истина, возсиявшая от земли, стало быть и от человека, Богу нужен плод, который Ему даст наша земля. Богу нужна истина во исполнение Его Правды – Его Слова Небесного – и в этом, и только в этом живом понимании Слова, как Благости, как Правды с Неба, рождающей плоды на земле и в глубине сердца человека, - глубина Православия:
«Яви нам, Боже, милость Твою, и спасение Твоё даждь нам, всели Славу в землю нашу. Услышу, что речет о мне Бог: яко речет мир на преподобныя своя, обращающия сердца к Нему» чтим несколько ранее в стихах 8-10 того же 84 псалма. Речь о Слове Божием, обращённом к человеку, и о праведных словах, делах, плодах человеческих во Славу Божию.
Но нет, не правое слово, не дело, не истина, не плод на родной земле нужны земным «богам», то бишь Иерархии церковной.
Погрязшим в номинализме «святителям» нужно лишь «послушание, что паче поста и молитвы», кротость, смирение, с чувством собственного ничтожества пред Владыками и Деспотами.
Какое убогое мертвенное представление о жизни в Духе у архипастыря! Согласно ему развитие внутреннего начала в человеке – его утробы: сердца, мыслей и чувств, его праведная жизнь на земле, его «благая утроба» не нужны Отцу его Небесному?!
Божественное Слово, Священное Имя Божие церковный владыка понимает лишь на уровне бытовой пользы, лишь как междометие, удобное ему, удовлетворяющее его. Любое слово без всякого различия для него лишь только «знак отвлечённых умопредставлений», как лишённая жизни связь внутри субъекта, пропадающая вся и без остатка в процессе человеческого представления и мышления.
Как тут не вспомнить «хладную и надменную, бессмысленно внимающую» Слову Божию «непосвящённую тупую чернь», и не произнести вместе с А.С.Пушкиным: Procul este, profani.
Чтобы уразуметь насколько «православные» взгляды на Имя Божие субъективистов и номиналистов Никона Рождественского и Антония Волынского были далеки от богословского понимания приведём родственные истинному Православию взгляды европейских мистиков того же времени:
«Вещь состоит из сущности, формы и имени, причём имя не только неотделимый элемент вещи, оно важное звено между сущностью и формой: именно благодаря ему, сущность плюс форма образуют вещь. Но так как самое имя есть результат известного сочетания букв, то, в конечном счёте, буквы являются орудиями, при помощи которых создан весь реальный мир, состоящий из сущностей и форм…. К этой теории букв и цифр присоединяется теория контрастов, по которой мир физический, как и мир моральный, являет ряд тез и антитез, примеряемых и уравновешиваемых синтезами, сводящимися к Единому Великому Синтезу – Богу.
Слово – будучи отражением идеи – есть основа мира сотворённого, как источник всех сил; и всякой букве, то есть звуку присуща известная сила (могущество) и алфавит магов создан в точности по законам мироздания. Каждая буква – Божественное Имя, а как иероглиф – известная сила, выраженная как число. Отсюда вытекает возможность комбинируя буквы и составляя слова влиять на мир астральный, как действующие силы, производя желаемые феномены; оперируя буквами, благодаря их числовым значениям, открывать законы, вычислять грядущее» (Н.Перферкович, С-Петербург, 1910 г.).
«Синтез наук и искусств в общем принципе есть Слово. Глагол – «И бысть на земле Род единый и Глас един всем». Свидетель этому Иов, древность книги которого удостоверена положением созвездий, о которых он упоминает. «Где же эта мудрость, куда она девалась?» У Моисея это «смешение языков» - эра Немврода, соответствующая времени Иова, это – эпоха Вавилонского столпотворения, после которого ничего не осталось от Единой Мудрости – Слова – Исва-РА (браманизм).
Буквы изначального арийского алфавита имеют морфологическое строение, представляя доподлинно идею своими очертаниями, являют первообраз зодиакальных и планетных знаков. Браманы называют эту азбуку «Ваттан», обнаруживающую себя пятью строго геометрическими формами. Эта азбука пишется снизу вверх и её буквы в расположении составляют морфологические или говорящие изображения. Пандиты вытирают их на доске, как только урок Гуру окончен. Эта азбука пишется слева направо, подобно европейской.
Такие изображения представляют не только знак речи, но также и Славы. Это двойственное значение присуще также и славянскому наречию, хотя бы в этимологии слов «слава» и «слово». Слово и Слава! Почему эти два выражения так близки в двух древних наречиях, таких различных как славянский и халдейский? Это указывает на основное свойство человеческого духа в его общем для всех принципе, вместе и научном и религиозном: Глагол, Слово космологическое и его равнозначущие:
«И ныне прославь меня, Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде мир не бысть. Явил Имя Твоё человекам, их же дал Мне от мира: Твои быша, и Мне их дал: и Слово Твоё сохранили» (Ин, гл.17, ст.5-6).
В том, что творческое Начало есть Слово, древние между собой были согласны: у браманов ИСУ-РА - Иисус Царь – творческое Слово. У египтян книги Гермеса Трисмегиста говорят тоже, и ОсхИ - Ри есть ИСУ-РА, прочитанное наоборот справа налево. Во Фракии Орфей одновременно с Моисеем написал сочинение «Божественное Слово»… Древние школы разсматривали творческое Слово, как падение, которого человеческая речь есть точное отражение, когда произнесение букв незыблемо замыкает космос.
Это вечный мир Славы, а космические превращения – мир астрального неба: «Небеса воспевают Славу Богу», что значит: астральный мир объясняет мир Божественной Славы!» (Маркиз Сент-Ив д’Альвейдр, 10 января 1901 г.).
….Напомним : «…они называют идею «Богом», тем самым уже признают её Личностью?» - --- яко ортодоксальный иудей, «православный» Никон боится двоебожия, боится потерять перед Господом, своим господином и хозяином, своё лицо!
Имя не есть Личность, вот что смущает?
Имя – есть такая же реальность, как и представление – реальность, соединяющая субъект и объект, и в точности также как вполне реально свойство, качество, форма предмета. Эти «свойства» часто реальны более «самого предмета», - бытие которого может являться лишь плодом нашего «умопредставления», воображения.
Когда мы в советской школе изучали марксистско-ленинскую диалектику нам также, как Никон, с пеной у рта доказывали, что законы природы, пространство, время, энергия, движение, жизнь и смерть есть свойства материи!
И вот ровным счётом такой же тупой подход находим и в почитании Абсолютной Личности, Господа Домовладыки, Предводителя армии спасения Его «священно-служителей», Выводящих Его мироздание токмо из Его Воли, отрицая при том и Самое Существо Его – Его Бытие подчиняя абстрактной абсолютизации по жалкому и ущербному дольнему примеру низменной человеческой Личности, произволящей и самосознающей.
Усия – суть, бытие «оказались» лишь подставкой (стасис) для Трёх Лиц - Ипостасей: Отца, Сына, Духа…. И тайна сия велика есть?… Единосущие?… Омоусия! А если мыслишь иначе тебя ждёт яко Ария заушение (которого не было) от Св. Николая Чудотворца (которого не было на Никейском соборе)!
Усия – сущность, «Божественная природа» одна и у Христа, и у Духа, и у Отца Небесного? А Лица разные? А может быть и не Лица, а имена нареченные нами, людьми, или же Свыше нареченные на Отца, Сына, Духа, но тогда Кем именно? Так что же разное, Личность, облеченная властью (Волей), или же «благолепие лица»?
Напомним Послание Иакова: «Изсушит солнце траву и благолепие лица её погибнет» (Иак., гл.1, ст.11)? И в чём Единство «Божественной природы» Христа, Духа и Отца – в том, что они, все Трое, имеют только одну Волю, и Воля эта – есть Воля Отца («Отец мой более меня!»).
Если всё богатство и Свобода Лица выражаются только в его Воле, а Воли этой своей собственной Лицо не имеет, то тогда очевидно, что Лицо осталось без лица?! Но может быть Ипостась (Лицо) выражается не столько в Свободной Воле, как в каких-то иных существенных сторонах своего бытия, определяющих «благолепие лица»?
Но какое всё это имеет онтологическое значение, ежели Отец Небесный, яко «Солнце изсушит траву и благолепие лица её погибе»? Зачем тогда нам Троица, если Единый Бог Её разрушает, если мы благодаря Ей не решаемся принять к сведению явное наличие чётности, симметрии, женственности, ежели понимание мистического треугольника жёстко закрепощает наше сознание в абстрактном пространстве, ограниченном тремя направлениями на плоскости не естественного, не данного нам Свыше, но сектантского бесцветного мышления?
В ясном трезвом понимании и Отец, и Дух, и Сын несопоставимы с категорией человеческой личности. И Отец, и Дух, и Сын – это Усии, а не Ипостаси. Это так потому, что у Единого Бога не может никоим образом быть единой природы. У Бога не может быть не только природы, но и рода. Единый Бог есть Творец бесчисленных родов бытия, не токмо человеческого, но и животного и растительного, и мало ли ещё каких, нам грешным людям неизвестных и непостижимых для нашего весьма ограниченного разумения.
Бог неизмеримо выше не только природного, но и Родового (содержащего в себе Имя и творимого Свыше Именем) существования.
Конечно Бог может мыслиться как Единая Личность( Волящая, Творящая Словом, но естественно не антропоморфная), проявляющая Любовь в Трёх Усиях – трёх онтологически различных Сущностях Бытия: Отца, Духа и Сына.
Отец, Дух и Сын не личностно-ипостасно, но сущностно неслиянны, ибо одно Бытие у Рождающего, другое у Исходящего, и третье у Рождаемого. Это и слабому человеку не сложно понять из устроения данной ему Свыше речи, где в любом утвердительном высказывании присутствует троичность. Так, например:
Бог сказал Слово. Бог – Отец, сказал –Дух, Слово – Сын.
Слово стало плотью. Слово – Отец, стало – Дух, плотью – Сын.
Вот эту бытийность, сущность подлежащего, существительного (Отец), сказуемого, глагола (Дух) и определения (Сын) нельзя понимать как разность Лиц Единосущего. Нет, конечно , гораздо более уместно и логично понимать эту реально сущую разность, точнее разности Отца, Сына и Духа, яко свойственные Единой Абсолютной Личности.
И тогда поймём Сына, как Третью Усию, как Слово о Роде человеческом, обоженном в Единственной пред Отцом целомудренно явленной - праведной Личности человеческой.
Вторая же Усия Духа – есть Усия Ангелов, имеющих суть и бытие во схождении Свыше, -исхождении от Отца во Святом Духе, и тогда не придётся вместе с апостолом Павлом, отрицать их Святость, унижая Их и сравнивая Их с «богоизбранным» родом иудейским, избранным в удел.
И, наконец, Первая Усия и Ипостась – Бог Отец, Волящий и Рождающий в жертвенной Любви Духом Святым по Слову Небесному.
Итак все Три Усии в Единой Воле Отца Небесного, в единой Абсолютной Личности Бога – такая формула более приемлема ограниченному человеческому представлению о Высшем Божием Мире, по крайности в ней нет кощунства по отношению к Духу Святому и Ангелам и Сыну Единородному, единому по Роду с человеческой сущностью и по Слову с Отцом Своим Небесным.
Мир существует Волею и Словом Отца Небесного, Силою и Любовью Духа Святаго, Истиною – воплощением Слова на земле Сына Единородного!
Сына
