успехах, и тебе радостному, разгоряченному, очень гордому собой «Великий и Ужасный» повествует о выдержанном испытательном сроке, о дальнейших алмазно-бриллиантовых перспективах, и ты медленно плавишься под светом множества неоновых софитов, воображая врата Рая.
Так было, так есть и так будет, покуда существует ОФИС.
Первое что бросается в глаза, когда я буквально влетаю в двери офиса, фигура Пал Саныча, скалой возвышающаяся над щуплым помощником генерального болезненным Славиком. Телеграфист Славик, прозванный так коллегами за свою безмерную любовью к старым приемам передачи информации путем применения морзянки, скукоженно стоит на полусогнутых перед грозным начальником отдела продаж и глупо улыбается. Сказать по правде, это самый оптимальный прием общения с разгневанным, а если вспомнить историю их взаимоотношений трехмесячной давности, и самый безопасный для нашего нежного телеграфиста.
- Прямо смотреть! - орет Пал Саныч, - Ты чё сказал?
- Я это, я мимо шел, - оправдывается Славик, - Я вас обидеть не хотел. Да я вот тут ксерил, а вы рядом… я услышал, о чем у вас базар… ну включился…
- Базар на базаре, бл…, - надрывается Пал Саныч, - Тебя звал кто-нибудь включаться? Отвечай!
- Да я только рядом,… я ксерил…
- Ксерят в сортире, урод, - надвигается Пашка на окостеневшего Славика, - А ты ксерокопировал, понял…
- Ага, - шепчет Славик.
- Не слышу!
- Да, - улыбается Славик, с надеждой о снисхождении глядя на Пашу, - Зря вы так кричите, это неприлично, между прочим…
- Че-го? – мутнеют глаза Пашки.
Пора вмешаться.
- Пал Саныч, - проходя по прифронтовой линии, между Славиком и Пашкой спокойно говорю я, - Зайди ко мне, на пару слов…
Открываю кабинет и спокойно усаживаюсь в свое огромное, как гнездо аиста, кресло.
- Паш, ну как ты можешь? - говорю тихо, когда дверь за Пашкой закрывается, - Шеф в бешенстве по поводу последних сорвавшихся сделок, а ты при всех выясняешь отношения и с кем!? Со Славиком! Он же тебя сейчас по срочненькому застучит и это на фоне последних событий! Да, дела. Даю уточнения к твоему гороскопу на текущую неделю… Сегодня что вторник? Ага! Значит, до субботы у тебя будут страстные интимные отношения с генеральным, в особо извращенной форме! С чем собственно я тебя и поздравляю…
- Ну, бесит он меня, Аська, - размахивая ручищами, басит Пал Саныч, - Удавил бы гада собственными руками.
- Хватит тебе приключений на задницу, - возмущенно хлопаю ладошкой по столу, блин больно-то как, - Достаточно того, что три месяца назад ты чуть не уходил его в кабинете генерального.
- Да не трогал я его, - оправдывается Пашка.
- А кровь, откуда была? Я самолично потерпевшего осматривала…
- Ну, может, палец этот потерпевший себе занозил, когда я его на диван толкнул.
- Блин, ну ты даешь, - сокрушенно качаю головой, - про диван смотри только никому не рассказывай, а то подумают, что у нас тут начальство чуть что и …., ну ты меня понял… Еще скажи спасибо, что не стали проводить служебное расследование…
Если честно, все происходящее мне не просто неинтересно, мне пофиг, мне насрать и вааще гори оно все... Ежедневные разборки Пашки со всеми без исключения специалистами отвлекают «офисных» от рабочего процесса больше, чем все конкуренты вместе взятые, и вводят в ступор Великого и Ужасного, заставляя последнего совершать необдуманные поступки при выплате премиальных…
И Ивандополо не звонит…
- Аська, - кидается Пашка к моему столу, - Мы ж сто лет вместе работаем, ты ж должна мою сторону принять, а не этого живодристика… Он же стукач, он же…, он же…
- Согласна, - киваю головой с пониманием глядя на ошалевшего Пашку, - Но в данном конкретном случае я должна быть объективной. Наш холеричный телеграфист, конечно сука загадочная, но это сути не меняет. Объективность, прежде всего! Ничего не попишешь, корпоративные интересы, репутация фирмы и все такое…
- Ага, понятно, - скорбно кивает головой Пашка, - Ничего личного, только бизнес…
Очень у нас понятливый начальник отдела продаж, с глубоким вздохом сопричастности к Пашкиному горю развожу руками… Прости, дорогой, так получилось…
Если Иванов не позвонит сейчас же,… я без зазрения совести пойду знакомиться с «Мерином»…
А может самой позвонить, намекнуть, мол, а ты ничего не забыл, милый… Ага, после таких намеков Ивандополо будет искренне полагать, что его попросили картошки купить…
- Паш, ты ж знаешь, я тебя прикрою, - надо кофе себе забацать, - Не парься, дорогой, все будет хо-ро-шо…
Нет, не буду я звонить Ивандополо, из принципа… Это его обязанность поздравить меня первым, а еще кофе в постель, а еще… ну и все такое...
- Аська, блин, ты настоящий блин… парень…
- Ага, у меня от такой вот жизни скоро яйца стальные вырастут, - сокрушенно качаю головой, выуживая из тумбочки свою кружку, - А еще обрасту щетиной и буду вас всех иметь по очереди, может, тогда начнете ценить меня любимую…
- Вот за шо я в тебя такой влюбленный Иванова, так это за твою искренность и неприкрытую откровенность…
- Тоже мне Казанова, - делаю вид, что страшно рассержена, - Иди, работай…
Пашка по-кошачьи разворачивается и довольный собой собирается уходить. Ну, и с Богом…
- Кстати, - останавливается возле двери и поворачивается ко мне, - Не забудь в шесть вечера мы идем знакомиться с моим другом… Ой, Аська, я ему тебя обрисовал и в фас, и в профиль и вообще… Так что заочно он в тебя почти влюблен, - Пашка гогочет и выходя уже напоминает, - Значит в шесть я за тобой зайду…
Устало машу ему в спину… блин, ну, Ивандополо, ну гаденыш…
Шесть вечера подлетело незаметно как нетерпеливый джигит к своей возлюбленной на вороном коне, а я все еще обреченно сижу в кабинете, представляя всяческие ужасы предстоящего знакомства. Воображение рисует, то холеного красавчика Бреда Пита, то толстого коротконогого мужика с жирными губами, уж не знаю, откуда взявшегося, то молодцеватого стареющего ловеласа с фальшивой улыбкой на лице, да много кого рисует мое воспаленное воображение…
К своему рабочему месту я буквально прикипела, и ко всем прочим переживаниям добавляется бессмысленный страх, что отлепить меня от кресла смогут только МЧСовцы с автогеном.
- Ну, что красавица, ехали, - игривая улыбка Пашки, на мой взгляд, совсем не уместна и оскорбительна в данном конкретном случае.
- Я настраиваюсь, - томно шепчу и хлопаю глазками.
- Ну, ты это, Иванова, - заикается Пашка, - Ты того… смотри у меня.
Вид у Пашки теперь взволнованный и очень испуганный.
- Я тут усилия прилагал, будто мне делать больше нечего, – глаза по пять рублей, - А ну живенько собирайся!
- Едемте! – выглядывая из-за Пашкиной спины, веселиться готовая к приключениям Маринка.
Медленно, очень медленно подкрашиваю блеском губки и надеваю пальтишко, похолодало блин или это от волнения у меня температура тела снизилась до нуля?
Ругая про себя Ивандополо на чем свет стоит покорно плетусь за довольными коллегами, ну конечно у них посиделки, а у меня целое спец задание по оценке мужика с обязательной отчетностью перед привередливым Пашкой. Нелепая ситуация.
Неуютно и горестно сжавшись в комочек, еду в Пашкином Джипе, что удивительно, даже не интересуясь, куда еду. Настроение ниже плинтуса, муж, родной муж, за весь день так и не позвонил, и не поздравил, и вообще проигнорировал…
Блин, вот же идиотка, как я сразу не догадалась! У Ивандополо есть любовница… Факт, явный факт… Он поэтому такой необычный последнее время… Какая я глупая, он меня обманывает, а я даже ни разу не задумалась над его странным поведением, не иначе глаз замылился… Вот и доверяй после этого мужикам.
Все, решено! Раз он так со мной, то и я не буду себе ни в чем отказывать. Однозначно, окончательно и бесповоротно…
Ну и где мы там? Ага, «Универсал», замечательно! Кабаре, танцпол, рулетка, сто удовольствий в одном стакане… Замечательно первым делом закажу водки и вторым, и третьим я, пожалуй, тоже водки закажу, а чего себя ограничивать в удовольствиях… Напьюсь, авось и мужик ничего покажется… вполне еще годным в употребление…
Огромный вестибюль с тремя гориллами – громилами у входа и еще одним в гардеробной, во жизнь пошла, уже и в гардеробщики берут вышибал, не иначе из разоренных ЧОПов народ попер…
Четыре глазастых рентгена осматривают с особой тщательностью меня и Маринку. По мне так самый «страшный», во всех смыслах, из нашей троицы один Пашка, но на него секьюрити только взгляд кинули, а вот нас прозондировали от и… ну, чего рассказывать…
После тщательного зондирования под невероятно строгими взглядами охраны поднимаемся наверх в ресторан с танцполом и небольшой сценой, на которой в перерывах между танцами показывают «извлечения» из мюзиклов, вот сегодня, к примеру, будет «Чикаго» местного розлива …
- Надо выпить, - опережая всех бегу к первому попавшемуся столику.
- Иванова! - орет страшным голосом Пашка, - Где тебя воспитывали? Сейчас отзвонимся, уточним, где мой друг и пойдем степенно сядем закусим,… а потом выпьем…
- Блин, Парамонов, ты должен был заранее обо всем договориться, - злюсь на Пашку, - Времени нет, надо все успеть за час, так что ты звони, а мы пойдем, выпьем.
Тяну Маринку к бару, повествуя по дороге о страшном своем открытии.
- Ой, - с сомнением смотрит на меня Маринка, - Никогда не поверю, что у твоего Ивандополо есть любовница.
- Он, между прочим, еще ничего… нормальный, - не фиг на моего мужика наезжать, - Очень даже нормальный мужчина во всех смыслах.
- Ой, а кто спорит, что он у тебя ненормальный, - удивляется Маринка, - Но вот лично я думаю, не в его это характере жене изменять… Вот ты можешь, если захочешь, а Ивандополо твой, уж извини, даже если захочет не сможет…
Это ж надо!
- Не права ты, Мариночка, - встаю на защиту мужа, - Как это он не сможет…Если у нас сейчас семейный кризис - это не значит, что мой того… импотент… Он нормальный…
- Вот заладила, - сердится Маринка, - Да я не в смысле, что он ненормальный не способный импотент, я в смысле, что тюха он и ни с одной бабой, кроме тебя, знакомиться не станет… Домашний он у тебя… кошак.
Ой, ну, слава Богу, нормальный у меня мужик… Отлегло от сердца…
- Заказывай водку Маринка, - взгромождаясь на высокую табуретку, командую Николавне, - Все равно на своих двоих до дома пЁхать…
- Можно и на «блохе» и на Пал Саныче тоже можно, - философски размышляет Маринка.
Миловидный бармен, сладко улыбаясь, наливает нам… «Мартини».
- Водки давай, - требовательно хлопаю ладонью по стойке и отодвигаю предложенный бокал.
- Иванова, не позорь меня, - одергивает Маринка, - Пей, чего дают, и не буянь. Вон видела, как охрана на нас глядела, не иначе заподозрили, что мы, когда с тобой выпьем, буйные становимся.
- Да ну их нахрен всех, - сердито оглядываю зал, - У меня семья рушится, спасать надо, а тут эти… с Пашкой… О, вон он идет…
Пашка грозно приближается к барной стойке.
- Он нас в челауде ждет, - подойдя ближе грустно смотрит на початые бокалы и качает головой, - И чего я не подумал оставить машину на стоянке… Вот же все ты Иванова, вот же боялся, что ты слиняешь, а теперь как я буду трезвый среди вас пьяных… Не согласный я так…
- Пашка, - вмешивается Маринка, - А ты ее тут брось…
- Кого Иванову?
- Да нет, ее мы с собой возьмем, - машет рукой Маринка, - Ты машину свою оставляй, а завтра заберешь, мы ж
