бандитами – однозначно. Вспомнить хотя бы недавний визит носатого! Если бы не кирпич и мужество Ольги Петровны, я бы, наверное, уже составила компанию Степанову Леониду… э-э-э… как там его по батюшке?
В панике я заметалась по комнате. Из телефонной трубки, брошенной на тумбочке, по-прежнему доносились длинные гудки. Все! Некому меня спасать! И спрятаться негде. В шкаф забраться – найдут непременно! А если…
Я проскользнула на балкон, тихо притворив за собой дверь, и присела на место сломанного ящика для картошки, накрывшись прихваченным пледом. Надеюсь, если грабители выглянут сюда, то подумают: свалены старые вещи. И только! Про оставленный в комнате сотовый я совершенно забыла.
Сквозь открытую форточку я слышала неспешный разговор. Похоже, в мою квартиру проникли двое.
- О, красота, - с усмешкой проговорил хриплый противный голос, который, по моему мнению, мог принадлежать только преступнику, - узнаешь? Это же Зверев!
- Зверь и есть, - буркнул другой говоривший. – Сколько он мне, скотина, крови попил! А откуда эта дрянь здесь?
- Да девка – художница, - видать, велели нарисовать, - сообразил первый. - А потом ее же и загребли в ментовку. Сам видел, своими глазами, еще утром, как она в отделение вошла добровольно-полюбовно, а выходила уже в сопровождении конвоя. Погрузили в уазик и – привет! Знать, в ИВС повезли. Да и соседка говорила…
- На кой… Боцман с ней связался?
- А ты спроси! Людка, стерва, смыться вздумала, а ключик этой дуре всучила. Ну, где теперь искать? Портос по головке не погладит.
Услышав имя знаменитого мушкетера, я невольно пошевелилась и еле удержала сползающий плед. Безумная мысль ворвалась в голову, распинав по дороге остальных вяло копошащихся подруг: Портос! Так вот как звучит слово полностью! Это не спрятанная вещь, это человек! Яшка от слабости не смог выговорить имя до конца. Он не хотел, чтобы что-то отдали Портосу! Скорее всего, это кличка того носатого. Он и Людку прирезал, точно! А теперь подельников послал обыскать мою квартиру. Интересное кино: они почему-то решили, что меня арестовали! И кто из жильцов нашего дома связан с шайкой?
Меня начал бить озноб. Только бы они не догадались, что я дома!
Послышались звон разбитой вазы, истошное мяуканье перепуганного кота и крепкая ругань: похоже, мой трусливый Максик вообразил себя защитником хозяйского добра и полоснул когтистой лапой по физиономии одного из бандитов. Бедный мой мальчик! Что сделали с тобой эти изверги, если ты орешь, как сирена?
- Нет тут ничего! – рявкнул хрипун. – А если и было – менты оприходовали. Пусть сам ищет! За два пузыря не много ли чести?
- Дай какую-нибудь тряпку, - простонал второй, - рожу вытереть. Кровища так и хлещет! Придушу тварюгу!
Голоса удалялись. Видно, грабители перешли в другую комнату или на кухню. Я плотнее закуталась в шерстяное одеяло. Да уйдут они когда-нибудь? Вдруг сильно хлопнула дверь. Раздался топот ног. Крики. А потом я услышала голос Колесникова:
- Лариса? Ларочка, ты где?
- Тут, - сипло крикнула я, а из глаз брызнули слезы.
Опер ворвался на балкон, рывком поднял меня и прижал к пропахшей потом и куревом футболке. Но для меня это был самый необыкновенный, самый желанный запах на свете. Я подняла зареванное лицо и сквозь стекло балконного окна увидела висящего на люстре Максика – кот держался из последних сил и отчаянно мяучил.
