.

Для этого новоявленный «Новый день» использовал убаюкивающий, слащавый ритм с намеренными длиннотами, дав на приторном восточном фоне голос Цоя с мяукающими длинными проигрышами.

К этой молитве группа вернулась дважды в альбомах 1991года – мало показалось первой обработки, уж очень явное осквернение получилось в первом варианте. Во втором вернулись к оригиналу, утяжелив ритм и замедлив его, лишая динамики и порыва ввысь.

Третий вариант сделали ещё ближе к оригиналу, видимо сообразив наконец, что эта молитва настолько совершенна, что любые переработки сразу бросаются в глаза. Но в любом случае невооружённым слухом  слышна беспомощность аранжировок и серого какого-то уж очень без эмоционального и унылого исполнения «Нового дня».

Нет в их исполнении Солнца, Света, нет  Веры, жизни нет даже мало-мальской…
Где уж им «пустить ночь погулять»!

Им не жить в такой светлой песне,  «бежать» им от неё надо, задрав пятки, стремглав!  В этой песне точно сказано: «Там за окном кто-то поёт о Весне!».

Весна и Апрель – чистый и возвышенный Ангельский Мир Небожителей «за окном» -за нечистым лукавым взглядом «нового» обывателя – вора, лжеца, совершающего подлог, оскверняющего сознательно творческую палитру гармонии В.Цоя.

Но хоть и назвали «новодневники» назло Виктору  первый альбом «Сквозь стекло» (тут к месту вспомнить слова Виктора: «не люблю тёмные стёкла – сквозь них  тёмное небо», «жизнь в стёклах витрин» - не любил Виктор «растворяться в стёклах витрин»), как ни постарались фальсификаторы изуродовать его шедевры на заказ, всё же видна неординарная сила его образного строя даже сквозь сознательно затуманенное стекло.

Утреннюю солнечную молитву Цоя можно поставить в один ряд с «Песнью раннего утра» Роберта Шумана, благоуханной и светящейся утренними лучами, с этюдами Шопена и Скрябина.

Но , в отличие от гениев музыки, у пророка Цоя есть ещё помимо лавины разноцветных минорных и мажорных аккордов к тому же и исполненные высочайшей поэзии слова, которые можно петь, молясь Богу чистым и светлым сердцем, молиться и петь о Весне в «радостной грусти» (П.И.Чайковский, Г.П.Светлицкий, Иоанн Лествичник) взывая о помиловании Творения Божьего.
«Пока сердце будет стучать, мы будем верить и ждать». Верить, что Бог создал нас на земле ради её цветения и ждать Любви – «смерть стоит того, чтобы жить, а любовь стоит того, чтобы ждать».

Имеющий уши, да услышит! Из общей концепции творчества В.Цоя нельзя выкрасть его шедевры так, чтобы это не было видно и не было слышно.

Слишком гениален В.Цой для того, чтобы у него можно было вот так запросто украсть часть его Души. «Тело в земле, а Душа среди нас» («Живи сегодняшним днём»).

Можно было бы утверждать, что в песнях В.Цоя нет никакого иного содержания, кроме того, что на поверхности текста в бытовых образах.  

Можно, если бы не было, не похожей на современную, таинственной космической музыки, и если бы не было, у самого Виктора, постоянного желания донести себя людям через кино, литературу и живопись.  

Никуда от этого никому не деться. Есть эти символические живописные образы, есть мистическая мемориальная «фэнтези» «Романс», посвящённый самому себе, есть фильмы В.Цоя «Конец каникул» и «Игла»!

Это фильмы Цоя и никого другого, хотя бы потому, что до сего времени никто из зрителей так и не понял, что и о чём хотел высказать Виктор, что выражают собой его гениальные образы. То, что не поняла «Конец каникул» приёмная комиссия Киевского института им. Карпенко-Карого («Карпенко-Серого», ка говорят киевляне), это не удивляет.

Но, сдаётся мне , что если даже обратиться к режиссёру Лысенко, то и он, вряд ли понимает то, что по указанию В.Цоя, безропотно отснял. Во всяком случае , ни в одном из своих интервью не говорит он об этом, только рассказывает анекдоты и пикантные подробности из жизни съёмочного коллектива.

Также в точности и ещё более того обстоит дело и с «Иглой» и «работой» в этом фильме Рашида Нугманова. Лица Рашида в этом фильме не разглядеть и под увеличительным стеклом. Всюду в кино царствует В.Цой, да он и недвусмысленно всегда признавался в этом, говоря, что никогда и ни за что не согласился бы играть чужие роли, кроме своей единственной пророческой роли в жизни, по которой всегда был готов пройти до конца.

Однако Виктор не имел жизненного плана. Он как подлинный верующий,  был покорен Богу даже до смерти и смерти крестной, ибо ни за что не сошёл бы со своего трагического жертвенного пути.

Не понятно, как после его песен  поворачивается у т.н. «православных» язык сомневаться был ли Виктор истинно верующим, как они убогие, или так себе –«богоискатель»?

Живи сегодняшним днём – это новая Вера с благодарностью Богу за священный дар жизни, вера в необходимость именно той жизни для себя, того Креста, что Бог тебе дал, верность жизненному пути и жизни и свету Истины во всём, без лукавой надежды на пресловутый рай, - жизнь здесь и сейчас, приятие своей Судьбы до конца.

В мировой музыкальной культуре мало кто писал песни о Вере и Боге, были богоискательские попытки, но с библейских времён псалмопения, как об этом справедливо пишет Л.Соснин, никто не пророчествовал в песнях, направленных искренне к самой широкой молодёжной аудитории так, как это делал Виктор Цой.

И Виктора поняли те, кому он пел, и поверили ему, в отличие от его знакомых и «близких», которые были слишком мелки и меркантильны для того, чтобы понять с кем рядом им «посчастливилось» жить и работать.

Почитайте воспоминания Ю.Каспаряна, М.Науменко, Марьяны Цой, Р.Нугманова, А.Житинского, А.Липницкого …

Пожалуй один Борис Гребенщиков понимал, кто волею судеб оказался с ним рядом, но ему по штату было положено после смерти Виктора говорить о том, что Цой исполнил миссию свою до конца, т.е. хоронить уже не тело, а самый Дух своего молодого приятеля.

И он не мог иначе, «дети минут» в среде  которых он находился и обретается и сейчас … ему бы не простили …
И всё же  пишет Б.Г .для разумеющих …

« А по поводу  того, что через  нас  говорит... Существует бесконечное количество районов, областей, плоскостей бытия, населенных духами или, не знаю, гениями разнообразных названий и иерархий. Но есть непосредственно какой-то слой, духи которого являются воплощённой идеей, ощущением. Судя по всему, это то, что называется "астральная плоскость".

Эти духи являют собою подход к бытию как эмоциональному знаку бытия. Но чтобы проявиться, им нужен кто-то: как мужчине нужна женщина, чтобы родился ребенок, так и духу нужен человек, чтобы что-то появилось. Они равные партнеры в этом деле. И, насколько я это понимаю, перед тем как человеку быть зачатым и родиться, дух себе готовит почву для воплощения, то есть выбирает тело, место, время. Я думаю, что духовная работа, которую предстоит проделать этому человеку, тоже учитывается. И когда люди пытаются это священнодействие проституировать и писать песни по заказу партии, правительства, кабака, или чего-то еще, то получается всегда...

Слово "порнография" здесь слишком мягкое.

Тот, который с Витькой работал; он меня всегда потрясал. Это было что-то  типа лермонтовского  Демона или Манфреда, только гораздо интереснее и приятнее. Огромного масштаба существо, полное неприятия бессмысленности жизни. Собственно, об этом и все его песни были. О том, что я вот этой  лажи не принимаю, это не  то, чем мы все должны заниматься.

Мне даже, честно говоря, неудобно Цоя называть Витькой, есть в этом какая-то ложная задушевность, которой никогда не было. Потому что то, что я знаю, не назвать ни Витькой, ни Виктором, ни Цоем - это реальность, никакого обозначения в языке не имеющая. У него другое имя, и не человеческими губами его говорить. Вот как обычно описывают ангелов? Ангел - это фигура бытия, выполняющая определенную функцию в бытии, совершенная изначально, то есть неразвивающаяся. И то, о чем я говорю, это не ангел, но это фигура такого же  типа. Она совершенна от природы Вселенной. Сущность, которая  так или иначе находит разные методы воплощения.

Вот то, что делала группа Кино, то, что делал Виктор Цой. Просто мы не о том говорим, имя - оно уводит в сторону. Не было никакой задушевности ложной. Никогда.

Вот и сегодня все без всякого исключения с «мистическим» страхом отшатываются от того, чтобы признать Виктора верующим человеком и поставить наконец принципиальный вопрос о том, какому Богу и Богам он верил, чем вера искренняя, современная отличается от официальной, кондовой, лжеправославной, дискредитировавшей себя окончательно ещё в 1917 году, изуверной веры.

«Между небом и землёй война» - Цой гениально и лаконично поставил этот Вопрос. От этого вопроса современности не уйти, не отсидеться в «православном» храме на «исповеди» у колен «батюшки»-епископа, попа, митрополита, патриарха, папы…

Вопрос поставлен, а за самую постановку этого вопроса Виктор готов был платить своею жизнью, встал «плечом, от которого рухнет стена» непонимания, рабского любоначалия, лжи, трусости, животного утробного страха пред лукавой иерархией.

В Викторе Цое поражает прежде всего его достоинство, его честь, верность данному ему Великой судьбой единственного,