детектив Уиппет. — Жене удалось каким-то образом вызвать полицию. При виде полицейских Ризотта открыл огонь. Что с женой — непонятно — то-ли жива, то-ли Ризелла её прикончил. Дом окружён. Ризелла забаррикадировался внутри и активно отстреливается».
Горел броневик, горели полицейские машины, горел дом Ризотта. Броневик был развёрнут к дому левым бортом. Его подбили выстрелом из гранатомёта и он горел жухлым, чадящим пламенем. При штурме дома за броневиком укрывались бойцы полицейского спецназа. Броневик был старой конструкции, на колёсах в половину человеческого роста, если принять за эталон рост в метр семьдесят два сантиметра. Спереди к броневику был подвешен клиновидный таран, сваренный из высококачественной легированной стали. Таран был незаменимой деталью в снаряжении и экипировке современного спецназа. С его помощью можно было без труда разогнать несанкционированный митинг, оттеснить толпу мародёров, крушащих витрины модных супермаркетов, разметать возведённую демонстрантами баррикаду, проломить стоящее на пути спецназа препятствие. На крыше броневика распластался мёртвый стрелок-оператор, наполовину вылезший из люка. Труба миномёта, из которого он стрелял по окнам газо-свето-шумовыми гранатами сиротливо торчала под углом к небу. Пулемётная башенка с дистанционно управляемым крупнокалиберным пулемётом была сорвана взрывом и отброшена далеко назад. Люки в борту были откинуты и в проемах виднелись искалеченные внутренности подбитой машины. Экипажу удалось выбраться наружу. Не повезло только стрелку-оператору. Он зацепился шнуром лоригофона за рукоять запирателя минометного казенника и был сражён насмерть прицельным выстрелом. Пуля с тефлоновым напылением пробила его бронежилет и застряла в позвоночнике.
Спецназовцы занимались тем, что перетаскивали трупы. Они таскали мёртвых и укладывали рядком на расстеленную подстилку из водонепроницаемой плёнки. Спецназовцы хватали очередного бедолагу за ноги и за плечи, волокли к лежащим шеренгами трупам, небрежно кидали его и бегом возвращались за следующим мертвецом. Подбирать трупы спецназовцев заставил детектив Уиппет. Спецназовцы были злы и с мёртвыми особо не церемонились.
У разложенных на плёнке трупов суетились врачи-реаниматологи. Трупов было много, а врачей всего трое. Реаниматологи сортировали пациентов. Они ходили между рядами, направляя на убитых раструбы полевых диагностических аппаратов. Те, кто был способен восстановиться самостоятельно, получали укол стимулятора, прочим вкалывали ампулу жидкой заморозки. Таких санитары уносили к реанимобилям. Рик Дженсон лежал пятым с левого края, Элизабет Бушелл сидела на подножке реанимобиля. Парамедик, разрезав рукав блузки, бережно заливал рану на её плече гелеобразным клеем, регенаротором тканей.
Командир спецназа искренне не хотел понимать, в чём-же он допустил ошибку.
«Какого чёрта, командир!? — напористо вопрошал
Уиппет. — Что за бойню вы тут учинили, командир? У вас тут, что?.. Коллективное помешательство? Вы тут чего?.. Страдаете коллективной слепотой? Кто, кто ответит за эту мясорубку?? Вы?! Я вас под трибунал подведу! Вы у меня на параше сгниёте, командир!!!»
«Я действовал сообразно обстановке», — упрямо повторил в ответ командир.
«Вы что, контуженный? Да вас здесь вообще не должно было быть, командир!!»
«Я выдвинулся в указанный район на основании полученного мной приказа...»
«Чей это дом, командир? Вот… Этот… Этот конкретный дом? Это — дом Ризотта! Ри-зо-т-та! А вас направляли к дому Ризелла! Энтони Ризелла, командир! Повторяю для особо одарённых… Ри-зе-л-ла!!! Дом Ризелла находится пятью кварталами дальше! Пятью кварталами!.. — Уиппет продемонстрировал командиру растопыренную ладонь. — Считайте! Пятью… Кварталами… Дальше!»
«Я умею считать», — сказал командир.
«Похвально, — сказал Уиппет. — Что было после… того, как вы появились?»
«Из дома начали стрелять», — хмуро сказал командир. — «Практически сразу, мы даже не успели развернуться».
«Дальше», — сказал Уиппет.
«Стрельба велась из окон первого и второго этажа, — командир показал, откуда в спецназ стреляли. — На первом — из гранатомёта и крупнокалиберного пулемёта; на втором — из стреломета и импульсной лазерной пушки».
«Дальше...»
«Мы рассредоточились и открыли ответный огонь. Но перед этим я потерял семерых. Трое сгорели в машине!»
«Дальше...»
«Я вызвал подкрепление!»
«Констатирую, командир. Убито — пятьдесят шесть человек; сожжено — двадцать две машины и один броневик; преступники — физически уничтожены. Все. Семья Ризотта, в полном составе. Муж, жена, трое детей и бабушка. Кстати, Бенарес, ты выяснил насчёт Ризотта?»
«Да, лейтенант, выяснил», — сказал Бенарес.
«Давай, не томи», — сказал Уиппет.
«Они были нейчур-гуманистами, — сказал Бенарес. — И состояли в радикальном крыле движения».
«Твою же мать!.. — скривившись, выдохнул Уиппет. — Приехать не туда и напороться на анархистов-алармистов! Борцы за чистоту природы. Этих не допросить, не оживить. Они-же ННИ на дух не переносят. Бенарес! Немедля свяжись со службой 911, уточните, на какой адрес поступил вызов в связи с фамилией Ризелла. Повтори, Бенарес!».
«Ризелла», — сказал Бенарес.
«Выполняй!»
«Ну, командир, — сказал Уиппет. — Молитесь. Чтобы вот ЭТО — всё ЭТО оказалось действительно не вашей ошибкой».
«Извините, господа, — приблизившись к ним, сказал врач-реаниматолог, — кто из вас главный?».
«Я», — сказал Уиппет. — «детектив-лейтенант Уиппет».
«Боюсь, детектив, — сказал реаниматолог, — у нас назревает серьезная проблема».
«Какая ещё проблема?» — спросил Уиппет.
«Глядите сами», — реаниматолог протянул Уиппету извлечённую из тела иглу.
«Игольчатая пуля», — сказал Уиппет и вопросительно посмотрел на реаниматолога.
«Видите, изумрудный налёт возле острия?», — спросил реаниматолог.
«Ну, вижу, — сказал Уиппет. — Вижу ваш этот, зелёный, и чего? Говорите, доктор, говорите… Не тяните… кота за… то самое...»
«Пожиратель наноботов», — сказал реаниматолог.
«Сколько всего пострадало от таких пуль?» — спросил Уиппет.
Врач замялся: «Точными цифрами я пока не располагаю, детектив, потому что из каждого пострадавшего прежде необходимо будет извлечь все попавшие в него иглы. Как вы сами понимаете, это процесс не быстрый».
«И всё-таки, доктор, сколько?», — жёстко поинтересовался Уиппет.
«По-моим подсчетам, — сказал реаниматолог, — около трети всех раненых и убитых подобными… снарядами, заражены. Те, кто ещё жив — умрут, а умерших мы не сумеем реанимировать. Сожалею, детектив».
«Мне ваших сожалений мало, доктор. Вы не сожалейте, доктор.., — сказал Уиппет. — Вы мне людей спасайте!.. Банарес!»
«Здесь, шеф».
«Что с вызовом?»
«Сигнал поступил на центральный пульт 911 в 14.20. Звонил неизвестный и сообщил о подозрительном типе, ПОХОЖЕМ на разыскиваемого Энтони Ризеллу. Назвал адрес и отключился до того, как оператор попытался выяснить его фамилию».
«Но адрес этот?»
«Да, шеф, этот».
«Отвлекающий манёвр», — сказал Уиппет и помрачнел.
«Чистой воды подстава, шеф», — подхватил Бенарес.
«Вам что, нечем заняться? — свирепо сказал Уиппет. — Не стойте истуканом, Бенарес… Идите, собирайте улики...»
