Приемы Холлистока 3. Черные викинги.

он внимательно осматривал скалистый берег, цепляясь за каждый камень, за каждую тростинку, считывая с них одному ему ведомую информацию. Масси, зная своего хозяина оставался совершенно спокоен, ожидая дальнейших указаний, но Бернт, испуганно глядя по сторонам, проявлял сильное беспокойство. Вероятно, он ожидал какого-то подвоха, думая что вампиры от него избавятся как только он приведет их к месту назначения и ощутимо вздрогнул, когда Холлисток обернулся в его сторону:
Сколько раз вы бывали в этой пещере? - Генрих цепко посмотрел на человека, сжавшегося на носу.
Что? - думая о своем, тот не сразу понял.
Знаете Бернт, - Холлисток тонко улыбнулся, - вы сейчас, конечно, думаете, а не являетесь ли вы для нас балластом, который окажется ненужным в самом конце. Не волнуйтесь - я не имею привычки швыряться словами, а вы, в свою очередь, вели себя крайне благоразумно. Если вы думаете, что вы нужны только в качестве источника информации, то ошибаетесь. Мы бы пытали вас, Бернт, пытали так, что вы даже не представляете, как быстро бы вы выложили все необходимое. Я могу получать сведения от людей и другими, более простыми способами, но тут я с удовольствием прибегнул бы к пыткам. Один не правильный шаг и вы умерли бы самой страшной смертью, однако ваше поведение заслуживает соответствующего обращения. Наказание вы, несомненно, понесете — согласитесь, есть за что, но оно только вправит вам мозги, сделает другим человеком. Но это все потом, а сейчас я хочу услышать ответ на свой вопрос. Сколько раз вы бывали в пещере Мойлы?
Я был четыре раза, господин, а вот Эрик бывал тут больше остальных.
Почему?
Он привозил к нему Кайсу.
Хорош братец! - Холлисток хмыкнул, в то время как Масси криво улыбнулся. - Да-а, крепко старый Мойла промыл вам мозги. Однако, какой цинизм! Вероятно, он сам получал от этого удовольствие. И что, он прямо при всех занимался с ней сексом?
     Бернт кивнул.
Вот ведь! - Холлисток переглянулся с Масси. - Что же, я начинаю понимать его поведение. Избавление от всех комплексов, накопившихся веками...ну, да это неважно. Итак, Бернт, вы были в пещере четыре раза. Скажите, а Мойла неотлучно находился там?
Да. у него даже не было лодки.
Вот этого-то быть и не может, - тихо проговорил Холлисток, еще раз окидывая взглядом берег, уже скрывшийся за ночной темнотой. - Давай, греби туда, Масси! - он указал на небольшую заводь, поросшую густым ивняком.
Есть, босс!
     На этот раз Масси работал веслами весьма осторожно и вскоре лодка аккуратно причалила к берегу, мягко коснувшись береговых камней. К этому времени ночь полновесно вступила в свои права, но для вампиров, являющихся ее безусловным порождением, не было ничего лучше этого времени суток.
     Ступив на берег, Холлисток посмотрел на небо, затянутое плотной пеленой облаков.
Прохладно сегодня, - поежился он. - Так, Масси, бери с собой Бернта, вылезайте из лодки и ждите моего возвращение. Надеюсь, надолго я не задержусь. Подай мне саквояж и пакет с гостинцами.
А вы куда, босс? - спросил тот, передавая затребованные вещи.
Я знаю, что Мойла никогда не поселился бы в пещере без второго выхода. - Холлисток несколько раз глубоко вдохнул, хищно раздувая ноздри. - Это же самая настоящая тюрьма, в которую идешь добровольно. Нет - для вампира его уровня это невозможно. Тем более, как нам сказал наш уважаемый проводник, лодки у него не имелось. Следовательно, имеется второй вход, с суши, и именно туда он скроется при нашем появлении - лови его потом по всему городу.
Понятно, босс, - Масси пожал плечами, показывая, что много думать не его дело. - Сделаю все, как вы сказали.
 Холлисток шутливо погрозил ему пальцем:  
Ждите!
     В эту ночь Оскару Мойле было не до сна. С самого раннего вечера он стал готовиться к ритуалу и теперь все было готово к торжественному моменту. Электрическое освещение было погашено, вокруг зажжены белые восковые свечи, а в  центре пещеры был очерчен большой черный круг, вокруг которого уже стояли четыре мертвые головы, заблаговременно вытащенные из укрытия, где они и хранились. Мария Линдстедт, Аксель Чернельд, Айна Гарберг и Малин Якобсон дожидались еще пятерых несчастных, чтобы выполнить злую волю вампира, решившего их судьбу ради исполнения своих целей.  
     Целый час Мойла ходил, не находя себе места,  прислушиваясь к каждому шороху, но ничего, кроме равномерного хлюпанья воды, так и не услышал. По его подсчетам, «Черные викинги» должны были уже давно прибыть и эта тишина пугала его все более и более. Он знал, что его план, такой идеальный, был все же не лишен слабых мест, но вера в «Черных викингов» все же внушала оптимизм и он вновь принимался ждать, находя все новые и новые аргументы для самоуспокоения. Наконец, когда терпение постепенно начало иссякать, ему показалось, что он слышит отдаленные голоса. Мойла прислушался: да, так и есть, кто-то приближался... в первое мгновение он еще не осознал, что происходит, но первоначальная радость тут же сменилась ужасом. Сознание еще не успело зафиксировать его источник, но Оскар Мойла уже чувствовал, что произошло нечто, из-за чего его жизнь, которую он уже считал застрахованной, вновь оказалась в опасности. Еще через мгновение он понял, что тот, кому принадлежал этот голос, выбрал вовсе не водный путь, чтобы попасть в пещеру. Нет, он приближался со стороны тайного прохода, о существовании которого знал только сам Мойла. Сложная система скал, выступающих одна напротив другой, делала его невидимым для взгляда и на протяжении веков ни один человек так и не проник в это природное убежище, несмотря на обжитость здешних мест.
     Впрочем, приближающийся голос не принадлежал человеку. Мойла  явственно слышал, что от него не исходит эха, неизбежного в замкнутом пустом пространстве, в то время как звук шагов отчетливо отражался от стен. Оставалась еще слабая надежда, что все это могло быть простым совпадением и его нашел один из сородичей, посланный на поиски пропавшего куратора. В этом случае у него оставался шанс поправить дело и стоя сейчас посреди своей пещеры, Мойла напряженно вглядывался в стену, из пролома которой, скрытого за огромным валуном возле самого берега, должен был появится таинственный гость.
Что же у тебя тут так узко! - протиснувшись через узкую щель, Холлисток с трудом вытащил за собой свой багаж и вскоре в полный рост предстал перед хозяином. - Один дискомфорт!
Генрих! -  Мойла не верил своим глазам. - А я-то думал, кто это ко мне пожаловал!
А кого ты ожидал увидеть?
Кого угодно, но не тебя. Ты — от них?
Нет, я стал спелеологом, и забрел сюда от себя, -  Холлисток огляделся. - Исследование скальных образований в черте Стокгольма являлось мечтой всей моей жизни. Я не ожидал здесь встретить своего собрата, а потому моя радость больше вдвойне.
     Мойла грустно усмехнулся:
Что ты пел?
The Beatles - let it be. Неужели не узнал?
Нет, - Мойла развел руками. - Я старомоден, ты же знаешь.
Да, но это было только до определенного момента, - Холлисток подошел к ритуальному кругу и, не обращая внимания на ужасные атрибуты готовящегося ритуала, положил на землю свои пожитки. - Разве ты не ввел новую моду, используя людей для целей, где это противопоказано?
А ты разве их не используешь?! - Мойла вдруг с вызовом вскинул голову. - Да и много ли я их задействовал? Жалкая кучка! То, что люди сами творят друг с другом, уничтожая себе подобных миллионами — вот где настоящая бойня и их животное начало. Что ты мне на это скажешь? А те, кто тебя послал, разве они относятся к людям иначе, кроме как к дойным коровам?!
     Смерив Мойлу долгим взглядом, Холлисток пожал плечами и спокойно сел на близлежащий камень.
Не вижу смысла с тобой дискутировать, ты прекрасно знаешь, о чем идет речь. Не стоит обелять себя передо мной — наш закон ты переступил, подмяв его самые главные принципы. У меня нет к тебе личной неприязни и я не собираюсь тут что-то доказывать. Высшие вынесли свое решение и поэтому я тут. Ты лучше рассказывай,  а я послушаю.
Что именно? - по голосу Мойлы было слышно, что он взял себя в руки. - Как я дошел до такой жизни?
     Холлисток кивнул.
Зачем тебе это?
Мне все закончить прямо сейчас? - Генрих недобро прищурился. - Ты так хочешь жить — продли себе существование.
     Втянув голову в плечи, Мойла некоторое время молчал.
Ты же и так все знаешь, - наконец проговорил он, растягивая слова. - Иначе ты не был бы здесь. Интересно, а кто меня выдал?
Один из твоих «Викингов».
Что ты с ними сделал, Генрих?
С ними все хорошо. Ты заморочил им голову, они запутались, но я это дело распутал.
     Возникла очередная пауза, во время которой Мойла напряженно обдумывал его слова.
А женщина? - наконец спросил он.
    Холлисток усмехнулся:
Скоро ты ее увидишь! Вы обязательно встретитесь, обещаю!
А что у тебя в пакете? - Мойла указал на мешок, лежавший перед Холлистоком.
Сюрприз.
Ох уж эти твои штучки, - Мойла вздохнул. - Ну хорошо, слушай...
     Он поведал Холлистоку всё. Рассказал, как внезапно к нему пришло осознание конца бытия, казавшегося бесконечным. Как, желая напоследок насладиться радостями жизни, он пустился во все тяжкие и как, в конечном счете, это привело к знакомству с «Черными викингами». Свои отношения с Кайсой он описывал в таких выражениях, что Холлисток не один раз удивленно поднимал брови, слыша обстоятельства этого бурного романа. Тем не менее, это никоим образом не влияло на его точку зрения — по отношению к окружающим Мойла проявил себя циничным подлецом, ломая чужие судьбы исключительно в угоду собственным интересам. Конечно, среди людей подобное поведение не является чем-то необычным, но как высокопоставленный вампир мог уподобляться этим существам, живущим только своими низменными инстинктами, этого Холлисток понять не мог. То, что было простительно другим нечеловеческим сущностям, кровожадным и жестоким, не могло сойти с рук вампиру высокого уровня.
     Напоследок Мойла рассказал о страшном ритуале, способном вернуть жизнь в любое тело, и о том, как он решился на его проведение исключительно ради любви.
Ты же знаешь, что такое любовь? - спросил он, пытливо глядя на Холлистока. - Это только двое, которые физически нуждаются друг в друге, а весь остальной мир вертится вокруг них или совсем перестает существовать. Ты сам умеешь любить?
Почему же нет? - Холлисток усмехнулся. - Еще как! Но где текст с описанием ритуала, Оскар?
    Там, в ящике у стены, - Мойла махнул рукой в сторону дальнего угла, где размещалось его лежбище.
Принеси.
    Взяв бумагу, Холлисток углубился в чтение.
Что скажешь на мой рассказ? - старый вампир искал его взгляд с какой-то безумной надеждой. - Осуждаешь?
    Генрих пожал плечами:
Я тебе не судья, Оскар,  - аккуратно сложив документ, он спрятал его во внутренний карман. - Приговор вынесен и сам знаешь, что обжалованию он не подлежит.
Знаю, - Мойла только махнул рукой. - Но скажи, есть ли шанс на пересмотр...когда-нибудь потом. Я же не Гитлер, в конце концов!
    В ответ Генрих усмехнулся:
Гитлер не вступал в противоречия с силой, его создавшей. Оценка его земного пути принадлежит людям, Оскар, а в твоем случае это сравнение неуместно. Впрочем, хочешь, я тебя сейчас отпущу - тебе легче станет?
А что толку? - тот грустно улыбнулся. - Сколько я успею пройти, выйдя