Танюшка

набитый полусгнившим сеном. Собачья будка была пуста. Рядом валялась ржавая цепь. Мебель в доме имелась, но всё было настолько старое, что обивка на диване поползла от одного прикосновения.

- Ничего, - утешал их  Николай, - что-нибудь придумаем.
-   Тут и одному спать особо не на чем, - укорил сына Стефаныч.
- Батя, сказал - придумаю, значит, придумаю. На полу спать не будете. Сейчас сгоняю за Митяем,  выбросим этот хлам и притащим от него что-нибудь поновей. У них весь сарай доверху забит.
- Небось таким же хламом и забит,-   сокрушалась Петровна.
- Ну, не хламом, не хламом.  Неким антиквариатом.

С этими словами он скрылся в проёме двери, и уже через каких-нибудь четверть часа они с Митяем втискивали железную полуторную кровать с пружинным матрасом в узкий дверной проём.  Работа  в доме закипела в полную силу. В течение часа оттуда была выброшена практически вся мебель. В раскрытые окна в дом вливался приятный аромат. Татьяна с детьми сидела в саду под раскидистым деревом, и ела  тёмно-синий крупный чернослив. Это Митяй предусмотрительно притащил для детей  тазик ягод со своего огорода.

- Всё, - выдохнул  Митяй, - живите, радуйтесь.  Потом забегу принесу что-нибудь из посуды. Моя с работы придёт, выделит. Без неё нельзя. Визгу будет на всю деревню.  
- Да мы подождём, - заверила Петровна. - Нам куда торопиться? Тут ещё с домом не один день разбираться придётся.
- Разберётесь, - заверил Митяй. - Вон гостья какая оборотистая.
Он усмотрел, как умело  Татьяна намывала стёкла в комнатах.
- Быстрая, да шустрая.  Ещё чуток, и тут всё заблестит, не хуже, чем в городе.
- Да, мы с ней не пропадём, -  согласился Стефаныч.
- Ладно, побегу, - отрапортовал Митяй. - В колхозный сад надо ехать. Председатель, того гляди, туда нагрянет, а меня нет.

Он быстро умчался, предварительно бросив на  незнакомку любопытный взгляд. Пока Татьяна намывала полы и двери, Стефаныч  увёл детей на речку. Петровна со знанием дела раскладывала вещи по полкам. Когда  пловцы вернулись, комнаты было уже не узнать. Дом буквально преобразился. Не хватало только занавесок и скатерти на столе.

Стефаныч сиял. Накормив  детей и уложив спать, Татьяна взялась за уборку террасы. Кроме старого, но крепкого ещё комода, там ничего не стояло, и убираться было не трудно.
- До чего только ты деловая, -  не переставал восторгаться Стефаныч. - Просто загляденье. Глядел бы да глядел.

-  Наглядишься ещё, - урезонила его Петровна. - Месяц глядеть будешь. Ещё надоест, и замечать перестанешь.

Татьяна улыбалась и кружила по дому. Спать она легла позже всех. Уснула не сразу, хотя устала и сильно. Она смотрела в раскрытое окно и думала, что хотела бы жить здесь всё лето. Ей нравилось всё - и погода, и старый заброшенный сад с большими подсохшими деревьями, и даже этот перекошенный вдавленный в землю дом. Уснула она только под утро. А когда встала, Петровна уже кормила мальчиков. Стефаныч спозаранку ушёл прогуляться по селу,  хотел быстрее познакомиться с окрестностями и с жителями. Весь следующий день Татьяна продолжала  заниматься уборкой. Стефаныч пропадал с ребятами на реке, Петровна готовила на улице. В доме кухни не было, рядом с террасой стоял старый линялый изрядно потрёпанный навес, под ним размещался стол и две полусгнившие скамейки. Первые два дня пришлось готовить на самодельной печке. Потом Митяй притащил электрическую плитку. Но она работала плохо, и от  печки решили не отказываться. Вечером того же дня приехал Николай, привёз одеяла, подушки и постельное бельё. В доме сразу стало уютнее. Он окинул взглядом комнаты и сказал:  а вы тут не хило обустроились. Ещё немного, и я сам сюда жить переберусь. Надоела городская жара.

- Давай, - одобрил Стефаныч, - только спать будешь на улице. В доме негде. Все койко-места заняты.
-  А чего-нибудь придумаем. Погода позволяет можно и на улице.  К Митяю пойду на сеновал.
- А у тебя свой есть, - подсказала Петровна. - Вон сколько сена. Спи, не хочу. Николай глянул в сторону сарая и сморщился.  И это надо будет иметь в виду, - добавил он, немного погодя. -  С сеном только надо разобраться. Подгнило, малость.
На выходные он приехал рано, гружёный продуктами, хотя в селе был свой продуктовый магазин, и даже столовая. Татьяна успела её заметить одной из первых. Столовая стояла недалеко от их дома, прямо по дороге.  В ней питались в две смены сезонные рабочие с полей.
- Присматриваешь работу, - догадался Стефаныч. - Отдыхай, лето на дворе, ещё настоишься  у своей плиты.

Но та всё же сходила  к председателю, и попросилась поработать этот месяц. Тот был рад её приходу, у него появилась возможность отпустить в отпуск свою сноху. Та была беременная,  ходила тяжело, а заменить её в разгар уборки было абсолютно некем. Так что на работу Татьяна  вышла уже на следующий день. Два раза в день она кормила  там всю свою семью. В выходные столовая тоже работала,  в эти дни она приносила  обеды домой. Петровна не могла нарадоваться такому повороту дела. Готовить в нестерпимую жару ей было нелегко.

- Ну шустрая, - восхищался Митяй.  - Прямо к делу пришлась. Председатель аж расцвёл. Сноха его совсем загрызла. На работу с такими ли уговорами и слезами ходила. А теперь у реки загорает, довольная.

Разгрузив  Петровну,  Татьяна взялась за уборку сада. Вместе с Митяем спилила четыре старые засохшие яблони. Образовалась хорошая площадка для летней кухни, её  тут же вызвался сооружать Митяй.  Ему нравились эти  приехавшие городские. Он  тормозил у их дома по нескольку раз в день. И всегда что-нибудь привозил из вещей. То утюг, то старую детскую ванночку для стирки белья. Чуть ли не за два дня обеспечил их всем необходимым. Было видно, что он усердно старается угодить новой знакомой.

-  У меня у самого чище стало. Столько хламу в гараже накопилось, хоть  в дело пошло, -  пояснял он не переставая улыбаться.

Митяй каждый день заезжал обедать  в столовую, и всегда справлялся, как обстоят дела у городской на новой работе. Через неделю их пребывания в селе сын Стефаныча  взял отпуск и обустроился рядом на сеновале. Пару раз к нему приходил ночевать Митяй. Они долго разговаривали о чём-то, засыпали под утро,  и Петровна не могла добудиться Митяя на работу. Однажды  тот пришёл ночевать с двумя своим пацанами.  После этого около их дома всегда кружилась местная ребятня. Вечером Татьяна усаживала всех за стол и потчевала толстыми блинами, которые больше были похожи на жареные лепёшки. Митяй в эти дни приезжал  обязательно. К концу недели  к ним заглянула его жена с соседкой. Отведав всё те же блины, они ушли, довольные.

- А что же  твоя Катерина?- спросила  одна из них Николая. - Что она сюда носа не кажет?  Дом её, гости понаехали, а самой хозяйки нет.
- Что ты всё без жены приезжаешь?- укорила Петровна сына за обедом. -Перед соседями неудобно, судачить взялись.
-  Не едет она в эти красоты. Всё больше на пляже у моря норовит раскинуться. Вот вернётся из отпуска, привезу.

Но познакомиться с хозяйкой дома Татьяне так и не пришлось. Месяц пролетел быстро, пора было возвращаться домой. Лето подходило к концу, надо было выходить на работу. Отвальную собрали в саду. Пришли все работники столовой и Митяй с женой и детьми. Николай по-хозяйски потчевал гостей.  Разошлись все за полночь. На следующий день к обеду Митяй отвёз их на вокзал. Николай в этот день уезжал куда-то далеко по служебным делам. К поезду он не успел.  Митяй затащил тяжёлые сумки сам. На этот раз они ехали в общем вагоне. В купейном  свободных мест не было. Фруктов набрали три корзины, а кроме этого, поварихи в подарок наварили Татьяне ведро виноградного варенья. Отказаться от него она не смогла.

- Как-нибудь дотащите, - утешал Митяй, такси довезёт.
- Доберёмся, - соглашался Стефаныч. - Сюда приехали. А уж отсюда как-нибудь докатимся.
В школе Татьяна долго вспоминала  и столовую, и развалюху домушку, с летней кухней, и  весёлого заводного Митяя.
- Хорошо отдохнула, - говорили  в один голос учителя. – Расцвела, загорела.  
-  Да уж, в семье отдыхала. Как никогда. Тому и радуюсь. Всё-таки здорово  это, когда семья.
- Конечно, если семья хорошая. А у кого она хорошая? - грустно вздыхали те, и торопливо убегали на уроки.
- Ты замуж, что ли, вышла? - спросил её директор школы, увидев однажды  сияющую Татьяну.
- Нет, просто в семье пожила.
- И где ты нашла такую семью, в которой так запросто пожить можно? Шепни на случай, может, и я там когда поживу, -  шутил директор.
- В лесу нашла, -  улыбнулась Татьяна.
- Ничего себе. Может и мне  в этот лесок тропиночку  протоптать? Адресок запиши.
   Новый год подошёл незаметно. У Татьяны  приближался день рождения.
- Танюшка, -  как–то сказал Стефаныч, - сын грозится приехать на праздник с женой. Приходи, вместе отметим.
- Непременно, - обрадовалась Татьяна. - Так я по тем местам скучаю, ночами снятся. Опять туда хочется.
- Хочется, значит поедем, нас там ждут, точно знаю. Один Митяй, небось, за всю деревню радоваться будет.
- Да и по Митяю я скучаю. Весёлый человек, добродушный. С таким, наверно,  жить легко и интересно.
- Не знаю, - отозвался Стефаныч. - Это у его жены спросить надо.  Одной ей это ведомо.
- Сполна, - встряла в разговор Петровна. - Вы все в гостях хороши, а вот как домой возвернётесь… Откуда чего берётся.
- Ну ты, мать, никого не похвалишь.
- Кого надо, похвалю. Митяй, парень хороший. Но жене с этой «рубахой», думаю, не сладко бывает. Она у него не такая широкая в натуре, как он. Прижимистая, домоседка.
- Тебе-то откуда знать какая она? - удивился Стефаныч.
- А что ж ты думаешь, я своим женским глазом не приметила, как она Митьку глазами жгла. Думаешь, так он к нам на сеновал спать  прибегал.  Колька ему наш сильно нужен. Как же. От неё и убегал. Соседки говорили, не сильно ладно они живут. Зловредная она бабёнка,  мужа ни во что не ставит, и на язык острая. На селе её побаиваются. Митяя больше жалеют. Он простой, отзывчивый. Так уж, втянулся и тянет лямку. А куда теперь деваться? Двое пацанов растут.
- Твоя Люська не зловредная, и на язык не острая.  Вас послушать, так все мужики - дрянь. А сами, задрав пятки, замуж несётесь.
Петровна махнула рукой, и молча пошла на кухню.
- А ты что про Митяя скажешь? – спросил Стефаныч у Татьяны
- А что говорить, мне он очень даже понравился, тёплый парень, уютный. С ним как-то надёжно,  расставаться не  хотелось. Такой сосед за счастье. Бывало, как появится у дома, сразу светлее становится.
- Да уж, - вздохнул Стефаныч, - и  ты ему видать приглянулась. - Пропадает наш брат – мужик за плохими бабами. Вот что я тебе скажу. А хорошие - одиночками сидят.
Он опять шумно вздохнул, и отправился следом за Петровной.

   Николай с женой приехали, доверху нагруженные подарками. Петровна крутилась вокруг гостей. Стефаныч не переставал шутить и улыбаться. Катерина показалась Татьяне женщиной рассудительной, серьёзной. Она выглядела очень ухоженной, что называется, с головы до пят. Наряды меняла каждый день,  все они были добротные, и дорогие. С самого утра она кружила  по дому неизменно на каблуках с блестящими крупными нитками бус вокруг шеи. К красивой бижутерии у неё была особая страсть. Позднее, когда они уезжали с Николаем домой, она подарила Татьяне   бусы из своей коллекции.

- Знаю, на каблуках у плиты стоять не будешь, - сказала она. - Но