Однажды мир лопнул, как воздушный шарик. Посреди галактики, посреди множества звёзд поселилась высушенная апельсиновая корка, давным давно называвшаяся Земля, но теперь просто - "Остаток".
Некогда густонаселённая планета, благодаря войне, превратилась в огромный увядающий и засыхающий дом, из которого садовник давно сбежал, горничная спилась, а дворецкий и вовсе выкинул ливрею и послал всех подальше. Поэтому, Земля стала сохнуть, гнить, покрываться пылью, вянуть и чахнуть. Из шести миллиардов людей, осталось всего несколько миллионов, да и те разбрелись по краям серо-голубого шара, образовали общины, а территории поделили так, чтобы никому не было обидно. Ударив по рукам, лорды четырёх народов ушли каждый в свою сторону.
Говорили ли они о войне? О, нет. Война и так превратила планету в использованный презерватив, воюющие поубивали друг друга, профукали свои драгоценные доллары и евро (некогда крепкая валюта), разорили огромные города и подохли. Все, до единого.
Ресурсы, а точнее то, что от них осталось, тоже поделились между общинами. Деньги стали не нужны, потому что люди поняли - продавать друг другу то, что и так считается по праву их собственностью - дело глупое.
- Будем жить до тех пор, пока в лесу ещё бегает дичь, деревья согревают нас теплом, а реки полны воды и рыбы, - сказал самый старый из членов общины, чьи люди поселились на крайнем севере.
- Но, что же будет, когда всё это закончится? На земле и так мало чего осталось, а жратвы и подавно хватит на лет пятьдесят... - спросил косматый, полуголый вожак с юга.
- Пятьдесят лет в сытости, мире и согласии? Так долго люди никогда не блаженствовали...
Покивали головами и разошлись. Так началась эра четырёх общин, во времена которой люди жили в гармонии с природой и друг другом.
На Западе, среди белоснежных деревьев с зелёными кронами, среди гор и рек, жил старый Пират. На момент заключения договора, ему было совсем ничего - тридцать семь. Он бороздил огромные, ещё не высохшие моря, заплывал в гости и к южанам и к восточным жителям, обменивался с ними дичью, невиданными предметами, и прочими богатствами, женщинами и одеждой. В одной книге, уцелевшей ещё со старых времён, когда люди воевали палящими огнём железками, а невиданные устройства, называвшиеся машинами, сами ездили по земле, он прочитал, что много веков назад пираты занимались мародёрствами, убийствами и грабежами, насиловали женщин и глумились над всем, что попадалось им на пути.
- Эй, дружище, глянь, - пират подозвал товарища и ткнул пальцем в жёлтый, обугленный по краям лист. - Смотри, тут говорится, что пираты, давным давно правда, убивали людей!
- Что за чушь? Ах, да это у тебя книга! Наследие людей, истребивших самих себя, обладавших такой огромной тупостью, что не смогли уберечь планету, на которой живут, придумавших какие-то бумажки, для покупки и продажи... Фу, слова-то какие! Наследию этих людей - грошь цена!
Пират пожал плечами и выкинул книгу.
Прошло много лет, он избороздил всю планету, но так и не побывал на севере. Ещё не раз пират встречал книги, где были нарисованы картинки огромных кораблей, похожих на их судна, а на мачтах этих кораблей развивались, раздуваемые сильным ветром чёрные паруса, с изображением черепа и двух скрещённых костей. Но, всё это россказни и сказки людей, чьи кости валялись под ногами.
Когда пирату стукнуло восемьдесят шесть, когда до окончания мирного договора, да и ресурсов на земле оставался ровно год, он подошёл к большой стене в своём маленьком портовом домике, и посмотрел на карту. Та оказалась вся истыкана маленьким флажками - Запад, Восток и Юг... Только Север был чист.
Когда он, будучи молодым, приплывал на юг, где женщины почти никогда не одевались, были упругими и загорелыми, когда он обменивался с местными торговцами и грузил на корабль сладости, поделки из змеиной кожи и прочие безделушки, южане говорили о прекрасном севере.
Когда он приплывал на Восток, пил вкусный напиток, под названием чай и ел отвратительный на вкус рис, когда его целовали местные женщины, не в пример южным девушкам, одетые с ног до головы, старые, щуплые китайцы и японцы говорили ему, что Север прекрасен, искрится и сияет тысячами огней.
Не его родном Западе ажиотаж был поменьше. Всё-таки, тут и снег выпадал, и температура, порой, достигала отрицательной отметки, но и местные жители не могли похвастать тем, что бывали на севере. Иногда, северо-западные торговцы приезжали в город, хвастались, что видели северян и торговались с ними. Старик не очень-то верил их россказням, потому что ни одного доказательства так и не увидел ни среди товаров, ни среди людей. Север словно закрылся от всего мира...
Пират смотрел на карту, на самый верх, где голубой полукруг сиял красками на глянцевой, выцветшей бумаге. Он вышел из дома, перешёл дорогу и открыл двери трактира. В нос разу же пахнуло солёной рыбой и выдохшимся пивом. За деревянными столиками сидели такие же, как он, пираты, избороздившие мир вдоль и поперёк, пили отвратительное пойло и пели песни, кто-то громко разговаривал и рассказывал, какие же прекрасные женщины на юге, гораздо лучше, чем западные. Его оппонент орал громче всех, что ничего нет лучше своей, западной пышной дамы. Вокруг царило радушие и веселье. Когда все напивались, то принимались обниматься, хвалить друг друга и расходились по домам, сытые и довольные, к жёнам и детям. Ребёнка, правда, разрешалось иметь только одного. Видите ли, не имеет смысла, так как миру скоро придёт капут, да и места на планете немного: середина земного шара представляла собой радиоактивную воронку, где находиться-то долее, чем пару секунд, нельзя.
Как только старый пират, волоча ноги, переступил порог трактира, косые взгляды тут же устремились на него, а крики в некоторых, особо дерзких местах, поутихли. По залу, от столика к столику, забегал шёпот.
- Смотрите, смотрите!
- Говорят, он так мечтает о севере, что зимой прячет снег в погребе, дабы сохранить его до лета!
- Старый болван, - говорили совсем тихо, где-то в тёмном углу, уже успевшие налакаться отвратительного пойла. - Никто никогда не бывал на севере! Ихний вожак, мудрый Данкен, забрался так далеко, что ни одна наша лодка не доберётся, и южные корабли, просторные и огромные не смогут туда проплыть! Слишком холодно для них. А про китайцев и говорить нечего! Они дальше своих владений не забирались!
- Говорят, у него там дочь...
- Разве на севере?
- Разве у него есть дочь?
- Тсс, идёт!
Пират прошёл к барной стойке и попросил стакан тёмного пива, как делал изо дня в день, много лет подряд.
- Привет, Пират! - повернулся к нему трактирщик, огромный, чернобородый мужчина, в фартуке на голое тело.
Пират был так стар, что никто не знал его имени.
- Привет, мой старый друг, Хешка. Много ли сегодня?
- Совсем ничего, - пожал плечами трактирщик. - Вот всё, что смог выпросить. Теперь и к границам севера не подойти. Какие там картинки!
Он порылся в кармане грязного фартука и аккуратно положил перед стариком три листочка. Если наблюдатель приглядится хорошо, то обязательно увидит в этих листочках не простые бумажки, а маленькие, красочные картинки. Пират бережно взял сначала одну, полюбовался, улыбнулся, потом убрал её в карман кожаных штанов и то же самое проделал с остальными двумя.
- Торговцы говорят, - начал трактирщик, мусоля тряпкой большую кружку, - что больше подобного не будет. Один говорил, что когда на море начинают плавать маленькие льдины, а это совсем ещё даже и не север, а только его начало, то плыть становится тяжело, ветер рвёт паруса, а голодные медведи, совершенно белые, как снег, нападают на корабли!
- Ну, про медведей, скорей всего выдумывают, - ответил Пират.
- Не знаю. А, что, поговаривают, ты на север намылился?
Пират вздохнул, да так горько, что ещё долго Хешка не смел нарушить молчание за этим последовавшее.
- Гиблое это дело, Пират, как мыльный пузырь пустое. Разве ты мало повидал за свои годы? Разве не хватает тебе воспоминаний о женщинах, которые табунами ложились к тебе в постель?
- Много... - тихо ответил старик.
Хешка поставил перед ним полный стакан тёмного пива, пена у которого густо свисала с боков.
- Тут тебя уважают. Уважают твой возраст, уважают заслуги и то, сколько ты повидал и знаешь. Тут твой дом! "Остатку" не долго ещё. Год-два... Максимум - три. Потом, поговаривают, начнётся война, унесёт, стерва, много жизней. Даже, пророчат конец света. Разве не хочешь ты прожить остаток лет в уютном доме, умереть среди друзей и подруг?
Пират приложился к стакану, залпом выпил половину, стукнул им о стол, и ответил:
- Я поплыву на север.
Хешка хотел было улыбнуться, но сдержался, с грустью глядя на пирата, утонувшего в морщинах, диких желаниях, страсти и мечтах.
- Дело твоё, - сказал Хешка. - Только на чём? Кто тебя повезёт?
- Сам поеду.
Трактирщик ударил тряпкой о стол, приблизился и спросил негромко, но надавливая на каждое слово:
- Да нет туда пути! Ну, что ты за человек, уже все смеются над тобой! Почти девяносто лет, а живёшь какими-то мечтами. И, только не обижайся, если не я, то кто тебе скажет об этом? Ну, что на том севере тебе мёдом намазано? Или слухи о дочери правда?
Последнюю фразу Хешка сказал совсем уже шёпотом.
- Человек, отступающий от своих желаний - плохой человек, - пират допил пиво и поставил перед трактирщиком пустую кружку. - А про дочь правду говорят, не слухи.
- Да, как она там? - удивился Хешка.
- Она родилась на юге, а потом уехала туда. Видишь? - прищурил глаз пират, - можно туда попасть, оказывается!
Рядом со стариком незаметно появился портовой грузчик Артём. Этот маленький, щупленький глист, пронырливый и вечно пьяный, не считался ни с кем, его лысая головка всегда блестела от пота, а руки, покрытые шрамами (говорят, после каждой пьянки он резал себе вены, вспоминая о былой любви) теребили край грязной, воняющей потом рубахи. Артёма все не любили, родись такой человек во времена прошлой земли, когда машины господствовали, а оружие доставали в любом магазине, он бы обязательно помер в первой же подворотне. Но теперь, убийства не только запрещены, но и отрицались самим обществом, и Артём спокойно говорил всё, что думал, напивался до упада и распускал маленькие кулачки, которые, впрочем, никому вреда ещё не принесли, чего не скажешь о языке.
- Привет, Пират! Хешик, плесни мне водки.
- Проваливай отсюда, - трактирщик положил на стол огромные кулаки, каждый весом с наковальню, и желание выпить у маленького Артёма пропало напрочь.
Но жертву он нашёл себе уже давно. И это оказался не трактирщик.
- За что базарим? Дай угадаю? Наш дряхлый пиратик всё грезит о таинственном севере? Слышите все! - он обернулся к сидящим в зале. - Кто тут хочет на север! А, ну-ка, скажем все дружно, Пират, Пират, Пират!
Мужики и женщины умолкли, смех прекратился. Старик сидел и смотрел на мутное стекло кружки, словно находился далеко-далеко отсюда.
- Артём, мне твои выходки в трактире не нужны! Проваливай, да поскорей! - зарычал Хешка.
Парнишка замахал руками.
- Нет, нет, что ты! Я вовсе не хотел никого обижать, прости, Пират! Есть дельное предложение. Это вы все тут думаете, что я - никчёмный пьяница, только и могущий валяться по канавам с собаками в
