температура. По телу, сверху вниз прокатила теплая волна и оттолкнувшись от пяток вернулась опять к голове. Виталика охватило бесконечное блаженство.
«Катька-то, где? – вдруг вспомнил он о цели приезда. – Хорошая она! Славная! Сейчас пойду и скажу ей всё! В Новогоднюю ночь!»
Осмелевший Виталик вышел из тени. Оказавшись на поляне, он весело пнул пробегавшего рядом пса, расцепил руки кружащим в хороводе туристам и резво поскакал вокруг елки вместе со всеми, разыскивая замутившимся взглядом ту самую, свою, единственную.
Пролетавшая мимо Катина тетя вдруг резко остановилась и подняла руки вверх.
- Стойте! – крикнула она. – Стойте же все!
Хоровод резко встал, повалив добрую половину людей в снег.
- Посмотрите на него! – указала она пальцем на Виталика. – От него пахнет.... ЭТОЙ ДРЯНЬЮ! Я чувствую! Я знала,что так будет! В огонь, в огонь!
В глазах ее отражались отблески догоравшего костра, поднятые над головой руки сжались в тощие кулачки.
- В костер! В костер! – орали хором туристы, размахивая лыжными палками над головами.
Виталик успел еще подумать, что все это может быть и не шуткой вовсе. Тут же мысль эта вместе с его головой были безжалостно воткнуты, и слава Богу, не в костер, а в огромный сугроб.
Оказавшаяся снаружи задница была нещадно выпорота еловыми ветками и лыжными палками. От серьезных повреждений спасли лишь толстые ватные штаны. Затем разъяренная толпа сотворила что-то вроде ритуального хоровода вокруг его временного пристанища и со звериным гиканьем унеслась в глубину леса.
Выбравшись из сугроба, Виталик тут же столкнулся носом к носу с псом, который не ко времени решил выяснить причину того самого пинка. Пес негромко, но достаточно весомо рычал и скалил зубы, не давая подняться со снега. Робкие, протестные движения Виталика лишь еще больше озлобляли его.
Стужа постепенно сковывала тело, движения его становились все более вялыми, сознание затуманивалось, жутко хотелось спать.
«Ка-а-атька!» – мелькнуло и тут же провалилось всё в его изорванном страшными новогодними испытаниями мозгу.
Очнулся он от ... жары. Тело его было совсем голым и прикрыто лишь вонючей шкурой неизвестного зверя. Лежало тело прямо рядом с печкой. По левую сторону, прижавшись к нему спиной, мирно сопела Катька. По левую, свернувшись клубком, похрапывал чуть вздрагивая тот самый пёс. Напротив, на кривом стуле сидела тетя, глядя немигающим взглядом на рвущийся из печи огонь.
Суровый взгляд ее остановился на Виталике и долго не сходил с него. Старушка встала и прошла в комнату. Потом она вернулась, неся что-то на маленьком подносике. Взглянув на поднос, Виталик похолодел. Там, на блюдечке лежал ломтик лимона, а рядом стояла до краев наполненная запотевшая рюмка.
- Пей! Чего уставился? – приказала тетя. – А то околеешь на хрен! Ковыряйся тут с тобой! Тем более, что жених! Хоть и почти!
Виталик встал по стойке смирно, и придерживая сползающую шкуру, не спеша, с достоинством выпил. И чинно закусил лимончиком.
- Больше не дам! – строго пояснила тетя. – Ложись! Размораживайся!
Виталик упал на прежнее место, одним боком подпихнулся к псу, другим придвинулся к тихо похрюкивающей Катьке и почти сразу же заснул.
За окном зачинался первый день Нового года.
