1.3 Училище
1.3.1 Знакомство с родителями
[justify] За три дня до моего отъезда в училище Валя как-то необычно скромно, потупив взгляд, сказала, что со мной хотят познакомиться её родители. Меня это немного удивило, до этого они не проявляли ко мне вообще никакого интереса. И сам я их видел всего-то один раз, и то, издалека. Валю я провожал только до подъезда, и встречал там же, в квартиру ни разу не поднимался. К чему бы это?
Я надел свой лучший костюм (у меня их целых два), хотя я, что в костюме, что без, оставался обычной московской шпаной. Взял у брата модный (стиляжный) шёлковый галстук и отправился на смотрины. Поднялся на этаж, звоню в дверь. Не успел убрать палец с кнопки, как дверь с шумом открылась. На пороге стояла испуганная Валя. Я её такой зашуганной ещё никогда не видел. Обычно она ходит с прямой спиной, грудь вперёд, подбородок высоко поднят, движения плавные, величавые. А сейчас вся какая-то ссутуленная, суетливая. Валя отошла в сторону и жестом пригласила меня войти. Проходя мимо неё, я слегка задержался, ожидая поцелуя, но Валя поднесла пальчик к губам, округлила глаза и замотала головой: «ни-ни!». Хорошенькое начало! Может у них в семье что-то случилось, и я не вовремя? Пока разувался, Валя обошла меня и снова только жестом пригласила пройти дальше. Что с ней случилось? Обычно она тараторит без остановки, хоть уши затыкай, а сейчас, как воды в рот набрала!
Осмотрелся, большущая квартира. Я в такой уже раз бывал, только та была старая коммуналка, и жило в ней семей шесть, а тут они, похоже, одни. Они по ней наверно на великах разъезжают? Тут забудешь, зачем шёл, пока с одного конца на другой доберёшься. Интересно, а сколько их тут живёт? Человек десять, не меньше. Мы всемером в четырёх комнатах отлично живём, а тут не меньше пяти комнат. Валя шла передо мной, плавно покачивая бёдрами, и показывала дорогу, на стенах висели картины маслом в золотых рамах и какие-то военные фотографии.
Заходим в огромный зал, там за гигантским, накрытом белой скатертью столом, сидят крестьянского вида неприметный мужичок с красным лицом и крупная, высокая, колоритная, красивая кубанская казачка, с обвёрнутой вокруг головы чёрной косой. Наверно родители. Я, откровенно говоря, слегка обалдел от такого приёма. Я ожидал чего-нибудь попроще.
Как только мы переступили порог зала, мужичок встал и быстрым, резким шагом подошëл, задрал голову вверх и уставился на меня. Рассматривал с минуту, а потом буквально прокричал:
- Кто такой? Как зовут?
Тут я совсем растерялся и промямлил:
- Коля.
Мужичок сразу рассвирепел:
- Я вижу, что не Маня! Представляйся по форме, как положено!
- Николай Ржевский!
Он слегка хохотнул.
- Откуда взялся?
- Учился с вашей дочерью в одном классе.
Мужичок резко глянул на Валю:
- Что, правда, этот поручик с тобой учился?
Валя испуганно закивала: да-да.
- Это все? А где ещё учился? - продолжал кричать он.
- В Юношеской планерной школе, - про аэроклуб я решил благоразумно промолчать.
- Да? - Удивлённо протянул он, - это уже интересно, а ну-ка садись, расскажешь. - И ткнул мне пальцем на место за столом.
Только мы присели, мужичок кивком головы дал знак жене, и та певуче, с сильным южнорусским акцентом:
- Халю!
В дверях мгновенно появилась вусмерть перепуганная, высокая симпатичная домработница Галя с огромным подносом в руках. Она была одета в простое ситцевое платье, на голове накрахмаленный кокошник, на поясе повязан такой же жёсткий накрахмаленный передник. Как позже выяснилось - Галя не совсем домработница, а дальняя родственница Валиной мамы, которую взяли с хутора "на воспитание".
После того как Галя молниеносно сервировала стол, Валин папа командным голосом:
- Ну, давай, сынок, докладывай, как теперь в Тушино летают. А то мне твои начальники из ДОСААФа все золотые горы обещают.
Я детально рассказал про порядок, организацию и проведение полётов. Папа меня периодически перебивал, и задавал вопросы с подковыркой. Когда я закончил, он смягчился и сказал:
- Добре! Не врут твои начальнички, за это дело не грех и выпить.
Тут же подскочила дрессированная Галя, налила в рюмку водки, подцепила вилкой солёный огурчик, спряталась за его спину и встала в позе правофлангового на параде - грудь колесом, носки на ширину ружейного приклада. Папа выпил, смачно крякнул, Галя тут же подала ему в руку вилку с огурцом. Он с хрустом откусил и продолжил:
- Ну, а дальше какие планы?
- Аэроклуб отправляет меня в Харьковское истребительное.
- Добре, хорошее училище. А я в Серпухове учился, с Валеркой. Знаешь такого?
Я кивнул, хотя не понял про кого он говорит.
- Это хорошо, что ты Чкалова помнишь. - Папа одобрительно похлопал меня по плечу, и повернувшись к жене, - а ты говоришь, они ничего не знают. Смотри, этот вроде головастый попался.
И тут безо всякого перехода:
- Все, свободен!
Валя быстро встала и рукой пригласила меня к выходу. Я был полностью ошарашен таким поворотом, но подойдя к выходной двери, Валя обняла меня, на лице у неё играла счастливая улыбка, поцеловала и тихо прошептала:
- Все прошло замечательно, папа очень тобой доволен. Ты - молодец! Я тебя очень люблю. Вечером жди.
Ещё раз поцеловала и выставила за дверь. Совершенно ничего не понятно! Чем он доволен? И вообще, кто её родители?
Вечером я допросил Валю с «пристрастием». Оказывается, её папа заслуженный лётчик-истребитель, большой авиационный генерал. Дважды Герой Советского Союза, первого героя получил ещё в Испании, второго за Оборону Москвы. Папа запретил ей про себя рассказывать, поэтому она молчала и домой к себе никого не водила. Кругом одни тайны.
1.3.2 Чугуев
Я поехал в Чугуев и без особых усилий поступил. Была только одна небольшая проблема: медики очень засомневались, что я смогу уместиться в кабине истребителя. Обмеряли меня и так, и сяк, все никак не могли решить. Пришлось мне самому идти к председателю комиссии и доказывать ему, что если я в зимней одежде в кабинке маленького планера помещался, то в истребителе уж точно помещусь. Председатель комиссии, послушав меня, сразу предался воспоминаниям: оказывается, он тоже в юности на планере летал. Мы с ним обсудили особенности безмоторного полёта, он расчувствовался и подписал мне все необходимые бумаги. Между нами: кабина планера шире, чем кабина истребителя, и сверху фонарь голову не поджимает, но я об этом скромно промолчал, а председатель, похоже забыл.
Валя все-таки поступила на журфак МГУ. Правда, учиться там ей совсем не понравилось. Она ожидала, что сразу после вступительных экзаменов её оправят на какую-нибудь интересную выставку или премьеру, чтобы она смогла потом поделиться своими высокоумными впечатлениями с читателями красивых иллюстрированных журналов. А вместо этого её заставили ходить каждый день на лекции, сдавать сессии и писать скучные курсовики. Со временем она поняла, что пробиться в журналистике также трудно, как и в литературе, а быть репортёром в заводской многотиражке она не хотела. «Не тот полëт» - говорила она. Правда, училась она хорошо, но я очень подозреваю, что ей помогали сокурсники-ухажёры, как я когда-то в школе. Интересно, а как она с ними расплачивалась? Со мной - поцелуями, а с ними? Что-то я об этом в училище не думал. Ну не за красивые же глазки они за неё учились!
Четыре года в училище пролетели как мгновение. Я с удовольствием летал и учился и к выпуску считался очень перспективным лëтчиком. Суровая воинская дисциплина мне была не в тягость, да, если честно, нас особо и не гоняли, больше словестно давили на нашу сознательность. И с аварийностью для истребительного училища дела обстояли неплохо. Пока я учился случилась только одна трагедия с курсантом с моего курса. За полгода до выпуска, на его самолёте прямо в воздухе отказал двигатель. Ситуация хоть и крайне опасная, на самолёте всего один двигатель, но штатная, весь порядок действий подробно расписан в "Инструкции лётчику". Бывший с ним на борту лётчик-инструктор решил посадить самолёт на ближайшую по курсу подходящую площадку, которая оказалась свежеперепаханным полем. Но с воздуха он этого не разглядел, и сажал самолёт не на брюхо, как положено, а с выпущенным шасси. На посадке передняя стойка подломилась, самолёт уткнулся носом в землю и скапотировал (перевернулся через нос). А курсант перед посадкой, на всякий случай решил подстраховаться и схватился за ручки катапульты. От удара его подбросило вверх, он потянул за ручки, и катапульта выстрелила! Так его креслом к земле и прибило. Насмерть.
В отпуске и на каникулах я приезжал домой и встречался с Валей. Теперь мы почти не гуляли по паркам, а в основном ходили на концерты, в театры и в рестораны. Москва жила своей бурной и весёлой жизнью, не то, что Чугуевское захолустье. Я соскучился по такой жизни и жадно впитывал в себя московскую атмосферу. Валя познакомила меня со своими однокашниками по универу. Парни не произвели на меня впечатления - так, обычные «очкарики». И девушки, кстати, такие же. Но зато, сколько у них заумных разговоров! Я эти разговоры не очень понимал, но зато прекрасно понимал другое - они плетут Вале такие же сказки, как и я, только подход у них другой. На героев они совсем не похожи, вот и пытаются взять интеллектом. Зря. Интеллектом её не завоевать: она ценит юмор и силу. Ваши умности она пропускает мимо ушей, и терпит вас только от скуки.
Валя расцвела и стала настоящей красавицей. Взгляд стал самоуверенный, даже слегка наглый, а в голосе появились командные нотки. Очкастые ботаны бестолково метались вокруг неё и заглядывали в рот, ожидая нового приказа. Похоже Вальке нравилось быть предводительницей ботанов! Она и меня пыталась записать в это послушное стадо, но я пресёк это дело на корню, я люблю её, конечно, но на шею сесть не дам. А ботанам нравилось, что ими командует самая красивая девушка в универе, а меня они боялись и уважали. Мои сказки про полёты-самолёты девчонки слушали раскрывши рот, а под их заумное нудение засыпали. Ну и, конечно, ни один ботан не мог сделать, то, что может сделать коренная московская шпана. Прыжок с разбега через турникет в метро, свистки дежурных и милицейская погоня производили на девушек неизгладимое впечатление! Девчонки любят хулиганов, мужиков способных на настоящий поступок. Пусть даже ненужный и бестолковый. А прыжок с десятиметровой вышки в бассейне «Москва»? Чахлый ботан даже на трёхметровую вышку смотреть боялся, не то, что прыгать! А я мог запросто сигануть с любой! Эх, отличный был бассейн! Работал круглогодично, я часто с Валей в него ходил, зимой открытая вода парит, нырнёшь в него, а в воде тепло, красота! Сейчас бассейн засыпали и на его месте вновь построили Храм.
На третьем курсе Валя сама, со своей мамой, приезжали ко мне в училище. Погуляли по Чугуеву. Город Валю разочаровал - она ожидала увидеть здесь Москву в миниатюре, а не глухое захолустье. Зато еë сильно озадачили местные жители, особенно жительницы. Она думала увидеть здесь сплошь неотёсанную деревенщину в залатанных зипунах, а не красивых, как на подбор, казачек! На их фоне Валя терялась и отличалась только модной и
