Хан Файр. Фантастическая повесть

                                 1

   -Я узнал, что тайрианская медицина творит чудеса: из дурнушки – красавицу, из кентавра – гуманоида! А из мужчины – женщину? То есть, я хотел сказать, наоборот, из женщины - мужчину ...
   В дверях резко остановился молодой человек: лицо пылает нервным румянцем, голос - как до предела натянутая струна, в глазах – готовность немедленно сделать с собой что угодно, услышав отказ.
   -Да, делаем. И это, и многое другое. Входите, садитесь.
   Хэгши показала на стул в метре от себя, одновременно выключая пульт. Теперь, если этот человек нечаянно и заденет какую-нибудь кнопку, ничего не произойдёт, а он будет чувствовать себя на равных.
   Он стремительно вошёл, сел, с силой сцепив пальцы в замок между колен, и вызывающе заявил:
   -Отговаривать меня бесполезно!
   -Я не собираюсь вас отговаривать, - мягко сказала Хэгши.
   В ответ - удивлённый взгляд и мгновенно вспыхнувшая улыбка. Бросалось в глаза, что он не видит тайрианку, хоть и смотрит в упор, как не видит ничего вокруг себя, поглощённый одним стремлением.
   Это так и было. Он только заметил, что здесь всё светлое: пластик и металл не то предметов интерьера, не то приборов, волосы, кожа и одежда у молодой женщины, сидящей за пультом с экраном.
   -Хэгши Керайдин - это вы?
   -Да.
   -Я – именно к вам, - и сконфуженно прибавил, - забыл сказать “илэ - оо”.
   -Ничего страшного. Я сегодня уже устала от приветствий, - улыбнулась Хэгши.
   Он заметил, что стул имеет винтовую ножку, и стал слегка поворачиваться вправо - влево, отталкиваясь от пола ногой, поймал себя на этом, поморщился и перестал.
   -Что предпочтёте: отдохнуть, послушать объяснения по поводу предстоящей операции или прямо сейчас начать, провести некоторые измерения?
   -Начать.
   -Тогда разденьтесь и встаньте туда, внутрь, - Хэгши сделала жест в сторону большой блестящей призмы.
   Он немедленно вскочил и почти бегом направился к аппарату.
   Хэгши включила пульт, объясняя:
   - Замер параметров для коррекции фигуры, чтобы она соответствовала полу. Плечи будут шире, бедра – уже...
   Он резко обернулся и пару секунд недоуменно глядел в её сторону, потом у него вырвался нервный смешок.
   -Да, конечно. Мне это в голову не приходило, у нас такого не делают, только меняют пол.
   Он нагнул голову, оглядывая себя.
   -Да, конечно. И ещё – руки. Такие кисти и запястья – не для парня.
   Он почти сорвал с себя одежду, побросав все на пол, потому что боялся положить куда-нибудь, чтобы не повредить приборы – замшевую куртку с бахромой, рубашку, кроссовки, носки, джинсы и плавки - и неловко, боком, ступил внутрь излучателя.
   Стыдится наготы, но по осанке это не заметно.
   -Жаль вас менять, вы красивы.
   -Но это же не я, это не моё! Это ошибка природы, которую следует исправить как можно скорее! Всё это я с удовольствием подарил бы тому, кому оно нужно, мне же нужно совсем другое!
   -Я не отговариваю вас, я сделаю операцию. Вы будете мужчиной, словно родились им. Слышали что-нибудь о частичном клонировании?
   -Читал, - с юмором сообщил он. - Я читал о-очень много фантастики.
   -Это – основной этап, - улыбнулась Хэгши. - Клонирование отдельных органов, присаживание их оперативным путем и ускоренное приживление с помощью...
   -Сдаюсь! - он шутливо-умоляюще вскинул руки вверх, нагнув голову. - Основное я понял, дальше не надо, всё равно не вникну, слишком взвинчен...
   Что-то в этом жесте, несмотря на весь его юмор, заставляет больно сжаться сердце. Словно ему уже приходилось просить пощады, и всерьёз.
   -Можете одеться.
   Он быстро натянул на себя свою одежду и уселся на ступеньке платформы излучателя.
   - Как вас зовут?
   Неожиданно он  ужасно растерялся, снова залился густым румянцем.
   -Я... хочу взять новое имя... из литературных произведений, причём не своей страны, чтобы ни за что не узнали, кто, откуда ...
   -Вы обдумаете это потом, но сейчас мне нужно вас как-то называть ...
   Он не слышал, уставившись куда-то перед собой широко открытыми глазами, с полминуты молчал, потом заговорил вполголоса:
   -Мне нравится имя из...
   Он не смог произнести название  - “Звёздные войны”, - зная, что оно имеет смысл, нелестный для землян.
   -...Из одного фантастического романа. Хан Соло. Хан – нравится. А Соло – нет. Не хочу быть одиноким, хоть пока и являюсь. Возьму что-нибудь другое, но непременно связанное с космосом. Скайуокер? Слишком длинно. Стармен, Спейсмен? Неблагозвучно. Солар? Одной системы, а не всего космоса... Звезды, свет, пламя... Огонь. Файр. Нашёл.
   Хан Файр.
   Итак, меня зовут Хан Файр, - объявил он шутливо-торжественно.
   -Красивое имя. Но не слишком ли быстро вы выбрали? Возможно, потом передумаете.
   -Нет. Я чувствую, что нашёл точно, - в его голосе смешались ликование и обращённая к самому себе ирония. - Внезапное вдохновение: у меня так бывает.
   Подумал и прибавил:
   -Раз я вспыльчивый, значит, должен быть и темпераментным, так что имя точное, - и с досадой почувствовал, что краснеет. С такой способностью к естественному макияжу не следовало и пытаться выглядеть раскованно.
   -Мы продолжим подготовительный этап после того, как я посчитаю. Подождите немного, Хан. Вот кресло, - мягко сказала Хэгши.
   Да-а, это называется, пока не ткнули носом, не заметил.
   Хан пошёл и сел в это кресло. Вначале он сидел неподвижно, боясь помешать. Потом осторожно пошевелился. Заметил, что ладони влажны от пота, и с яростью потёр их о джинсы. Потом сел удобнее, привалившись плечом к спинке кресла. Сообразив, что эта поза выдает неуверенность, сел по-другому, очень прямо, на самый край. Но тут ощутил такую усталость, что сдался и утонул в кресле, как оно к тому располагало.
   Долго считать вовсе не требовалось, Хэгши дала ему эти несколько минут, чтобы он освоился и успокоился. Вот дыхание стало ровным. Даже слишком.
   Она обернулась.
   Хан спал в кресле, запрокинув голову.
   Не разбудить – обидится, разбудить – невозможно.
   Через два часа он проснулся сам, сконфуженный и злой на себя. Впрочем, стыдиться тут нечего, внезапно пришла мысль словно откуда-то извне. Просто устал, всё обычно и естественно. Хан вдруг успокоился, не осознав этой перемены в себе и, тем более, не догадавшись о её причине.
   Хэгши обернулась к нему.
   -Голограмма готова, можно посмотреть, как вы будете выглядеть после операции. Слышали о голографии?
   -Да, у нас уже изобрели, но я ни разу не видел.
   -Сейчас увидите. Смотрите туда, к дальней стене.
   У стены в столбе света возникла фигура обнажённой девушки. Действительно “голо-“, сострил мысленно Хан, краснея. Если бы не этот столб света и не неподвижность, девушка выглядела бы реальной, живой. Хану стало не по себе.
   Рядом с первой голограммой появилась вторая - фигура юноши, как две капли воды похожего на девушку, одного роста. Световые цилиндры Хэгши сделала специально, чтобы не было слишком сильного впечатления.
   -Слева - это вы сейчас, а справа - каким вы будете. Размеры коррекции фигуры в плоскости в земных мерах следующие: ширина плеч увеличивается на пять сантиметров, на столько же уменьшается ширина бедер, запястье - плюс два миллиметра, ширина пальцев – плюс полмиллиметра, их длина - плюс пол-сантиметра, ширина ладони - плюс миллиметр.
   -Мне кажется, коррекция маловата, - осторожно сказал Хан, не в силах скрыть недовольство.
   -Иначе нарушится гармония.
   -Нельзя ли осуществить более радикальную коррекцию? - спросил он с таким видом, словно вниз головой в воду бросался.
   -А именно?
   -Прежде всего - рост. Сто шестьдесят пять сантиметров - для парня это смешно. Должно быть хотя бы около ста девяноста. Ну, и соответственно - фигура с мускулатурой. Вроде Арнольда Шварцнеггера. Такие вот у меня преувеличенные представления о мужественности...
   Самоирония - явно постоянная его манера, средство самозащиты.
   -...А длинные волосы оставлю. Это не признак пола. Длинные волосы, например, у индейцев. И в мужестве, и в мужественности им разве что расисты откажут! - с неожиданной яростью продолжил Хан. И тут же сильно смутился. - Так можно ли осуществить подобную коррекцию?
   -Да. Но не советую. Нарушится координация движений, восстанавливать её долго, сложно и не всегда удаётся полностью. Вы не можете не понимать, как это важно.
   -Конечно, - обескураженно согласился Хан. - Мужчина - защитник. Он должен уметь драться. А какая драка при нарушенной координации? Кажется, я говорю глупости.
   -Да нет, всё правильно, - сказала Хэгши. - И будут недоступны некоторые профессии.
   -Ещё я хотел бы изменить лицо - чтобы никто не мог узнать.
   -А вот это не советую категорически. Вы очень красивы. Изменить такое лицо до неузнаваемости можно только в худшую сторону. Подобрать другую гармонию, подходящую к строению лицевых костей, трудно. Менять же их строение... Я не решусь скорректировать ваше лицо даже минимально, чтобы сделать черты чуть резче. Но оно одинаково красиво и для девушки, и для юноши.
   -Для юноши даже больше подходит - подбородок квадратный, - вздохнул Хан, сдаваясь.
   -Вот видите. Теперь – материал для клонирования. Идите сюда. Это просто и быстро, как анализ крови у вас на Земле. Программировать клоны буду завтра, поскольку я уже устала... Всё. Теперь идёмте, я покажу вам комнату.
   Хэгши встала и направилась к двери.
   -Что я как раз и имел в виду, - пробормотал Хан. – А если девушке, которая мне понравится, я буду по плечо?
   Хэгши обернулась, чуть заметно улыбаясь.
   -Это совершенно не имеет значения.
   -Ещё как имеет, - сердито возразил Хан. – Или она меня вообще не заметит, или будет смеяться, или над ней будут смеяться, что хуже всего.
   -Не заметить невозможно. Если будет смеяться или придавать значение насмешкам, значит, не стоит внимания. Но здесь никто не будет смеяться.
   Хан утомлённо провел руками по лицу и ничего не ответил.
   От ужина он отказался, но Хэгши убедила его выпить стакан какого-то “соуса” – вкусно, полезно и быстро.

                                2

   Оставшись один в отведённой ему комнате, он – вместо того, чтобы повалиться на кровать, ведь почти падал от усталости – подошел к зеркалу и воззрился на свое отражение. Очень красив?!
   Темные волосы откинуты назад и падают на спину, прикрывая лопатки. Продолговатое бледное лицо, высокий лоб, густые чёрные брови, крупные глаза, светлые, но в сумрачной комнате кажутся темнее и ярче, а потому ещё крупнее, тонкий нос с горбинкой, маленький рот, тяжеловатый подбородок. Очень красив? Сказать так о себе он мог с полным правом на Земле, но здесь, если кто и очень красив, то именно сами тайриане, все без исключения. Это первое, что бросается в глаза даже человеку, ничего не замечающему вокруг себя. Услышать такое от тайрианки!
   Хан в недоумении пожал плечами, отошел от зеркала, разделся и улегся в постель.
   Стемнело. Сон не шёл. Хан смотрел в окно на Ириолис, столицу планеты. Ему были видны два-три ближайших здания, возвышающихся над вершинами могучих деревьев парка, и дуга верхнего яруса эстакады, огибающей дома. По ней и в воздухе проносились блестящие обтекаемые машины – гравимобили. В таком же он примчался сюда, к знаменитой Хэгши Керайдин, едва межзвёздный корабль приземлился на Хинн-Тайре.
   Другая