темноту.
Доминик Бертранд коротко выругался. Расслышавший его слова ангел бросил на винодела испуганный взгляд и заученным жестом сложил руки в мольбе.
– Пробки выбило, – бросил в сторону ангела Доминик Бертранд. Он поднял над головой фонарь и направился к щитку аварийного питания. Ангел неотступно следовал за ним, с интересом озираясь по сторонам.
Наконец, виноделу удалось включить освещение – в аварийном режиме загорелась только каждая чётвертая лампа, но и этого было вполне достаточно, чтобы они смогли без помех выполнить миссию. По узким каменным ступеням они спустились на третий уровень, и Доминик Бертранд вновь выудил из кармана записи с координатами Венца Творения – он успел позабыть номер полки и расположение бутылки.
– Чётвертая полка, двенадцатая бутыль справа, – прочитал он вслух. – Четвертая полка... она должна быть где-то здесь.
Винодел медленно зашагал вперёд по узкому коридору между длинными рядами стеллажей с бутылками, однако в его душу вновь закралось неприятное предчувствие. То самое, которое появилось при первом взгляде на координаты Венца Творения. Они были ему очень знакомы. Именно с этим местом на полке были связаны какие-то события. О каких именно событиях шла речь, вылетело из головы винодела, но…
Бертранд Жан-Жак посмотрел куда-то в сторону и остановился. Небесный посланник, непрестанно глазевший по сторонам, уткнулся в его спину, отшатнулся и пролепетал слова извинения.
Не слушая его, винодел медленно спросил:
– Ангел, вот скажи, а что случится, если вдруг окажется, что у меня… больше нет этой бутылки?
В глазах небесного посланника отразился испуг.
– Я… ну… – озадаченно пробормотал он. – Я не знаю… Ничего хорошего не будет, на… наверное. А почему это?..
– Иди сюда, – винодел легонько подтолкнул ангела в сторону стеллажей. – Иди и сам… взгляни. Вот она, четвертая полка, а вот тут должна стоять та самая бутыль с вином, которая тебе нужна. Должна, но…
Спустя мгновение ангел сам всё увидел, и вопросы отпали сами собой. Освещенная тусклым светом лампы полка была полностью заполнена бутылями зеленого стекла с белыми этикетками. Но одно место среди них всё же пустовало.
Ангел резко выхватил из рук винодела бумаги, отыскал в них координаты Венца Творения, после чего медленно и сосредоточено, словно был старательным учеником церковно-приходской школы, отсчитал двенадцатое место справа.
– Где она? – упавшим голосом спросил небесный посланник у Доминика Жан-Жака. – Вы что, продали её? Или, что ещё хуже, вы сами выпили Венец Творения нашего Творца? – кажется, небесный посланник был готов вот-вот расплакаться от потрясения.
– Нет, как можно! – возразил Доминик Бертранд. – Понимаешь, она просто на днях… разбилась. Вот как всё вышло. Кто-то из работников недостаточно глубоко задвинул её, и поэтому бутыль несколько дней назад просто случайно выскользнула, упала на пол и разбилась. Несчастный случай!
– Этого быть не может! – запротестовал ангел. Его загнанный взгляд метался по стеллажу, пытаясь найти любое доказательство, что всё это недоразумение, что винодел в темноте ошибся полкой или же…
Нет, никакой ошибки не было, но и такое совпадение никак не могло произойти. Творец должен был позаботиться о том, чтобы его Венец Творения дождался своего часа в целости и сохранности.
Доминик Жан-Жак тоже немного потоптался вокруг стеллажа, потом подтолкнул сокрушающегося и рвущего на себе перья ангела в сторону выхода. Тот опустил голову и покорно поплёлся, куда ему велели.
Запирая дверь в винный погреб С-22, винодел спросил ангела:
– Слушай, а ты чего расстроился? Вина нет, подавать Творцу тебе нечего, а это значит, что не наступит никакого... конца нашего существования. Разве не так?
– Я не… знаю, – промямлил ангел, уныло опустив к земле белоснежные крылья. – Может быть, и нет… Скоро мы увидим всё сами. Вот только я не выполнил своего задания, Творец будет мною очень недоволен. Меня лишат всех привилегий и отправят собирать увядшие листья куда-нибудь на периферию Рая… Какой позор!
– Держи, – перебил его Доминик Бертранд и протянул бутылку темного стекла. – Быть может, это тебе поможет.
Небесный посланник взял её в руки и рассеянно осмотрел. На его бледном лице отразилось недоумение.
– Вы всё время разыгрывали меня?! – вскипел он, наконец. – Вы надо мной просто издевались, а Венец Творения всё это время был у вас?
– Успокойся, никто тебя не разыгрывал. Это другое вино, я взял его на первом уровне, когда мы шли к выходу. Ты, наверное, просто не заметил, в пол всё время смотрел. Здесь другой букет винограда и другой вкус, но оно должно быть недурным. Только постарайся не трясти его в дороге.
– Зачем оно мне?
– Ну как это зачем? – удивился Доминик Жан-Жак. – Я просто не могу тебе позволить вернуться к Творцу после визита в усадьбу Бертранда-винодела с пустыми руками!
* * *
Доминик Жан-Жак Бертранд плотно прикрыл за собой дверь в кабинет и подошёл к потайному сейфу, скрытому от посторонних глаз за старинным гобеленом. Откинув тяжёлый край ковра и сдув с металлической дверцы сейфа пыль, винодел быстро набрал код. Внутри что-то щелкнуло, и дверца гостеприимно распахнулось. Здесь хозяин дома хранил много ценностей: чековую книжку, акции, экземпляры крупных контрактов и даже наличность. Но сейчас его интересовал лишь старый листок бумаги, одиноко притаившийся на самой верхней полке. Доминик Бертранд аккуратно взял его в руки и, не запирая сейфа, сел за письменный стол.
Это было удивительное послание. Удивительным его делало то обстоятельство, что послание было адресовано ему, Доминику Жан-Жаку Бертрану, дальним предком Шарлем Луи Бертрандом. Тем самым предком, кто первым в роду стал выращивать на этих землях виноград и готовить божественный напиток. Эта записка долгие годы передавалась от отца к сыну, пока не достигла рук Доминика Жан-Жака. Отпраздновав своё совершеннолетие, он, наконец, смог отломить восковую печать с пожелтевшего конверта и прочитать послание от предка.
И вот сейчас оно вновь было перед ним.
«Доминик, – гласил пергамент, – перед тем, как к тебе явится ангел, всегда оставляй пустым каждое двенадцатое место справа на каждой четвертой полке!».
Солнечный,
Ноябрь 2010.
