— Тройка, семерка, туз…
— Туза вроде бы я не вижу.
— А единица?
— Ой!
Все засмеялись. Рыбалкин, наклонившись вперед, тоже стал разглядывать изображенные на дощечке знаки, лицо его при этом стало слегка озабоченным.
— А вот скажите, — заговорил он опять, но закончить ему не дали.
В помещении координационного Центра раздались вдруг душераздирающие вопли. Кто-то, находящийся за пределами видимости, разрываясь, кричал:
— Руки! Здесь везде руки!
И это не было похоже на представление. В рубке вновь воцарилось напряженное молчание. За миллионы же километров от корабля, в помещении Центра управления полетами, продолжало происходить что-то невероятное.
— Руки! Руки! Здесь везде руки! — продолжал разрываться голос за кадром. — О боже! Какие страшные руки!
На лице Рыбалкина возникло брезгливое выражение.
— Круглов, Остапенко, выведите его сейчас же? — сказал он, глядя в зону, недоступную космолетчикам. — Симпсон, встаньте у дверей и никого не впускайте.
— Есть!
Раздалась какая-то возня, звон чего-то разбившегося и протяжный словно бы придушенный стон. На секунду в углу экрана мелькнуло что-то маленькое и подвижное, как бы шустрый такой паучок, но тут же исчезло.
В помещении Центра воцарилась наконец тишина. Задумчиво пожевав губами, Рыбалкин сказал:
— Думаю, экзамен вы выдержали. Приношу вам свои извинения за те неприятные минуты, что вы вынуждены были пережить по моей вине.
— Да что случилось-то?! — выкрикнул Шпагин.
— Если я вам скажу, вы подумаете, что я сумасшедший. В общем… В общем, земная цивилизация подверглась нападению извне… На Земле объявлено чрезвычайное положение. Около четырнадцати часов назад мимо планеты пролетели два искусственных объекта неизвестного происхождения, с которых, собственно, все и началось. Пролетели они с умопомрачительной скоростью, что-то около 140000 километров в секунду, и даже подумать страшно, что случилось бы, если бы они столкнулись с Землей. Оба вскорости закончили свое существование, врезавшись в Солнце. Но это еще не все. Через сорок минут со стороны Марса на Землю обрушился плотный метеорный поток, не значившийся ни в одном из каталогов. Большая часть обломков, не достигнув поверхности, исчезла, остальные упали в малонаселенных местностях, не причинив, к счастью, никому вреда… Потом на связь с нашим Центром вышел грузовой корабль «Кентавр», следовавший рейсом Дирак — Антарктида. Оператор принял от него все необходимые для посадочной траектории данные, выдал свои, и… вдруг этот «Кентавр» исчез. Оператор чуть с ума не сошел. Получалось, будто он разговаривал с призраком… Потом… Потом началось что-то совсем уж из ряда вон выходящее… Я… Я даже не знаю, как вам сказать…
— Говорите, как есть, — сказал Косенко.
— В общем, в окрестностях Земли появилось четыре гигантских дракона.
Тут Лев Анатольевич замолчал, пытливо вглядываясь в лица космолетчиков. Однако, если он предполагал увидеть на них скептическое выражение, то глубоко ошибся. Космолетчики лишь переглянулись.
— Подумаешь! — сказал Шпагин. — Мы тоже повстречали дракона.
— Я не шучу!..
— И я не шучу! У нас даже записи есть.
— Ах вот как! Хм… Стало быть, не придется вам многое объяснять… В общем, вы мобилизованы для определенной миссии. Вам навстречу уже выслан дозаправщик, который прибудет примерно через полчаса. Он вас дозаправит и заберет все ваши грузы. Кроме того, на его борту компетентные лица, которые вам все объяснят. Вы поступаете в их полное распоряжение.
— Накрылась, стало быть, Украина, — сказал Ермаков и лукаво так поглядел в сторону Шпагина.
— Да и черт с ней! — сказал тот взволнованно. — Кажется, нас ожидают настоящие приключения.
— Лев Анатольевич, — сказал Косенко. — А что это за «руки», о которых у вас только что кричали?
Рыбалкин досадливо поморщился.
— Видите ли, — сказал он. — У нас тут сплошные материализации. Черт знает что у нас тут сейчас происходит. Различные части человеческих тел возникают как бы из воздуха и бегают везде, бегают… руки, ноги, головы, носы и… Впрочем, об этом в эфире лучше не говорить. Вдруг нас слушают дети…
— Понятно, — пробормотал Косенко. — Что ж, будем ждать дозаправщик.
* * *
Когда началась чехарда с материализациями, человечество откликнулось быстро. Соединив в единую систему лунные, марсианские и земные обсерватории, удалось установить следующее. Все фантомы в момент возникновения имели векторы своего движения, исходящие из единой для всех точки пространства. Местонахождение ее вычислить оказалось нетрудно. Точка «Зет», как ее окрестили, находилась поблизости от орбиты Юпитера. Возникавшие по всему пространству Солнечной Системы фантомы распространялись от нее как бы сферически. К счастью, поблизости случился военный космокрейсер, который ускоренным маршем проследовал в указанную область, где и обнаружил странный оранжевый шар диаметром около тридцати метров. В том, что именно этот шар и есть источник всевозможных материализаций, не было никаких сомнений.
Решено было этот шар детально исследовать. Для этого к нему и был выслан новейший планетолет «Витязь» с компетентными лицами на борту, а именно — космодесантниками Фрэнком Алчюдисом и Евгением Соколовым. Прибыл туда планетолет через сутки после прибытия космокрейсера.
Зрелище, которое открылось экипажу, было не для слабонервных. То там, то здесь возникали материализации самого различного толка. Создавалось впечатление некоего Апокалипсиса. Экипаж, впрочем, за двое суток полета успел к этим чудесам привыкнуть, так что не обращал на них никакого внимания. Странный оранжевый пришелец, явно продукт какой-то внеземной цивилизации, вызывал интерес неизмеримо больший.
* * *
— Ну, я еще выиграю у тебя, — уверенно заявил Фрэнк, сметая с доски шахматные фигурки. — И обязательно после дебюта королевской пешки.
Евгений лишь усмехнулся. Уже в сотый, наверное, раз он выслушивал эту хвастливую реплику, но результат был все тем же — Алчюдис с треском проигрывал все партии.
— Однако, пора, — сказал Соколов, поглядев на часы.
Первым к шару должен был отправиться Фрэнк, — так распорядилась воля неумолимого жребия. Подшучивая друг над другом, они прошли в выходной тамбур, где Евгений помог товарищу облачиться в скафандр.
— Ну, ни пуха тебе! — сказал он, шлепнув Фрэнка по округлому боку.
— К черту! — откликнулся тот. — Операция «Дебют королевской пешки» начинается!
Евгений скривился.
— Почему «Дебют королевской пешки»?
— А так мне понравилось.
— Можно было и по-другому.
— Извини, коллега. Я воспользовался правом первого… А тебе разве не нравится?
— Да нет. Просто от шахмат меня уже воротит.
— Ничего, вернусь — обязательно тебя обыграю.
— Ну да, ну да. — Евгений обнял холодный скафандр и повторил: — Ни пуха тебе!
— К черту!
Со странной смесью беспокойства за друга и досады на неумолимый жребий Евгений отправился в рубку. Там уже собрались все, кто находился в этот момент на корабле. Внимание было сосредоточено на центральном экране, где крохотная, управляемая ранцевыми двигателями фигурка приближалась к оранжевому шару. Когда до последнего осталось не более сорока метров, на гладкой поверхности возник вдруг овальный проем. И космодесантник, не раздумывая ни секунды, скользнул в этот проем. Люди в рубке только вздохнули.
Примерно через сорок минут материализации прекратились. Алчюдис, однако, не появился. Еще через десять минут в пространстве возник очередной и, как оказалось впоследствии, последний фантом — огромная, высотой в четыреста метров ладья. Вращаясь вокруг невидимой оси, проходящей через основание фигуры, она медленно и плавно отплыла километров на десять, после чего, резко наращивая скорость, двинулась в сторону Юпитера, где и сгинула в облачных пучинах по истечении часа.
Алчюдис не появился.
В поверхности шара по-прежнему зиял провал овального хода, но какого-либо движения в нем заметно не было.
Прошло три часа. Алчюдис не появился.
И тогда Соколов, побуждаемый заранее обговоренными инструкциями, согласно которым он по истечении этого времени обязан отправиться Фрэнку на выручку, покинул рубку.
* * *
Оранжевая поверхность шара казалась удивительно гладкой. Ни малейшего намека на шероховатость на ней не наблюдалось. Она казалась даже не столько оранжевой, сколько прозрачной, как стекло, под которым, слабо светясь, стоял ничем не тревожимый оранжевый дым.
Зиявший в поверхности ход информации о том, что находилось внутри, не добавил. Были видны только те части стен, что располагались у самого входа, все остальное уже через два метра терялось в оранжевой мгле.
Выждав минуту и не заметив ничего подозрительного, Евгений скользнул в провал хода… и тут же приземлился на все свои четыре конечности — внутри шара действовала гравитация, явно равная земной силе тяжести.
Евгений встал и, озираясь, двинулся дальше. Вскоре оранжевая мгла рассеялась. Оказалось, что он идет по длинному, слегка изгибающемуся коридору. Ничего особенного в этом коридоре не было совершенно. Он был похож на любой другой коридор в любом здании на Земле… или на Луне… или на Марсе… или еще где… Человечество уже основательно расселилось по всей Солнечной Системе.
И вдруг он услышал голоса. Он даже остановился — так это его поразило. Голоса были явно человеческие, и один из них явно принадлежал Алчюдису. Евгений почувствовал облегчение и раздражение одновременно. Живой! И голос даже какой-то веселый, будто и мысли не допускает, что все тут за него переживают. Ну, Фрэнк, сейчас ты у меня получишь!
Очень скоро по ходу коридора обнаружилась дверь. Как и коридор, это была самая обыкновенная дверь, пластиковая, с эбонитовой ручкой и номером «33» на уровне глаз. Голоса доносились именно из-за нее.
Минуты две Евгений напряженно прислушивался, но, как назло, голоса в этот момент стихли. Тогда он, сжимая в правой руке бластер, а в левой термогранату, пинком ноги распахнул дверь и ворвался внутрь, сделав кувырок через голову — это на случай, если бы по нему вдруг открыли огонь.
Со стороны, наверное, это выглядело очень эффектно. Никто, однако, открывать огонь по нему не собирался. Комната, в которую он попал, была небольшая. Справа в углу лежала груда барахла, в котором Евгений с мимолетным удивлением признал амуницию космодесантника: скафандр, бластер, термогранаты… Прямо же по курсу у противоположной стены располагался столик, за которым в удобных креслах расположились два человека. Между ними на столике стояла шахматная доска, ваза с
замечательно! Еще раз убеждаюсь, что фантастика- ваш конек!
