Афганские заметки

водилу в БТР, закрыл за ним люк, и схватился за визир. Анджей уже сидел за КПВТ
 -На пятнадцать градусов, выше пять, в развилке скал гранатомёт.- Прапорщик послушно крутанул башню, приподнял немного ствол и в это время, гранатометчик выстрелил, но граната не долетела, и разорвалась в добрых пятидесяти метрах от машины.
 -Аааа сцуть подойти ближе. Наааа. Получи фашист гранату!- C этими словами Анджей нажал на гашетку, и крупнокалиберный пулемёт выплюнул очередь разрывных шмелей. Место, где находился дух, превратилось в ад.
 -Тринадцать часов, пулемёт.- Опять последовала команда. Анджей навёл на пулемётчика, который, не переставая, поливал их БТР, из ДШК (крупнокалиберный пулемёт), но на таком расстоянии для брони, опасно только попадание под прямым углом, а рикошет весь уходит мимо, причиняя беспокойство, только в виде оболденного шума. Андреев тщательно прицелился, и нажал на спуск. Вместо длинной очереди, он услышал только два выстрела, но и этого хватило, чтобы разнести душману груди в хлам. Прапорщик попытался перезарядить пулемёт, но тщетно, тогда он пробовал отстреливаться из ПКТ (пулемёт Колашникова танковый), второй пулемёт тоже молчал, оказалось, что в коробке вообще нет ленты.
 -Пятнадцать, левее пять, выше десять. Командовал З.Н.Ша, но стрелять уже было не из чего.
 -Кранты приплыли, К.П.В.Т., заклинило, П.К.Т., без боеприпасов, если духи спустятся нам жопа.- Андреев вылез из турели и сел рядом с капитаном.
 - Что будем делать, капитан?
 - А что делать, да ничего, открыть Б.Т.Р., они не смогут, разве что поджарить решат, ну а не в моготу будет, ну ты сам знаешь, живыми им даваться не стоит, а умирать так с музыкой. – Антонов спокойно вытащил из кармана куртки фляжку со спиртом, которая постоянно путешествовала в месте с ним. Расставил на ящике маленькие металлические рюмочки, которых по злой случайности было ровно три. Рядом с собой положил гранату Ф-1, покрашенную в красный цвет. Такие гранаты были почти у всех в Афгани, только кто-то красил в красный цвет, кто-то в другой, кто-то вообще не красил, но личная граната была у всех. Те же приготовления проделал и Анджей.
Малышкин всё это время сидел, вжавшись в водительское кресло, наблюдая за манипуляциями своих старших товарищей по несчастью.
А снаружи, творилось, что-то не вообразимое, разрывы гранат слышались всё отчетливей, броня гудела от рикошета пуль.
Внутри стояла ужасная жара, железо так нагрелось от полуденного солнца, к броне не возможно было прикоснуться. Капитан включил магнитофон, и снова повторил.
 -Умирать так с музыкой.- Он разлил спирт в рюмочки, и подал одну прапорщику, другую протянул водиле.
 -Неа, я за рулём.- Водила отчаянно помотал головой, было такое ощущение, что она сейчас оторвётся.
 -Накрылся твой руль медным тазом.- Антонов сказал, чем накрылся руль ещё более определённо, и снова подал рюмку. Водила вопрошающе посмотрел на Анджея, и, увидев, что- то утвердительно кивнул головой, принял рюмку.
Прошло уже минут двадцать, как духи поливали бедную жестянку, с тремя кильками внутри, но близко подойти боялись, они никак могли понять, почему те не отвечают им огнём на огонь. А килек уже развезло так, что им было пофиг, что думают, духи. Жара и спирт сделали своё дело. А на касетнике пели “А у нас с тобою всё в порядке, нам до гороскопов дела нет” - Ну и все трое подпевали этот припев, хотя пели уже совсем другие слова. За бортом БТРа, прогремело два сильных взрыва, Антонов поднял руку, давая понять, что песням уже не место. По броне перестали калашматить пули, но послышался звук, как будто кто-то вскарабкивается на броню и пытается открыть люк. Анджей протянул руку и, взяв свою гранату, выдернул чеку, то же самое проделал и антонов. В этот же момент кто-то снаружи застучал по люку. Все подняли глаза в верх, как будто могли увидеть сквозь броню стучавших, грохот по люку возобновился.
 -Пошли на х.-- , обезьяны!!!- Пьяный Антонов ещё высказался, о том, что он думает об ох половой ориентации, и об их отцах матерях и вообще обо всех родственниках.
 -Сволочи только оставишь вас на пол часа без присмотра, а они ужу нажрались, алкаши несчастные. Быстро отрывайте, небось, всё сами вылакали.- Голос комбата был как божественная песня. Анджей расстопорил десантный люк и вывалился прямо в объятья командира взвода разведки. Капитан, поймав пьяного прапорщика, и увидев в его руке гранату без чеки, тут же перехватил его руку, зажав, чтобы тот ненароком не выронил её. Но этого можно было и не делать, потому, что её пришлось разжимать минут пять. Видимо сработала защитная реакция организма.
Капитан и прапорщик, после того как начали стучаться в броню, как-то выпустили из виду молодого водилу, и теперь на радостях, что всё закончилось, даже и не вспомнили о нём. Да ещё и пьяны были, но комбат не забыл.
 -А где Малышкин, Малышкин анну вылезай. Он уже хотел заглянуть в люк.
 -Я здесь товарищ полковник.- Из люка показалась его голова. На мгновение наступила гробовая тишина. От того, что увидел Анджей, он моментально протрезвел, ещё несколько минут назад он поглаживал чёрные как смоль кудряшки водилы, подбадривая его. А теперь на голове младшего сержанта Малышкина красовалось белое как снег руно, не единого, черного волоска. Этот младший сержант, успел посидеть за какие то считанные минуты, видимо стук по броне до конца достал бедного Малышкина, и без того до смерти напуганного, а ведь это был его первый бой.
 -Ну что с боевым крещением.- Комбат протянул руку, для рукопожатия, а сам украдкой подмигнул доктору, который уже понял, что у него на ближайшие двое суток появился пациент.