Матвеевич в областную библиотеку. Все можно узнать, но поэтапно. Сначала - адрес, затем - телефон, затем – имя-отчество директора, ведь удобно обращаться по имени отчеству. Это как-то поднимает твой престиж. А то даже этого не мог узнать, и кто ты такой? Конечно, есть где-то, в каком-то комитете или главке все эти сведения и еще значительно большие. И какого года рождения, и сколько работает, и состав семьи. И даже: привлекался или еще нет. И можно легко узнать: кто заключает договора, с кем заключает и по какой цене. По таким данным уже можно составить перечень лиц, к которым надо звонить, и к кому из них в первую очередь. А тут необходимо обзванивать все фабрики подряд в надежде на то, что кто-то клюнет. Узнаешь сахарные фабрики определенной области, затем сахарного объединения. Например, канцелярии - и с вопросами. Что-то да успеешь узнать, телефоны двух, трех директоров и их секретарей. Пока им отвечать не надоест, или вам совесть позволяет. И в приемные этих самых директоров:
– Когда можно поговорить с вашим директором на предмет поставки нам сахара?
– (например) Он сейчас на месте.
– Можете соединить?
– Могу.
– А как его имя отчество?
И пошло, и пошло. Кто более разговорчивый, кто менее. У этого ничего не узнаешь, а у этого и фамилии, и имена с отчествами и телефонами, конечно, директоров других фабрик или заводов. И при этом, даже, куда звонить предпочтительней. Ну а уже в разговоре с самим директором выясняешь главное. Если имеешь чутье, то можешь при этом и определить, где стоит лично появится, а где нет. Но этот опыт не эффективен. Ты не один, уже десятки подобных потребителей тревожат спокойствие людей, принимающих решения. Все тяжелей и тяжелей становится получать ответы на самые начальные вопросы. Уже носятся на автомобилях более шустрые, более проворные, более подготовленные. И, конечно, более платежеспособные. И не только на автомобилях, но и на самолетах. Уже составлены договора на всю продукцию, хранящуюся на складе. Уже сконструированы взаимные обязательства. Заходит, например, в кабинет директора группа людей.
– Здравствуйте!
– Здравствуйте!
Открывают чемоданчик. И говорят:
– Здесь столько-то. Почем и сколько мы можем приобрести у Вас сахара за этот презент.
И директор начинает судорожно соображать: что можно пустить в пересортицу, сколько продукции можно списать, и где еще можно взять сахарку. А тут звонит какой-то Иосиф Матвеевич, или даже Генриетта Давыдовна и повелительно спрашивает:
– Вы сахар продаете?
– Продаю.
– Можно у Вас приобрести сахар и по какой цене?
– А вы что за организация?
– «Супермаш».
– ООО?
– Да.
– Мы с ООО не торгуем.
Еще несколько дней, и уже поздно. «Уже все продано без нас». А кроме этого, сахар необходимо не только купить, но и привезти и где-то выгодно продать. Ну, если вы вхожи на кондитерскую фабрику, тогда это проще. Или у вас свой магазин. А без всего этого продать еще тяжелей, чем приобрести. Везде крыши, а пока у вас ее нет, крышка вашей затее. Конечно, можно сахар складировать где-нибудь. Но где? Помещение должно быть и сухим, и охраняемым. А это все, ой как не дешево. Поэтому начинать всегда надо с конца. Обеспечь возможность сбыта и только потом занимайся товаром. При нарушении этой последовательности очень вероятна гибель. Она вероятна всегда, но при этом значительно более вероятна. Поговорили по телефонам, туда, сюда, кстати, это тоже денег стоит. И стала таять мечта, так и не сумев родиться в окончательном виде. - «Ну и слава богу». - Подумал Иосиф Матвеевич.
КАК ВЫШЕЛ ВЕСЬ ГАЗ
К концу рабочего дня пришла Нина Афанасьевна. Нина Афанасьевна человек независимый и высокопорядочный. Свою материальную независимость она обеспечила тем, что на протяжении нескольких лет занималась репетиторством по подготовке абитуриентов в медицинский институт. Это было до тех пор, пока на вступительных экзаменах в медицинский институт необходимо было сдавать химию. Потом, почему-то это отменили. Физику надо сдавать, а химию - нет. Хотя Иосиф Матвеевич, например, считает, что врач, не знающий химию, - не врач. Но, как бы там ни было, репетиторству пришел конец. Готовить для поступления в другой вуз - дело совсем другое. Каждый абитуриент ищет такого репетитора, который дает какие–то гарантии. Лучше всего, если он и экзамены принимает. Обеспечивать гарантии при поступлении в тот институт, где сам преподает, может и человек честный. Он все равно в ответе за того человека, которому поставил оценку, обеспечивающую проходной балл. Конечно, при прочих равных условиях, поступит тот, который прошел репетиторство. Это уже не справедливо, это уже не честно. Но, кроме этого, на любых экзаменах все равно оказывает влияние и симпатия, и антипатия. Вот этот нравится, а вот этот - нет. В общем, теперь Нине Афанасьевне тяжелей, а ей матери необходимо помогать и лечить ее, у нее больное сердце.
Итак, пришла Нина Афанасьевна. Со стопкой книг. Все, когда слушали идею Валерия Федоровича о метане, заглядывали ему в рот, наверное надеясь, что у него изо рта пойдет именно тот газ, который нужен. Тем более, что он сам сконструировал какой-то колпак, ездил на шахту, куда-то его подставлял, ловя отработанный из шахты воздух. Это он делал в надежде вверху колпака получить необходимое количество метана, и зажечь его. Вообще изобретатели люди одержимые, но чтобы до такой степени! Если бы он не был Генеральным, Иосиф Матвеевич сказал бы ему:
«А ты подключи к газовой печке и жарь яичницу».
Но не сказал. А на языке вертелось. Так вот, все заглядывали в рот. Нина Афанасьевна тоже слушала очень внимательно. И вот появилась через три дня, выяснив этот вопрос досконально. С книгами, для подтверждения.
- Понимаешь, Валерий, - говорит она, - это невозможно. Все дело в том, что в том количестве, в котором метан находится в отработанном шахтном воздухе, он как бы не является самостоятельным. Количество еще не обеспечивает требуемого качества. Он неотделим. Чтобы произвести в этом случае очистку воздуха требуются большие энергетические затраты и, конечно, финансовые. Это тоже самое, что если, например железо и золото соединить, и золото молекулярно проникнет в кристаллическую решетку железа. Извлечь его оттуда не будет никакой возможности.
- Я, понял, - сказал Валерий Федорович, - а жаль.
«Нет, - подумал Иосиф Матвеевич, - хорошо, что я тогда не сказал про газовую печку, с изобретателем необходимо разговаривать именно так. Прав Владимир Александрович Сидяк, что туда, куда уже бросились многие, не стоит бросаться». Исключение составляют только те случаи, когда вам удастся что – то изобрести. Новую технологию, или новый метод, основанный на свойствах, до сих пор неизвестных человечеству.
«Да, - подумал еще Иосиф Матвеевич, - генеральный исчерпал свой лимит». У Генри Форда была служба, занимающаяся специально изобретениями. Состояла она, примерно, из ста человек, инженеров высокой квалификации. Используемые изобретения очень хорошо премировались. Каждый, подающий идею, сначала регистрировался, а после рассмотрения этой идеи делалась отметка о ее полезности. И, если три поданные идеи оценивались, как неэффективные, следующие идеи, получаемые от этого адресата, без рассмотрения отправлялись в мусорную корзину.
ВТОРОЙ СОН ВЕРОНИКИ ЗАХАРОВНЫ.
Троллейбус полупустой. Предъявив проездной билет, Вероника Захаровна опускается на сидение. Хорошо, можно передохнуть. Она смотрит на кондуктора, молодую девушку приятной наружности и думает: «Как бы было хорошо одеть ее в красивую униформу, например, в двухсторонний фартучек синего цвета с белой оборочкой. Нет, лучше с темно-синей, белая быстро запачкается».
Она идет вдоль длинного стола, за которым сидят молодые девушки, очень похожие на только что увиденную кондукторшу, и шьют себе униформу. Материалы оплачивает депо, а работа бесплатная. При этом приобретаются определенные навыки, так необходимые будущим матерям. Она идет впереди мастеров, многих из которых знает по прежней работе, но есть и незнакомые ей. Оценив ровноту оборочек, она остается довольна. «Отметьте особенно талантливых, возьмите на заметку», – говорит она «Если появится возможность, мы предложим им работу с приличным заработком. Не вечно же заниматься субботниками». Ателье хорошо освещено, ближе к выходу подиум: показ мод тоже дождется своего часа. Как часто говорит Валерий Федорович. У нее сразу становится теплей на душе при воспоминании о своем любимом. Это все благодаря ему! Он правда хочет, чтобы таких ателье было значительно больше. Но ей приятно не общее руководство, а что-то сделанное непосредственно, пусть и не только своими руками. Она посмотрела на свой кабинет, который является углом с двумя высокими окнами, отделенным от остальной части цеха двойным остеклением с полным или частичным зашториванием, что обеспечивает в нем полную тишину, и при необходимости, полную конфиденциальность. В то же время, весь рабочий цикл на виду. Особый восторг вызывает раздвижная дверь кабинета и бесшумная, и плотно закрывающаяся, впускающая каждого входящего. Каждый может войти беспрепятственно, но только тогда, когда зашторивание не произведено. Она поспешает в свой кабинет. Это приехал Валерий Федорович, наверное, с заказом на пошив униформы для рыбных магазинов. Что лучше поместить на униформе продавцов? Раков! У одних маленьких, «но по три рубля, у других по пять, но больших». Ей кажется, что в данном случае лучше будут смотреться фартуки, напоминающие рыбную чешую. Войдя в кабинет, она нажимает кнопку, и бесшумно массивные шторы начинают отсекать их от всего остального мира.
Вероника Захаровна вздрагивает: так можно и проехать, а на следующей остановке ей надо выходить.
МАЛЕНЬКИЙ ПЕРЕПОЛОХ.
Если Вам нужны деньги, лучше всего открыть банк. Что такое банк – это аккумулятор активов, среди которых деньги совсем не последнее. Банк – это лучшее в бизнесе. Например, чтобы делать деньги, используя ларек, необходимо где-то покупать, как-то везти, где-то продавать. А в банке сиди себе и собирай эти самые деньги, которые тебе несут, везут, пересылают. Ой, как хорошо! Действительно хорошо, мой товарищ. Но, чтобы открыть банк, тоже нужны деньги. Чтобы открыть любое дело, нужен, например, официальный адрес. И к этому адресу предъявляются определенные требования. А к банковскому адресу еще и дополнительные требования. И нужен, кроме этого, существенный вклад в Госбанке. Делается это все через чиновников, что для людей с деньгами, может быть и хорошо, а для людей без денег – смерть. Нужны также гарантии Госбанка, а чиновник-то при этом - главный банкир страны. А у него зарплата о-го-го, машины, мигалки, охрана, и, как оказалось, возможность стать президентом всей страны. Так что с организации банка никто не начинает, а чаще заканчивает.
Валерий Федорович дождался своего звездного часа: его предупреждение, что любая утечка информации может привести к катастрофе становится явью. На счет «Супермаша» в банк пришла авизо, это значит, что надо что-то оплачивать. А мы ничего не заказывали. Не мы, конечно, а «Супермаш» в лице тех,
