Славную жизнь прожил падишах Рустем ибн Мухаммед аль Аскалани. С юности строен как кипарис, красив как весенний цветок, силён как буйвол, ловок и быстр как барс, смел как лев, умен и образован как мудрец. Его государство благоденствует, народ не ропщет и почитает его как божество, враги повержены и не смеют мыслить о сражениях.
Но пролетели годы, и в сердце поселилась чёрная тоска. Ничего не радует и ничего не печалит, но и нет желания жить как прежде.
Зачем несметные сокровища: золото, каменья, украшения?
Зачем изысканные яства, иноземные кушанья со всего Мира? Зачем великолепные табуны породистых скакунов?
Его гарем славится красивейшими женщинами со всех краёв Земли, искусными в любовных утехах, изумительными танцовщицами и певуньями. И пополняется новыми юными наложницами, возбуждая его мужскую силу.
И всё таки с каждым днём лик несравненного и обожаемого мрачнеет. Придворные с ног сбились в желании развлечь повелителя, вызвать хотя бы тень улыбки на его лице, питая надежду обратить благосклонное внимание падишаха на своего верного подданного.
Однажды повелел падишах собрать к себе всех мудрецов, дабы кто-то из них сумел объяснить, почему и отчего так тошно, что и жизнь не мила. Собрались старейшие и пытались дать советы, как устранить мрачные мысли повелителя. Но все предложения падишах отметал, ибо знал точную им цену. Ведь каждый даже в страхе за свою жизнь не мог придумать ничего нового, чего бы не знал сам правитель. Наконец, осмелился один, очень старый и дряхлый мудрец, но с удивительно смелым и молодым взором черных глаз.
- О, величайший из великих! Позволь высказать мне, ничтожнейшему, свои мысли! Но только наедине — подальше от посторонних ушей, ибо эта истина касается только тебя одного!
Мгновенно тронный зал опустел, но Рустем пригласил старца в свои личные апартаменты, дабы никто не мог даже дыханием помешать беседе.
-+ Мой повелитель! Я посмею проникнуть в глубины твоего сердца. Знай, я прожил намного больше лет, чем другие, и я скоро предстану перед лицом Всевышнего. Но поверь, в душе я остался таким же юным учеником, каким был в давние годы, только более образованным и более мудрым, чем прежде. И твоя тоска мне понятна, ибо я и сам пережил подобное. Но лишь от тебя зависит изменить свой взгляд на жизнь, и осознать истину бытия. Попробуй заглянуть в своё сердце, дабы понять, что ты принёс в этот Мир, и что дал он тебе самому. Вспомни, кого ты любил и любишь, и всех тех, кто любил и кто любит тебя искренне и горячо. Самоё ценное в нашей жизни — любовь, ибо она основа нашего бытия. Она даёт нам силы преодолеть все невзгоды на жизненном пути, и дарит счастье, которому и цены не придумано. Я могу дать тебе волшебный напиток, он способен помочь душе на время сна покинуть телесную оболочку и увидеть Мир в ином воплощении, настоящий, скрытый от нас в реальности. Пять капель на кубок вина, и ты сможешь невидимым пройти всюду, где пожелаешь, увидишь всё, как есть, что скрыто от твоего взора за лицемерными масками подданных. Пожелаешь больше: десять капель настоя, и ты увидишь душу каждого такой, какая и есть, то, что может и сам человек не ведает о себе.
Но это опасно, ибо выдержать такое может очень сильный волевой человек. И я бы не посмел открыть тебе эту завесу тайны, если бы не знал, каков ты на самом деле. Если осмелишься — выпей двадцать капель, и твоя душа сможет путешествовать свободно там, где пожелаешь. Но не больше, ибо тогда твоя душа покинет твоё бренное тело и устремиться ввысь к Аллаху. И твоя жизнь на этой Земле закончится навеки. Прежде, чем ты решишь, как поступить, проведи лунную ночь в размышлениях о прошлом и настоящем. Смело и честно проследи свой путь от рождения и поныне. Отметь всё достойное и осуди всё, что посчитаешь недостаточно высоким деянием. Отыщи в своём сердце любовь. И если мысли твои чисты, ты найдёшь ответ, почему жизнь перестала тебя радовать.
Внимательно выслушал повелитель речь смелого старика, поняв, что тому не страшен его гнев, не страшно и наказание. Принял из рук мудреца драгоценный сосуд и спрятал в надёжное место.
И вот настала ночь полнолуния. Падишах облачился в простую одежду, на просторном балконе постелил тонкий коврик, на который, скрестив ноги, сел и погрузился в воспоминания. Это оказалось совсем не просто, ибо голова заполнилась ворохом мыслей и о прошлом, и о настоящем, и даже о будущих планах. Постепенно он усмирил себя, и, взирая на Луну, постарался заглянуть в свою душу — отыскать любовь. О, ужас! И намёка на хоть малую привязанность не обнаружил. Обратившись мыслями к своему рождению, вспомнил мать. Любил ли он её? Ответить на этот вопрос и самому себе не смог. Его мать была одной из множества наложниц, и лишь рождение сына дало ей возможность в какой -то мере обеспечить благополучное пребывание в гареме повелителя. Он был отлучён от матери, едва встав на ноги. За всю жизнь он встречался с ней пару раз, не почувствовав к женщине ничего, кроме жалости. Любила ли его мать — он тоже не мог знать.
Любил ли он своего отца — падишаха? Нет, он смертельно, как и все остальные, боялся этого властителя. Рустем помнил, как оказался среди сыновей повелителя, где не могло быть и речи о любви и дружбе. Недоверие, ненависть и злоба по отношению к окружающим, зависть, жадность — было руководством к действию. И сам Рустем стал падишахом возможно по чистой случайности, ибо в момент смерти отца оказался рядом, и получил от него перстень власти. Никто не посмел оспорить его «право» - за его спиной было сильное войско. Любил ли его самого отец? Нет, любви не было, властитель обеспечивал достойную жизнь своих сынов, но не более, не приближая к себе и не выделяя ни одного.
Любят ли его придворные и подданные? Даже засмеялся: уж ему ли не знать, чем дышат эти лицемеры. И осуждать их не мог — на том и стоит вся власть и во дворце, и в стране. Падишаху подчиняются и поклоняются, восхваляют, исполняют службу — но не более.
Итак, о любви и речи не могло быть. Рустема охватил душевный холод, он с трудом привёл себя спокойное состояние.
Женщины! Любил ли он женщин? Да, в какой-то мере. Женщины созданы для услады мужчины. Они должны быть приятны взору господина, радовать его песнями и танцами, а главное — уметь ублажать изощренными ласками. Да, любил, если именно это и называется любовью. Их у него так много, что и имён всех не помнит, да и зачем, на то есть евнухи, в чьи обязанности входит обеспечить повелителю сладкие мгновения. Да, он до сих пор обладает мужской силой, но страсть проходит, как только получит желаемое.
Любить их — невозможно, он даже презирал, ибо чувствовал неискренность. Нет, это не то, о чём говорил мудрец.
Любили ли его женщины? Ах, они клялись ему в вечной любви, но кто верит женским клятвам. Их души и сердца закрытая книга, а любовь оканчивалась за дверьми опочивальни.
Любит ли он своих сыновей? Про девочек он и не вспоминал, их обеспечат всем необходимым, воспитают, как положено принцессам крови, может быть выдадут замуж. А сыновья? Да, он мог гордиться ими. Славные воины. Как отец и властитель он строго следил за каждым, ибо должен решить, кто достоин продолжить его род на троне. Но ни к одному не испытывал привязанности. Любят ли сыновья его? Нет и тени сомнения, он сам прошёл такой путь.
Отчаяние охватило падишаха! Он — великий властитель, повелитель — лишен самого естественного чувства для любого человека: любви. Он понял, о чём ему говорил старик, и почему чёрная тоска не даёт ему наслаждаться достигнутым величием. Рустем поднял взор на Луну, похожую на огромную жемчужину, и слёзы потекли из глаз.
Он плакал, как плачет маленький ребёнок, осознавший своё одиночество в этом Мире. Слёзы омыли лицо мужчины, но он не вытирал их, ибо они принесли ему некое облегчение и блаженство. И какая-то нежность проснулась в его сердце, и... он вспомнил! И губы невольно прошептали: «Лейла! Моя Лейла!» Да, он любил и был любимым! Как давно это было. Но та любовь горела жарким пламенем в его душе.
В то время Рустем был всего навсего простым воином, хоть и считался принцем крови. В одном из походов он встретил девушку — простую крестьянку. Сейчас не мог вспомнить её лицо, но прекрасные черные глаза, опушённые пушистыми ресницами, осветили душу. Да, она — его Лейла — любила его всем сердцем, и он — любил, нет, любит и сейчас. Тогда он ласкал её юное тело, целовал тонкие нежные пальчики, распускал её косы и погружал лицо в аромат густых волос. Воспоминание было настолько сильным, что сильнейшая страсть овладела его существом.
- О, Лейла! Моя маленькая птичка! - шептали его губы.
Что случилось потом, почему она ушла из его жизни. Да, тогда он со своим отрядом должен был покинуть то селение: началась война. И он показал себя настоящим воином, стратегом, и был обласкан повелителем, и был награждён, и получил первую наложницу - белокурую пленницу-рабыню. И познал иную любовь и страсть. Но и не забыл Лейлу. Когда же он захотел найти девушку, узнал страшное: её должны были побить камнями за грех, который стал виден всем, но она бежала с юношей и пропала в неизвестности. Какую боль испытал Рустем, поскольку поверил в измену любимой! Тогда впервые он испытал чувство презрения ко всем женщинам, и не верил ни одной, хотя сколько их было — и сосчитать невозможно.
Но сейчас он осознал — возможно, он был неправ, и всё не совсем так, как рассказали. Но найти её — где, да и зачем:прошло так много лет. И жива ли она, и с кем? И всё же эта давняя любовь заполнила сердце, осветила душу.
Сердце забилось сильнее, жизнь победила.
На следующее утро придворные испытали страх и трепет: падишах, в парадном одеянии, восседал на троне со странным выражением лица. Его глаза сверкали скрытым огнём. Казалось, повелитель видит каждого насквозь. А это не только неприятно, но и опасно, ибо у каждого имеются свои тайные мысли. Но скоро все успокоились, поскольку вернулся привычный ритм дворцовой жизни. Окончен приём послов и просителей, затем падишах в окружении блестящей свиты отправился на охоту и даже сумел поразить своей стрелой благородного оленя. Там же, на лоне природы, состоялся пир во славу самого лучшего охотника Вселенной. Развлечения продолжались до поздней ночи. Поэты читали свои стихи, соревнуясь друг с другом в умении более возвышенно воспеть повелителя. Звучала музыка, красивейшие девушки танцевали перед собравшимися, демонстрируя своё мастерство. И ночь Рустем провёл в объятиях новой, совсем юной наложницы, ещё не познающей мужчины.
Прокатились незаметно дни и ночи, но не забывались слова мудреца. И, наконец, падишах решился испробовать действие настоя. Повелев усилить охрану и запретив беспокоить его в опочивальне, пока сам не вызовет кого бы то ни было, отсчитал ровно пять капель настоя, с тайным волнением осушил кубок и улёгся на ложе. Глубокий сон закрыл глаза, но освободил душу. Лёгким облачком выскользнула она из тела. Рустем ощутил себя тем юношей, каким был когда-то — очень давно. Незаметно для всех выскользнул из опочивальни и
А что за конкурс?
Вот бы у ней спросить:"А была ли в твоей жизни любовь?"