машинка капризничает, не заводится, но в трудную минуту всегда выручит и из беды вывезет.
- Да, и таких примеров масса. Некоторые вещи даже имеют собственные имена. И речь не только о бриллиантах или скрипках Страдивари. Мастер, который строит дом, или краснодеревщик, создающий уникальный гарнитур…
- Я понял. Но хотелось бы уточнить: вещи, которые мы наблюдаем вокруг, - я приблизил голову к бармену и понизил голос: - они тоже умершие?
- Вы очень точно уловили суть! - обрадовался мой собеседник. - Предметы, как люди, старятся, умирают… Кстати, именно по этой причине вы не узнали Москвы.
- Серьезно?
- Да. Все, что вы видели, пока шли сюда, погибло в пожаре 1812 года. Вы почитайте воспоминания офицеров наполеоновской армии о том, какой они впервые увидели нашу древнюю столицу*.
___
*
«Вид на эту столицу с холма, откуда Москва предстала перед нашим изумленным взором, - записал в дневнике 21 сентября 1812 года Фантен дез Одар, - как будто перенес нас в детские фантазии об арабах из сказок тысячи и одной ночи. Мы были внезапно перенесены в Азию, так как [то, что мы видели] уже не было нашей архитектурой… В отличие от устремленных к облакам колоколен наших городов Европы, здесь тысячи минаретов - одни зеленые, другие разноцветные - были закруглены и блестели под лучами солнца, похожие на множество светящихся шаров, разбросанных и плывущих над необъятным городом. Восхищенные этой блестящей картиной, наши сердца забились сильней с гордостью, радостью и надеждой»[ Fantin des Odoards L.-F. Op.cit. P. 331-332.].
Польский граф майор П. Дунин-Стжижевский в письме жене отметил, что город «нам показался в высшей степени великолепным… Все дворцы огромны, обладают непостижимой роскошью, их архитектура, их колоннады восхитительны. Интерьеры этих огромных строений украшены с отменным вкусом; начиная с вестибюлей, лестниц, вплоть до чердака - все совершенно. Я видел очаровательной работы статуи в натуральную величину из античной бронзы, держащие канделябры в 20 свечей». И далее: «Французы, сами столь гордящиеся Парижем, удивлены величием Москвы из-за ее великолепия, ее роскоши, которая соответствует найденным здесь богатствам». [ П. Дунин-Стжижевский – жене. Москва, 12 октября 1812 г. // Ibid. P. 79.]
«Мы были поражены чудным видом Москвы, и авангард с восторгом приветствовал город криком: Москва! Москва! – пишет Labaume. – Все бросились на высоту и наперерыв один перед другим открывали и указывали друг другу новые красоты. Дома, выкрашенные разными красками, купола, крытые железом, серебром и золотом, удивительно разнообразили вид; балконы и террасы дворцов, памятники и особенно колокольни давали нам, в общем, картину одного из тех знаменитых городов Азии, которые до тех пор мы считали существовавшими только в воображении арабских поэтов».
* * *
- Кхм, неожиданно, - произнес я, почесав макушку. - Выходит, все вокруг - реальность, только перенесенная в прошлое.
- Точнее сказать: перенесенная в мир иной.
- Угу. А мужчина с усами, как у Шевченко - реальный персонаж?
- Разумеется. Это Гиляровский. Пишет новые главы своей книги «Москва и москвичи»
- А индеец в перьях? - я осторожно показал на другого посетителя бара. - Он мне не мерещится?
- Это не индеец, - деликатно улыбнулся бармен. - Это король неаполитанский.
- В смысле, сумасшедший?
- В смысле - Мюрат. Маршал Наполеона и его зять.
- О как! А что он не в Неаполе?
- Там его расстреляли. А здесь… Москва и местные девицы поразили когда-то его воображение. Вот и сидит, ждет очередную.
- Некрофил.
- Ну-ну, - обиделся бармен. - И, кстати, те, кто умирает на постоянной основе, обычно прибывают в другие места. А в бары забегают те, кто еще в реанимации, и к нам попал ненадолго.
- О! - последнее сообщение меня чрезвычайно воодушевило. - Выходит я…
- Да, если будете вести себя правильно.
- А если нет?
- Тогда можете нарваться на полицию или на бандитов. Которые развеют вашу духовную сущность так, что вы перестанете существовать даже здесь. А на земле останется лишь пустая оболочка, подключенная к аппаратам жизнеобеспечения.
- Сурово, - озадачился я и оглянулся на книжечку, которая все еще зазывно лежала передо мной на прилавке. - Вы не передумали мне ее подарить?
- Берите-берите.
В этот момент в бар ворвался мужчина в кожаном костюме, живо схватил со стойки бокал с пивом, который мгновенно подал бармен, залпом выпил и тут же, развернувшись, убежал.
- Что это было? - вопросил я, едва не выронив из рук книжицу-путеводитель.
- Постоянный клиент, - вздохнул пивоторговец. - Водитель-лихач. Забегает к нам где-то раз в полгода.
- Какое постоянство…
- Да, - пробормотал бармен. - Вы там, на земле все чудные. Смешные, пока живые…
Глава 2
