Черный вестник. Пролог.

он ухватился за добротный плащ императора, потому как тот уже пользовался во всю щитом, и развернул Котага. Камень лишь прошел рикошетом по латам императора и тот повалился в жижу. А Лису повезло гораздо меньше. Было ощущение, что по телу прошел сказочный великан. Дышать стало невозможно, а когда легкие вновь открылись, из глотки вырвался ужасающий вопль боли, которая окутала все тело и медленно, тягуче подбиралась к мозгу. И в этот самый момент он подумал о ней… Нет не о Тимередис… Нет не о матери…Лис подумал о моче в его штанах!!!!
- Обоссаться на глазах у Его Высочества!, -усмехнулся Лис сам себе, потрогал свою промежность правой рукой, облаченной в стальную перчатку, хотя, конечно понимал, что его кисть не сможет ничего почувствовать – это стало его традицией. Махнул своему отряду, чтоб поторапливались. Погода великолепная для нападения. Не стоило медлить. И еще сильнее пришпорил своего  «Кристального»(коня, подаренного самим императором).
  Молодого Вонг Фея лечили лучшие склянщики Объединенной, шансов было мало, но Лис оказался самым живучим подонком, которого только рожала эта грешная земля. Когда он через неделю очнулся, то узнал, что император жив, а его без предварительных турниров зачислили в «Щиты империи»!!! Об этом можно было только мечтать. Через пару недель его выписали из «Герцегской больницы». Да-да, именно тогда Лис и получил звание «Брата доблести», титул герцега Вонг Фея, и неплохое имение. Его героический поступок воспевали во всех тавернах, пабах и да же харчевнях. Плакаты с его изображением висели по всей столице.Лучшие шлюхи Вотолуда отдавались ему бесплатно, да что там шлюхи. Лучшие молодые леди столицы и не только отдавались ему в надежде на крохотный шанс стать его супругой. Но он выбрал ЕЕ.
  «Нет, Льюзия, не Тимередис. О ней он забыл напрочь. Так и быть я расскажу Вам дамы и господа об этой девушке. Но я не так много знаю. Этот вопрос закрыт в душе герцега и по сей день. Я не хотел этого делать, но чувствую, что воспротивив вашей воле, завтра ваш покорный слуга будет заедать этот паршивый эль своим сушеным левым ухом. Но я лишь прошу унять тяготы моей совести этим безвкусным напитком. И еще одна убедительная просьба – не стоит называть меня вонючим забулдыгой. Беспросветный рассказчик, по моему, мне идет куда лучше. Льюзия, твою то мать, убери отсюда свое прелестное дитя. Разговор у нас взрослый, а когда я начну читать Вам, достопочтенная публика, сказки, а я начну – я обещаю, что лично схожу за ней. Итак, Вы хотите знать о Тимередис. Что ж Ваша воля.»
  Да, и У Лиса Вонг Фея было детство. И надо признать, довольно хорошее во всех его проявлениях:  большое имение, раскинувшееся на склоне холма Кристалгрив; куча слуг, нет не рабов, а именно слуг и подданных; в малом возрасте няньки, в юности дворовые девки; превосходный сад, большие поля, засеянные пшеницей и оливковые рощи; Храм бога чести Юнатиса, построенного  на деньги его семьи. Все здесь принадлежало ему по праву старшего и единственного сына. Жаль только Лис не замечал всего этого богатства. В юную пору, ему было скучно со всеми, кроме матери, ее он обожал нисчадно.
  Когда Марки не было дома маленький барон шел на поля, смотреть на работающих там крестьян. Иногда они позволяли себе помогать, если работа была не столь тяжкой. Когда ему исполнилось десять, отец, в то время находящийся на войне, прислал ему подарок – его первый меч и инструктора из самого Орьежа. Они и по сей день лучшие в деле кровопускания.(не медицина). Мальчику нравилось заниматься. Жаль только ближайшие соседи находились за двести иртов( 1ирт=0,5 км),и потому ему не с кем было практиковаться. Но иногда, в тайне ото всех, они с фермерскими сыновьями устраивали небольшие баталии, воображая себя «Перстами  Вотолуда». Пусть и походило это на ребячество,  и пусть, вместо лязга стали, слышен был лишь треск древесины, но все же это было незабываемо. Он и сейчас помнил почти всех своих друзей по именам: Берт, Отинис, Лимук, Каракай, Торого, Бого, Титиш, и конечно же Тимередис. Ну и что, что она девченка, зато запала у нее хватало на троих. Шли годы, отец так ни разу и не приехал, но регулярно присылал письма и свои портреты. Он писал, что война вот – вот должна подойти к концу, но она не кончалась. Мальчик рос и становился довольно внушительным юношей. На его шестнадцатилетие, по традиции Объединенной империи, после внушительного торжества к его имению местные крестьяне привели своих дочерей соответствующего возраста, дабы Лис Вонг Фей смог превратиться в гордого мужа, обладателя хоть пока и единственной, но не последней девичьей чести. К этому моменту юный барон готовился уже очень давно, потому да же не взглянув на оставшихся, потупив взгляд, подошел к дочери садовника Тимередис Терсани, мягко взял ее за руку, и под шуточки своих друзей уволок ее к «слепому источнику», отказавшись от застеленной опочевальни.
  В эту ночь под журчание ручья, и улыбки проказницы Луны Лис Вонг Фей так и не стал обладателем  девичьей чести, но гордым мужем он стал точно. Потому как совершил куда более смелый и мужественный поступок – он признался в любви. Впервые трясущимися губами, дворянин пытался, каверкая слова, объяснить, что с ним происходило уже пол года. Он да же преклонил колено для пущей убедительности, и когда он закончил, то поднял глаза и их взгляды встретились. Лис хотел было открыть рот и что-то добавить, как услышал хихиканье своей возлюбленной, и сердце его сжалось. Нет, не злое, не идиотское, как у большинства обитательниц барделей и постоялых дворов. А доброе и нежное, почти заботливое. Просто его выражение лица напомнило ей маленького дрожащего щенка. Она опустилась на мягкую траву и поцеловала его в губы… просто, по-детски наивно, но ему в этот момент было достаточно и этого, потому что это был ее ответ.
  «Да было соитее, конечно, было!!!! Но не в эту ночь… Какая же Вы неугомонная до безобразий публика!!!»
  Порой они часами сидели на том же самом месте и разговаривали о будущем, строили планы, может и наивные, но это были их, только их двоих, планы. Лис не только умел махать мечем, но и прекрасно знал экономику. Он предложил уехать в столицу и заняться там разведением редких цветов. Они действительно стоили очень дорого, потому как это был один из доходов его семьи. Тимередис грезила обзаведением полноценной семьи. Она хотела девочку и Лис был с ней в этом солидарен, но просил подождать, так как рациональность юноши все же брала над ним верх. Эта идиллия влюбленных сердец  длилась, скажем так, не очень то и долго. А началось все с того, что с войны вернулся Пантас Вонг Фей. Лис помнил, как его отец стоял в дверях собственного дома, весь увешанный наградами, и озирался по сторонам, словно побитая кошка. Мать подбежала к нему, обняла, и вдруг ее словно ударило током; она посмотрела на его плечо, потом на него, полная недоумения, отец кивнул, и тогда Марта заплакала, нет, она завыла!!! И когда вой прошел, Лис смог разглядеть  полное отсутствие в правом рукаве руки своего отца.
  Барон никогда не рассказывал своему сыну о войне. Но ему не составило большого труда узнать об увлечении сына. Он был не против того, что Лис встречается с дочкой его садовника. Он понимал, что такое любовь, а вот юный барон так и не смог понять, почему глаза его отца светятся счастьем да же при отсутствии конечности. Все шло своим чередом, пока в один прекрасный день Лис не пришел к своему родителю, и не попросил написать отказную от титула собственному сыну, чтоб тот мог жениться на простолюдинке. Пантас  стал звероподобным существом, он ежесекундно набросился на своего сына, и стал избивать его единственной оставшейся рукой, пока тот не упал на пол и после продолжил ногами. Ребра, подбородок и сломанный нос болели еще с неделю, но Лис все же смог встать, и выбраться через окно второго яруса. Он добрался до дома Тимередис. Они долго разговаривали и сошлись на том, чтоб вместе убежать этой ночью в столицу. Отец как раз уехал, и стало быть гнаться за ними никто бы не стал. В условленное время Лис подошел к «слепому источнику» и не обнаружил там никого, кроме своего родителя, коим и был повторно избит до потери сознания, а очнулся парень уже в скляночнице  клана «Белых звезд», где и узнал, что теперь он ни кто иной, как солдат на службе у империи. Один из них все же попал в столицу, и торговать цветами ему там не пришлось…
  «Да , черт побери, я много пью!!! Никто не совершенен!!! Господа, задумайтесь лучше о том откуда появилась крылатая фраза – «одной левой». А пока Вы думаете, не соизволит ли кто-нибудь из много уважаемой публики поднять мой огромный череп со стола, а то ,ей богам, этот  вяленный карась уже приклеился к моей превосходной щетине. Да, благодарю тебя Тренаи, мелкий ты прохвост. Ложи ее на мой кулак. И кстати, если кто-то хочет услышать самую интересную часть начала этого сказания, то попрошу на посошек. Нет, Зак ты либо ангел, либо не равнодушен к пьяным мужикам!!! Но по носу то зачем!!!? Я все понял, извиняюсь сударь. А может это все-таки для меня? Ну и пей это бесово пойло сам, а я лучше закончу эту главу. Если стану засыпать, то дайте мне подзатыльник. Ну вот и договорились. Продолжаем»
  И вот Лис и его новые друзья – соратники,  лучшие сердца империи мчались во весь опор по узкой проселочной дороге. Слева стоял угрюмый, немного жутковатый, ночной лес. Иногда ветви хлестали по превосходной черной броне и по их шлемам.  Ордену «Щитов империи» разрешалось самим выбирать себе форму доспехов, и потому определенности не было. У кого-то забрало в виде кабана, у кого-то рога оленя, наплечники с острыми пиками или наоборот пологий скат до самых локтей. Кому как нравилось. Неизменным оставался лишь цвет – черный, как и их мокрые от дождя плащи с еле различимой во тьме символикой герба Объединенной – Синий ворон с красными глазами, смотрящий на воду, и конечно, задиры, царапины и вмятины, говорящие о том, что обладатель сиих лат не раз побывал в боях и при этом еще жив. Кони, обтянутые, кожаными накидками с ног до головы, тяжело дышали от долгой дороги. Их ноздри раздувались больше обычного, клубы пара выплескивались в холодную ночь. Вонг Фей слышал, как капли с силой разбиваются о его литой шлем, державшийся на двух крепких застежках, которые крепились на околошейном кольце, и скатываются по нему к воротнику из волчьего меха, а от туда уже и к самому телу. Но он не замечал холода, хотя знал наверняка, что эта поездка обернется для него скорее всего простудой. Он считал, что это к лучшему. Парень заслужил или еще заслужит это. И вот за поворотом показались два столба с фонарями, в которых находилась кристальная пыль синего цвета.
- Кристалгрив… Здравствуй, отец… И прости меня… Я знаю, ты бы не понял…, - Лис поднял руку в верх и остальные десять всадников остановили своих коней, те с благодарностью в миг встали, как вкопанные, и стали смотреть друг на друга, как бы переговариваясь меж собой о нелегком пути.  Да, это была его родина. Все одиннадцать человек спешились и стояли молча. Никто не смел произнести ни слова. Они понимали весь ужас происходящего в сердце своего боевого друга.
  Вонг Фей с силой ударил себя рукой по шлему,