ЗАОЧНИЦА (непридуманный рассказ)

будем.
-Хорошо, -сказал батюшка, -долго не задержимся, скоро придем.
Отец Герман жил рядом с храмом, в пяти минутах ходьбы, и батюшка Алексий направился по дорожке к церковной оградке.
Войдя в церковный двор он заметил вдалеке, за столом под деревом, своего друга.
Подойдя поближе о. Алексий увидел, что на столе, перед о. Германом лежал церковный журнал и какой-то прибор, похожий на электронную книгу. Батюшка сосредоточенно водил пальцем по стеклу прибора, улыбался, что-то шептал и казалось вовсе не замечал приближения о. Алексия.
-Молитвами святых отец наших, Господи, Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас.-сказал о. Алексий вплотную подойдя к столу.
-Аминь,-вздрогнув от неожиданности ответил ему о. Герман, закрывая прибор сверху журналом, -Леша, ты? Какими судьбами? Уже сколько времени не виделись! Ну ты меня и напугал! Давай садись сюда, рассказывай, как живешь, что новенького и что тебя занесло в эти края. Вот только подожди минутку, я на сообщение отвечу и весь полон внимания.
Батюшка Герман извлек из-под журнала свой прибор и начал тыкать в его экран пальцами. Отец Алексий подождал, пока его друг закончит это непонятное для него занятие, а потом спросил: «Жорик, а что это у тебя за штука такая?»
-Хм-м-м, штука говоришь? Это, брат, называется планшет.
-Планшет? Он что, электронный?
-Да.
-А для чего он тебе?
-Для чего? Ну, я в интернет с него выхожу.
-Ты что, разбираешься в интернете?
-Да, брат, приходится. Раньше не умел, вообще не знал, что это такое. А потом добрые люди научили и показали, как и что надо делать.
-А зачем тебе это?
-Да затем, брат, что в интернете много всего полезного. Вот, например, можно найти творения любых святых отцов, различные проповеди, церковные новости, и  еще очень много всего интересного,...в общем, штука эта очень нужная и без нее сейчас никак. Ну а у тебя какие новости, как живешь, что на приходе, дома как?
Тут батюшка Алексий и рассказал своему другу все, что произошло у него в семье за последнее время, что его Татьяна помешалась на монашестве и что дело дошло уже до самого архиерея.
-Вот, Жора, я и приехал к тебе за советом. Что мне делать и как быть? -завершил свой рассказ о. Алексий.
Батюшка Герман некоторое время сидел молча, что-то думал, а потом сказал: «Да, брат, печально все это. И какой кретин ее надоумил принять монашество? Привези ее ко мне, я ей расскажу, что это такое. Может после этого у нее желание пропадет?»
-Без толку, Жора, все это. Что только я не предпринимал, стоит на своем и все тут!
-Ну, раз так, может тебе все-таки послушать владыку? Пойми, она его одолеет, раз такая идея-фикс у нее в мозгах засела. Сам знаешь, с «их преосвященством» шутки плохи; попадешь в немилость, со света тебя сживет! И Таня уйдет в монастырь, и сам насиженного места лишишься,- выгонит тебя на другой приход, туда, где Макар телят не пас; получится так, что лишишься и матушки, и прихода. В общем, брат, я бы на твоем месте дал ей испытательный срок, например месяц. Если эта блажь у нее не пройдет, то пусть себе идет в свой монастырь; а ты найди женщину, как тебе и владыка посоветовал. И каждый тогда будет при своем: она в монастыре,-подвиги совершать, а ты будешь проводить «тихое и безмолвное житие, во всяком благочестии и чистоте» вместе с доброй самарянкой, которая, надеюсь, с удовольствием разделит тяготы и лишения священнического бытия.
-Так то оно, так, только где вот мне эту самарянку найти? Сам понимаешь, дело это вовсе не простое: возраст, плюс к этому еще и священство. Ведь не любая женщина еще и подойдет; нужно, чтоб она верующая была, но без фанатизма, и желательно моложе меня, ну хотя-бы лет так на десять.
-А ты, брат, гурман; сам-то дед уже, а молодицу ему подавай!
-Жорик, а иначе и смысла нет. Вопрос, как управиться с хозяйством, я решу. Тут действительно прихожане помогут, как и владыка сказал, но вот вопрос плоти, брат, весьма серьезен. Силы у меня еще есть и поэтому нужна такая женщина, чтобы она со мной и в пастели была, понимаешь?
-Уж кто-кто, а я тебя, Леша, прекрасно понимаю. Сам знаешь, по дурости я это монашество принял, по глупости юношеской того старикашку послушал...думал, что потяну, а не получилось. Без женского тела сам не могу. Но дело это поправимое, я тебе тут смогу помочь.
-Помочь? Как?
-Познакомить тебя с такой женщиной. Вернее устроить тебе это знакомство, а дальше ты сам уже будешь с ней отношения строить.
-Интересно,...а ну-ка давай-ка поподробнее, -сказал батюшка Алексий подвинувшись поближе к другу.
-Понимаешь, Леша, есть такой сайт заочных знакомств.
-В интернете что-ли?
-Да, в интернете. На этом сайте знакомятся заключенные с девушками-заочницами, с целью создания семьи, когда освободятся. Там этих женщин море,- на любой вкус, -выбирай какую захочешь. Я думаю, что тебе надо попытать счастья там; я просто уверен, что у тебя все должно получиться.
Батюшка Алексий с минуту молчал, переваривал то, что услышал, потом сказал: «Да, но я ведь не тюремщик, зачем мне на этот сайт. Может другой есть?»
-Есть, брат, и другие, но ведь ты сам сказал, что тебе женщина моложе нужна, без претензий; а на тех сайтах молодые женщины ищут таких мужчин, у которых с ними разумная разница в возрасте. А если и старше себя, то с деньгами и положением; им поп не нужен, а нужен самодостаточный мужик, который бы ее содержал. Происходит своего рода торговля: ты мне деньги, а я тебе свою молодость и красоту. Заочницы же совсем другие дело: они, как правило неустроенные, обиженные на судьбу, поэтому особых претензий к кандидату в мужья не имеют. Нужно, чтобы тот не пил, не был наркоманом, работал, любил ее и детей, не изменял, заботился о ней; что же до возраста, то это дело уже второстепенное. Всем этим ты, Леша, обладаешь, так что я думаю, тебе надо попробовать. Вот смотри,-батюшка Герман достал свой планшет,-я тут переписываюсь с некоторыми.
-Ты переписываешься? Зачем?! Разве тебе не хватает Насти?
-Хватает, но хочется стариной тряхнуть. Тут такие красавицы есть, с которыми я ощущаю себя вновь молодым,...будто мне снова двадцать,- я молод, красив, здоров и свободен, как ветер. А какие сообщения они мне пишут, как признаются в любви! За такое дело, брат, можно многое отдать. Настя на такое не способна, стара уже...
Вот посмотри, какая красавица у меня тут есть; до того, как ты пришел, я с ней переписку вел,-и батюшка Герман придвинул планшет поближе к о. Алексию.
Тот одел очки, посмотрел....на него глядела симпатичная молодая девушка, лет тридцати.
-У меня с ней такая любовь,-продолжил о. Герман,-я уже с ней и по телефону созванивался, и в любви ей признался, и обещал, что женюсь на ней.
-Женишься??? А она знает, что ты священник?
-Нет, не знает. Она думает, что я зек; я ей так представился.
-А как же фотографии? Или ты не свои ей отправил?
-Ты, Леша, угадал. Конечно же не свои. Есть у меня много фотографий разных зеков, вот я ими и пользуюсь. Написал ей, что я, мол, жулик, сижу в тюрьме за кражи, сидеть еще мне два года, а по выходе хочу обзавестись семьей, жизнь изменить; что она мне очень понравилась, и что люблю ее.
Отец Алексий слушал и молчал. Потом спросил: «Ну хорошо, а дальше то что? Ведь она захочет с тобой встретиться, на свидание приехать. Как ты тут-то выпутываться будешь?»
-А никак. Когда дело до этого дойдет, то я просто исчезну, и все. Пропал, мол, зек; перевели его куда-то, мобильный телефон забрали, как запрет, вот и все.
-Послушай, Жора, но она ведь такая молодая, красивая, почему она не может себе никого найти? Зачем ей этот сайт заочных знакомств?
-В том то и дело, что не может. У нее две судимости и трое детей нагулянных. Кому такая нужна, а? Только таким, какова и сама, то-есть зекам. Потому она и на этом сайте. Влюбилась в меня,....-тут батюшка Герман довольно погладил себя по бороде и улыбнулся.
-Ну ты, Жора, и греховодник! Молодых девиц соблазняешь,...не грех ли это тебе?
-Может и грех, но кто им доброе слово то скажет, если не я? Понимаешь, брат, я с ними очень культурно и вежливо разговариваю, стихи им пишу, объяснения в любви. Не каждый зек на такое способен; как правило грубые они все, женщину считают за вещь, и как к вещи к ней относятся. Так что я наоборот, доставляю приятные моменты в жизни, которая у них и так не легка. И им хорошо,-слово доброе услышат,- и мне не плохо. Я тоже люблю, когда мне любовные слова говорят, настоящим мужиком тогда себя чувствую, востребованным. Вот, например, Катя мне посвятила стихотворение, сама его написала,...хочешь прочту?
-Давай прочти, послушаю, -сказал о. Алексий.
-Сейчас, Леш, только найду его, -о. Герман с блаженной улыбкой стал тыкать пальцами в экран планшета, -вот, нашел,...слушай. Называется оно - «Любимке»:

Говорят, что ты узник мятежный и нельзя мне тебя любить,
А знаю, что ты единственный и тебя мне уже не забыть.

Говорят ты как холод снежный, что с тобой невозможно жить!
А я знаю каким ты нежным и заботливым можешь быть.

Говорят, что с тобой не сладить, ты горяч и в огне сожжешь,
А я знаю, какой ты славный, когда руку мою берешь.

Говорят ты дурной и дикий, и опаснее чем гроза,
А я знаю, какой ты тихий, когда смотришь в мои глаза.

Говорят, что с тобою сложно, ты как смерч, ураган, циклон,
А я знаю, как мне надежно и тепло под твоим крылом.

Ну как тебе этот шедевр, что скажешь? Правда гениально? -батюшка Герман потер руки и засмеялся.
-Да ты знаешь, совсем не плохо. Видимо она вовсе не глупая женщина. За что же она в тюрьму то угодила?
-Воровство, брат,...воровство и мошенничество.
-Ишь ты, как ее бес попутал! Жила бы себе нормально, замуж бы вышла, работала, деток растила,...так нет же, соблазнилась легкой добычей, вот и результат. Жора, а ты что, получается матерого зека из себя изображаешь, раз она тебя так в своем стихотворении описывает?
-Да, брат, -немного смутившись ответил о. Герман, -говорил ей, что часто в штрафном изоляторе сижу за плохое поведение.
-Ну а это-то для чего ты сочинил? Неужели мало и того, что ты, якобы, зек.
-Да нет, этого было бы и достаточно, но, понимаешь, Леш, если быть с тобой откровенным до конца, то я еще и некую корысть здесь имею.
-Корысть? Это какую же?
-Денежку мне присылают,-батюшка Герман немного замялся,-ну, вроде как на сигареты там, на чай. Я же  как-будто зек-бунтарь, за правду стою, против ментовского беспредела, за что частенько сажают меня в изолятор. А там такая кормежка, что недолго и ноги протянуть. Только на одних передачах и можно как-то выжить.
-Жора, так грешно же это! Ты же этих бедных женщин обманываешь, деньги у них воруешь!
-Не так уж и грешно, как ты думаешь. Я же не просто у них беру, я молюсь за них, чтобы у них судьба поскорее сложилась. Ну а деньги на молитву грехом не являются, не являются и воровством. Так бы какой-нибудь арестант их прокурил, или прочифирил, а так я молитву за нее, да за деток в алтаре сотворю. Так что, брат, вовсе не грех это: и ей польза, и мне.
Батюшка Алексий замолчал, что-то обдумывал и наконец спросил: «А куда же она тебе деньги шлет, ведь ты же не сидишь. Адрес то у тебя не тюремный, обычный.
-Я и это продумал,-довольно произнес о. Герман,-сказал ей, что в зоне до нас деньги не доходят: кладут, мол, их на зоновский счет и не дают пользоваться. Можно, мол, только в тюремном магазине отовариваться, а там и купить то нечего. Поэтому шли денюжку на адрес одного батюшки, который к нам в зону ездит. Тот мне