Последний американец

плечами.
  - Ты хотела, чтобы тебя любили, а они хотят твоё тело. Чтобы насладиться, чтобы гордиться тем, что обладают им. Твоя душа и ты сама как личность  для них не нужны. Ведь так?
  - Да что ты знаешь!... - вспылила Кармен. Противоречия, раздирающие её натуру не давали признать то, что Диего опять оказался прав. Всё это время, когда вела свою «вендетту», она это знала.
  - Я тоже человек.  И они, - Диего махнул в сторону своих друзей носящихся вокруг луга - тоже люди. Они тоже чувствуют. И знают. По себе.
  - Тоже чувствуют, что и я?
  - Да. Только у них другой путь.
  - И у тебя тоже? Ведь ты из моих подруг всех отшил. Это твой путь?
  - Но я ими не крутил, как ты парнями.
  - Но ведь отшил! Почему?!
  - Большинство из них, мне неприятны. У них запросы... слишком низкие. И подходы слишком уж... грязные.
  - Грязные?
  - Грязные... Что странно.
  - А почему «странно»? И почему «грязные»? - Удивилась Кармен.
  - Странно потому, что они, хорошо видно, - не этого хотят. А грязные, потому, что...
Диего смутился.
  - Они набивались к тебе в постель? - спросила прямолинейная Кармен.
  - И это бывало тоже... - смутился Диего.
  - Какой ты правильный! - с осуждением сказала Кармен, и с насмешкой посмотрела на Диего.
  - В каком смысле «правильный»?
  - Ну... ты ведёшь себя как наш падре... И как он говорит быть правильным. Ты верующий?
  - Нет, я не верующий.
  - Странно. Обычно, так как ты, ведут себя глубоко верующие. А они вообще такие... бараны!
  - А почему ты удивляешься тому, что я веду себя как те самые верующие?
  - Потому что не баран.
  - Не баран?!
  - Ты хищник. Что в тебе и привлекает. Лев.
  - Спасибо! Польщён.
  - Это не комплимент. Это факт.
  - Но ведь другие парни тоже стараются быть хищниками...
  - Стараются. Только остаются баранами. Это маски у них такие — львиные. А внутри они все бараны.
  - Ты любишь с них маски сдирать? - усмехнулся Диего.
  - Ты верно подметил. Именно СДИРАТЬ! - тщательно, ударением, хищно отметила Карменсита последнее слово. - Они все фальшивые!
  - Вот и я твоим кумушкам сказал, чтобы они не носили маски. А они всё равно липнут.
  - Ну ты им не только это сказал! - ехидно заметила Кармен.
  - Честно, прямо, но вежливо. И всё равно липнут. Просят помощи, которой многим и не нужно.
  - А ты так до сих пор ничего не понял? - также ехидно спросила Кармен.
Диего обескураженно помотал головой.
  - К тебе они липнут не потому, что ты красавчик... впрочем,  ты действительно красавчик... а потому, что видят в тебе человека. Не брутальный кусок мяса, а того, кто может понять, помочь, хотя бы сочувствием.
Здесь Диего-Сергей попал на то, очень распространённое явление, которое мешает увидеть за собой то, что легко видят другие. Он привык к этому, и не замечает. Да и кажется ему это вполне естественным. Впрочем, также как и всех, кто вырос в среде чисто коммунистического общества Каллисто. Относиться к людям по-человечески, это уже даже не привычка,  а человеческая потребность, часто забиваемая и забываемая в обществах более низких. Как по культуре, так и по развитию.
Его передёрнуло от этого осознания. Осознания того, насколько они, каллистяне, отличаются от общества и преобладающей культуры Ёс.
Кармен восприняла это по-своему.
  - Ты не согласен?! - удивилась она.
  - Н-нет... Почему-же... Согласен. Я вот, просто подумал, что в нашем обществе что-то не так, если забыли это. Забыли как поступать по-человечески. По-человечески относиться к людям.
  - Но эта человечность тебе не помешала побить Джонни с компанией! - продолжила наступление Карменсита.
  - Они вели себя не как люди, а как звери. Обезьяны.
  - Ты их тогда не посчитал за людей?
  - Почему же... Они люди, но вели себя как те самые... Обезьяны!
Они оба посмотрели как по лугу перекатываются сверкающие сиреневые волны. Колокольчик как-то чувствовал ветер и отзывался на его порывы световыми переливами. Вспыхивал и снова пригасал.
  - Теперь мы квиты! - с лёгкой горечью, после длительной паузы, наконец сказала Карменсита.
  - Квиты? За что?
  - Ты мне объяснил, что я есть и почему. А я тебе....
Стало грустно.

А над ними раскинулось бескрайнее звёздное небо, в завитках ярких туманностей. И как отражение его, луг бушевал звёздной метелью светлячков, носящихся между сиреневыми колокольчиками, изливающими свой первый свет навстречу звёздам, под которыми они так давно не были.


****

Смысл задания, которое получил Сергей-Диего был самый простой — прорваться через Армию, отслужить два года, и выйти на командные должности в этой цивилизации. Федеральная Служба тут на Ёс включала в себя и Армию, поэтому идя служить в «федералы», неизбежно попадаешь куда-то очень близко к Армии. Таковы были задания и у других его собратьев по внедрению.
Ему же досталось одно из самых неприятных направлений — через Звёздный Десант. Вообще, каждому, кто шёл в реальный десант на Ёс, было дано своё направление. Но все эти направления, траектории, сходились. Там, где принимаются решения для всей цивилизации. Надо было не просто пройти в те высоты, но и захватить их. Повернуть цивилизацию до того момента, когда станет слишком поздно.
Ещё до встречи со звездолётом Тёмного Клана, и так и эдак крутили возможности иного пути реагирования на складывающуюся угрозу. Один из этих путей — ограничиться вызовом в этот кластер массированной помощи из Диаспоры Ирби, кластера Каллисто и даже от Миров Прародины. По любому получалось, что помощь не успевает. Чтобы реально что-то можно было спасти, надо было действовать по нескольким направлениям сразу. А именно: как бы ни казались малы силы и возможности двух звездолётов, двух сильнейших диаспор Великого Кольца в этой части Пространства, но только сложение этого воздействия, и прихода той помощи (которая может прийти слишком поздно), мог дать нужный эффект — спасение максимально большого количества разумных.
Но беда тут заключалась в том, что помощь от Диаспор действительно могла прийти слишком поздно.
Пока дойдёт весть, а она на такие расстояния, через ретрансляторы идёт долго; пока промышленные мощности Диаспор перестроятся и произведут то, что никогда ранее не делали, а именно боевые звездолёты; пока будет подготовлено достаточное количество людей для них; пока, наконец, они прибудут сюда — всё будет кончено. Раковая опухоль великой межзвёздной войны разовьётся настолько, что будет уже угрожать всем!
Да,  шансов мало. Но попытаться надо.
Иначе...
Иначе гибель очень многих не просто отдельных разумных, а целых миров.
Не зря по Великому Кольцу ходили страшные истории про выжженные миры и легенды о миллионы лет назад прокатившейся по мирам войне. Войне, вызванной вот такой агрессивной, алчной цивилизацией, каким-то невероятным стечением обстоятельств не убившей себя сразу и вышедшей к звёздам.
Страшно было наблюдать вот так — изнутри и вблизи материализовавшиеся мрачные легенды. Не потому, что она угрожала лично. А личная угроза здесь присутствовала явно. Причём для всех живущих на Ёс и её колониях.
Страшно потому, что именно от землян сейчас зависело будет ли жить вообще эта цивилизация, будут ли жить её соседи и вообще...
Страшно было не успеть.
Сейчас каждый из десанта решал сходные задачи.
С одной стороны, каждый шёл на Федеральную Службу, чтобы после иметь возможность участвовать в политических боях.
С другой, они формировали вокруг себя ячейки будущего общества. Того, которое не будет отягощено Злом. Для которого сами слова «война»  и «конкуренция» будет оскорблением.
Но для этого нужно было ещё сформировать в каждом из новых людей философию, которая была бы адекватна и ситуации, и жизни. А пока, приходилось наблюдать довольно страшные эпизоды, использования какой-то вывихнутой логики. Когда и защитники, и противники ненасильственного мира были одинаково не правы.

- А моя мама говорит, что насилие никогда не может ничего создать.
- Да? - Дюбуа холодно посмотрел на нее. - А я уверен, что отцы известного тебе города Карфагена были бы очень удивлены, узнав об этом. Почему к ним не обратилась твоя мать? Или ты сама?
Они цепляли друг друга уже давно: девчонка не считала нужным лебезить или опасаться Дюбуа, ведь экзаменов по его курсу не было. Она и сейчас не скрывала раздражения:
- Все пытаетесь посмеяться надо мной! Всем известно, что Карфаген был разрушен!
- Мне казалось, что ты этого не знаешь, - сказал Дюбуа без всякого намека на улыбку. - Но раз ты в курсе дела, может, тогда ответишь: что иное, как не насилие, навсегда определило их судьбу? И вообще я не собирался смеяться лично над тобой. Я против своей воли начинаю презирать беззастенчиво глупые идеи и принципы - тут уж ничего не могу поделать.
Всякому, кто исповедует исторически не обоснованную и аморальную концепцию насчет того, что "насилие не в состоянии ничего создать", я посоветовал бы подискутировать с духами Наполеона Бонапарта и герцога Веллингтона.
Насилие, откровенная сила, в истории человечества решило гораздо больше вопросов, чем какой-либо другой фактор, и противоположное мнение не имеет права даже называться концепцией. Глупцы, забывающие эту главную правду в истории человечества, всегда платят или, во всяком случае, платили за это недомыслие своей жизнью и свободой... Еще один год, еще один класс отучился - и еще одно поражение. В ребенка еще можно заложить какие-то знания, но научить думать взрослого человека, видимо, невозможно.

Насилие?
Над чем, и для чего?
Для того, чтобы нагнуть и сделать рабами других? Чтобы отбиться от наседающего претендента в рабовладельцы и самому поработить его?
Или может быть сделать так, чтобы вообще рабство кого-либо у кого бы там ни было стало нонсенсом? Чтобы разумные виды жили не воюя, а сотрудничая?
Последний вариант, с особым трудом доходил до жителей цивилизации Ёс. До привычных к бесконечным дракам с себе подобными за, по большей части, власть над такими же как они. Сейчас, правда нацеленные не только на завоевание в рабство своих же, но и других рас.
Тем не менее неизбежно, на определённом этапе вставала проблема, как защитить ростки нового?
У каждого были свои решения.
Каждый принимал их исходя из наличной ситуации и наличных средств.
У Диего-Сергея тоже было так.
Необходимо было не только обеспечить будущим ту группу, что он как бы невзначай создал, но и прикрыть некоторые свои умения, с которыми он пришёл в этот мир. Сделать по этим умениям и талантам «алиби». На случай слишком уж дотошных проверяющих. Поэтому в один из пригожих субботних деньков он шагал к дому одного из преподавателей школы.  Чтобы договориться.
К не совсем обычному преподавателю.


****

На лужайке перед домом играли дети. Полковник сидел в шезлонге на веранде и мрачно созерцал эту, в принципе, идиллическую картину. Мрачное настроение у него в последние годы было почти всегда, так как отношения в семье очень незаладились. Жена не переставала его пилить тем, что по её мнению, он имеет слишком маленькую пенсию, и вообще мог бы перед выходом в отставку, получить генеральские погоны. Тупая баба не понимала и не хотела понимать ничего.
Для неё было существенно только то, что он получает. И сравнивала она не со средним уровнем, что было бы справедливо, а с теми, кто получал в городке больше всех. Да и запросы были у