тысячи лет и вот она получила реальное наполнение. Великобритания также благосклонно отнеслась к идее переселения евреев в Палестину. Таким образом, энергия разрушения была трансформирована в созидание. У большевиков и прочих эсдеков была выбита скамеечка из-под ног: наиболее активная часть электората наплевала на классовую борьбу и стала паковать чемоданы. Уже в первый год нового «Исхода» из России отправились первые 100 тысяч переселенцев, еще столько же из Европы и Америки. Таким образом, Россия получила в восточном Средиземноморье русскоговорящего, обязанного ей всем союзника в лице вновь вскоре образованного государства Иудея. К тому же, многочисленные паломники к святым местам из России, а также Румынии, Болгарии и других стран получили возможность беспрепятственного проезда по маршруту Одесса-Константинополь-Афон-Крит-Бейрут-Иерусалим (Назарет, Вифлем и так далее).
4. Решение польского вопроса (восстановление польской государственности)
Как известно, Польша (Речь Посполитая, или уния Польши и Литвы) окончательно потеряла свою самостоятельность еще в 1795 году после третьего (но не последнего) раздела Польши между Россией, Германией (Пруссией) и Австрией. Соответственно, в годы Мировой войны друг против друга воевали поляки по разные, так сказать, стороны баррикад. Наибольшие претензии, так исторически сложилось, поляки имели к России, в том числе как государству, получившему наибольшие куски Польши при разделах, да к тому же – вот ведь памятливые – в польском национальном сознании навсегда отпечатался факт беспощадного подавления восстания Костюшко и взятия Варшавы русским полководцем Суворовым.
Ещё в первый период Мировой войны собственно польская территория, в том числе и столица Варшава, были оставлены русскими войсками, чему немало способствовала и конфигурация сложившихся западных границ империи – польский выступ врезался в территорию Германии и Австро-Венгрии и, тем самым, русские армии изначально оказывались под угрозой окружения.
Во время войны правительства всех заинтересованных сторон, не сговариваясь, обещали предоставить Польше независимость, лишь бы провести мобилизацию пушечного мяса на подведомственной территории. Представители польской элиты зондировали этот вопрос и в странах Антанты, и в Центральных державах. После падения в России самодержавия польский вопрос постоянно поднимался во Временном правительстве, проводились соответствующие консультации и совещания. Тема назрела. И вот, уже на послевоенной Петроградской мирной конференции были согласованы границы нового государства. При этом Россия отказывалась от каких-либо прав и привилегий в Польше; из бывших польских земель, более 100 лет принадлежащих Германии, подлежало репатриации немецкое население (по желанию).
Граница между Польшей и Россией устанавливалась по так называемой линии Керзона (министр иностранных дел Великобритании), составленной по этническим соображениям, то есть, территории с преимущественно белорусским и украинским населением отходят к России и, соответственно, с польским населением – к Польше. Точно по такому принципу были установлены границы России с бывшей Австро-Венгрией: Львов, Галиция, Закарпатская и Червонная Русь через 700 лет чужеземного владычества воссоединились с Россией. Западная граница Польши устанавливается по Одеру, Данциг, Бреслау и Краков отходят к Польше. Между Восточной Пруссией (Кенигсберг) и остальной Германией немцам было разрешено проложить по территории Польши железнодорожную и автомобильные магистрали с полосой отчуждения в пользу германской администрации. Германский порт на Балтике и база ВМФ Мемель (Клайпеда) на границе Восточной Пруссии и Польши передавался в управление России на 30 лет.
5. Геополитическое положение России после Мировой войны и мирной конференции
Начнем с севера. Финляндия по результатам плебисцита осталась в составе Российской империи. Едва ли не половина финского населения работала на обеспечении баз русского флота в Гельсингфорсе и Свеаборге, а, главное на поставках продовольствия в Петроград. Финляндия пожелала остаться огородом и молочной фермой Петербурга и окрестностей. При этом финны обрели широчайшую автономию, включая собственный парламент, полицию, освобождение от призыва в российскую армию (только добровольцы), оставляя за центральной властью внешние сношения и оборону. Далее на юг от столицы следуют Эстляндская, Курляндская и Лифляндская губернии, за ними немецкий анклав – Восточная Пруссия с главным городом Кенигсбергом, здесь же база ВМФ России Мемель. Затем идет граница с вновь образованной Польшей – нейтральным внеблоковым государством, но находящимся под сильным финансовым и политическим влиянием Франции. Потом следуют небольшие участки границ с дружественной Чехословакией и совсем не дружественной, сильно урезанной в размерах, Венгрией (мадьяры, само собой, не питали особой любви к России). Потом Румыния, обязанная своим спасением от поражения в войне именно России; далее по Черному морю Болгария, хоть и забывшая, кто их освобождал от османского ига в 1877 году, но помнившая, как Россия не стала вводить на болгарскую территорию свои оккупационные войска в 1918 г.
Здесь же на Балканах после образования государства сербов, хорватов и словенцев, позже названного Югославией, и где главную скрипку играла именно Сербия, российское влияние было особенно сильно, заметно и значительно. Православная Греция также вошла в орбиту влияния России. С побежденной и сильно урезанной в правах и в территории Турцией, естественно, особой дружбы быть не могло, тем более, что с территории Трапезундской губернии, исконной армянской земли, репатриировалось турецкое население, заселившееся здесь после геноцида армян в 1915 году. Владение черноморскими проливами в корне меняло всю геополитическую обстановку на Балканах, Малой и Передней Азии в пользу России, тем более, что имея мандат от Лиги Наций на управление Палестиной, Россия начала осуществлять предварительные мероприятия по возвращению евреев на историческую родину с созданием в ближайшей перспективе в Восточном Средиземноморье государства из бывших русскоговорящих подданных империи.
Далее на восток. Северная часть Персии, несмотря на вывод русских войск после войны, продолжала оставаться под русским влиянием. Российские банки, телеграфы, концессии, совместные предприятия, строительство железных дорог – все это обеспечивало соблюдение интересов российского государства и защищало от проникновения пронырливых и вездесущих англичан к берегам и богатствам Каспия. Тем более, что в Афганистане британцы увязли в длительной колониальной войне, а в Индии вместе с формированием после войны национальной буржуазии возникло и ширилось национально-освободительное движение за освобождение от британского господства. Горная часть границы с Тибетом была интересна только с точки зрения культурологического проникновения в загадочную страну. Интересней ситуация сложилась с Монголией. Хотя Китай и считал эту территорию своей, все же еще до войны, в 1911 году, ему пришлось признать независимость этой практически незаселенной гигантской степи. Сразу после войны, предвидя и парируя предстоящее очевидное продвижение японцев в континентальный Китай, российскому правительству удалось заключить с одним из монгольских вождей договор о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи, по которому Россия обязывалась защищать суверенитет Монголии как свой собственный.
Восточней Монголии лежат те самые «сопки Маньчжурии», а через них пролегла, построенная еще при Витте и до русско-японской войны 1904-1905 годов, ветка КВЖД – Китайской Восточной Железной Дороги от Читы в Забайкалье на Владивосток через китайскую территорию в Маньчжурии (по договору с китайскими правительством). Южная ветка этой дороги от Чаньчина до Порт-Артура досталась по условиям портсмутского мира Японии. КВЖД была бревном в глазу и вожделенной целью японского милитаризма. Железная дорога позволяла контролировать огромный, богатый и перспективный край. Она не только способствовала развитию и процветанию прилегающих территорий и населенных пунктов (так Харбин возник и разросся до крупного центра именно благодаря железной дороге), но и способствовала экономическому (да и военному) проникновению России в северный Китай, где в будущем назревало еще одно столкновение с Японией.
Таким образом, по окончании Великой войны по всему периметру границ Россия сохраняла напряженные отношения только на юго-западе с побежденной и неопасной по своему социально-политико-экономическому состоянию Турцией и на Дальнем Востоке с набирающей силу Японией. В остальном Россия или была окружена союзными странами (Чехословакия, Румыния), либо подвластными и зависимыми (Персия, Монголия), либо еще недостаточно развитыми в экономическом отношении и не представляющими военной угрозы (Афганистан, Китай). Население России к 1920 году составило оценочно 180 миллионов человек и уступало по численности только Китаю и Индии. По территории с Россией могла бы еще соперничать в период своего расцвета Британская империя, да еще средневековая империя Чингисхана. Вот так-то! Великие державы того времени – Великобритания, Франция, США, Италия, Япония (Германия временно была «вне игры») – обнаружили вдруг появившегося после войны «монстра» с территорией на два континента при быстрорастущем, преимущественно белом населении и стремительно развивающейся экономикой. (Такова была бы ситуация, пойди ход истории чуть-чуть по другому сценарию и будь генерал Корнилов в 1917-м более решителен и менее щепетилен с врагами Отечества).
СПРАВОЧНО: за годы Гражданской войны в России с обеих сторон от различных факторов погибло 8 миллионов человек, расстреляно и эмигрировало 3,5 миллиона «правящего класса», то есть подлинной элиты, а не современной воровской; искусственно вызванный голод 1921-1922 годов унес еще 6 миллионов жизней, и это не считая жертв расправ чекистов с восставшими крестьянами. Всего этого ужаса могло и не быть. Уничтожались и уезжали, как правило, лучшие, а оставались – то, что осталось в действительности.
Я вот что хочу подчеркнуть: без Гражданской войны, без большевистского геноцида собственного народа, многомиллионной эмиграции, без этих десятков миллионов жертв безумия конца 10-х – начала 20-х годов – все остались бы живы и, причем, в России, на Родине, в Отечестве... Не погибли бы и не уехали великие, и ставшие бы таковыми со временем, ученые, изобретатели, инженеры, первооткрыватели, поэты, художники, музыканты, трудолюбивые и совестливые крестьяне, в конце концов! Все они обеспечили бы процветание и могущество нашей страны еще тогда, в 20-х и 30-х годах, без Ленина - Сталина – Троцкого и Буденного с Ворошиловым!
6. Наметившиеся к 1920 году противоречия великих держав.
Учитываем, что побежденная Германия была придавлена репарациями, постоянной угрозой оккупации Рейнской области и всего Рура французами, сильно урезана в территории и
