Эгоизм Личности и Имяславие Святаго Афона

творческое и нравственное убожество и вместе с тем, какая конфессиональная гордыня и презрение к низменному миру!

Нет, богословы христианские, вам, грешным людям Бог дал «внешнее» Небо со звёздами ясными, тёплым Солнцем и бесконечными просторами, овеваемыми нездешними ветрами, а вы великомудрые, и во «внешнем» не разобрались, но тщитесь в утробе своей обрести бесконечность и вечность, стать «благоутробными» ( «православный» суржик) яко господь Бог.



Не так мыслили раньше русские православные! Не было в нас до церковного раскола этой протестантской узости, сего « в себе и для себя на почве человеческого духа» гегельянского эстетства, попирающего естество:

«Наги кости мои псами и птицами небесными

растерзаны будут и по земле влачимы –

так добро и любезно мне на земле лежати

и светом одеяну и небом прикрыту быти –

Небо моё, Земля моя, Свет мой и вся тварь –

Бог мне дал» (протопоп Аввакум).



Что ж, можно обвинить в «язычестве» «безбожного протопопа» вместе с патриархами Антиохии и Александрии, «тишайшим» царём Алексеем Романовым, да «псом смрадным» патриархом Никоном Московским!

Вот он где у русских еретиков с незапамятных времён космизм да пантеизм!

«Добро и любезно» нам, учителя «святейшие», творение Божие любить, роду своему русскому праведно и верно служить, и конечно об Отце нашем Небесном не забывать, никогда, однако не смея противопоставлять Его Святость – Его же творению!



Впрочем, взгляды нынешних православных богословов только повторяют и утверждают вновь отношение к духовной жизни, сложившееся со стороны церковной иерархии ещё до первой мировой войны, которая последовала сразу после того, как более 800 русских монахов Пантелеймонового монастыря на Святом Афоне, были силой при помощи царских солдат и корабельной помпы выдворены со Святой Горы за исповедание Имени Божьего Христа Иисуса.

Тогда десятилетиями проживавшие на Святой Горе монахи отказались подчиниться волюнтаризму Царского Синода в лице архиепископов Антония Волынского и Никона Рождественского и, не имевшие средств к существованию монахи, проклятые церковными властями, были выброшены из корабельных трюмов на крымскую землю и растворились в русском народе.

Никого по сути дела тогда не заинтересовало, что сталось с лучшими представителями православно верующих, как сложилась их дальнейшая судьба. Их обвинили в ереси пантеизма, хотя для этого не было оснований, и даже на соборе 1917 года не сняли это нелепое обвинение, несмотря на то, что вопрос сей был поставлен известными русскими богословами Святителем Иоанном Кронштадтским, П.А.Флоренским, А.Ф.Лосевым, С.Н.Булгаковым, Е.Н.Трубецким, А.К.Горским, Н.А.Сетницким , В.Ф.Эрном, М.А. Новосёловым, архиепископом Феофаном (Быстровым), митрополитом Вениамином (Федченковым)…



Возможно, так случилось потому, что на этом разбойничьем соборе, на который не пригласили монархистов (митрополиту Макарию грозили пистолетом), и который провели после тихой демократической революции в Синоде и русском епископате в целом, победил на выборах Патриарха тот самый Антоний Храповицкий (более 100 голосов), который травил монахов Святой Горы ещё в 1913 году.

Приведём выписку из весьма обширной статьи Никона Рождественского «Моя поездка на старый Афон и плоды «великого искушения» (Сергиев Посад, 1914 г.):

«… Не дело монахов-простецов пускаться в догматические изследования, которыя притом же и не по силам их неподготовленному наукою уму. Да и святые отцы инокам сие воспрещают. А что важней всего – помнить заповедь Спасителя о послушании церкви (?) и Богом поставленным пастырям, дабы не подвергнуться за непослушание ея суду и даже от нея отлучению…

… горсточка афонитов, не умеющая даже читать св. Отцов на тех языках, на каких они писали… сколько же надобно иметь гордыни, чтобы поставить себя выше всей Церкви… по недостатку логичности в суждениях простецов… у них гордость якобы духовной опытностью, о коей у них, конечно, и понятия нет, ибо глубочайший признак этой опытности есть смиренное сознание своего невежества… по недостатку логичности в суждениях простецов и их страстному увлечению основным положением ереси: «имя Иисус есть Бог» … благодать хиротонии даёт право пастырям учить в исполнении заповеди: « шедше научите» … истинам веры.

На моё замечание, что к небесной Церкви нельзя принадлежать, если не принадлежишь к земной, что нет церкви без епископа, что невозможно спасение без Божественного причащения, - говорили, что они будут причащаться именем Божиим, что они сами - Церковь.

Видно было, что для них нет никакого авторитета: и патриархи-де были еретики, и Синод еретик; нет у них и простого здравого разсуждения, такие великие толкователи жизни духовной, как святитель - затворник епископ Феофан, ими презираются, как «учёные» ( и с особым презрением произносится это слово), как ничего не испытавший на деле. Придумано было ими и новое «исповедание», которое в рукописных листках они и распространяли: надо де веровать «во имя Отца, Святаго Духа и Иисуса Сына Божия».

Отыскали у св. Златоуста слова: « Если ты услышишь, что кто-нибудь на распутьи или на площади хулит Бога, подойди, сделай ему внушение. И если нужно будет, ударь его, не отказывайся, ударь его по лицу, сокруши уста, освяти руку твою ударом, и если обвинят тебя, повлекут в суд, иди. И если судья пред судилищем потребует ответа, смело скажи, что он похулил Царя ангелов, ибо если следует наказывать хулящих земного царя, то гораздо больше оскорбляющих Того Царя». И повторяют эти слова, и переписывают на записочках, и распространяют их, и, конечно, готовы исполнять их на деле, если бы только не страх человеческий.

«Имебожники» не раз пытались совратить и солдат в свою ересь: подходя к часовому, начинали ему делать увещание; пришлось напомнить закон, дающий право часовому действовать в некоторых случаях штыком. Простые послушники вступали со мною в спор с каким-то пренебрежением к архиерейскому сану … один полупьяный иеродиакон как-то подвернулся под приклад и получил незначительную рану в голову.

3 июля…прибыл пароход «Херсон», приготовленный для перевоза смутьянов, по распоряжению Императорского посла в Россию… Все входы и выходы были заняты солдатами, оставлен лишь один выход – на лестницу, ведущую к порту и пристани. Почти три часа увещевали «имеславцев» добровольно идти на пароход: успеха не было.

Повидимому, им хотелось вызвать кровопролитие, дабы приобрести славу мучеников; в то же время они, конечно, были уверены, что кровопролития допущено не будет ни в каком случае, и вот, чтобы поиздеваться над правительственной властью и оттянуть время, они упорно противились: пели, молились, клали поклоны. Вообще, кощунственное отношение к святыне и молитве проявлялось в целях демонстративных постоянно: иконами защищались, пением отвлекали внимание.

С пением потом плыли на лодке на «Херсон». Наконец рожок заиграл «стрелять». Это было сигналом для открытия кранов водопровода. Вместо выстрелов пущены в ход пожарные трубы. Понятно, при этом не обошлось без царапин у тех, кто старался защитить себя от сильной струи воды доскою или иконою.

Только тогда упорствующие бросились бежать. Их направляли на «Херсон». «Раненых», т.е. оцарапанных, оказалось около 25 человек… Вещи «имеславцев» были доставлены на другой же день.

… Когда «имеславцы» были отправлены на «Херсон», то с ними пожелали добровольно отправиться и больные, чахоточные, полуживые и старики из больницы, и только по распоряжению консула были задержаны в монастыре…

…С.В.Троицкий слышал от них речи и об отобрании земли у господ; … оказалось… из 600 взятых на «Херсон», до 50 человек безпаспортых… Я уже слышал от имебожников, что Царь заразился ересью «имеборства», что настали времена антихриста, начинается гонение на истинных христиан, исповедующих имя Божие…

Как ни печальна была такая развязка, но могло быть и хуже. Нельзя же было оставлять православно верующих под таким невыносимым террором лжеумствующих…

Несомненно, не все сторонники лжеучения удалены из монастыря, но с теми, которые остались, мог уже справиться сам игумен с вновь избранными старцами; по афонскому общему уставу их было не трудно удалить из обители. Да и сами они, по крайней мере, некоторые из них, уже тогда высказались, что они покинут Афон добровольно, что и исполнили те 212 человек, которые прибыли в Россию на пароходе «Чихачов»…».



Не правда ли статья архиепископа не нуждается в комментариях, что называется, говорит сама за саму себя… Также примитивны, как и «бытовая» статья и «духовные взгляды» епископа вполне откровенно изложенные им в статье «Великое искушение около святейшего имени Божия» (Сергиев Посад, 1914 г.):



«…Они , имена, даже не суть и существа, т.е. ни материально, ни духовно не существуют, будучи в нашем умопредставлении необходимыми элементами нашего мышления.

Вся тварь есть реальное бытие, а имена суть символы, знаки отвлечённых умопредставлений, существующих только субъективно в нашем сознании… Вне тесных рамок нашего телесного бытия условные звуки и слова не нужны…

Веровать в имена, как в нечто безусловное, как личные существа (а слово «Бог» непременно предполагает Личность) нельзя, а если так, то и называть их «Богом» значит низводить существо Божие… в область не существующих реально, а лишь отвлечённо мыслимых понятий.

Это будет уже какой-то идейный пантеизм … «имя», как идея, мысль – нечто реально – ни материально, ни духовно не существующее, …а «Бог»… всесовершеннейшая Личность…имя отдельно от предмета не существует…

Имя при сем является, как я уже сказал, лишь необходимым для нашего мышления условием, чтобы облечь нашу мысль в наше слабое слово, что для Бога не нужно, а для нас необходимо.

…Бог есть Личность, божественность же – принадлежность Богу, качественность предмета, и, конечно все действия – проявления свойств Его Личности с Его действием, движением, неотъемлемостью свойства с Ним Самим. Такое различение Личности от свойств ея необходимо для нашего правильного мышления…

Они называют идею «Богом», тем самым уже признают её Личностью?...»



По прочтении сих богословских архипастырских откровений возникает естественный вопрос, как и откуда архиепископ Никон вызнал, «что для Бога не нужно…наше слабое слово»? Откуда он взял себе это в голову, - от Бога Самого, или же из обезображенного при переводе Столпописания - псалма 15, ст.2:

«Я сказал Господу: Господь мой еси Ты, яко благих моих не требуешь»?

Как видим и в извращённом «Столпописании» постулируется отделённость Бога от человека, и подчёркивается, что только по причине отделённости Бога от человека и не заинтересованности Бога в благих (словах, делах, плодах) Рода человеческого Личность человека исповедует Господа своим Богом…?

На это удобное церковной иерархии прочтение ответим стихами 11-14, псалма 84: « Милость и истина встретятся, правда и мир облобызаются. Истина от земли возсияет, и правда с небес приникнет. И Бог даст благость, и земля наша даст плод свой. Правда пред ним предъидет, положит в путь стопы свои».

Как видим Богу нужна