все люди на стадионе превратились в мутные пятна, которые образуют плёнки машинного масла на поверхности луж. Саня взглянул на свою ладонь, но за собой странной ряби не обнаружил.
- Юля, с тобой всё в порядке? Клементьева, приём!
Ноль внимания, фунт презрения. Монитор попытался дотронуться до руки девушки, но пальцы зачерпнули лишь голую пустоту.
- Бесполезно. Твой мозг больше не диктует сценарий развития сна. Прости, но не от меня зависит, в чьей голове я окажусь в следующий раз.
Позади Щербакова, прижав колени к подбородку, сидела Аля. Пушистые, как снежинки, светлые хвосты тускло мерцали на плечах девушки, а пальцы время от времени беспокойно путешествовали по голени. В глазах Синицы царили грусть и грызущая изнутри боль. Саня некоторое время помолчал и сел на соседнее место.
- Я знаю. И мне жаль, что так произошло, - тихо сказал он.
- Ты о чём? – резко повернула голову Аля. Монитор увидел на шее девушки свежий шрам, наскоро зашитый чёрной ниткой.
- Обо всём. Не трать время, я в курсе.
- Пугающая осведомлённость, хотя она мне даже на руку. Не скажешь имя информатора? – спросила девушка, зорко глядя на Саню.
- Ничем не могу помочь, - выдержал взгляд Щербаков. – Я больше доверяю своим друзьям, чем пришельцам из будущего.
- Как хочешь, - слабо улыбнулась Синица. Девушка закрыла глаза, однако из напряжения её сомкнутых век Монитор понял, что основная часть разговора впереди. - На что ты готов ради жизни близких людей?
- Глупо задавать вопросы, на которые сама знаешь ответ. Тем более, что не я пришёл из будущего, - заметил парень.
- Ты и твоя будущая версия могут отличаться, - пояснила Аля. - А потому мне важно знать, сможешь ли ты поставить благо других выше жизни одного человека?
- Почему я должен решать, кто должен жить, а кто нет? Может, в будущем и вошло в норму сорить трупами направо и налево, но сейчас это не так, - встал в позу Саня. Бывали случаи, когда перебодать Монитора в споре было бы сложнее, чем спилить вилкой столетний дуб.
- Что ж ты прицепился к этому … будущему? Добавим конкретики. Представь, что ради любимого человека тебе потребуется сделать один ужасный поступок…
- Люди, которые меня любят, не станут требовать жертвы с моей стороны. Я смогу спасти их или оказать помощь другим возможным способом.
- Наивный! - Аля прерывисто вздохнула и взглянула на Щербакова. Подбородок девушки начал подрагивать, а едва заметная морщинка на лбу исчезла. - Неужели ты думаешь, что можно достичь чего-то, не пожертвовав ничем, не поступившись принципами? Любые отношения – это совместный процесс, когда каждая сторона подбрасывает дрова в общий костёр. Каждый день Юля испытывает на прочность свои нервы, когда покорно слушает твои нотации. Каждый день Боря расходует свои эмоции на то, чтобы ставить тебя на место. Каждый день Тёма тратит силы на то, чтобы быть хорошим соседом. А ты продолжаешь жить в своём детском мирке, наполненном смешными иллюзиями, и верить в добро и мораль. Нет, Сань, ничто в жизни не даётся просто так.
- То есть, ты пришла для того, чтобы нагадить мне в душу? – побледнел Монитор. Что ни говори, а одно острое слово может ранить больше, чем пулемётная очередь в упор. - Очень удобно, с учётом того, что я не могу даже выкинуть тебя из своего сна.
- Я пришла для того, чтобы дать тебе выбор. Быть тем ребёнком, которым тебя привыкли видеть, или принять одно из важнейших решений в жизни, - беспощадно, будто вгоняя кол между лопаток, говорила Аля. - Я не прошу многого, не заставляю пятнать руки кровью. Сегодня у тебя появится возможность спасти жизнь человеку, которой ты не воспользуешься.
- А как же лотерейный билет? – растерянно произнёс Щербаков.
- Брось эти кафедральные штучки! Поверь, это тот случай, когда после сорванного куша тебе на голову прилетает наковальня. Хотела бы я знать точно, кто этот бедняга, но с некоторой долей вероятности предполагаю, что это …
Последние слова девушки исчезли в пустоте, так и не достигнув ушей парня.
- Кто этот бедняга? – переспросил Саня.
- …
Ситуация повторилась. Монитору сразу вспомнились моменты, когда на самом интересном месте фильма по телевизору включали рекламу.
- Не понял тебя!
Откуда-то сверху послышался издевательский смех. Щербаков поднял голову и увидел на соседнем секторе Принца. Закинув одну ногу за ногу, в зубах Антон держал старомодную трубку, которая время от времени пыхтела синеватыми кольцами дыма.
- Ну конечно, Солодовников! – недовольно процедила Синица. Появлению гостя такого рода она ничуть не удивилась. - Дурацкие выходки в твоём обезьяньем стиле.
- Аля, дорогая, злость тебе не к лицу, - благоухая, как сибирская настойка, Принц не спеша приблизился к нашим героям.
- Дорогая я для друзей, для тебя же я недоступная, - отбрила его девушка.
- Как грубо! Обиделся бы, да вот только мы оба мне не поверим, - подмигнул ей Антон и, потеряв к Синице интерес, переключился на Щербакова. - Приятно познакомиться.
- Ага, - выдавил из себя Саня, не видящий особой нужды в вежливости. Весь облик Солодовникова говорил о том, что оркестром в данной постановке заправляет именно он.
- Ты уж прости, но имя тебе придётся выяснять самому. Хотя, Александр, на твоём месте, я бы сосредоточился на свидании. В большинстве случаев мы переходим грань дозволенного ради женщин. Хотя некоторые глупцы величают эти грехи подвигами, но не суть, - сладко улыбнулся Принц.
- Солодовников, не начинай! – встала перед Антоном Аля. – Ты же у нас нейтральная сторона, так и оставь интриганские сети при себе!
Подозрение цыганской иглой кольнуло Щербакова в самое сердце. Суть витиеватых фраз Антона вдруг выплыла на поверхность сознания, как пузырь воздуха. Впервые в жизни Монитор пришёл к истине быстрее, опираясь на сердце, а не на разум.
- Что угрожает Юле? – выпалил он, грозно сомкнув брови.
- Хм, Юля? Мне казалось, что компанию тебе сегодня составит Аня, - почти пропел Принц.
Реакция Щербакова оказалась незамедлительной: кулак оторвался быстрее, чем Саня успел осмыслить своё действие.
- Сань, повтори ещё раз на бис, я не достаточно насладилась, - Аля мстительно посмотрела на Солодовникова. – А лучше два раза.
- Ладно, очко за непредсказуемость, - ощупал челюсть Антон. – Хочешь знать больше? Да подавись! Своей жертвой ты спасёшь Клеменцевой жизнь, но и отпустишь её своей дорогой. Все шансы, которые были бы у тебя на место в её сердце, будут аннулированы. Друзья, близкие друзья, но ни шагу больше. Доволен?
Щербаков молча осел на спинку сиденья. Тот же купидон, что в своё время пустил роковую стрелу, сейчас вонзил в левую часть груди холодный клинок. Саня вдруг понял, как дыхание начинает прерываться, а воздух улетучился из лёгких. Слёзы, вечные спутники горя, замерли в уголках глаз, ожидая своего выступления.
- Хватит мучать человека. Верни Саню в реальность, - попросила Аля. – Он знает даже больше, чем ему требовалось.
- Мучать? Это плата за любопытство. Прикоснулся к кипятку – не удивляйся ожогам. Пригрел змею на шее – готовься принять яд её зубов. Всё, не надо на меня так смотреть! Руку давай! – скомандовал Антон.
Саня протянул Принцу руку и увидел в его руках нож. В другой момент инстинкт самосохранения забил бы тревогу, сейчас же Саню избил бы и пятилетний ребёнок с лопаткой и ведром.
- А погуманней способа не нашлось? – укорила Антона Синица.
- Ничем не могу помочь. Ты ведь не сказала ему, где находимся? Это Танатос, место, где реальность ещё не обрела свои очертания, а мечта всё ещё туманит рассудок сладкими грёзами. Ты счастливчик, Щербаков, что оказался здесь по воле судьбы, - сказал Принц, скривив углы губ. - Самый короткий путь из Танатоса – резкая боль. Ещё вопросы?
Без предупреждения Солодовников прочертил алую полосу на ладони Монитора. Щербаков вскрикнул и едва не потерял сознание. Виски взорвались от всплеска неконтролируемой энергии, а солёные ручьи потекли по щекам. Сквозь пелену Саня уловил обрывок диалога.
- Я не могу вмещать в себя чувства других людей, просто не могу!!! Когда прекратятся скачки моего сознания?!
- Тогда, когда ты найдёшь то, что потеряла. Каждый человек, каждая эмоция приближают тебя к этому…
Монитор открыл глаза и тотчас ощутил резкую боль. Наволочка подушки обагрилась кровью, которую щедро источал глубокий порез. Солодовников явно не остался в долгу и ответил за челюсть вдвойне. На соседней кровати, уставившись в потолок, сидел Сид. Закинув руки за голову, Артём едва заметно шевелил губами, произнося слова одной из любимых песен.
- Сань, что с тобой? – спросил он, вынимая наушники. Болезненный вид Щербакова не узрел бы разве что слепой.
- Да так, кошмар увидел, - вытер лицо Монитор. Саня не сразу догадался, что размазал слёзы кровью, и теперь эта липкая смесь напоминает уродливый камуфляж.
- Блин, ну ты и олень! Как ты руку умудрился рассечь?
Специфика мужского общения в том, что использующие в адрес друг друга крепкие слова парни умудряются передать больше человеческого тепла, нежели девушки, клюющие щёки подругам рядовыми чмоками. Разговаривая с Саней, Седельник умудрялся рыскать по ящикам стола в поисках бинта.
- Об угол кровати, наверное, порезался, - равнодушно ответил Монитор. Весь мозг его был занят подготовкой к предстоящей жертве. Стены давили, а силуэт Юли то и дело проявлялся в цветочном узоре обоев. Щербаков зажмуривался, вырезал из сознания картинку девушки и возвращался к тяжёлым мыслям.
Сид с недоумением взглянул на угол кровати, но следов крови не обнаружил. К счастью, либеральные взгляды Артёма не требовали отчётности от других людей, поэтому за истиной он решил не гнаться и сосредоточился на перевязке.
- А ты чего грустишь? – глухо прокатился по комнате голос Щербакова. Два соседа с минуту сидели на одной кровати, наблюдая за тем, как голубь пытается клювом пробить стекло форточки.
- Яна решила со мной расстаться, - спокойно ответил Артём.
- Серьёзно? Прям позвонила и сказала? – удивился Монитор.
- Если бы, - криво усмехнулся Сид. – Удалилась из Скайпа и Контакта, перестала отвечать на смски, а потом ещё и сменила номер. Когда родители девушки по телефону называют тебя «молодым человеком», то это уже приговор. Скажем так, Яна в мягкой форме намекнула, что наши дороги теперь протекают параллельно.
- Ты будешь пытаться её вернуть? – спросил Щербаков. Собственная грусть позволяла Монитору быть открытым для сопереживания.
- Я не знаю… Посмотрим. Любовь – не только запоминающиеся свидания, комплименты и внимание, но и огромная ответственность, взаимное уважение. Сближаться с человеком, когда тому необходимо твоё тепло, и отпускать с чистым сердцем, когда тот будет нуждаться в свободе. Эгоизм и любовь не могут соседствовать вместе. Я приму любое решение Яны, каким бы тяжёлым оно ни было, так как знаю, что этим могу приблизить её к счастью.
- А как же твоё счастье? Если ты отпустишь её, то оставишь на месте былого чувства лишь голую равнину, пепел несбывшихся желаний и надежд, - произнёс Саня, сжимая пораненную ладонь в кулак и ощущая отрезвляющую боль.
- Тут уже как смотреть. Вроде бы и равнина, а вроде бы и чистый лист, плацдарм для новых начинаний. Проехали, - вздохнул Артём. - Ты на свидание-то идёшь
