конфликтов – это не выход, - благоразумно добавила моя сестра.
- Ты видела, к чему приводят наши с мамой разговоры на повышенных тонах, - я указала на развороченную дверь, аккуратно приставленную к противоположной стенке.
- Ты не должна уходить из дома, - снова попыталась выступить в роли моего рассудка младшая сестра.
- Я не должна была возвращаться, Элейн, - честно поделилась я своими мыслями. Еще после Вирито-дорато, мне нужно было начать жить самостоятельно, но тогда я собиралась залечить раны.
- Анна, не говори глупостей, - сестра посмотрела мне пристально в глаза. Какие мы все-таки разные. Элейн до сих пор милая домашняя девочка, которая плохо представляет, как жить без маминой опеки. Не то, чтобы в бытовом плане я качественным образом от нее отличаюсь, но я уже давно готова уйти из родительского дома.
- Это не глупости, Элейн. Просто я больше не могу и не хочу быть частью маминой сложной игры, в которой она сама по уши запуталась. Мне надоели недосказанности, полунамеки и полутона, в которые окрашена наша жизнь. И не надо списывать все на смерть папы и Генри, она всегда была такой. Просто я этого не замечала, или не хотела видеть, - поделилась я с сестрой.
- Ты думаешь, что дедушка и бабушка лучше? – спросила Элейн. Она их практически не помнила. Я и Генри проводили у них практически половину каждого лета, с того момента, как мне исполнилось пять и до двенадцати, Элейн же была там от силы пару раз, вместе с родителями...
- Нет. Но они, по крайней мере, могут прямо сказать, что им необходимо, не прикрываясь туманными целями и всеобщим благом. И они всегда держат свое слово, даже, если не скрепляли его всеми магическими печатями, - поделилась я положительными сторонами забытых родственников. Хотя, и отрицательных у них навалом...
- Ты уйдешь к ним? – осторожно спросила Элейн.
- Не думаю. Лара вернется после практики, когда останется учиться всего лишь полгода. И не думаю, что она будет возражать, если я все объясню. А потом я окончу Университет и уеду куда-нибудь, где меня не достанут ни мама, ни дедушка с бабушкой, ни кто-либо еще, - поделилась я своими далеко идущими планами.
- Ты не должна сбегать, - снова повторилась Элейн.
- Я не убегаю. Просто – это очередной шаг на пути взросления. Иногда птенцы улетают из гнезда. Ты тоже когда-нибудь поймешь, что пора уходить. Не потому, что не любишь маму или обиделась. Нет, просто настало время стать самостоятельной. А я и так слишком долго тянула, - ответила я. Надо было собрать чемоданы еще тогда, когда я пришла домой и поняла, что жизнь необратимо изменилась и есть ли Тэмин, или нет его – я живу. И я не вижу смысла возвращаться в дом, который мне теперь просто стены...
- И как Лара только отдала тебе свою квартиру на поругание? – спросил эльф с педантичным выражением на лице, рассматривая тот ужас, который я именую творческим беспорядком.
- Ну, сама Лара наводила порядок, призывая меня произносить заклинание чистоты, - поделилась я грязными секретами подруги. Эльф скептически посмотрел на меня, стараясь прочесть ложь в моих глазах. На самом деле чистая правда. Когда, подруга узнала о таком моем полезном свойстве, как чары чистоты, она нещадно эксплуатировала меня, оплачивая мой скорбный труд мороженым в ведерке...
- И после этого не верь, что магия растлевает, - заключил эльф. Поразительно, но в последнее время мы с ним практически на самом деле подружились. По крайней мере, я уже почти не замечала длинных ушей.
- Анна, а откуда у твоей подруги шкура белого вурдалака? – спросил Сет, еще один неотъемлемый член нашей компании. Он пошел на кухню за припасами, с обзорной экскурсией через всю квартиру.
- Это не ее. Я привезла, чтобы мама не выкинула. Кроме того, она теплая и пыле- и влагоотталкивающая, - поделилась я сокровенными тайнами.
- Откуда такие замечательные свойства? – поинтересовался Сет, расфасовывая какую-то гадость из холодильника, временно отданного в мое безраздельное пользование. Хотя, я не помню, чтобы там хранилось что-то, кроме трех йогуртов и двух пакетиков мороженого (я завтра, правда-правда, собиралась в супермаркет за продуктами).
- Доказывала маме, что в доме волшебников можно обойтись без пылесоса, если снабдить все ковры такими полезными свойствами, - ответила я.
- Эх, если бы мою маму можно было переубедить подобным образом, - тяжело вздохнул Сет. Родители Мальчика Чернокнижника, вообще, были тайной, покрытой мраком. Я знала только, что они не слишком жалуют повсеместное использование магии, но сквозь пальцы смотрят на все выкрутасы сына, считая это проблемами переходного возраста.
- Мою маму я тоже не убедила, но после того, как эта шкура ожила в ответ на пылесос, в моей комнате убираюсь исключительно я, безразлично какими способами, - ответила я.
- Лотенийская, не подскажешь, каким заклинанием ты свою шкурку от пылесоса защищала? – коварно поинтересовался Дигори.
- Честно, уже не помню, просто баловалась. Переплетала стандартные мороки с пылеочищающими заклинаниями, и параллельно готовилась к экзамену у Ходячей Смерти, - честно призналась я.
- На месте ваших родителей, я бы серьезно подумал над тем, чтобы запретить вам обоим колдовать, - ответил Этериэль, который уже устал ужасаться рассказам о наших детских подвигах, сводящихся в лучшем случае к капитальному ремонту в квартире.
- Не переживай, еще немного с нами пообщаешься и твои светлоэльфийские предки будут бежать к нашим родителям за советом, как усмирить драгоценное чадо, - успокоил «драгоценное чадо» Сет.
- Думаю, что мои светлоэльфийские предки считают меня взрослым и самостоятельным, чтобы пытаться корректировать мое поведение подобными методами, - просветил общественность Этериэль.
- Я почти уверена в том, что ты был примерным ребенком, а не маленьким монстром, постоянно ставящим новые эксперименты с заклинаниями, обладающими пиротехническими эффектами, - поделилась я сладкими воспоминаниями детства.
- Или с поднятием призраков, - добавил в копилку Сет.
- Или жабы в кабинете магистра Женевьевы, - сладостно улыбнулась я.
- Лотенийская, ты страшный человек, - пошутил Сет.
- Не страшнее, чем ты есть, друг мой, учитывая твои 19 попыток вылететь из Университета, которыми ты до сих пор не поделился, - укорила я Чернокнижника.
- Будто бы ты не знаешь. От кафедры телепатии не существует секретов, а у тебя там пруд пруди друзей и товарищей, - озвучил свое мнение Сет.
- Прошу прощения, но мы выполняем задание магистра Самуила или делимся воспоминаниями о своих шалостях? – подал голос разум в лице или ушах Этериэля....
Практическое неестествознание вел магистр Эриальд, аспирант магистра Самуила и в будущем подобный ему противный старец, а сейчас в меру обаятельный молодой человек со взглядом, от которого погибают домашние цветы и мелкая нежить. Многие справедливо не замечали разницы между теоретическим и практическим неестествознанием. Я формально относилась к тем, кто эту разницу знает, но на самом деле находила ее чрезвычайно незначительной. И то, и другое указывало, как выглядят эти относительно живые (в смысле жизнеспособные) существа изнутри, и я говорю не о богатом духовном мире...
Самым существенным различием было то, что на теоретическом неестествознании нам показывали картинки в учебниках и трехмерные иллюзии, создаваемые магистром Самуилом. В процессе же практической части курса мы должны были наглядно ознакомиться с изучаемым материалом, занимаясь непосредственно вскрытием и препарированием нежити, дабы в последствие научиться создавать такие же реалистичные иллюзии, как магистр Самуил. Весь процесс проходил под чутким и неусыпным контролем магистра Эриальда и должен был в конечном счете оцениваться магистром Самуилом. Надо ли говорить, что противный некромант (и тот, и другой) не оценили моих актерских способностей, выразившихся в трагичных падениях в обморок, смене цвета лица на зеленоватый (ладно, я немного переборщила с оттенком), симулирования рвотных позывов и прочих вполне естественных при столкновении с полуразложившимися остатками полуразложившейся нежити чувствами.
- Лотенийская, чего вы ждете? – поинтересовался магистр Эриальд, когда я со страдальческим выражением на лице в очередной раз склонилась над в недобрый час кем-то умерщвленной тушкой упыря.
- Что он оживет и убежит, а заклинание, его уничтожившее оставит только пепел, - честно призналась я.
- В таком случае, я лично найду вам другого упыря, годного для целей наших занятий. И не пристало боевому магу разыгрывать из себя кисейную барышню, - ответил мне магистр.
- Боевые маги убивают нежить, а не изучают ее внутренности, - выдала я свой контраргумент. Магистр Эриальд безнадежно махнул рукой, и пошел к внезапно позеленевшей Эмили.
Впрочем, подобный цвет стал естественным не только для нее. Кристина, например, не меняла его ни на какой другой, как и для нашего светлого эльфа, да и Уильям-Сноб с великим трудом скрывал свои истинные чувства и рвотные позывы. Даже ТБМ с его общепризнанной черствостью и бесчувственностью с трудом сдерживался от общего настроения. Радовался только Сет. Так, что в общем потоке я держалась довольно стойко в сравнении с остальными.
Итак, я осталась наедине с упырем, решая эпохальный вопрос: вскрывать или не вскрывать. Если подумать, то на тройку я уже приобщилась к внутреннему миру нежити, да и модель данного упыря на эту же оценку я смогу воспроизвести. Но душа просила четверку. Но стоит ли оценка таких мук?
- Дигори! – мои размышления прервал крик магистра Эриальда. Я невольно насторожилась и приготовила щитовые заклинания.
Против всяких ожиданий Сет не попытался вдохнуть жизнь в хладные тушки (один раз из пяти получилось). Он даже не складывал в отдельные мешочки наиболее ценные части нежити, применяемые в сомнительных заклинаниях (пару раз я ему даже помогала). Он всего-навсего доводил Кристину до полуобморочного состояния, заставляя самые неприглядные части внутреннего мира двухнедельной свежести упыря летать над ней по произвольной траектории. На месте Кристины я бы с визгами, боевыми заклинаниями и проклятиями в адрес «юмориста» до седьмого колена бежала прочь, уничтожая все на своем пути (а нечего ставить эксперименты над брезгливой особой с навыками боевого мага). Свазильская же упорно зеленела и пятилась в сторону распластанной виверны.
На магистра Эриальда «внутренний мир упыря» отреагировал несколько странно, а именно устремился на его голос. Не знаю, было ли так задумано специально или же Сет случайно направил их, но суть не в этом. Магистр Эриальд, машинально выставил щитовую защиту. Вполне логичный жест, когда на тебя с большой скоростью летит что-то органическое и неприятное. Но самое обидное, что отразилось сие в мою сторону. И мне больше не надо было представлять себя на месте Кристины – я оказалась на этом самом месте.
Конечно, самым логичным в этой ситуации был бы щит, подобный тому, что поднял магистр Эриальд. Но мои поступки никогда не отличались логичностью, а пригнуться или замереть памятником самой себе я не могла. Итак, «внутренний мир» упыря летел в мою сторону, а навстречу ему вспыхнула мощная огненная стена, взлетевшая
