Иногда биение сердца того, кто рядом, важнее биения твоего…
Тёмно-синий седан подъехал к зданию школы и остановился. Дженни любила, когда папа отвозил её в школу. Но сегодня настроения не было. Вообще-то чаще бывало, что её отвозила мама. Но сегодня – папа. Маме вчера стало хуже, и её снова положили в больницу. Дженни видела, что папа очень расстроен, хотя и старался вести себя так, будто ничего необычного не произошло. Он это делал, потому что не хотел ещё больше расстраивать дочь. Но она всё и так понимала – не маленькая…
- Завтрак не забыла, милая? – спросил у дочери Нэш.
- Нет, пап. Ничего не забыла. – Девочка не спешила выходить из машины. – Пап?
- Да, милая?
- С мамой всё будет хорошо? Или…
- Конечно, Джен. Конечно, с мамой всё будет хорошо, – торопливо ответил отец.
Дженни немного помолчала. Потом открыла дверь и собралась выйти.
- Солнышко, – окликнул её Нэш, девочка обернулась. – Я сейчас поеду к маме в больницу. Поговорю с врачом, дядей Дэвидом – ты его знаешь. Он скажет, что делать. С мамой всё будет хорошо. Я обещаю.
Джен слабо улыбнулась.
- Передай маме, что я её люблю, – она снова задумалась. – Папа?
- Да, солнце?
- Папа, тебя я тоже люблю.
Нэш улыбнулся.
- И я люблю тебя, милая. Бабушка заберёт тебя после уроков, как обычно. Пока!
- Пока!
Мужчина подождал, пока Дженни зайдёт в школу, а потом, тяжело вздохнув, поехал в больницу.
Зайдя в холл госпиталя ветеранов, Нэш увидел доктора Роджерса, тот разговаривал с медсестрой.
- Доктор Роджерс! Дэвид! – окликнул его Нэш.
- Нэш, доброе утро, – знакомые пожали друг другу руки.
- Ну, как дела у Энджи?
- Пойдём в кабинет, поговорим…
Бывший десантник Нэш Рестон и доктор Роджерс были знакомы не первый год. Неформально последний являлся семейным врачом семьи Рестонов. Мужчинам часто приходилось встречаться по невесёлому поводу: жене Нэша Анджеле всё чаще требовалось лечение в больнице.
- Дэвид, я обеспокоен. Как дела у Энджи? Дженнифер сильно переживает.
- Нэш, – доктор сел за свой стол и достал историю болезни Анджелы. – Одиннадцать лет консервативной терапии. У твоей жены тяжёлый гломерулонефрит с двадцати шести лет.
- Да-да, я это всё знаю, Дэйв, – нетерпеливо перебил Нэш. – У Энджи тяжёлая болезнь почек. В течение двух лет она на диализе. Три года назад ты внёс её в список доноров почки. Знаю. А что нового?
- Нэш, – доктор крепко сцепил пальцы в «замок». – Энджи хуже. Болезнь прогрессирует. Скоро потребуется проводить диализ каждый день. Прогноз… очень серьёзный.
Мужчина опустил голову.
- А что насчёт трансплантации? Есть шанс, что ей достанется донорская почка хотя бы в этом году? – в его голосе звучало отчаяние.
- Приятель, мы давно знакомы. Не буду тебя напрасно обнадёживать…
- Так что с почкой?
- Судя по темпам продвижения очереди, Энджи пойдёт на трансплантацию не раньше чем через шестнадцать месяцев.
- Нет-нет… – покачал головой Нэш. – Это почти полтора года. А сколько она сможет ещё жить на диализе?
- Нэш, никто не берётся предсказать срок жизни для конкретного пациента…
- Но есть средние цифры! Статистика или как её там, Дэйв! Сколько? Скажи, сколько?
- Нэш…
- Сколько? Я должен знать, чёрт возьми, я должен знать, Дэйв!
Дэвид понимал, что не сможет скрыть правду от друга.
- С такой динамикой анализов и учитывая темпы прогрессирования болезни – четыре месяца. В среднем. Статистически. По данным нашего госпиталя.
Нэш замолчал и взялся руками за голову.
- Значит, шансов почти нет. Дэйв, приятель, – он посмотрел на доктора. – Есть же какой-нибудь выход. Слушай, помоги мне найти донора. За деньгами дело не станет. Я неплохо заработал на своём бизнесе. Скопил семьдесят тысяч баксов. Если надо, займу ещё столько же. Да что там… Продам машину и дом…
- Нэш, у тебя дочь. Ты ей нужен. Ты живёшь для неё.
- Да-да. Но… Как же Анджела…
Нэш не знал, что ещё сказать.
- Послушай, друг. Энджи – замечательная женщина. Она родила тебе дочь, уже будучи почти инвалидом. Она страдает. Прости, но… но я должен тебе это сказать. Нэш. Пришло время. – Доктор посмотрел в глаза Нэшу. – Пришло время – отпустить её.
Мужчина отрицательно качнул головой.
- Нет. Дэйв, нет. Я не позволю ей умереть. Она нужна мне больше жизни, понимаешь? Она нужна Дженни. Дженни всего десять – кто будет с ней рядом, если не мама?
Дэвид не помнил, видел ли он, как Нэш плачет. Сейчас на его глазах он видел слёзы.
- Дэйв, я люблю их. Я живу только ради них – моих родных девочек. Чёрт возьми, там, в Ираке, когда мне было уже почти всё равно, истекая кровью, я знал, что единственное, ради чего я живу, единственное, ради чего мне не следует подыхать посреди чёртовой пустыни, – это Энджи и Дженни, которые ждут меня дома. Ждут и надеются, что я вернусь. И я вернулся. Даже память о них, их фото спасло меня от смерти однажды, я рассказывал тебе. А теперь… Что я могу сделать для них? Вот если бы… Чёрт бы побрал того хирурга, который вырезал мне грёбаную простреленную почку…
- Почку невозможно было сохранить, ты знаешь это, Нэш.
- Знаю. Но тогда я ещё не знал, что эта почка могла бы спасти Анджелу сейчас!
- Да, – вздохнул доктор. – Это как дурная шутка судьбы. Ты прекрасно подходишь для Энджи как донор. Но почка у тебя одна. Прости, Нэш. Думаю, мы сделали всё, что могли…
Они снова замолчали. Комок в горле мешал говорить, а в голове путались мысли – одна страшнее другой…
- Слушай, Дэйв, – наконец, тихо произнёс Нэш. – Прости, что я тут кричал… Просто я… Знаю, ты делаешь всё, что можешь. Ты хороший врач.
- Не надо извиняться, дружище… Я продолжу искать донора – вдруг повезёт. – Дэвид встал вслед за Нэшем. – Всё же подумай о том, о чём мы с тобой говорили сегодня, о’кей?
- Хорошо, док. Слушай…
- Да?
- Могу я увидеть её?
- Конечно. Я провожу.
Пройдя в палату интенсивной терапии и увидев жену, Нэш был неприятно удивлён. Они не виделись всего пару дней. Но Энджи плохо выглядела, словно вдруг постарела. Она была бледна. Увидев мужа, женщина слабо улыбнулась.
- Нэш, привет. Джен в школе?
- Да, милая. Ты как?
- Не очень хорошо. Но… Ты здесь – и мне лучше.
Он присел на её койку и взял её руку в свою.
- Слушай, Энджи. Я что-нибудь придумаю. Ведь не бывает безвыходных ситуаций. Ты выкарабкаешься – я верю.
- Знаешь, – женщина отвела взгляд. – Я часто думала о том, как мы с тобой пойдём на выпускной к нашей малышке, зная, что она будет самой красивой в этот вечер. Ещё я надеялась увидеть внуков… Самой смешно как-то. Но я надеялась. Жаль. Жаль, что этого не будет.
- Не надо так, Энджи, милая. Посмотри на меня, – Нэш нежно коснулся рукой её лица. – Всё будет хорошо. Я что-нибудь придумаю.
- Послушай меня, Нэш, любимый. Я… Ты понимаешь, что… что моё время вышло. Ты должен будешь позаботиться о Дженни, дать ей всё, что нужно. – Анджела тяжело вздохнула и посмотрела прямо в глаза Нэшу. – Обещай, что позаботишься о нашей девочке, когда… когда меня не станет.
- Не говори так. Этого не будет. Мы вместе будем заботиться о нашей девочке. Энджи, неужели ты сдалась? Ты не можешь сейчас сдаться! Помнишь, ты рассказывала о том, как на меня пришла похоронка из Ирака? Ты не поверила, ты не сдалась! И я выжил – выжил только ради тебя и Джен! Почему ты хочешь сдаться сейчас?
- Нэш… Я хотела бы верить, но… этого не избежать.
Он молчал и просто смотрел на неё.
- Теперь послушай, – продолжила женщина. – Ради нашей девочки ты должен жить за двоих: за себя – и за меня. Тебе придётся принять это.
Выйдя из госпиталя на улицу, Нэш вдохнул тёплый весенний воздух. Вдох получился каким-то судорожным. Сердце трепыхалось в груди.
«Энджи, я не могу тебя потерять! Это непостижимо! Это просто невозможно! Этого не может произойти! И этого не будет, чёрт меня побери!!!»
Мужчина быстро подошёл к машине, резким движением открыл дверцу и сел. Он не знал, что ещё можно сделать. Где найти донора?..
Несколько дней прошли как во сне. Работа не клеилась, всё валилось из рук. Нэш руководил небольшим собственным бизнесом по ремонту автомобилей, и его энтузиазм обычно приносил неплохие дивиденды. Но теперь ему было сложно думать о делах. На работе все эти дни Нэш часами просиживал в Интернете, надеясь найти донора для Анджелы. Все его подчинённые знали, что случилось, и старались справляться с работой своими силами, хотя обычно на предприятии без внимания Нэша не оставался ни один вопрос.
Снова и в который раз не найдя информации о донорских органах в Интернете, Нэш глубоко вздохнул, откинувшись на спинку кресла. Раздался стук в дверь.
- Войдите.
В кабинет вошёл Пол, сотрудник фирмы.
- Мистер Рестон, распишитесь, тут накладные и счета за услуги доставки запчастей.
- Давай, – Нэш быстро поставил свои подписи на бумагах. – Что-нибудь ещё?
- Да, – Пол несколько замялся. – Мистер Рестон, мы все знаем о болезни вашей жены… То есть, я приношу извинения, если мы лезем не в своё дело, но… Если мы с ребятами можем чем-нибудь помочь, хотя бы деньгами, то мы готовы… В общем, так.
- Спасибо, Пол, – тихо ответил Нэш. – Тут проблема не в деньгах. Спасибо вам всем.
- И всё-таки, мы с ребятами готовы помочь. Вы только скажите. – Полу явно стало неловко. – Я могу быть свободен?
- Да, конечно. Ещё раз спасибо.
Пол вышел. Нэш встал и подошёл к окну. Чувство тоски и бессилия наполняло его сердце.
Нет. Нельзя сдаваться. Надо что-то делать. Он снял с кресла пиджак и быстро вышел из кабинета.
За остаток дня Нэш побывал в нескольких медицинских центрах города, но ни один врач не дал ему хотя бы одного шанса из тысячи, что Энджи сможет получить донорскую почку в ближайшее время.
Вечером Нэш вернулся в клинику к доктору Роджерсу. Тот принял его.
- Дэйв, может ли Анджела получить почку по донорской карточке? Мне объяснили, что если… Если кто-нибудь из добровольных доноров внезапно погибает, его органы могут быть использованы для пересадки.
- Да, Нэш, но и тут существует большая очередь из нуждающихся, – ответил доктор.
- Дэйв, послушай… Есть хоть какая-нибудь возможность для Анджелы, скажем, обойти эту очередь?
- Видишь ли, Нэш… – Доктор Роджерс отвёл взгляд. – Забор и распределение донорских органов строго контролируется. Попытка нарушить очередность – это не просто потеря лицензии, это уголовное преступление… Прости, я не могу…
- Нет-нет, Дэйв, дружище, – перебил его Нэш. – Забудь. Я не имею права требовать от тебя такого. Я просто хотел знать, есть ли шанс.
Нэш невольно сжал кулаки и замолчал.
- Нэш, не теряй надежды. Шанс всегда есть. Если появится донор, органы которого окажутся более подходящими именно Анджеле, есть шанс, что ей достанется почка.
- Знаешь, Дэйв, – не сразу ответил Нэш. – Всё так странно. Чтобы Анджела жила, её донор должен умереть. Я раньше об этом никогда не думал.
- Да, это так. Мы обычно этого не замечаем, Нэш, но смерть способна даровать жизнь…
Машина Нэша остановилась у старой католической церкви. Энджи любила бывать здесь. Сам Нэш не считал себя особенно религиозным человеком, но часто посещал проповеди и мессы вместе с женой и был знаком с настоятелем, отцом Уильямом.
Внутри храма было тихо и прохладно. Вечерняя месса закончилась, и прихожан не было. Священник заметил вошедшего мужчину и подошёл.
- Нэш, здравствуй. Ты без Анджелы? Что-то случилось? – обеспокоенно спросил священник.
- Здравствуйте, падре, я… Анджела в больнице. Снова. Я хотел бы
|
