ДАНУТА

проявившиеся полоски, а затем вновь перевел взгляд на Дануту:
-   Вижу, я не слепой. Не придется вам веселить подружек, дорогая, не придется.
-   Что же теперь делать? - шепот Дануты был едва различим. Потупив взгляд, она нервно теребила ручки своей сумочки.
-   Еще не знаю,  - голос Ропа вдруг задрожал. Однако, он быстро взял себя в руки. - Вы сами что думаете?
-   Не знаю... я боюсь.
-   Почему же? Еще несколько лет назад в вашем положении не было ничего необычного, а наоборот — вполне заурядная ситуация. Теперь это — чудо, но суть-то не меняется!
-   Вы так думаете?! - Данута всхлипнула.
-   Нет! - Роп вдруг хлопнул рукой по столу и резко вскочил. - Естественно, я так не думаю! Признаюсь, я даже не знаю, что мне думать. Возможно, в наших руках судьба всего человечества, но это не факт, а вот ваша судьба — это точно!
  Роп нервно заходил по кабинету, а затем подскочил к двери и быстро повернул ключ в замке. Данута следила за его действиями:
-   Что вы имеете ввиду?
-   То, что ваш случай уникален и вам придется распрощаться с прежней жизнью, с ее укладом, навсегда. Самое страшное, что с того момента, как об этом узнают, вы перестанете принадлежать самой себе. Анализы, опыты, исследования — это самое малое, что с вами будет происходить. Да не плачьте вы, не плачьте! Хотя, если честно, я сам не знаю, что сейчас должно выглядеть более верным, печали или радость, смех или слезы, или смех сквозь слезы.
-   Почему? - Данута подняла на него красные глаза.
-   Потому что теперь для человечества есть шанс. Я не знаю, что и как будет происходить, но то, что шанс есть, я знаю определенно.
-   Может быть, сделать аборт?
  Роп покачал головой:
-   Не вздумайте! Я на это не пойду, потому что происходящее слишком важно — это вопрос глобальный. Сами вы это сделать не сможете, а если обратитесь к кому-то еще, то через несколько минут ваша жизнь перестанет быть вашей собственностью. Вас просто продадут. Может быть, это жесткое слово, а может быть, это и было-бы правильно, ведь в этом нет зла. Но мне кажется, что и лично для вас, и для всех людей, такой способ таит в себе некоторые опасности. Я не знаю почему, Данута, но я это чувствую. Вам просто повезло, что вы попали к такому человеку, как я - для меня врачебная честь не пустое слово. Вам повезло сразу, а потому есть надежда, что и в остальном будет везти.
-   Что вы предлагаете? - Данута вытерла глаза бумажной салфеткой, лежавшей на столе и с надеждой посмотрела на Ропа, который вновь вернулся в свое кресло.
    Тот развел руками:
-   Давайте думать. Вопрос слишком серьезен, чтобы так сразу дать ответ. Я вижу, что вы умная девушка и клянусь, что ничего не предприму, не посоветовавшись с вами. Вы верите мне, Данута?
-   Да, - она нашла в себе силы улыбнуться. - А что мне остается?!
-   Ну вот, вы уже пришли в себя, Молодец! - Роп улыбнулся ей в ответ. - Давайте рассуждать?



                                                                     Глава шестая. Правда доктора Ропа.


    “Я направляю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости.”
                               
                                                                                                                                                                                                                                                           (Клятва Гиппократа)


-   Вот послушайте, как я вижу ситуацию, - Роп было откинулся в кресле, но напряжение дало о себе знать и он сел прямо, положив руки перед собой на стол. - То, что вы беременны, милая, это хорошо. Скажу более — это замечательно! Для человечества это несомненная возможность заполучить материал, на основе которого можно попытаться создать препарат, хоть как-то воздействующий на последствия синдрома Кокто. Ваш случай является первым в медицинской практике за последние несколько лет и, конечно, подлежит самому тщательному анализу. Было бы преступлением с моей, да и с вашей стороны, скрыть сей факт. Причем, преступлением величайшим — я не побоюсь сказать громкие слова - преступлением против человечества. Это один аспект. Вы понимаете и принимаете, о чем я говорю?
     Данута, не отрывая взгляда от плотно сжатых коленей, коротко кивнула.
-   Хорошо, тогда я продолжаю. Так вот, долг перед человечеством - это один аспект. Провидение выбрало вас, Данута, а оно не действует слепо. Так что смиритесь и проникнитесь той ролью, которую вам, возможно, предстоит сыграть. Под вторым аспектом я подразумеваю возможные осложнения, которые возникнут для вас лично. К сожалению, мир не состоит из одного лишь добра, а значит всегда найдутся люди, которые воспримут открывающиеся возможности несколько иначе, чем просто как перспективу открытия новых данных для победы над вирусом. Я честный человек и честный врач, а произнесенная однажды клятва Гиппократа для меня не пустые слова, как для большинства моих коллег.
-   И что это значит? - Данута подняла голову и посмотрела Ропу прямо в глаза. - Вы будете мне помогать? Чем?
  Несколько минут Роп молчал, машинально отстукивая карандашом незатейливый ритм. Иногда он посматривал на Дануту, продолжавшую смотреть на него, но затем вновь отводил взгляд, чтобы собраться с мыслями. Наконец, он заговорил:
-   У меня есть друг, сокурсник. Мы вместе учились на лечебном факультете, жили в одной комнате в общежитии, и вообще, много чего пережили вместе. Сейчас он занимает очень важную должность — он заместитель главного врача центрального госпиталя Любляны.
-   Ого! - Данута прервала его. - А почему вы, имея такого друга, работаете здесь, у нас?
  Роп мягко улыбнулся:
-   Я народник, а он карьерист. Понимаете, что это значит? Прекрасно! Так вот, мы по разному смотрим на жизнь и ее ценности, но это нисколько не умаляет достоинств Дамьяна.
-   Это его имя? - спросила Данута.
-   Да, Дамьян Рупник. Дамьян блестящий хирург, доктор наук. Я немедленно свяжусь с ним и вечером выеду в Любляну. Он сможет помочь вам на первоначальном этапе и обеспечить анонимность.
     Данута сделала большие глаза:
-   В чем помочь? Зачем, анонимность?
     Роп глубоко вздохнул:
-   О дева Мария, ну только же объяснял! Я вовсе не собираюсь запугивать вас, Данута, но как только о вашем состоянии станет известно в обществе, пресса, медицинские структуры и прочие заинтересованные организации, не дадут вам ни одной минуты покоя. Можете не сомневаться, что в конечном итоге так оно и произойдет, но пока есть возможность, надо в спокойной обстановке собрать все анализы, сделать положенные опыты и проанализировать их. Подумайте, как это важно для науки, и тем более, для нашей страны!
-   А в чем вы видите для меня опасность?
-  Видите ли... , - Роп на мгновение задумался. - В мире существует много влиятельных сил, которые в любой ситуации ищут собственную выгоду. Я говорю в целом, основываясь лишь на своих ощущениях, но я не хочу, чтобы вы стали пешкой в большой игре. С одной стороны, я безмерно рад, что являюсь первооткрывателем происходящего, но с другой, по-человечески мне очень жаль вас. Я чувствую ответственность за вашу судьбу и по мере сил постараюсь вам помогать. Понимаете?
-   Понимаю, - тихо сказала Данута. - Понимаю, и я благодарна вам.... ммм...значит, изменить уже ничего нельзя?
     Роп рассмеялся:
-   Сделайте аборт и убейте меня, чтобы молчал! Пожалуй, это способ! Вы готовы?
-   Смеетесь?
-   Смеюсь! Вы же видите!
-   Ладно, ок! - Данута поставила сумку перед собой на стол и положила ногу на ногу. - Что мне нужно делать сейчас?
-   Ничего, - Роп повторил ее движение. - Молчание и еще раз молчание. До того момента, пока я не вернусь из Любляны. Родителям скажите, что просто небольшая усталость, а животик болит перед месячными. Когда они у вас были в последний раз, кстати? Вот ведь врач я — о главном-то и не спросил! Впрочем, в такой ситуации это позволительно.
-   Задержка две недели.
-   Ого! А почему вы не озадачились этим фактом?
     Данута пожала плечами.
-   Ну ладно, оставим это. Так вот, не говорите никому и ничего. Ни родственникам, ни друзьям, ни своему парню — никому.
-   Хорошо... а секс?
-   Что-секс?
-   Им можно заниматься? Мой парень придет ко мне сегодня вечером.
-   Можно, - Роп улыбнулся. - Живите так, будто ничего не произошло, а дальше мы уже решим, как быть. Конечно, для полноты диагноза следовало бы проверить вас у гинеколога, но посвящать лишнего человека в происходящее не следует. Обойдемся пока этим, - Роп взял со стола тестер и, еще раз посмотрев на две яркие полоски, положил его в прозрачный пакетик. - Значит, договорились?
-   Да, - Данута решительно кивнула. - Я буду ждать вашего звонка или сообщения. Вот мой номер телефона и сетевые данные.
-   Ок, я сразу дам вам знать, как только что-то прояснится.
-   Спасибо. До свиданья!
-   До свиданья, Данута! По возможности, постарайтесь не думать об этом в негативных тонах. Возможно, скоро вы станете настоящей звездой!
     В ответ Данута лишь отмахнулась и вышла за дверь. То, что творилось в ее душе, сложно описать несколькими словами, да и не стоит этого делать, потом что ее переживания и без слов понятны всякому человеку. Однако это была умная девушка и скоро она сумела совладать со своими эмоциями. Надо сказать, что в этом была огромная заслуга Алойза Ропа, который, своей грамотно поставленной речью и четко обозначенной позицией, смог направить Дануту в правильное русло. Благодаря этим двум слагаемым, вечер Данута провела так, будто ничего не случилось. Ни бабушка, ни Горан, а уж тем паче, менее близкие люди, даже не догадывались о ее переживаниях, находясь в полном неведении относительно той бури, которая скоро должна была разразиться не только в их жизни, жизни городка Есенице или всей Словении, но и во всем мире.


                                                                               Глава седьмая. Два друга.
     


     Между тем, сам Алойз Роп немедленно начал выполнять свое обещание. После ухода Дануты он связался с Дамьяном Рупником и договорился о встрече. Поначалу тот ссылался на невероятную занятость, предлагая перенести встречу на конец недели, но Роп настаивал столь напористо и убежденно, что он согласился. Встречу назначили на девять часов вечера в доме самого Рупника. Он, конечно, предлагал встретиться в каком-нибудь ресторане или, даже, у него в кабинете, но Роп не соглашался ни в какую, ссылаясь на такие особые обстоятельства, что пришлось уступить другу и в этом.
     Закончив в 19.00 свой рабочий день, Алойз Роп ненадолго заехал домой, а уже через сорок минут направился в столицу Словении — Любляну. Десятки и десятки раз ездил он этой дорогой и никогда не уставал любоваться великолепными природными пейзажами, открывавшимися со всех сторон. Чудная маленькая Словения впечатляла каждого, кто здесь побывал, и даже сами словенцы постоянно находили нечто новое в привычных маршрутах, получая неисчерпаемое вдохновение от сказочных ландшафтов своей страны. Так было всегда, и Алойз Роп не был здесь исключением. Всегда, но не сейчас. Теперь все мысли врача вихрем, словно стая потревоженных птиц, разлетались во все стороны, не давая сосредоточиться на чем-то одном. Всю дорогу Роп видел перед собой только часть трассы перед капотом его «Пежо», в то время как вся красота оставалась где-то в другом мире, волнуя всех, кроме него.
     Именно в таких растрепанных чувствах Роп и прибыл в Любляну. До Каюховой улицы, где жил