RIA FORMOZA. СВИДАНИЕ С ОКЕАНОМ. ИЗ РОМАНА "ГЕНЕРАЛ ИЗ ЛИССАБОНА"

мне, что недавно на выборах в Португалии победили социалисты. Вот как! Потом я рассмотрю на улицах плакаты социалистической партии и огромные щиты с портретом президента.
О русских реформах мой собеседник слышал, но не очень представляет, что происходит в России. Я рассказываю:
- Страна победившей криминальной революции.
Он в шоке.
- Но не все так плохо. Кое-что меняется к лучшему, - вру я. – А можно еще фаду?
Слушать фаду я готова хоть до утра, а вот песни протеста меня волнуют мало.
Более молодой португалец поет грустную песню про «миминью». Миминья по-португальски – это «молодая девушка». Слово это в португальских песнях встречается так же часто, как «амор» - любовь. Песня, конечно же, очень печальная, мотив такой, что я едва сдерживаю слезы. Закончив пение, португалец специально для меня переводит текст песни на английский:
- Миминья ждет своего юношу, его посылают на войну, и она не уверена, что еще когда-нибудь увидит его живым. Португалия воевала не раз, и не только во Вторую Мировую. Были еще и колониальные войны.
Из нас троих я одна говорю по-английски. Мои спутники знают только два языка, русский и музыкальный. Гитара идет по кругу.
Теперь очередь Володи. Я им горжусь, мне приятно, что среди русских оказался гитарист, классом не ниже наших новых португальских друзей, потому что в Португалии умение играть на гитаре ценится высоко. Догадываюсь, что гитара у них главный национальный инструмент. Володя – настоящий мастер. Португальцы в восторге. И уже не отбирают у него гитару, а слушают его часа два подряд.
Божественная музыка «Биттлз» для начала, для легкой ностальгической медитации
(на разогрев, как принято говорить в шоу-бизнесе), и - тут же почти без перерыва Володя переходит к композициям испанского классика Исака Альбениса. Виртуозная испанская гитарная музыка ошеломляет не только меня, под балконом собрался народ, в ресторанчике затихла музыка – все слушают божественные испанские мотивы в исполнении этого странного русского, владеющего гитарой как не всякий португалец. Мое слегка поврежденное двумя последними годами сердце на сей раз переполняется гордостью за соотечественника, осмелившегося демонстрировать свою игру на родине фаду и сложнейших гитарных композиций.
Не успели отзвучать испанские мотивы, как в тишину португальского городка ворвались русские, грустные, раздольные и шальные песни. Володя играет вступление, и вдруг Нина, тихим, но полным силы голосом, которому не нужен никакой микрофон, голосом, идущим словно бы откуда-то издалека, из далекой страны, покрытой вечными снегами, начинает выводить мелодию глубокой русской тоски и страсти:
- Ах ты, душенька….
Португальские сердца отзывчивы, и так же хрупки, как наши, это я понимаю, разглядывая лица слушающих. Но не дает им разбиться песня, тут же, не успев отзвучать, переходит в удалой мотив:
- Я на камешке сижу…
И - снова – возвращаясь из снегов и полей наших - звучали в этот вечер и невероятно красивые гитарные мелодии Вилла Лобеса, испанское фламенко Пако де Люсия, и Скарборо Фэр.
Володя закончил и Паоло разливает вино.
- Вы – Мастер, - говорил Паоло, и я перевожу. – Гитара – ваша специальность?
- Да, у меня – собственная частная музыкальная школа в Москве.
- Вы здесь надолго?
- Они пробудут одну неделю, - отвечаю я Паоло.
- Жаль, что вы скоро уезжаете, мне бы хотелось поучиться у вас.
- Я разведен и одинок. – Неожиданно говорит Паоло. - Так сложилась судьба. А вот с ним, - Паоло показывает на молодого друга, - мы десять лет жили в соседних квартирах,
а познакомились и подружились только два года назад, когда я узнал, что он тоже увлекается гитарой.
Паоло замолчал, что-то у него во взгляде было щемящее, но расспрашивать подробнее о его жизни было неудобно. Одно я поняла, прочитала в нем - люди не так легко сходятся и здесь, как мне показалось сначала, когда я увидела веселые компании, сидящие вечерами в открытых уличных кафе, отчуждение здесь такое же, как и в Москве. Мы живем в больших городах и не знаем наших соседей по этажу. Не говоря уж о соседях по подъезду. И не хотим знать.
Наверное, наши хозяева слушали бы Володю до утра, но в отличие от Москвы, в Португалии чтут законы о тишине, и Паоло, извиняясь, говорит нам, что уже двенадцать и он не хочет беспокоить соседей. Я завидую соседям Паоло. Мои соседи сверху не думают о том, беспокоят ли они меня, подпрыгивая, бегая или передвигая мебель часа в три ночи.
Паоло протягивает мне визитку. Оказывается, он – владелец суденышка, совершающего морские и речные прогулки для туристов, и в ресторанчике на своем судне он обычно сам же и играет на гитаре вместе со своим другом.
- Вы должны обязательно посетить мой катер!
Мы обещаем, но мне на это так и не хватило времени.

На следующий день мы с Ниной и Володей бурно обсуждаем вчерашний концерт.
- Ну что, пойдем еще раз к Паоло? – Спрашивает Нина.
- Не надо. Все хорошее бывает хорошим только в первый раз. - Владимир старше нас всех, и, наверное, мудрее. Подумав, я соглашаюсь.

Ах, Паоло! Какие теплые взгляды ты бросал на меня, как трепетно, протягивая визитку, коснулся моей ладони! Разведенный и одинокий. Жаль, что ты мне не понравился. Наверное, здесь мне было бы хорошо…писать свои романы на берегу океана…
Настоящий португалец, не эмигрант, с собственной квартирой и небольшим бизнесом. Вот только… зачем мне все это? Склонная к мысленным экспериментам, я тут же представила всю мою жизнь на двадцать лет вперед…
…тихий славный городок, сосны и океан…
…и жуткая тоска….
…жуткая до нервного срыва… до крика - «немогу-заберите-меня-отсюда!»

Вечером мы втроем пошли кататься на лошадях. Итак. Сначала выбор коняги.
Тот, который мне понравился, неожиданно облегчился прямо на рессоры! Фу, ну как тебе не стыдно, животное, ты же не в Бобруйске каком-нибудь, а в Европе! Он еще и ржет в ответ. Взяли следующего. Благо, что экипажи выстроились в очередь, а конюхи с нетерпением дожидаются желающих прокатиться. Кучера смотрят вам в рот, умоляя взглядом:
- Выбери меня!
От этого зависит их доход. И вот – сделаны ритуальные фотографии, я и Нина в экипаже. Две дамы, одетые в стиле «девятнадцатый век, русская аристократия на водах в Виши». На мне – памятный костюм а ля Людовик, тот самый, в котором я снималась на фотографии в Болгарии у креста, и за который получила прозвище «Миледи».
Мы трогаемся с места, звенят колокольчики, цокают копыта. Если вы меня спросите, где искать Блаженство, отвечу:
- Это было ОНО!
Думаете, что все ограничилось катанием? Как бы не так! Наша троица пела хорошо поставленными голосами на весь славный город Монте Гордо!

- Бирюзовые златы колечики
Раскатились по лужку!

Надрывная цыганщина сменялась русским плачем а ля «Ярославна потеряла мужа в разборке с дружиной Князя Олега». Картина маслом.

Затем, впав в окончательный раж, и озираясь на шокированных, однако все еще благожелательно улыбающихся (видимо, по инерции) местных деревенских пенсионеров:

- Выходила на берег Катюша…
…шумел камыш…
…подмосковными вечерами…

Притихшие жители махали платочками, встречая русскую конницу-колесницу, только что не кричали:

- Русские идут!