Последний американец

почти наверняка был кто-то из сынков высшей знати. Да и по всем внешним признакам оно было на то слишком похоже.
Хлыщ был холёный, с каким то флером светcкости. На всех он смотрел несколько свысока, правда, если снисходил до общения, то проявлял даже некоторый интерес к собеседнику.
Диего-Сергей на появление нового начальства в Лагере, по началу, даже не обратил внимания. Ну, появилось нечто такое с погонами... Как и все курсанты он был сильно занят  муштрой. Они как раз приступили к изучению боевых скафандров. Но вызов на комиссию его сильно удивил. Он быстро пробежался по ближайшим воспоминаниям, и не найдя ничего такого, за что его могли бы «привлечь», заинтриговался.
Сержант, когда его вызывал, посмотрел на Диего несколько косо. Но постарался скрыть это. Капитан, присутствующий при этом лишь усмехнулся. Видно что-то такое знал про сержанта, что доставило ему удовольствие.
  - Буду стараться сэр!!! - браво рявкнул Гонсалес на казённое напутствие и отбыл с сопровождении капитана. Сослуживцы проводили его кто со страхом, кто с сочувствием, кто с завистью во взорах.
Они прошли в штаб и там, без каких-либо проволочек прошли в комнату, где сидела комиссия. По дороге они встретили сияющего Танаку. Видно тот уже получил какое-то назначение с этой комиссии.
Первым, кого увидел Диего-Сергей, это был тот самый хлыщ-майор, который нервировал своим видом уже несколько дней всё Лагерное начальство. Он сидел, развалившись в единственном кресле, кажется аж на весь лагерный комплекс и задрав подбородок из-за полуприкрытых глаз с ленцой созерцал вошедших.
За столом кроме этого майора, сидели капитан из «штабных крыс», которую курсанты прозвали метко «вобла Сара», и капитан Хорни. Последний сохранял на лице постоянное выражение дикой скуки, так как считал подобные комиссии пустой рутиной. Когда в комнату вошёл Гонсалес, он на время вынырнул из своей скуки, с некоторым интересом глянул на Диего, но весьма скоро снова нырнул в преобладающее ныне состояние. Видно было, что присутствует он здесь чисто для проформы.
После доклада Сара открыла лежащее перед ней дело и сухо зачитала данные по Гонсалесу. Когда дошли до записей психолога, принимавшего Диего на Федеральную Службу, хлыщ заинтересованно поднял бровь. Сара этого не заметила, продолжая своим деревянным голосом читать казённые строчки. Тогда майор одним пальцем пододвинул листок, лежащий перед ним на столе и скосил на него глаза. Чему-то там кивнув, он сверился со списком, лежавшим рядом воззрился на стоявшего перед ним навытяжку Диего. Взгляд же был... наверное такой бывает у фермера, когда он покупает на аукционе племенного быка.
Меж тем Сара дошла до точки в конце документа и вопросительно посмотрела на майора. Тот изобразил на лице что-то деловое и не менее казёно улыбнулся. Видно папаня у балбеса был политиком. Откуда же он мог вот этой улыбочке научиться?
Кратко объяснив Диего зачем его вызвали, ознакомив с какими-то пунктами договора на Федеральную Службу, который подписал Диего при поступлении, и обязывающие его подчиниться назначениям, буде в таких возникнет надобность, майор перешёл к делу.
  - Итак... Выбор тут невеликий... Надо определить куда курсант Гонсалес годится больше. В К-9 или в армейскую разведку.
  - А что сэр, в К-9 будет делать Гонсалес, если он не «собачник»?! - Удивилась Сара.
  - В К-9 есть подразделение, которое обеспечивает их безопасность. Рота охраны. К тому, же, коллега, - заметил майор,  смерив для надёжности Сару покровительственным взглядом, - в деле отмечена черта данного курсанта... Он постоянно пытается заботиться об окружающих. Это как нигде полезно в К-9.
Сара кивнула, но с некоторым недоверием полезла листать Дело, лежащее перед ней.
  - Итак, Гонсалес, как вы относитесь к тому, чтобы мы вас откомандировали в К-9? Заметьте, какая честь для вас, курсант, оказывается...
Майор многозначительно посмотрел на Диего, приглашая его высказаться. Но как только Диего услышал о К-9 и что его собираются туда направить, ему стало жарко. Вот куда ему совершенно нельзя попадать, так это к К-9.
  - Нет!!! Не-ет! - подпрыгнул Диего, изображая на лице крайнюю брезгливость. - Ненавижу неопсов! Ненавижу это подразделение. Пожалуйста, сэр, избавьте меня от общения с ними. - взмолился он.
  - Почему?! - удивился майор такому взрывному проявлению брезгливости. Он собирался уже приказать, но всё-таки любопытство его остановило. Ведь такой бравый и со всех сторон положительный вояка как Диего Гонсалес, вдруг, проявил такую необычную аллергию на... Причём аллергию, с точки зрения капитана очень нетипичную.
  - Сэр... Я никогда не ладил с собаками. Они это чуют сразу, как только видят меня. Это провокация к их нападению. Это заканчивается тем, что либо я их прибиваю, либо они меня сильно покусают. Такое уже было. У меня шрамы остались. А тут... если я убью неопса — мне же до конца жизни с Армией не расплатиться!
Майор смутился.
  - А почему в твоей карточке нет отметки насчёт этого?
  - Не знаю, сэр! Я говорил психологу, что сильно не люблю собак... И собаки меня тоже. Не любят.
  - А кошек? - спросила Сара.
  - Ой, мэм... Кошек — обожаю! - расплылся в улыбке Диего. - Но, мэм, к сожалению, в К-9 нет боевых кошек.
Капитан осклабилась.
  - Надо бы нашим яйцеголовым подкинуть идейку, - вывести породу боевых котов. - сказал майор и покосился на Сару. Та приняла шутку благосклонно. - Тогда наш «герой» сможет работать с К-9...
  - Я всегда говорила что в Гонсалесе что-то есть от кота! - сказала Сара.
Комиссия хохотнула.
  - Хм... Это хорошо, что данное обстоятельство обнаружилось до отправки вас, Гонсалес к К-9. Хорошо, что у вас хватило духу сказать об этом досадном недостатке. - Нахмурившись сказал майор.
  - Кстати, Сара, подготовьте, пожалуйста рапорт насчёт неточных данных в карточке Гонсалеса... Если он, конечно, не врёт! - закончил он и с вызовом посмотрел на Диего-Сергея.
  - Не вру, сэр! Говорил! - рявкнул Диего ещё более вытягиваясь пред комиссией.
  - Ладно. Верю. Ты не дурак, чтобы так глупо врать.
Вообще, инцидент с неудавшейся отправкой к К-9 был исчерпан, но... Диего-Сергей сознавал, насколько неприятную и опасную ситуацию он мог бы попасть если бы она состоялась.
К-9  - Это извращенцы, которые любят собак неизмеримо больше, чем людей. Часто даже людей ненавидящие. За то, что не дали им то, что получают при общении даже просто с собакой. И их можно понять... Они сохранили в себе частичку чисто человеческого тепла, способность сопереживать, дарить своё тепло тому, кто рядом с ними, кто готов ответить взаимностью на бескорыстие, на любовь. И пусть это всего-то любовь к, по сути, животному.
У них есть это качество.
В отличие от тех крысюков, что часто окружают  бедолаг, отдалившихся от человеческого общества, сознательно отсекающих себя от него, чтобы не пачкать свои искалеченные, но всё-таки души, ядом пороков конкурентного общества.
Они действительно умирают после смерти неопса. Так как жить в этом холодном мире бешеных прямоходящих человекообразных крыс не могут. Достойны жалости. И... наиболее опасны для «кукушат», так как своим полузвериным чутьём, которые перенимают у своих питомцев, могут учуять в землянах чужаков. Ведь мы, модифицированные. Мы всё-таки уже серьёзно отличаемся от этой расы. Нам пришлось измениться. Иначе, те самые болезни, те самые генетические закладки, которые, совершенно безумные учёные-англосаксы распространяли среди людей «низшего сорта», убили бы человечество. Особенно, когда процесс попросту вышел из-под контроля.
Мы иные. Даже по запаху. А это первейшая статья различения для неопса. Да и вообще для пса...
Наша ахиллесова пята!
А так... Как хорошо, что искусство генетического анализа наследственных линий, здесь забыли. И забыли, похоже, очень прочно. Ведь вывели неопса случайно... А то бы определили, что никаких аналогов и корней у Диего-Сергея, так же как и у некоторых других, ныне уже поступивших на Федеральную Службу «особо талантливых», нет!
Не хотелось давать никому, ни в каком  виде причин подозревать что-либо. Вообще обращать внимание на «кукушат». Потому  и изобразил такое бешеное отвращение к неопсам.


Встреча над тьмой предвечной
Снова, как и раньше, два звездолёта двух совершенно разных цивилизаций Кольца спешили на встречу друг другу. Пришлось отходить подальше от Ёс. Возросшая активность военных кораблей, всё более стала представлять опасность для звездолётов  в стадии активного перелёта  - в стадии прыжка.
Более совершенный звездолёт Ирби мог находиться даже в самой системе Ёс. Но всё равно опасность и ему грозила. Могли обнаружить случайно. Всё-таки размеры у него не маленькие — со средненький астероид. Выбрали на этот раз систему по принципу максимальной никчёмности для освоения. Чтобы заведомо ни у кого из кластера не возникло желания туда соваться. Во многом она походила на предыдущее место встречи. Древний, уже красный карлик — остаток вспышки Новой. Планет земной группы нет — уничтожены взрывом, а от газовых гигантов остались такие же газовые, но «огрызки», давно застывшие в океаны жидких газов, блестевшие своими стылыми зеркальными поверхностями в коричневом свете далёкого, бессильного светила. Зеркальными потому, что даже атмосферная циркуляция почти прекратилась. Бесконечная зеркальная гладь жидкого газа. Без волн. Без ветра. С тёмными, тысячекилометровыми кристально прозрачными глубинами.  Только осветить эти глубины было нечему. И не кому. Потому, что незачем.
И вот над таким мирком и сошлись на этот раз два корабля. От Каллисто и Ирби.
Сцепившись полями, соединив себя стыковочными колоннами, два корабля медленно вращались над тёмной бездной, подсвеченной с одной стороны коричневым светом угасающего светила, а с другой стороны буйством красок чистых спектральных цветов лившихся от всё той же эмиссионной туманности. Имевшей на Ёс название «Краб».
Когда корабли выныривали на сторону, освещаемую «Крабом», было видно, что океаны внизу немного парят. Это жёсткое излучение от голубых звёзд достав до этого мёртвого мира, слегка разогревало поверхность его океанов. Оно здесь оказывалось даже бóльшим, чем тепло идущее от материнского светила.
  - Хорошая иллюстрация к тому, что мы сейчас обсуждаем... – кивнул капитан корабля Тёмного Клана на морозные останки некогда большой планеты, светящие унылым светом за иллюминатором корабля. -  Там, под нами, та самая Тьма Предвечная. Великий Хаос. Смерть. Смотря на такие миры, я с особой остротой понимаю, насколько хрупка жизнь и насколько ещё более хрупок разум. Мы бойцы великой войны с Тьмой Предвечной, с Великим Хаосом. И дороги у нас назад нет.
Два капитана, сошедшиеся для беседы в каюте на звездолёте Тёмного Клана Лисс, отвернулись от созерцания звёздных пейзажей за широким иллюминатором и продолжили  разговор.
  - Всё-таки так мы договоримся быстрее, чем перекрикиваться через гипер. - оскалился капитан Ирби.
  - Согласен! И меньше энергии тратится, и меньше вероятности обнаружения нас.
  - да... Так. Особенно для нас, непосредственно управляющих наблюдением за Ёс.
  - Тем не менее, каких-то серьёзных подвижек нет. Пока. Я большую часть экипажа и учёных в анабиоз отправил. Чтобы не тратили зря