Созвездие Волка

мобильных телефона, сим-карты уже вставлены и активированы. Два наушника Bluetooth. И видеокамера…
 - А это зачем? – удивленно произнёс Ладеев.
 - Не забегай вперёд! – отрезал Никеев. – Слушай!
 Он похлопал ладонью по ноутбуку.
 - Сейчас, Вальтер, я выведу на экран список вопросов. Вопросов всего девять. Ты смотришь на экран и запоминаешь их. Смотришь столько, сколько потребуется. Я знаю, память у тебя, что стальной капкан. Но ты не спеши. Запоминай. До буковки, до точки. Эти вопросы ты задашь Сахновскому. Допрос снимите на видеокамеру. Камеру передадите мне. Лично,  в руки! Ответы Сахновского для нас крайне важны. Он – крупная, очень крупная фигура в оружейном бизнесе. Но на допрос вызвать мы, понятно, его не можем. Да и на откровенную беседу вытащить не сможем. Он слишком опасен. Любую попытку вытянуть информацию он однозначно раскусит и пресечёт. А у него очень много друзей и среди милицейских, и среди чекистов. Да и на Старой площади кое-кто его прикрывает. Так что нет у нас иного варианта, кроме как совместить допрос и ликвидацию. Впрочем, Бек вон вообще – из военной разведки. Ему к таким делам не привыкать.
 Бек улыбнулся широко и добродушно.
 «И то верно» подумал он. «Я привычный…»
 - Теперь – детали, - продолжал Никеев. – Первое – машина. Машину раздобудет Беляк. Желательно – недорогую иномарку. Там район пафосный, все с понтами, так что «Жигули» будут уж очень сильно выделяться на парковке. Присмотри что-нибудь для среднего класса, на чём офисные мальчуганы на работу ездят.
 Беляк кивнул в ответ.
 - За полчаса до начала операции вы выходите в район её проведения. Оцениваете ситуацию. Паркуетесь, ждёте. Без четверти двенадцать на телефоны придёт СМС сообщение. Текст: «Встречайте продавца». Это сигнал к началу операции. Сигналом отбоя будет сообщение: «Вылет задержан». Запомните: даже получив сигнал отбоя, вы уничтожите и машину, и оружие, и телефоны. Камеру можете оставить себе. Благо, что там и записей пока никаких.
 «В отличие от телефонов, на которых кое-что имеется» отметил догадливый Ладеев.
 - Получив сигнал в началу операции, идёте в офис. Проникнуть туда постарайтесь как можно незаметнее, без шума. И не попадаясь на глаза охране! Там народ серьёзный, в охране-то этой. Так что – никаких эксцессов. Используйте схему коммуникаций. У вас она есть.
 - Поняли, - ответил за всех Ладеев.
 - Проходите в кабинет Сахновского, - инструктировал Никеев. – Беседуете с ним, пишете допрос. Проверьте его одежду. Всё из карманов – забираете. Сейф можете не трогать, там большая часть документов скопирована. Клиента ликвидируете. Если что-то пойдёт не так…
 Никеев болезненно поморщился.
 - Запомните: приоритет – ликвидация. В крайнем случае, обойдёмся и без допроса. Это если он дёргаться начнёт, слишком сильный шум поднимет. Но улететь, ни в Нью-Йорк, ни куда-либо ещё этот гад не должен! Такова твёрдая и жёсткая установка. Не должен! Только в рай, и никуда больше. Можете резаками своими поработать, шприцами, кусачками, в крайнем случае - можете стволы использовать по полной. Если охрана в кабинет нагрянет – валите их! Но главное: Сахновского в Нью-Йорке не ждут, и видеть живым категорически не хотят. И это вы должны обеспечить!
 - Сделаем, - уверенно сказал Ладеев.
 Никеев раскрыл ноутбук.
 - А теперь смотри и запоминай.

 «Отца я не помню. Я сын вдовы. Первые пять лет жизни…»

 «Из сообщений информагенства «Российская информационная служба»
 …источник в Министерстве внутренних дел РФ сообщил нашему корреспонденту на условиях анонимности, что с 15 июля в различных регионах России отмечено появление крупных партий фальшивых купюр. В основном фальшимонетчики пытаются реализовать банкноты достоинством в 500 и 1000 рублей.
 Источник отметил высокую степень координации действий злоумышленников и необычный размах их преступной деятельности.
 Если в период с 15 по 20 июля фальшивые банкноты вбрасывались в обращение в основном в регионах Сибири и Дальнего Востока, то, начиная с 20 июля, сотрудники банков и правоохранительных органов отслеживают появление фальшивок в центральных регионах России, в том числе – в Москве и Санкт-Петербурге.
 Источник так же отметил необыкновенно высокое качество изготовления данных банкнот, а так же высокую степень координации их вброса в финансовую систему Российской федерации.
 Подделки изготовлены, безусловно, типографским способом с использованием высококачественных красок, и отпечатаны на бумаге, по качеству и наличию защиты весьма достоверно имитирующей ту, которая используется для печати подлинных банкнот.
 Мы так же хотели бы отметить то обстоятельство, что 15 июля – это день, когда подделки такого уровня были впервые обнаружены сотрудниками службы безопасности одного из новосибирских банков. Учитывая высокий уровень изготовления фальшивых банкнот и сложность их выявления,  с полной уверенность можно утверждать, что масштабное распространение началось до 15 июля.
 Таким образом, если у вас есть хоть малейшие сомнения…»

 Марсель выключил телевизор.
 - Дай посмотреть! – воскликнул Марк. – Нам…
 - Не могу, - строго ответил Марсель. – Мне рисовать надо. Доктор сказал. Днём надо было рисовать, а я время упустил. Доктор сказал: у меня талант.
 - А картины у тебя бездарные, - ядовито заметил Санта.
 Характер у Санты был желчный, что и говорить! Да и вид характеру соответствовал: вытянутое лицо, очень похожее на костлявую морду всё на свете видевшей и нещадно измученной жизнью усталой клячи, впалые жёлтые щёки, будто насквозь пропитанные болезненной желчью, брезгливо выпяченная нижняя губа, делавшая повернувшегося в профиль Санту удивительно похожим на аравийского верблюда.
 Тёмные, с постоянно расширенными зрачками глаза его смотрели всегда куда-то мимо собеседника и выражали всегда печаль и скуку.
 Внешний облик обнаруживал ядовитость характера. Но блестяще маскировал внутреннюю пружинную злобу, в глубину спрятанную необузданную ярость, сдерживаемую сейчас лишь установками доктора, лекарствами, тренировками и гипнозом.
 На воле Санта жалил не только языком.
 Марсель это знал. И видел Санту на тренировках. Сходился с ним в спарринге. И знал, что способен этот болезненный с виду и слабый человек.
 Знал так же, что палата под круглосуточным видеонаблюдением. И ещё помнил приказ доктора: «Никаких ссор! Особенно после отбоя».
 Доктор взглядом разрывает на куски. С ним спорить нельзя. Можно только подчиняться. Доктор умеет дрессировать зверей.
 - Мне надо рисовать, - жалобным голосом произнёс Марсель. – А телевизор меня отвлекает.
 - Дай альбом посмотреть, - попросил Марк. – Телевизор нельзя, так дай альбом посмотреть.
 - Точно! – присоединился Лис. – Давай посмотрим, что ли? Нет, правда! У меня столько идей! Вот, например, я вижу красную полосу у тебя на лбу. Вижу! После того, как «лимонад» дал по мозгам…
 Марсель поморщился. «Лимонад» он не любил. Конечно, сладковатая жидкость эта с мелкими пузырьками вовсе не была лимонадом. Это они, больные особого назначения, так прозвали изготавливаемую доктором странную розовую воду, отдалённо напоминающую.газировку с запахом лесных трав, после которой голова идёт кругом, весёлые чёртики прыгают прямиком из расколотого черепа, глаза распухают и лезут прочь из глазниц, а в душе творится такое, что хочется и плакать, и задыхаться в нескончаемом хохоте, и высвистывать замысловатые мелодии, а ещё – встать на четвереньки и выть, выть, выть на небо, даже если небо это дневное и не видна на нём луна.
 А ещё видишь такое, чего нет. Чего совсем нет! Ну совсем, совсем нет! Чего не увидишь даже тогда, когда открывается Глаз Души, о котором говорит доктор. Без «лимонада» и с Глазом не увидишь это…
 Красная полоса – ещё что! Ерунда!
 Плывущий в воздухе голый оранжевый человечек с клешнями вместо рук, из глазниц которого вырываются языки пламени, а из открытого рта высыпаются чёрные, извивающиеся черви и сколопендры.
 И ещё… Странные, выплывающие прямо из стен, похожие океанских медуз существа, вылепленные из красной густой слизи.
 Жёлтые змеи, прогрызающие дыры в полу.
 Огромные синие зайцы, из ушей которых брызжут фонтаны крови.
 Вытекающая тонкой струйкой из крана огненная, дымящаяся лава с запахом серы.
 Белые шёлковые ленты, вылетающие прямо из ладоней и удавками обвивающиеся вокруг шеи.
 Всё это видит, видит открытый сладким «лимонадом» Глаз. Даже после инъекций такого не увидишь!
 А доктор говорит, что это только первая ступень. Первый шаг. И они пойдут ещё дальше!
 Вот только… Слабость после этого «лимонада». И язык крутится без передышки. Хочется говорить, говорить без умолку.
 А доктор слушает. Он всё слышит, всё! Зачем ему это? Он и так всё знает.
 - Ерунда! – ответил Марсель. – Нет никакой полосы… Альбом там, в соседней комнате.
 Он похлопал ладонью по стене.
 - Там. Надо его принести. Только…
 Лис открыл дверь, выглянул в коридор.
 - Санитаров нет, - произнёс он шёпотом. – Сегодня у нас свобода, равенство и братство. Доктор распорядился…
 - Чёрта с два! – оборвал его Марк. – Доктор тут ни при чём. Санитары ему не подчиняются. И эти, которые с автоматами – тоже не ему подчинены. И те, кто парк охраняет. И те, кто на полигоне. Охрана ему не подчиняется.
 - Кто ж их тогда убрал? – удивлённо произнёс Лис. – Вот дела…
 - Не убрали, а переместили, - ответил Марк. – Из лечебного корпуса в административный. Часа…
 Он пожевал губами, помолчал в задумчивости.
 - …Часа  в три дня начали всех туда перебрасывать. Вроде и незаметно это было, но я засёк.
 - Молодец! – восхищённо воскликнул Лис. – Слышали?
 В возбуждении он пробежал по палате и толкнул коленом калачиком свернувшегося на дальней койке, мирно спящего Вильгельма.
 - Вилли! Тимофей Петрович! Проснись, сукин сын! Интересное наблюдение…
 Вильгельм, пробормотав: «отстань, убогий», завернулся в байковое одеяло, уголок накинул себе на голову.
 - Тише, - утихомирил не в меру возбудившегося больного осторожный Марсель. - Видеокамеры…
 Он показал последовательно на люстру и дальний угол комнаты.
 - …никто не отменял.
 - Иди уже! – заторопил его Лис. – Мне нужны рисунки! Творчество! Собаку, принеси собаку! Песочного цвета?
 - Бежевого, - поправил его Марсель. – Иду…
 «Переход из палаты в палату после отбоя запрещён!»
 - Нарушение режима, - напомнил Марк. – Хотя, сдаётся мне, никто тебя, Илюша, не накажет. Отчего-то кажется мне, что доме нашем гость, и гость весьма важный. Так что санитарам, конвоирам и надзирателям не до нас. Они важную птицу охраняют. Не от нас, конечно. Мы же из их тайного ордена, правда? От кого-то другого охраняют… Сам не знаю, от кого. Но они боятся. Значит, что-то совсем нехорошее планируют.
 - Вот это понимаю, аналитика высокого уровня! – восхищённо воскликнул Санта. – Да ты, братец безумный, наблюдать и предсказывать - весьма и весьма горазд.
 - И это нехорошее поручат нам! – уверенно произнёс Марк. – Кому ещё нехорошее поручать, кроме как самым добрым и кротким? Доктор сказал, что мы землю наследуем…
 - Это Христос сказал, - угрюмо пробурчал Крот, которого донимали и раздражали вечерние проповеди Марка.
 - …Судьба меня всю жизнь в гараже держала, - продолжал,