Прайд. Книга 5. Кошки.

                  КОШКИ.

Махавкин Анатолий Анатольевич.



                КАК УХОДЯТ ЛЬВЫ.


Мирра всё-таки сумел подняться и теперь сидел, привалившись спиной к стене. Его раны перестали истекать голубым паром, однако заживать не торопились. Скверный признак: если в ближайшее время он не поест, то может впасть в оцепенение. Далеко не самый лучший вариант, в наших обстоятельствах. Чёрт, да мне просто повезло! Этот человек, каким-то чудом уцелевший в происходящей бойне, крайне своевременно попался мне на глаза. Тем не менее, я всё сильнее ощущала пробуждающийся голод.
- Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Торрин, возникая в проёме дверей.
- Просто великолепно, - проскрипел Мирра и показал непристойный жест, -сейчас так бы и завалил нашу прелестную кошечку.
- Ха! – мне было совсем не весело, - похоже, скорее кошечка завалит тебя. А толку?
- Зебба, - Торрин поманил меня, - есть разговор. Мирра, ты ведь без нас не умрёшь?
- Даже не надейся. Всех вас переживу.
- Вполне возможно, - гигант покачал головой, - кроме шуток.
Я поцеловала израненного хищника в холодный лоб и он, слабо улыбнувшись, погладил мою руку. В тусклых жёлтых глазах, застыла хорошо скрываемая боль. Наверное, он действительно был прав и нам стоило дать ему умереть во время последней схватки. Или ещё был какой-то шанс? Не знаю... Что-то голова совершенно перестала соображать. Это плохо. Нужно сосредоточиться. Я – единственная охотница в этой, сугубо мужской компании.
Торрин ждал меня в своём кабинете, как он называл эту комнату. Мне здесь никогда не нравилось: слишком тесно и чересчур много книг. Ненавижу читать! Или изучать все эти толстенные альбомы. Бр-р! Как можно вообще таким заниматься, да ещё и получать удовольствие? Дикое извращение.
Огромный лев откинулся на спинку кресла и медленно закрыл маленькую книжицу, лежащую перед ним. Кажется – это был его дневник. По крайней мере, так он его называл, когда мы отдыхали, после секса. Нет, трахался он просто великолепно, но вот от всех его мудрёных разговоров хотелось просто выпрыгнуть за окно!
- Ты точно уверена, что на восток не пройти? – спросил Торрин, рассеянно постукивая золотым стилусом по обложке дневника. Вид у него, при этом, был такой, словно он и не ждал моего ответа.
- Абсолютно, - я присела на край стола и потёрла подошвой о его бедро, - чудо, как я вообще оттуда живой смогла уйти: их там столько, что не сосчитать! Сам понимаешь, почему.
- Отрезают нас от входа в тоннели, - он поджал губы, кивая головой, - не сможем охотиться, значит перестанем восполнять силы. Голодная кома хуже смерти. Всё понятно – как раз в духе этой мерзавки.
Приступ внезапной ярости сорвал меня со стола. Не в силах сдержать чувства я стукнула кулаком по стене. По крашеному камню паучком разбежались тонкие паутинки трещин.
Торрин с интересом наблюдал за моей вспышкой и это холодное отстранённое любопытство тотчас охладило бешенство. В самом деле, даже если я проломлю дыру в ничем не повинной стене – как это сможет навредить проклятой твари, поставившей целью извести всех своих сородичей? Однако, мысль навела меня на другую.
- Я кое что придумала, - сообщила я.
- Ого! – Торрин хмыкнул, - попробуй, в таком случае, стукнуть ещё разок. Возможно, в этом случае, тебя посетит воистину гениальное озарение. Так что там?..
- Я не пойду к тоннелям, - лев лениво приподнял одну бровь, - пойду в центр Целидара, к Звёздному Порталу.
Бровь опустилась и Торрин печально покачал головой, тая в уголках рта лёгкую насмешку.
- Я ошибся, - констатировал он, - оставь стену в покое. Это – не гениальное озарение, это – безумие. Ты совсем спятила, дорогая?
Эти львы... Такие большие, такие сильные... Такие тупые, иногда! И при этом они имеют наглость называть нас глупыми кошечками! Нас, охотниц!
Я неторопливо подошла к собеседнику и нежно поцеловав в губы, одновременно выпустила когти в мощную спину. Впрочем, кот даже не поморщился.
- Нет, милый, не спятила, - он медленно убрал, сначала одну руку, потом – вторую, - я отлично знаю: гиен там намного больше, чем где бы то ни было. Только я не собираюсь прорываться, спасая свою шкуру. Главное – добраться до Портала.
Всё же Торрин гораздо умнее остальных самцов. Если бы он ещё не был настолько нудным! А, впрочем, всё верно – идеальной может быть только львица. У львов всегда можно отыскать, как минимум один серьёзный недостаток.
- Хочешь убить её? – он обнял меня за талию и бережно посадил на свои колени, - ты – умная девочка. Хорошо понимаешь, что делаешь и каковы шансы на успех?
Лучше бы мне не понимать! Да этих шансов практически нет!
И опять Торрин всё понял без слов. Он привлёк меня к себе и крепко поцеловал. Это был поцелуй без малейшего сексуального подтекста. Дружеская поддержка, как это умел только он.
Мы помолчали. Через огромное, во всю стену, окно, вливался жёлтый дневной свет и просто не хотелось верить, что где-то там, на улицах, ставшего чужим, города, мечется наша смерть. Можно было подойти и выглянуть, чтобы она тотчас обрела зримый облик. Но этого так не хотелось!
А хотелось сидеть на коленях огромного льва, прижимаясь к его мощной груди и представлять себя крошечным котёнком, которого никто не найдёт, если он продолжит неподвижно сидеть и молчать.
Но всё заканчивается. Так жаль, что всё хорошее рано или поздно заканчивается!
- Ты не хочешь ему сказать? – спросил Торрин, поглаживая мои волосы, - пока ещё не стало слишком поздно. Времени осталось не так уж много, точнее – его совсем не осталось.
- Не знаю, - я потёрлась головой о его грудь, - можешь смеяться, но мне страшно. И признаться боюсь и потерять его, тоже. Когда мне показалось, что он погиб, я чуть не рехнулась от боли. А теперь гляжу, как он медленно умирает и ничем не могу помочь. Столько лет вместе, столько охот и граней...
Я не смогла удержаться, и слезинка покатилась по щеке. Чтобы лев не заметил моей слабости, я повернулась к окну и начала разглядывать пушистые облака неторопливо ползущие по блекло-синему небу. Хорошо им, смотреть свысока на эту проклятую землю и не думать о том, что произойдёт завтра или сегодня, вечером. Может быть, когда меня не станет я тоже превращусь в такое вот облако.
- Пора, - Торрин осторожно ссадил меня и поднялся, - где там Дварра? Что он решил?
- Он пойдёт со мной, - сумрачно ответила я, - у него какие-то свои счёты с этой сукой. Когда мы, последний раз были вместе, он ни о чём другом и говорить не мог, просто ядом исходил.
- У всех нас есть, что предъявить нашей богине, - Торрин невесело усмехнулся и достал из стенного шкафа боевой тресп в ножнах. Вытащил сверкающий клинок и долго смотрел на листовидное лезвие. Потом вздохнул, - здесь бы больше подошли тяжёлые пулемёты. Кто же мог знать, что они когда-нибудь потребуются.
- Тяжёлые кто? – я не могла понять, о чём он говорит, - потребуются для чего?
- Ничего, забудь, - он махнул рукой, - говорю, у каждого есть должок, который Акка, скорее всего никогда не оплатит. Думаю, мы последние уцелевшие львы на всей грани.
Я потерянно посмотрела на него. Такая мысль мне в голову не приходила. Последние? Из тысяч?! Что происходит? Почему-то мне казалось, что это локальная заварушка в Целидаре, просто никто не может вырваться наружу. Ну нам не повезло, и ни у кого не оказалось браслета, но другие-то должны были как-то сообщить. Похоже лев прочитал нечто эдакое на моём лице.
- Зебба, милая, -  сказал он и аккуратно повесил ножны на пояс, - я просто не хотел вас всех пугать, но наша грань полностью блокирована. Пока ты так легкомысленно рвалась на восток, я сделал небольшую вылазку. Стационарные порталы не работают. Вообще. А браслеты...
Он достал из шкафа золотое кольцо и небрежно швырнул на стол. Так у него он был! Всё это время! Я раздражённо зашипела и схватила браслет перехода. Торрин наблюдал за мной и на его губах цвела сардоническая ухмылка. К чёрту! Блестящий обруч взлетел в воздух, на мгновение повис неподвижно и вдруг, со звоном, отлетел обратно. Я потрясённо уставилась на обессиленное украшение, жалко съёжившееся на столе и вопросительно взглянула на Торрина.
- Угу, - проворчал он, - то самое, о чём я говорю.
- Но, может быть другие, - неуверенно протянула я, отлично понимая, как бредово выглядит это предположение.
- Милая, - Торрин неторопливо натянул на могучий торс блестящую кольчугу и теперь затягивал шнуровку, - я знал эту гадину ещё тогда, когда она была простым человеком и курировала проект: «Лев». Характер у неё, тогда, был совершенно иной, но кое-что не изменилось за все эти тысячи лет. Акка всегда достигает своей цели и ничто не способно её остановить. Ещё не появился лев, способный играть наравне с проклятой сукой. Думаю, все эти людишки, с которыми она спуталась, Лайал этот, мать бы его...В общем, всё из-за того, что никто не смог её приструнить.
- Даже ты?
- Да я лучше с треспом пересплю! – он расхохотался, - пару раз меня угораздило заняться с ней сексом; такое ощущение, будто тебе оказывают божественную милость.
- Не помешаю? – Дварра стоял на пороге, опершись плечом о стену и рассматривал выпущенные когти, покрытые золотистым лаком, - очень интересная беседа. Содержательная. Ты куда собрался?
Два льва некоторое время внимательно рассматривали друг друга. Потом Дварра криво ухмыльнулся и отвёл взгляд. Впрочем – это ничего не значило. Когда этот психопат слетал с катушек, он мог наброситься на противника значительно сильнее себя. Не люблю чокнутых котов, особенно этого засранца. Как-то он попытался ухаживать за мной. В своей, особенной, манере. Набросился сзади и попытался трахнуть. Пришлось исполосовать его морду когтями и пригрозить треспом. Это его повеселило.
- Вообще-то – это тебя не касается, - пояснил Торрин и поцеловал меня, - Зебба, мне думается, мы больше не увидимся никогда. Удачи тебе.
Он подошёл к выходу и тяжело взглянул на ухмыляющегося Дварру. Тот посторонился и сделал приглашающий жест обеими руками. Могучий лев уже было вышел, но остановился и обернувшись, пророкотал:
- Скажи ему. Иначе всё это не имеет никакого смысла. Прощай Дварра, желаю выжить.
- Угу, - кривая ухмылка стала ещё язвительнее, - тебя уж точно переживу, здоровяк.
Торрин добродушно рассмеялся и пропал из вида. Ещё некоторое время раскаты его хохота доносились до моих ушей, а потом они стихли, и я осталась одна в опустевшем кабинете, пронизанном тёплыми пыльными лучами. И вдруг я отчётливо поняла, что больше никогда не увижу этого огромного сильного кота, со всем его занудством и неизменным дневником. Всё уходило, исчезало, растворялось. Вся прошлая жизнь дрожала на грани бесконечной тьмы, где не существовало ничего и никого.
Беспощадная память подсказывала – так уже было. Безмятежный танец по упругим лепесткам ярких цветов, под переливы свирели беловолосого незнакомца, отделял одно существование от другого, отсекая прошлое и растворяя его в пелене забвения. Кое что оставалось, но стоили ли жалкие огрызки воспоминаний человеческого детства ослепительного настоящего? Возбуждающий азарт охоты за ускользающей добычей; вздыбленные волны бушующего океана и сумасшедшая пляска в вспышках фиолетовых молний; упругие струи тёплого ливня и губы на моих губах...Всё уходило.