Опасный маршрут.

бутылкой. Повязка была необычной – закрывала глаза, но когда ее размотали, крови не нашли, видимых ушибов тоже, а глаза Палыча были закрыты. Я в одном раздвинул веки – зрачок удивил очень маленьким размером, и на свет не реагировал.
«Что с ним?» -  Леня крутил головой, бросая взгляды то на меня, то на Палыча, и не понимая, почему тот в отключке. А Рома за спиной толкнул меня в плечо:
«У него кровь на губах!»
Глянул на губы: точно, крови чуть- чуть. Раздвинул их – кровь на деснах, на них же непонятные ранки.
«Может, воды дать? – Леня не знал, что делать, и предложил первое, что пришло в голову, - «Вдруг полегчает?» Я поднялся на ноги, Леня тоже.
«Вода вряд ли поможет, да его уже и напоили», - кивнул на пустую бутылку рядом с аптечкой, - «Но чем? Мне кажется, наркотой. Только откуда она взялась, у нашего канавщика?»
«И что делать будем?» - Леня от меня не отставал, все спрашивал и спрашивал, словно не он, а я начальник, да к тому же и врач.
«Для начала в отряд отвезем, пока солнце не жарит. А там посмотрим, пораспрашиваем ребят. А лучше женщин – может, кто и знает, что с наркоманами делать, если у них передоз».
«Что то там разгорелось здорово», - неожиданно прорезался Рома. Я и Леня к нему обернулись, и проследили за рукой, показывающей направление в сторону недавнего слабенького дымка. Действительно, теперь там поднимался густой черный дым, совсем невозможный для обычного костра.
«Камаз горит»,- определил Леня, - «Вот, блин, попали! Теперь точно в ментовку ехать придется!» - и сотворил такое лицо, что честно говоря, мне  стало его жаль.
«Туда надо! Попробовать потушить!» - напарник Палыча, убедившись, что его старшой если и не совсем здоров, то все же жив, теперь в большей мере переживал за сохранность исчезнувшего Камаза.
«Ну что, едем или нет?» - это Леня мне, - «Что б точно знать, что горит! Может, и не Камаз вовсе!»
«Едем», - согласился и я, до дымка то было, ну если с километр.
« А Палыч как?» - это опять Леня, и опять мне!
«Дышит ровно, судорог нет - за двадцать минут ничего с ним не случится. Посмотрим, что горит, и сразу назад!» - это я говорил, уже шагая к Газону.
Горел Камаз, и так, что не подойдешь. Но в кабине, с распахнутыми дверьми,  останков живого существа не было. Значит, канавщик Гриша машину поджег и слинял. Только почему не поехал дальше, к ближайшему поселку, зная, что в отряд вернуться он не может? Или совсем с катушек слетел? И Лене теперь придется отряд охранять, не зная, на что этот тип может решиться? Да еще завладев Макаровым Палыча? Все это меня так встревожило, что я тут же у Ромы поинтересовался:
«Пистолет всегда в бардачке лежит, или Палыч ночью его при себе держит?»
«Когда как», - услышал в ответ от чуть ли не рыдающего мужика, - «может уже сгорел, а может у Палыча был, и этот скотина его забрал. Только нам он  без машины и не нужен», - и потер кулаком глаз, вроде как стирая слезинку. Да, на его месте и я б от них не сдержался.
Только насчет Макарова я уже понял: в машине он не сгорел. Потому что уже должны были услышать, как в обойме от огня бахают патроны – утром при тишине звук выстрела разносится очень далеко. И получается, что чокнутый канавщик его унес с собой – при Палыче, когда его освобождали от веревок, пистолета точно не было.
Леонид, обуреваемый свалившимися на него заботами, смотреть на догорающий Камаз уже не мог:
«Все, делать здесь нечего. Поехали к Палычу – его надо в отряд везти!» - и пошел к Газону.
Палыч на спине уже не лежал. Это счастье, что мы его распеленали, и он смог повернуться на бок – отравленный организм решил избавиться от содержимого желудка, и его вырвало. Возможно и не раз.  Мы его тут же оттащили в сторонку, смыли с лица и спальника гадость водой из канистры, всегда имевшейся в любой отрядной машине, попробовали напоить и он сделал глоток. После которого раскашлялся и открыл глаза.
«Очухался!» - Леня с момента, когда выехали из отряда, первый раз улыбнулся. И не удержался с мучившим всех нас вопросом: «Что с тобой этот гад сделал?»
Вопрос до Палыча вряд ли дошел – взгляд у него был не совсем осмысленный. И волновало сейчас его совсем другое – пошевелив губами, словно пытаясь что-то сказать, он наконец с трудом прошептал:
«Где машина?» - ну и что можно ответить, в его состоянии?
Короче говоря, мы его быстро загрузили в кузов Газона, и в трусах – другой одежды на нем не было - поддерживая с двух сторон, довезли до нашего домика, под руки в него отволокли и положили на кровать Лени. При этом конечно, кое-кто из бездельничающей по случаю воскресенья публики, нас увидел.
Палыч уже пришел в сознание, но было ему очень плохо. Говорить мог, но еле-еле, с остановками. Леня присел на кровать рядом, и пытался узнать, что же с ним случилось. А мне пришлось из домика выйти – начали собираться любопытные, и слишком из них нахальные пытались в домик заглянуть, не только в дверь, а и в окно.
Славу и Виталия я в домик впустил, а остальных шуганул, довольно грубо. Но тут вихрем примчалась Розочка, которая можно сказать проспала появление в отряде ее красавца. Ее я турнуть постеснялся, слишком девуля переживала непонятное для нее событие, поэтому Рому из домика выпустил, но предупредил, что б о недавних событиях никому ни слова, даже своей крале, и что б он из отряда на время с ней смылся.
«А как Палыч?» - возмутился парень, - «Я же с ним должен быть!»
«Позже побудешь, когда совсем очухается. А сейчас – что б я тебе и девушку близко не видел!»
Теперь в домике был костяк отряда – начальник, и я, Слава и Виталий, его первые помощники. Ну и конечно Палыч, который уже знал о потери машины, и это так на него подействовало, что он быстро приходил в норму – все поняли, что лечить его не нужно, с отравой организм справится и сам.
Но как она в него попала – Палыч не имел понятия. По его словам, вечером залез в спальник, и … все, очнулся, когда мы пытались влить в него из бутылки воду.  
«Вы мне чуть зубы не выбили», - залез пальцем в рот, зубы и десны проверил – на месте ли.
«Это не мы», - Леня тут же отрекся, - «у тебя губа была разбита, когда мы воду в рот вливали».
«И голову не вы?» - Палыч ощупал свой затылок, - «Что то побаливает».  
«Саданул тебя по башке наш ненормальный, еще в спальнике», - «обрадовал» его Леня, - «А потом оттащил от проселка за кусты, что б на виду не лежал», - глянул на меня, - «Скажи Юре спасибо, он тебя нашел. А помощник твой ни хрена на местности не ориентируется!» - отлично, теперь я вижу, что и Леня из стресса выходит, соображать начал нормально.
«Спасибо», - это Палыч мне, а потом всем, - «Только что мне теперь делать? В Камазе деньги остались, все, что мы за товар выручили, и ….», - посмотрел на меня, - «ты знаешь что». Ну да, знаю – Макаров, который он же мне когда-то и продемонстрировал.
Виталий и Слава на моей кровати с интересом слушали разговор, но в него до этого момента не встревали. Сейчас же Виталий не сдержался:
«Вы что, по почте себе же деньги не могли перевести?»
«Могли! Только я – дурак старый!» - неожиданно для всех Палыч на кровати сел. Совсем хорошо!
Забамкала железяка в столовой. Леонид встрепенулся:
«Сейчас пообедаем, потом совет устроим, что делать. Только завтра я точно еду в партию – у нас на ходу всего одна машина, и такое ЧП – канавщик пропал – что придется к ментам идти».