пьеса для молодежного театра

торгового представительства «Инга и Ко»!.. А, это ты?  Привет!.. Конечно, рада!..  А ее еще нет. И вообще, что-то ты часто ее  спрашиваешь. Я ведь могу и приревновать… Шучу я. .. Да что то с утра она не в духе. Мечется, переругалась тут со всеми… Да не впервой нам. Привыкли уже… Ее отец? Он, кажется в Москве. Какой то торговый центр открывать поехал..  Наверно дочурке подарит, не мне же… Нет, в Москву она, не собирается… Точно не знаю, завтра приезжает отец и, видимо, все прояснится… Жених?.. Не думаю, что кто-то отважится на это. Хотя, кое кто тайно  оставляет букетики на капоте ее машины… Скажи честно, зачем тебе такие подробности, Руслан?.. Ладно, так уж быть, всему свое время… Я подожду. Месяц это не самый большой срок. Целую!.. (В офис быстрыми шагами входит Инга).
ИНГА. Вера, еще раз застану тебя в моем кабинете  у моего телефона, уволю.   Понятно я сказала?  Это не телефонная будка, а офис!
ВЕРА. Простите, Инга Борисовна… Убирала бумаги и вот… позвонили…
ИНГА (на букет цветов на столе). Это что?
ВЕРА. Это на капоте вашей машины оставили.
ИНГА. Что, опять? Куда охрана смотрит? Не могут его за руку поймать, дармоеды!.. Убери их!
ВЕРА. Как скажете, Инга Борисовна…  А букет красивый. Правда?
ИНГА. Что?..
ВЕРА. Цветы красивые.
ИНГА. Выйди.  Понадобишься – позову.
ВЕРА. Хорошо, Инга Борисовна.  (Берет букет цветов и направляется к выходу).
ИНГА. Вероника.
ВЕРА. Да?
ИНГА.   Тебе правда понравились… цветы?
ВЕРА. Правда.
ИНГА. Ладно, тогда оставь их.
ВЕРА. Себе?
ИНГА. Почему себе?  В кабинете! Мне в вазу. (Вера разворачивает букет и укладывает цветы в вазу.) Вера…  Скажи мне, Вера, тебе кто-нибудь, когда-нибудь  дарил цветы?
ВЕРА. А почему спрашиваете, Инга Борисовна?
ИНГА. Так… Интересно…   И перестань называть меня по имени-отчеству Я, между прочим, только на два года старше тебя!
ВЕРА. Простите Инга Бор…  Простите, Инга.
ИНГА. Иди,  работай.
Вера уходит. Инга, сев на кресло, долго смотрит на букет. Может быть, по ее лицу даже промелькнёт подобие улыбки. Шум за дверью, и через миг двое охранников, в довольно грубой форме, буквально тащат пожилую женщину лет семидесяти
ПЕРВЫЙ.  Давай шагай, я сказал, воровка старая. Еще смеешь огрызаться!
СТАРУШКА. О, Господи, да что я такого сделала? Что вы меня толкаете, я же упасть могу… Да отпустите меня, в конце концов!
ИНГА (охране). Это что?
ВТОРОЙ. Да вот, наконец-то поймали!
ИНГА. Кого поймали?
ПЕРВЫЙ. Воровку, кого же еще.
СТАРУШКА. Господи жиж, боже мой!.. Какая я вам воровка?.. Миленькая, я сейчас все объясню… Дело в том, что…
ИНГА (перебив Старушку). Что она украла?
ПЕРВЫЙ. А это мы сейчас уточним. Она точно что-то положила в карман. Я сам по монитору видел.
ВТОРОЙ. Ну- ка, ручки свои приподними, бабуленька.
ПЕРВЫЙ.  Ты глухая? Говорят тебе, руки приподними!
СТАРУШКА. Да нет у меня ничего, зачем вы надо мной издеваетесь…
ПЕРВЫЙ. А это мы сейчас проверим.  (Проверив женщину, он достает из ее карманов две маленькие пачки семечек).
ВТОРОЙ. Что это, бабуля?
СТАРУШКА. Боже… Я же за хлебом шла. Тут мне сын говорит, купи, мол, семечки, футбол, говорит, сегодня по телевизору… Он не может футбол без семечек…Я взяла, да по глупости в карман…  Пока хлеб покупала, забыла о них… Я заплачу… Я просто забыла за семечки. Давайте, я заплачу.
ПЕРВЫЙ. Ага, заплатите!.. Конечно, заплатите. Но в другом месте. В полиции, бабуля, в полиции.
СТАРУШКА. Да как же можно?.. Я ж только за хлебом, а сын мне вдогонку говорит…
ИНГА (перебивая). Хватит!.. Уважаемая, Вы знаете, что из магазина, где Вас только что задержали, ежедневно пропадает продуктов на несколько тысяч рублей… И не стыдно Вам?  Вы вроде женщина в возрасте, прилично одета, а воруете, как последняя…  попрошайка.
СТАРУШКА. Как?..  Вы тоже думаете, что эти семечки я украла?..  Девочка моя, миленькая, я сорок лет учительницей проработала…  Вы знаете, что значить быть учительницей? Я детей учила правильно жить…
ПЕРВЫЙ. Ага. Я представляю, как правильно вы их учили жить.
СТАРУШКА. Не говорите так… Пожалуйста… Вы не имеете право, так говорить… Я…
ПЕРВЫЙ . А по-моему Вы не училкой работали, а артисткой. Хорошо притворяетесь. (Инге). Так что с ней делать?  Позовем полицию, пусть они разбираются.
ВТОРОЙ (на старушку, которая схватилась за стол). Бабушка, что с вами?.. Вам плохо?
Старушка пошатнулась, но второй охранник, не дав ей упасть, сажает ее на стул.
СТАРУШКА. Ничего, сыночек… это пройдет…
ВТОРОЙ. Воды дайте кто-нибудь!
ПЕРВЫЙ. Какую воду? Ты чего, не видишь, притворяется она!
СТАРУШКА. В сумке у меня… таблетки…  Поищите…  Одну таблетку… (Вдруг ее голова опрокидывается назад, а сама всем телом падает на стол).
ИНГА. Посмотри, что у нее в сумке… Таблетки поищи!..  Вера, быстро воды!.. Вера, оглохла, воды быстрее!.. (Вера бежит со стаканом воды).
ВТОРОЙ (проверяя пульс у старушки). Ей уже ничего не надо…  Поздно .
ИНГА. Что?!.  Что поздно?..
ВТОРОЙ. Умерла она.
Пауза
ИНГА. Как?!.  Зачем здесь?..  Только этого мне не хватало…  Чего стоите?.. Позовите врачей.
ПЕРВЫЙ. На вашем месте я не стал бы этого делать.
ИНГА. Почему?
ПЕРВЫЙ. Ну, приедут врачи. Посмотрят. Что, да как, затем вызовут полицию. Это их обязанность. Ну и те затеять расспросы-допросы. Да еще, как правило, найдется мент, которому будет сильно интересно, почему этой старушке стало плохо именно здесь.
ИНГА. И что вы предлагаете?
ПЕРВЫЙ. Не знаю…   Можем вынести ее через черный ход. Через дорогу – скамейки. Там и оставим…   Ну, типа, женщине стала плохо, села на скамейку и того…
ИНГА. Ты в своем уме? Она же не собака, какая та…  Мы же не можем ее вот так выбросить?
ПЕРВЫЙ. Как вам будет угодно…  Только я врать не умею… Это я на случай, если спрашивать начнут.  Расскажу все, как было…  Извините.  
Пауза. Инга начинает, ходит взад и вперед по кабинету. По ее поведению, видно, что в ней борются два исключающие друг друга чувства.
ИНГА (тяжело садясь в кресло). Давайте… Шевелитесь…  Только аккуратно, чтоб никто не видел…
                                            Свет на сцене гаснет

                                     Эпизод пятый
Свет на сцене медленно освещается. Картина первого эпизода. Какое то время на сцене никого нет. Из глубины сцены появляется Вадим. Облокотив ружье об скалу, и сняв с себя куртку, он вдруг застывает на месте, обнаружив цепь с открытыми наручниками.
ВАДИМ. Эй!.. Девушка!.. Как тебя там!.. Ты где?.. Эй, ты где?!. Эй-й-й-й-й-й!..
Вадим в растерянности ищет девушку. Он забегает в пещеру, ищет ее за заброшенным домом, за утесом…   Вдруг в глубине сцены раздается женский вопль. Вадим бежит к голосу. Через короткое время он на руках выносит Ингу. У девушки нога в крови.
ИНГА. Отпусти меня!.. Идиот!.. Кретин!.. Сволочь!.. А-а-а-а-а-а!...
ВАДИМ(опустив девушку у пещеры). Да не ори ты так!.. Кто тебе виноват? Куда бежала?.. Скажи спасибо, что не наступила на другой капкан…  На медвежий… Да не дергайся ты так, дай ногу осмотрю!
ИНГА. Идиот, обставился капканами как…   как крот какой-то?..  Тварь!.. Безмозглый!..  Дебил!..  Я что, теперь, из-за тебя всю жизнь хромать должна?..  Что с ногой?.. Что то серьезное?
ВАДИМ. Не знаю.
ИНГА. Эх, добраться бы до тебя! С каким наслаждением я перегрызла бы тебе горло! (В истерике). Ненавижу тебя, не-на-ви-жу!!!
ВАДИМ. Я вижу…   А теперь успокойся. Мне надо ногу тебе обработать.
ИНГА. Ты знаешь кто?.. Ты!.. Ты!.. Убийца!
ВАДИМ (вздрагивает и сам того не ожидая дает пощечину Инге). Заткнись, сука!
ИНГА (остолбенев на какое то время от пощечины, затем еле слышно). Вы меня ударили?!
ВАДИМ ( с досадой). Простите.
ИНГА. На меня родной отец даже голос никогда не повышал, а вы меня сукой обозвали… Ты… Ты что, действительно кого-то убил?.. Что молчишь?..  Значит, убил…  Знаешь, кого ты мне сейчас напоминаешь?.. Только не бей меня, понял!..  Ты пиявка! Да, да! Такая мерзкая и скользкая тварь…  Неудачник по жизни, Только и знаешь, что завидовать чужому счастью. Зависть заставляет тебя ненавидеть тех, кто успешнее тебя по жизни. Вот и присасываешься, чтобы напиться чужой крови… А я тебя ни капельки не боюсь. Никакой ты не убийца.  Чтобы убить кого-то, нужна элементарная смелость. А она у тебя есть? Черта с два! Ну, что смотришь? Давай, связывай меня, да покрепче, а то, что не бывает, вдруг ночью шевельнусь. У тебя же душа в пятки уйдет, одноклеточный!  (Нервно смеется). Ну, чего же ты меня не ударишь?.. Ну, ударь меня, ударь!.. Ударь меня, сволочь.
ВАДИМ (молча встает, достает цепь и подойдя к Инге в упор смотрит ей в глаза). Может ты в чем-то и права, может я, действительно, одноклеточное создание , но спровоцировать тебе себя я не дам, девочка хорошая. Почему? Потому, что я действительно убийца. А убийца как никто другой знает, что такое кровь на ощупь и на вкус. (Кинув цепь в сторону берлоги), Вот так то, девочка моя…  А ты, еще раз надумаешь сбежать, поймаю, и так отшлепаю по мягкому месту, что будет о-очень больно.
ИНГА. Я вам не позволяю так разговаривать со мной! В конце концов, я – женщина!
ВАДИМ. Кто женщина?.. Ты женщина?.. Не-е-ет, ты не женщина. Ты какое-то существо бесполое…   А вообще-то существо, это громко…Ты робот!!! Кукла заводная!.. (Сунув ей в руку веник). Держи!
ИНГА. Что это?
ВАДИМ. Это веник. Им подметают. И чтобы до вечера, здесь все было чисто!
(Ваим заходит в пещеру. Инга в недоумении смотрит то на веник, то вслед уходящему Вадиму.)

                                       Эпизод шестой

По мере того, как меняется свет на сцене, меняется и место действия. Левая сторона авансцены. Место отдыха Чека и его друзей. Сумерки. За столом сидит Вадим. Он явно кого-то ждет и нервничает. Через короткое время на сцене появляется Русик.
ВАДИМ. Ты опоздал.
РУСИК. Извини, не в кабаке сидел.
ВАДИМ. Узнал чего?
РУСИК. Уснул, мразь.  Пьян в дупл.
ВАДИМ. Кто еще в доме?
РУСИК. Никого. Шафки за бабами укатили…  Раньше, чем через час их не будет… Ну, чего сидишь, время уходит.
ВАДИМ (угрюмо). Может в Москву все-таки? В прокуратуру.
РУСИК. Ты уже пробовал здесь и что?
ВАДИМ (как бы себе). Может там мне поверят?
РУСИК (с иронией). Ну да! Конечно, поверят, жди!.. Ты радуйся, что тебя самого не обвинили в ее смерти!.. Нет свидетелей! Никто ничего не видел! И я не стану свидетельствовать. Семья у меня, дети, понимаешь?
ВАДИМ. Понимаю… Мне вот что интересно. Ты меня почти не знаешь, а помогаешь, как родному человеку. Что тебя заставляет?
РУСИК. Ненависть. Чек и с моей женой…  Ненавижу!
ВАДИМ. Однако ты у него работаешь.
РУСИК. Работаю!
ВАДИМ. Почему?
РУСИК. Потому что я ничтожество… Мешок дерьма…  Ну, не смог я в свое время отомстить ему. Слабинку дал. А теперь что еще? Ушло время…  Послушай, если ты и вправду надумал, надо поспешить. Потом себя же и будешь ненавидеть за минутную слабость. Я по себе знаю… Это очень больно… А так…бочонок керосина, да одна спичка…
ВАДИМ. Дай мне немного побыть одному… Пожалуйста!
РУСИК. Я то уйду. Лишь бы совесть твоя не ушла вслед за мной… Ты знаешь, ее потом трудно бывает вернуть.
Русик уходит. Вадим нервно ходит, затем садится, и, уставившись в некую абстрактную точку, замирает.
ГОЛОС РАМИНЫ. Вадим, милый мой! Трудно  писать самому дорогому человеку слово «прости». Но после того, что произошло, я могу только сказать: Прости, что своим поступком я причиняю тебе огромную боль. Просто я не смогла бы смотреть тебе в глаза. А без этого, какая это жизнь? Прошу тебя, Вадим, не держи на меня обиды. Пусть то короткое время, что мы были вместе, останется в твоем сердце,